Повторив этот эпизод несколько раз, я удивленно замер на месте, чувствуя на себе чей-то раздражительный взгляд. И вправду, через зеркало заднего виденья на меня частенько поглядывал наш водитель Ран. Он смотрел так, будто в любой момент был готов остановить машину и вышвырнуть меня на улицу, но от чего-то, мысль о том, что Армель не позволит ему это сделать, поднимала мое настроение. Хотя после сегодняшней игры и радоваться было нечему. Столько людей погибло, и даже Азалия. Честно говоря, я и сам не понимаю, что сейчас чувствую. Вроде бы мое сердце не разрывается от горя, но с другой стороны мне до боли обидно, что ее слова по поводу смерти сбылись, и никто, кроме самого убийцы, даже смерти ее не видел. Возможно, это случилось тогда, когда начался хаос и из-за этого я не заметил, но почему? Почему я потерял концентрацию на тот момент? Что послужило решающим фактором для изменения моего плана действий? Я просто пытался подстроиться под ситуацию и защитить при этом Армель. Хотя… то, по какой причине я хочу ее защитить, остается для меня загадкой. Возможно, из-за того, что от ее жизни зависит и моя, но я не могу сказать наверняка.
— Госпожа, мы приехали.
— Приехали? — удивленно повторил я.
Девушка коротко кивнула и, приблизившись к моему уху, тихо прошептала: «иди за мной». Не дожидаясь моей реакции, Армель быстро выпрыгнула из машины на улицу. Холодный снежный вихрь вмиг подхватил белоснежные волосы девушки, поднимая их в воздух. В тот момент показалось, что и сама Армель из-за своей излишней худобы может быть так же легко поднята в воздух.
Впереди находился двухэтажный деревянный домик, находящийся в самой пучине густого леса. Вынув из кармана телефон, я с тяжелым вдохом взглянул на связь.
— И связи нет…
— Пошевеливайся, не заставляй мою госпожу ждать, — Ран недовольно захлопнул дверцу за моей спиной и, поставив машину на сигнализацию, пошел в дом.
— Не желаю слышать подобного от ходячего шкафа на колесиках.
— Че вякнул? — парень недовольно развернулся ко мне, сделав один резкой шаг навстречу.
— Мне вас не ждать? — раздался женский крик из дома и, думаю, в этот момент мы оба растеряли свой пыл.
— Мы идем, госпожа, — спокойно ответил парень, проходя внутрь дома. Да, мы с Раном были похожи. Не характером и, конечно же, не взглядами на мир, но мы оба прекрасно умели скрывать свои эмоции. Не могу сказать то же и о Армель, потому что иногда мне кажется, что эта девочка вообще ничего не чувствует.
Обстановка в доме была уютной. Прямо с порога чувствовался приятный запах горячего шоколада и горящей древесины из камина.
Пройдя в гостиную, я застал Армель возле небольшого чайного столика с кружкой в руках.
— Ран, кроме тебя же здесь еще никого не было?
— Нет, госпожа.
— Значит, ты сам все это сделал? Нарубил дров и шоколад приготовил?
— Да, госпожа.
— Хозяюшка, — ехидно прошептал я, моментально получая неодобрительный взгляд.
— Госпожа, сначала за дела. Вы позволите мне избавиться от жучков?
— Нет, я и сама справлюсь, — девушка медленно подошла ко мне и, ухватив за куртку, потащила в спальню на второй этаж. Заперев за нами комнату, Армель медленно скинула с себя пальто, после чего подошла ко мне.
— Так какие дела?
— Раздевайся, — безэмоционально сказала она.
— Что? — я удивленно взглянул на Армель, но та тут же толкнула меня на кровать.
— Чтобы не было недоразумений, поясняю сразу: ты был с врагом один на один. На тебе зацеплено несколько жучков и в данный момент все их сигналы продолжает глушить наше устройство, но совсем скоро оно перестанет работать.
— Я понял, — расстегнув молнию на куртке, я быстро подал ее Армель, после чего тут же начал расстегивать рубашку. Мысль о том, что наши недоброжелатели ограничились только курткой, была глупа с самого начала. И поэтому, сняв рубашку, я сам начал внимательно осматривать ее.
— Нашел, — тихо пробурчал я, вытащив одно небольшое устройство.
— Я тоже, — девушка быстро показала мне второе, но они были совершенно разными и, похоже, были оставлены разными людьми. — Ты как будто в лес сходил и паразитов на себе принес, — Армель медленно взяла оба жучка в ладонь и, положив их на стол, разбила металлической статуэткой.
— С чего вдруг такое прикрытие?
— Я и раньше тебя предупреждала, что как только появится смерть первого из членов белой комнаты, обстановка усугубится. Сейчас мы должны пожить здесь какое-то время, пока все в городе утихнет.
— А что именно произошло?
С тяжелым вздохом, девушка облокотилась на тумбу позади себя.
— Начнем с того, что уже во всех газетах трезвонят об ужасных смертях двух самых богатых людей в мире. Даже создатели «Акта Крика» не смогли полностью утаить информацию о смертях этих людей и поэтому сейчас это дело пытаются замять.
— Говорят, что полиция ведет расследование, а на самом деле нет?
— Да, это так. Вторым решающим фактором играет психологическое давление. Уже и ежу понятно, что создатели не собираются с нами долго возиться и вскоре начнут отсеивать лишний сброд. Поэтому покровители так засуетились.
— А третья причина?
— Эта девушка из секретной службы. До ее появления я не сильно собиралась обустраивать этот план по переезду, но теперь стало предельно ясно, что совсем скоро в городе начнется вторая, но уже незаконная игра. Пешки начнут избавляться от покровителей, а покровители от пешек. Никому нельзя доверять.
— А от чего твое недоверие проявилось к Софи?
— Эта девушка и подложила тебе один из двух жучков, к тому же, она сама является игроком, а это значит…
— Кто не с нами, тот против нас, — холодно заключил я.
— Верно. На ее стороне правительственное подразделение по особым делам. Если сложить игру и их влияние, то убийство пары человек для них сущий пустяк. Одно неверное слово, и тебе конец.
— Тогда не лучше ли было с ней объединиться? Ты же так и не определилась со вторым игроком.
— В том то и дело, что об этом еще никто не знает. Думаю, сейчас и она, и другие члены белой комнаты делают ставки на моих пешек, ведь все они считали, что я самая первая сойду с дистанции.
— А в итоге ты не только продолжила игру, но еще лично победила одного из участников. Да, теперь всех собак будут спускать на нас, — тяжело вздохнув, я устало откинул голову назад. — Ну и проблемная же ты барышня.
— Сейчас наше положение не критическое. Вот когда умрут еще два члена белой комнаты, тогда я буду более заметным персонажем.
— Я бы не сказал, что ты незаметный персонаж. Пара человек из белой комнаты уже считает тебя своим настоящим противником.
— Умерший Джек Вилиамс?
— Нет, он до самого поражения на шахматной доске не признавал тебя противником, а вот Донал Корн был более предусмотрителен к тебе.
— И поэтому подослал в мой дом отравителя. Ты прав.
— Ну, — иронично улыбнувшись, протянул я, — думаю, ты поняла, что я хотел сказать.
— Поняла.
— И второй — это Зеодерикс Вернандо. Думаю, он и для тебя самый загадочный персонаж. Предположить, кто его пешки, практически нереально, к тому же, сейчас он самый богатый человек в мире. У этого старика довольно богатый опыт за плечами и сам по себе он человек очень хитрый. Даже на игре я заметил, с каким интересом он крутился вокруг тебя.
— Да, он сказал что-то вроде: «увидимся в финале», — подняв усталый взгляд, Армель обреченно посмотрела на меня.
— Что такое?
— Ты на меня не злишься?
Я удивленно взглянул на девушку, вновь проявившую свою чистую человеческую натуру.
— За что?
— Твоя подруга умерла на испытании, а если бы не мое командование, то смертей можно было бы избежать.
— Только не говори, что ты винишь себя в чужих смертях. Знаешь, твоя внешность, поведение и внутренний мир совершенно отличаются.
— На меня возложена большая ответственность. Я не могу тратить лишнее время на размышления и сомнения. Если нужно действовать — я делаю это. А если бы я показывала всем свою натуру, меня бы не воспринимали всерьез. Хотя, и так не воспринимают.
— Я рад, что ты мыслишь, не как ребенок, а как взрослый человек.
— Ребенок? — удивленно переспросила Армель. — Давай прояснимся. Мне семнадцать лет и через четыре месяца я стану совершеннолетней. Тебе двадцать четыре года и знаешь, ты не такой уж и взрослый по сравнению со мной.
— Семнадцать лет? Да ладно?
— Мой рост и моя внешность — это все генетическая порода и проблема моего здоровья, но я бы не сказала, что даже с моей внешностью я похожа на ребенка.
— Нет… похожа.
— Борис, у тебя неправильное видение мира, — девушка тяжело вздохнула, сжимая руки на деревянной тумбочке. — Для тебя девушки — это те, у кого большая грудь и сексуальная озабоченность. Ты потенциально выбираешь тех, кто тебе «даст», а не тех, кто будет тебя любить. А они в свою очередь ждут от тебя брильянтов и дорогих тачек.
— Не ожидал такого резкого отклонения от темы, — задумчиво пробормотал я. — Может, из-за того, что ты выросла в своей «золотой клетке», тебе кажется, что мир — это прекрасное место? Но это определенно не так. Все женщины в этом мире хотят брильянтов и дорогих тачек.
— Я не хочу.
— Но потому что это ты!
— Потому что это я? И это причина? Разве я тоже не являюсь женщиной, или ты видишь меня в другом свете?
— Армель, — с тяжелым вздохом сказал я, — что ты хочешь, чтобы я ответил? Кем ты хочешь являться для меня?
— Ты мне предлагаешь выбрать? — девушка медленно оттолкнулась от комода и, приблизившись ко мне, аккуратно поставила колено меж моих ног. Приблизившись к моему лицу, она тихо прошептала: — Тогда, может быть, я буду твоей женщиной?
Смысл сказанных слов доходил до меня долго. Жар женского дыхания, обжигавшего мои губы, заставил на секунду представить, что было бы тогда, но откинув от себя все прочие мысли, я медленно отодвинул девушку назад.
— Хорошая шутка, Армель. Не ожидал от тебя такого.
Скривив губы, светловолосая медленно отошла назад, принимая прежнее положение возле комода.
— Я говорю о том, что ты, как цветок, проросший в теплице, не знаешь всего ужаса внешнего мира. Ты не знаешь настоящего характера людей и как судьба иногда бывает к тебе несправедлива.
— Каменный цветок… — тихо прошептала Армель, опуская свой взгляд на пол, — ты ничего обо мне не знаешь и судишь по тому, что видишь. Если бы я делала так же, то никогда бы не связалась с «прогнившим наемным убийцей». А ты хотя бы раз пытался по-настоящему понять человека? Не смотреть на его лицо и тембр голоса, как истинный психолог, а просто задать все интересующие вопросы и самостоятельно найти ответ? — девушка уверенно подошла к дверям и, прощально взглянув на меня, тихо прошептала: — Вот именно, нет.
Сказанные слова заставили меня задуматься. А хотел ли я узнать кого-то? До сих пор меня не волновали такие мелочи. Человек, который без сожалений убивает других людей, особо не интересуется тем, кем они были. В этом просто нет необходимости. Да и по-настоящему родных людей у меня не было. Только мать с сестрой, которые в итоге начали все больше и больше от меня отдаляться.
Вернув свой настороженный взгляд на дверь, я задумчиво сжал свои руки в замок, размышляя над поведением это девушки. Девушки? Уже не девочки? Как быстро изменяется мое мнение, стоит только ей сказать что-то странное, и я тут же начинаю задумываться о том, о чем прежде никогда раньше не думал.
Приятный мясной аромат потянул меня на первый этаж. Спустившись вниз, я с какой-то неуверенностью вошел на кухню и, как ожидал, встретился там с Раном. Парень, как искусный повар, колдовал над плитой, то добавляя приправы в еду, то медленно помешивая.
— Ты что-то сказал моей госпоже? — не оборачиваясь, спросил охранник.
— Ничего особенного. Я просто сказал, что из-за того, что она родилась в богатой семье, она не понимает всей жестокости мира. Я сказал это для ее же блага, чтобы она не витала в облаках.
Ран медленно повернулся ко мне с недовольным выражением лица.
— Это ты Армель о жестокости мира говоришь? Думаешь, она всю жизнь провела, как принцесса, в шелках и золоте? А узнать про ее прошлое даже не пробовал?
— Она сказала тоже самое, — тяжело вздохнул я, — и сейчас ты назвал ее не госпожой, а Армель.
— Кхм… я занят, — Ран быстро повернулся к плите, продолжая готовку.
— Расскажи мне о ее прошлом.
— Может, у нее и спросишь?
— Не думаю, что имею на это право, да и, кажется, она мне теперь ничего не расскажет.
— И правильно. Поделом тебе, — приподняв поварешку с приятно золотисто-желтоватым супом, Ран аккуратно попробовал содержимое. — Еще немного соли.
— Хорошо, тогда пойду к ней. Где она?
— В ванной.
— Я пошел.
— Стоять! — Ран быстро бросил поварешку в суп и, резко развернувшись ко мне, ухватился за воротник рубашки. — Только попробуй.
— Иначе что?
— Ты специально выбешиваешь людей до критического состояния?
— Я киллер, это моя специальность. К тому же, ты сам сказал спросить у нее.
— Ладно, я отвечу на твои вопросы, но после этого ты заткнешься и исчезнешь с моих глаз. Усек?
— Усек, а теперь давай по делу: кто родители Армель?
— Мать — проститутка, отец — наследник состояния семьи Ренэйт.
— Что?
— Ее отец имел жену и старшего сына, но три года назад они оба погибли в автокатастрофе. Так же у ее отца была любовница, а вскоре появилась и сама Армель. Понятное дело, что в богатой семье ребенка не приняли и бросили на произвол судьбы в трущобах. Когда госпоже исполнилось пять лет, ее мать умерла от какой-то венерической болезни, и тут Армель осталась совсем одна. Вплоть до своего 15-летия Армель жила на улицах. Когда у главы семьи Ренэйт умерла жена и ребенок, а вскоре и его отец отправился на тот свет, господин Ренэйт нашел девочку и принял обратно в семью. Ее начали ускоренно учить манерам и представлять публике. Сначала ни я, ни Армель не понимали такого резкого изменения решений господина. Казалось бы, он может завести еще наследников, но тут выяснилось, что у него был обнаружен рак, и все встало на свои места. Семья Ренэйт все это время участвовала в игре «Акт крика», но еще ни разу не побеждала и поэтому, когда подошло время следующей игры, семья Ренэйт выбрала Армель, как своего представителя.
— А сама Армель на это согласилась?
— А у нее был выбор? — с усмешкой спросил Ран. Парень медленно обернулся к плите, выключая газ. — Сам подумай. Что может сделать несовершеннолетняя девочка-альбинос в трущобах. Ее даже не брали в детский дом из-за малого бюджета и отсутствия мест, а с такой болезнью без лечения она бы прожила еще меньше, чем ее отец.
— То есть, она добровольно согласилась на все это и сейчас держит крест своей семьи?
— Она приняла это, как должное, ведь эти люди никогда и не были ей чем-то обязаны. А в итоге они не только вылечили ее, но еще и отдали все свое состояние вместе с целью в жизни.
— Родители и небыли обязаны? Ты понимаешь, о чем говоришь?
— У богатых свои причуды. Здесь родители ничем не обязаны, а, наоборот, ты обязан им за то, что тебе подарили жизнь.
Осторожно отойдя назад, я с какой-то непонятной тяжестью сел на стул.
— А вы как познакомились?
— Я работал под началом господина Ренэйт. Когда привезли Армель в особняк, вся забота о ней легла на меня и до сих пор я работаю на нее.
— Твой господин знал, что ты никогда не придашь его семью.
— Я бы смог придать господина, но Армель не придам никогда.
Раздался тихий скрип двери. Девушка зашла в комнату в обвернутом полотенце и с мокрыми волосами. Совершенно спокойно пройдя мимо нас, она быстро вытащила бутылку воды из холодильника и вновь ушла в коридор.
— Но, должен признать, у нее довольно своенравный характер, — с тяжелым вздохом пробурчал Ран.
— Хоть где-то я согласен.
— А что насчет тебя? Ты уверен, что не проиграешь?
— Это в моих же интересах, — спокойно сказала я, — к тому же, не хочу заставлять ее умирать из-за меня.
Ран недовольно отвел от меня взгляд, вынимая посуду из шкафа.