На бульваре - теперь она в красных перчатках. Тогда - искала врача, теперь... сама становится врачом, хирургом. Руки - в крови: она совершает болезненную, но необходимую операцию. В этой сцене у Родиона появляются отсутствовавшие раньше густые подстриженные усы, и делается он... точной копией персонажа одного рисунка наших любимых журналов 20-х годов. Здесь он - в синем, но тоже коротеньком плащике, в неизменной своей, напоминающей о "вожде" кепке. Точно так изображен один из собеседников в маленьком рисуночке на полях январского журнального номера 1925 года: собеседники комментируют похороны американского профсоюзного босса, изображенные рядом, на большой карикатуре. Комментируют, естественно, издевательски. А буквально со следующего номера начинают валом валить материалы, посвященные... годовщине похорон Ульянова-Ленина. Тень издевки, прозвучавшей в карикатуре на похороны одного "защитника пролетариата", - ложится на похороны другого.
Да, это правда. Над Владимиром Ильичом Лениным в фильме будут издеваться. И издеваться - жестоко. Мы помним: фильм создавался в 1978-79 гг., и боль, причиняемая режимом живому человеку, была настолько невыносимой, что простительно было отыграться... хотя бы на мертвеце.
* * *
Гоша... любитель змей! В следующей сцене - уже он изображен с пылесосом, старым нашим знакомым - "змеем", тем самым, которым манипулировала еще Людмила, изгоняемая из "рая". Змеи, повторим, имеют в библейской символике амбивалентный характер: они означают как силы зла, так и силы добра.
Но теперь мы спохватываемся: Гоша - Георгий. И любовь к змеям у него - дань избранному при воплощении на земле имени, имени... Георгия Победоносца. И теперь Гоша-Георгий отправляется на битву. На битву со змеем.
У змея - не три, как положено, но пять голов. Узнав это, Гоша слегка озадачен, но решает дело тем, что приглашает в компанию себе второго рыцаря-змееборца. Вот он-то нас и интересует больше всего.
Традиция комического изображения вождей в кино заложена, пожалуй, Гайдаем. Наиболее яркий образ - в кинофильме "Брильянтовая рука". Ночной патруль перед сценой в гостинице: справа... "Сталин", слева - "Хрущов". Гостиница называется... "Атлантика". Нам уже известно по позднейшему повторению этого образа в фильме про "Нофелет", как в этом слове анаграммируется имя Сталина. Но дело не в одних двойниках. В этой колоритной группе воспроизводится живописный сюжет: "Три богатыря" В.Васнецова. Комизм сцены заключается в том, что третий богатырь... женщина! Но женщина - самая воинственная из всех троих: в центре группы - неподражаемый управдом в исполнении Нонны Мордюковой.
В.Турбин в предисловии к посмертному переизданию своей книги "Пушкин, Гоголь, Лермонтов" применил этот сказочно-эпический образ к иным руководителям Советского государства - Брежневу, Андропову, Суслову, взявшим на себя ответственность за "эпоху застоя". Нас же интересует изображение другого политика - Ленина. Он появится, мелькнет, как вспышка, в фильме "По семейным обстоятельствам". Персонаж Р.Быкова, который "половину букв не выговаривает", - важно лишь то, что он не выговаривает букву "р". Это обстоятельство подчеркнуто тем, что ту же букву, как оказалось, не выговаривает и... краснощекая девочка с мавзолея.
Персонаж - лысый, невысокий, в костюмчике, в пиджаке. "Я вам сейчас выпишу напъявление..." И мы видим перед своими глазами... Ленина в Смольном, присевшего второпях у края стола, склонившегося над подписываемой бумажкой! Реакция партнеров - мгновенная: "У вас что, подпольный кабинет?" Какой же еще мог быть кабинет у Ленина, если не подпольный?! Шалаш в Разливе! Но Ленин в фильме - смущен: "Какой подфольный кабинет? Зачем подфольный кабинет?" Перед нами Ленин, которого счастливо миновала участь революционного вождя... Мирно занимающийся "фефектами ечи". Даже забывший уже о своей когдатошней личной дружбе с "писателем Максимом Кое-Каким". Но... все равно не избежавший укора евангельского изречения (которое в еще большей степени может быть адресовано Ленину-политику, Ленину - врачевателю язв капиталистического строя): "Врачу, исцелися сам!"
И Ленин, наконец, живьем появляется в нашем фильме. Любопытно проследить в этом фильме... соотношение головных уборов: кепки и шляпы. Кепку носит Рудик. Но кепку же носит - герой Баталова, ангел Гоша, безусловный эталон добра. Так что сам по себе головной убор ни о чем не говорит. На режиссере-"Боге" в сцене пикника - противоположность "дьявольской" кепке, шляпа. Но шляпа - и на главаре негодяев, избивающих кавалера Александры. И когда появляется соратник Георгия, ничего еще не означает тот факт, что на нем - кепка.
Он неслучайно сделан похожим на Николая, так что поначалу возникает иллюзия, что Гоша именно его пригласил в спутники. Но спутник Гоши возникает именно ниоткуда, его нигде больше нет в фильме, в том числе - и среди Гошиных друзей в сцене пикника. Ясно, что этот вызванный на подмогу - тоже из числа Ангельского воинства.
Происходит художественная метаморфоза, нам уже хорошо понятная: Ангел превращается... в чорта, "ленинская" кепка срабатывает. Разумеется, это не значит, что приятель Гоши оказывается предателем. Просто при помощи этой фигуры на миг, как видение, возникает символическое изображение, показывающее нам... Ленина. И то, что с ним, Лениным, делают.
Отношения между антагонистами - вещь системная: если один превратился в "чорта", то его противник тут же должен стать "ангелом". Приятель Гоши: кепка, пиджак, плотный, невысокого роста. Он бросается в погоню за одним из подонков, нанесшим ему внезапный, предательский удар... между ног, замахивается над ним, упавшим, чтобы тоже ударить... Пиджак на нем распахивается, под ним виден жилет, а кепка делает сходство неотразимым - и мы понимаем, что били-то... Ленина!
Ничто не ново под луной. В этой сцене повторяется прием, венчающий антисталинскую пьесу М.А.Булгакова "Батум". Да-да, эту пьесу считают сервильной, написанной, чтобы угодить адресату. Считают, что Сталин не разрешил ее постановку, потому что пьеса оказалась художественно неудачной. Напрасно считают. Он... испугался.
Об этом уже писал В.Турбин в упоминавшейся нами рецензии на телесериал "Монстр" и театральную постановку "Батума". "Ленина" в фильме бьют "по яйцам" - Сталина в пьесе Булгакова... "пропускают сквозь строй", лупят по заднице. Как верзилу-"Муссолини" в фильме Гайдая! Теперь представьте себе: пьеса... разрешена. Натурально, играется всесоюзная премьера. Каждый вечер, во всех театрах страны раскрывается занавес, и каждый вечер многомиллионный советский народ видит, как на сцене секут Иосифа Сталина. И эту пьесу еще называют "сервильной"?!
Прием Булгакова-сатирика и был повторен в фильме. Повторен с особой жестокостью: обыгрывается... бездетность Ленина. Она теперь рисуется как некое наказание, как следствие удара, нанесенного ему Ангелом-мстителем, удара... лишившего его потомства!
Битва окончена. Победоносец Георгий и Александра идут мимо МХАТа. Театра, в котором десятилетие спустя идея карикатурного изображения вождей с помощью эксцентричного подбора актеров, появившаяся еще в сатирической журналистике 1920-х годов, будет воплощена открыто и в целом спектакле: Ленина там сыграет толстый, круглолицый Александр Калягин.
* * *
Теперь нашим героя предстоит испытать себя - в поражении. Герои ненадолго отправились в прошлое, нанесли удар основателю первого в мире атеистического государства, получили за свой необдуманный и жестокий поступок справедливый нагоняй от хозяйки дома, - теперь прошлое, длинным жирным хвостом змеи ("Как видишь, жив и довольно упитан!" - говорит Катерина Александре о ее неожиданно появившемся отце), вползает в их дом. Посмотрим, какова же - голова этого змея; что находится в центре этого лабиринта.
А в центре его... сидит Гоша. И отправляется на поиски Гоши монтер Николай (тот, что сыздавна привык иметь дело со "змеями" - кабелями, проводами...). Вот уж действительно апофеоз сказочного жанра: пойди туда, не знаю куда... Долго ли, коротко ли блуждал Николай по дремучему лесу - современной Москве, мы не знаем, однако в конце концов очутился у дверей заветной квартиры. Тут-то уже - настоящая, без всяких скидок пародия на Тарковского разыгрывается, на "интеллектуальное" кино: искривленное, "эйнштейновское" пространство в самом доподлинном виде наглядно изображается. Все как в "Сталкере", только двухсерийный фильм... ужат до двадцатисекундного кадра: герои там шли кружным путем, полным опасностей и ужасов, чтобы попасть в дом, до которого рукой было подать.
И никакого противоречия здесь нет: уже в начале 20-х годов, на заре "эйнштейновской" эры в нашей стране появилась книжка этнографа В.Г.Богораза, где проводилась параллель между теориями относительности и... мышлением "первобытных народов". Монтер Николай тоже хочет сразу войти в двери комнаты Гоши, расположенные прямо напротив входной, - но соседка по квартире объясняет, как "сталкер" - Писателю: в квартире - ремонт, нужно обойти эту самую комнату (да, конечно: ведь и в фильме Тарковского - "комната"!) кругом, по коридорчику. Меня всегда восхищала абсурдность этой мотивировки: почему происходящий в квартире ремонт не позволяет открыть Гошину дверь! Ясно, что создателям фильма это необходимо было, чтобы построить образ движения в "искривленном" пространстве, где движение "по прямой" - невозможно. Тут профессия персонажа вновь пригодилась: теория Эйнштейна выросла на почве электродинамики, из размышлений над движением электрона.
Путь Николая по коридору - путешествие, пусть и миниатюрное. Встречается ему на пути и сгорбленная старушка - баба-яга костяная нога, традиционно указывающая сказочному герою дорогу. Но в целом это полу-пародийное путешествие (напоминающее пародийные "путешествия" писателей I трети XIX века: путешествие, совершаемое в воображении; "Путешествие по моей комнате"; "Путешествие по Невскому проспекту" и т.д.) - это сказочное странствие было важно не само по себе. Оно создавало эффект улиткообразного лабиринта, хозяином которого оказывался Гоша, находившийся в его средоточии. Короче говоря... оказывался он Ми-но-тав-ром.
Многосерийный телефильм по сценарию братьев Вайнеров: "Визит к Минотавру". Милицейское расследование (а Николай в этом эпизоде, как мы уже говорили, предстает именно в роли милицейского следователя!) - блуждание по "лабиринту"; оно приводит в итоге к главному злодею, исполняемому демоническим Валентином Гафтом. И тут, в финале, образ лабиринта - похожего на раковину улитки, суживающегося кругами вокруг разыскиваемого преступника пути - удваивается: злодей оказывается... хозяином, обитателем террариума, показан в окружении разонобразных ядовитых змей.
И Гоша - тоже оказывается в центре змееобразного лабиринта. Собственно говоря, он-то сам... и является этим лабиринтом ("чужая душа - потемки", - говорит пословица; "потемки" или - лабиринт), змеей; головой змеи. Сидит за столом, уставленным бутылками (сосуды со змеиным ядом; "зеленый змий" опять же); в надетом на голое тело своем традиционном плаще (змеиная кожа, которую можно сбрасывать?). Тут уж его монашеский облик становится особенно очевиден: надел власяницу; потерпев крушение в личной жизни - становится анахоретом, затворником. (В фильме "Покровские ворота": "Вы в ЗАГС, а Хоботов - в монастырь!") И, как положено анахорету... "питается Св. Духом" (дух - spiritus, спирт): пьет.
Только это - отшельник-самозванец, анти-монах. А значит... человек, предавшийся не Богу, а дьяволу. Дьявол ведь... это тоже своего рода "отшельник": не хочу знать никого и ничего в мире, кроме своего "я". Не случайно поэтому пьяные умопостроения Гоши напоминают голос, монотонно раздающийся в одном из "кругов" изображенного в фильме ада - пившнушке-аквариуме тоже потерпевшего поражение на "личном фронте" Сергея: "Категорический императив Канта гласит..." Чем лучше этого фраза, выданная Гошей: "Она показала этим, что для нее социальный статус человека важнее, чем его - мой личный статус". Там - антиномии, тут - антимонии. Николай на эту абракадабру резонно отвечает: "Переведи!" Точно такая же абракадабра звучала в устах замаскированного под таксиста майора милиции в фильме "Бриллиантовая рука": "Каждый человек способен на многое, но, к сожалению, не каждый знает, на что он способен". Трезвый и здравомыслящий герой Ю.Никулина реагирует на это не менее адекватно, чем выпивший Николай: "А... да-да, бывает".