Вот кризис так кризис, в котором у меня не было другой роли, кроме того, как сочувствующей. А еще нужно было решить несколько проблем, и я знала, что должна сделать.
У Джека передо мной должок за все мои старания.
Я похлопала Верену по плечу.
— Я займусь этим, — сказала я ей.
— Чем? — Она была на полпути от вспышки гнева нашей матери.
— Я займусь этим, — повторила я.
— Ты… будешь нянькой?
— Я и говорю. — Меня разозлил неприкрытый скептицизм в голосе сестры.
— Ты уже сидела с детьми?
— Тебе нужна няня или нет?
— Да, это было бы замечательно, но… ты уверена, что хочешь? Ты никогда не… я имею в виду, ты всегда говорила, что дети… не для тебя.
— Я могу.
— Хорошо! Это было бы просто отлично, — сказала Верена решительно, очевидно понимая, что она не должна показывать сомнения, как бы себя не чувствовала.
Вообще-то я сидела с четырьмя детьми Алтосов однажды, когда Джей Алтос попал в автокатастрофу и Кэрол собиралась в больницу. Все бабушки и дедушки были за городом. Кэрол сходила с ума и была испуганной, паникующей матерью и женой к тому времени, когда я ответила на ее телефонный звонок.
Так я узнала, как поменять подгузники и искупать ребенка, а самый старший мальчик Алтосов показал мне, как подогреть бутылочку. Мэри Поппинс из меня не вышло, но все дети будут живыми, накормленными и чистыми к тому времени, когда родители вернутся домой.
Верена сообщила по телефону Лу О’Ши радостные новости.
— Она рада сделать это, — говорила Верена, все еще пытаясь не казаться пораженной. — Так во сколько Лили приезжать, что? К шести? Дети будут накормлены? О, хорошо. Будут Анна, Криста, твой малыш… о, действительно? О, черт возьми. Давай спрошу у нее.
Верена прикрыла рукой трубку. Она прилагала огромное усилие, чтобы выглядеть веселой и беззаботной.
— Лили, Лу говорит, что они согласились взять и детей Осборна. Тогда они думали, что Шелли будет со своим другом. — Шелли заболела гриппом.
Я сделала глубокий, очистительный вздох, как на уроках каратэ, прежде чем заговорить.
— Без проблем.
— Ты уверена?
Я ограничилась кивком.
— Она говорит, что это не проблема, — сказала Верена весело в телефон. — Верно, часа на три часа самое большее, даже на два, мы будем всего за несколько кварталов.
Похоже, Лу немного обеспокоена перспективой оставить меня присматривать за таким количеством детей.
В дверь позвонили, мама поторопилась в гостиную, чтобы открыть дверь. Я слышала, как она говорила:
— Здравствуйте, еще раз! — с каким-то дутым энтузиазмом, что предупредило меня. Конечно, она провела Джека в кухню с удовольствием, с гордостью, как будто она перехватила его, только он уже был готов уйти.
Я оказалась на ногах и пошла к нему, прежде чем даже поняла, что двигаюсь. Его руки скользнули мне на талию, он поцеловал меня, но осторожно, потому мои родители выглядывали из-за плеча.
— Ну-с, молодой человек, приятно видеть вас снова. Мы уж начали думать, что не увидим вас до того, как вы покинете город. — Мой отец был грубовато-радушным.
Джек был одет в сине-зеленую фланелевую рубашку и синие джинсы, его густые волосы была гладко зачесаны назад и собраны на затылке эластичной лентой. Я похлопала его по плечу и осторожно отошла в сторонку.
— Я видел мощную батарею подарков в гостиной, — сказал Джек моему отцу. — Похоже, что у вас свадьба. — Он улыбнулся, у его тонких губ появились обольстительные ямочки. Мать, отец и Верена рассмеялись, как и я очарованные его улыбкой.
— Откровенно говоря, — продолжил Джек, — я надеялся, что это будет уместно.
— Да, спасибо, — сказала Верена, удивленно принимая маленькую коробку, которую Джек вытащил из кармана своего жакета.
Когда я повернулась, чтобы посмотреть на подарок, который открывала Верена, рука Джека обхватила меня за талию и прижала мою спину к его груди. Я почувствовала, что уголки моего рта потянулись вверх, и опустила взгляд на свои руки, скрещенные на груди. Я сделала глубокий вдох, приложила усилие, чтобы сосредоточиться на коробке, которая была у Верены в руках.
Она приподняла крышку. Извлекла с подкладки старинный серебряный нож для пирога с прекрасной гравировкой. Когда Верена достала его, я увидела прикрепленный ярлычок «V K 1889».
— Он красивый, — Верена была восхищенная и слегка ошеломленная. — Однако где вы нашли его?
— Чистая удача, — сказал Джек. Слишком сильно прижимая мой зад. — Просто оказался в магазине старинных вещей, и он попался мне на глаза.
Я видела, как в голове моей матери закрутились колесики. Она думала, что это серьезный подарок. Такой подарок говорил, что Джек планировал встречаться со мной и дальше, так как он показывал сильное желание понравиться моей семье. Лицо моего отца озарилось (слишком неприкрыто), когда та же самая мысль дошла до него.
Я чувствовала, что наблюдаю за разворачивающимся племенным ритуалом.
— Я должна поставить его куда-нибудь на видное место, чтобы все его видели, — сказала Верена Джеку, явно желая донести, что она действительно очень рада.
— Я рад, что тебе нравится, — отозвался он.
Не успела я и глазом моргнуть, как Джека Лидса усадили за кухонный стол с бутербродом с сыром и миской супа, а Верена и моя мама принялись его обихаживать.
После того, как он поел, мама и Верена практически выгнали нас из кухни, не давая мне помочь с тарелками. Они были изумлены, когда Джек предложил помыть посуду и выставили его с глупыми улыбками, что к тому времени, когда я забралась в автомобиль Джека, мне раздирало между смехом и раздражением.
— Думаю, они одобряют меня, — сказал Джек с невозмутимым видом.
— Ну, ты дышишь.
Он рассмеялся, но резко остановился и посмотрел на меня с выражением лица, которое я не могла расшифровать. Он завел двигатель.
— Куда мы едем? Я должна быть в доме пастора к шести, — напомнила я ему. Мама и Верена немедленно сказали Джеку, что я добровольно предложила присмотреть за детьми.
— Мы должны поговорить, — сказал он. На пути в мотель мы молчали, Джек был мрачный и немногословный, а я тревожно понимала, что не на одной с ним волне.
Когда мы повернули за угол пресвитерианского дома пастора, я подумала о Кристе, Анне и Еве.
Внезапно вспомнилось, как я проводила ночи с другими девочками, когда была еще маленькой. Я вспомнила, как несла целый чемодан вещей для ночевки и чего-то еще, во мы могли бы поиграть, или посмотреть, или посплетничать.
Включая памятный альбом.
Глава 7
Джек сменил номер, потому что менеджер мотеля чинил разбитое окно в ванной там, где он раньше снимал.
Я уже была на грани, когда мы вошли. Джек сел на одно из покрытых винилом кресел. Я, ощетинившись, села на краешек другого и стала осторожно за ним следить.
— Я видел тебя вчера вечером, — сказал он без обиняков.
— Где?
Он вздохнул.
— С твоим старым другом.
Я затаила дыхание, борясь со вспыхнувшей яростью. И схватилась за подлокотники чертового оранжевого кресла.
— Ты вернулся в город пораньше и не позвонил мне. Специально, чтобы шпионить за мной?
Он напрягся на крохотном кресле, сжимая кулаки.
— Конечно, нет, Лили! Я скучал по тебе, сначала закончил дела, а потом ехал весь день, чтобы вернуться сюда. Затем увидел тебя в закусочной с копом.
— Мы целовались, Джек?
— Нет.
— Мы держались за руки, Джек?
— Нет.
— Я влюбленно на него смотрела, Джек?
— Нет.
— Он выглядел счастливым, Джек?
— Нет. — Джек наклонил голову и потер лоб кончиками пальцев.
— Позволь мне рассказать о том, что случилось в последний раз, когда я пошла на свидание с Чендлером Макадо, Джек. — Я наклонилась так, чтобы он либо прямо смотрел мне в глаза, либо трусливо отвел взгляд. — Это случилось семь лет назад, в не самое лучшее время, когда я на пару месяцев вернулась в Бартли. Мы с Чендлером пошли в кино, а затем поехали к озеру, как любили это делать детьми.
Карие глаза Джека замерли, он внимательно слушал. Я знала это.
— И вот когда мы оказались в озере, Чендлер захотел поцеловать меня, а я хотела почувствовать себя снова настоящей женщиной, поэтому позволила ему. Я даже наслаждалась этим… немного. А затем поцелуи зашли дальше, он стянул мою футболку. Хочешь знать, что произошло дальше, Джек? Чендлер заплакал. Шрамы тогда были еще свежими, красными. Он заплакал, когда увидел мое тело. Тогда за семь лет я видела Чендлера последний раз.
Тяжелая тишина повисла в холодной комнате мотеля.
— Прости меня, — сказал Джек наконец. Он был абсолютно искренен, никакого намека на простую вежливость. — Прости меня.
— Джек, ты никогда не сомневался, что я от тебя что-то скрываю.
— Разве? — он выглядел разозлившимся и в то же время изумленным.
— Ты сделал Верене подарок даже не обсудив это вчера со мной. Ты знал все время, мы не… расходились. — Я почти чуть не использовала фразу «расставались», но это казалось слишком ребяческим.
Внезапно лицо Джека застыло, как будто он совершил какое-то открытие.
Он посмотрел на меня.
— Как он мог плакать? — спросил меня Джек. — Ты такая красивая.
Я продолжала молчать, но по другой причине. Джек никогда не говорил ничего даже отдаленно похожего на это.
— Не жалей меня, — попросила я мягко.
— Лили, ты сказала, что я никогда не сомневался относительно тебя. Теперь я говорю, что жалость — последняя вещь, которую я испытываю к тебе.
Он прижимался к моей спине. Могу сказать, он не спал. У меня было в запасе еще часа полтора по моим подсчетам.
Мне не хотелось думать о Саммер Дон. Мне не хотелось думать о мертвецах, застилающих путь к ее возвращению.
Мне захотелось прикоснуться к Джеку. Хотелось запустить пальцы в его волосы. Хотелось понять его мысли.
Но он был человеком, выполняющим свою работу, ему больше всего на свете хотелось вернуть Саммер Дон ее родителям. Пока он обнимал меня и время от времени целовал в шею, его мысли были далеко от меня, и взгляд, должно быть, тоже.
Я неохотно начала рассказывать ему о находках: два памятных альбома, один полный и один без страницы в комнате Анны Кинджери; тот же альбом отсутствовал у Евы Осборн. Я рассказала ему, что Ева Осборн недавно была у врача, насчет Анны я уверена не была. Я рассказала ему о матери Анны… о женщине, которую мы считали матерью Анны. Вытащила пластмассовую расческу и фотографию с рождения Анны из кошелька и положила их у портфеля Джека.
Закончив рассказ, повернулась к нему лицом. Не знаю, что он увидел в моем лице, но он произнес шепотом:
— Черт побери, — и отвел взгляд.
— Ты что-нибудь нашел? — спросила я, чтобы убрать то выражение с его лица.
— Как я сказал, моя поездка в значительной степени провалилась, — сказал он мне, но расстроен этим он не был. Наверное из-за того, что частные детективы сталкиваются с большим количеством тупиков. — Но рано этим утром я прогулялся в полицейский участок, взял Чендлеру и парню по имени Роджер кофе с пончиками. Так как я раньше был полицейским, они хотели доказать, что полицейские заштатного городка тоже могут быть столь же проницательными, как городские копы, довольно предсказуемо.
Я убрала его волосы с лица и кивнула, показывая, что внимательно его слушаю. Я не хотела рассказывать, что они ничего не сказали бы, если бы Чендлер не проверил его и не поговорил со мной.
— Они сказали мне, что доктора и медсестру убили именно трубой, оставленной в переулке. Отпечатков Кристофера Симса на ней не было. Ржавую поверхность трубы вытерли. Кто бы ни пытался почистить ее, у него это не очень хорошо получилось. Он оставил один след, не соответствующий Симсу. Он все еще находится за решеткой за кражу сумок, но я не думаю, что его обвинят в убийстве в ближайшее время.
— Он сообщил что-нибудь дельное?
— Не совсем. Он сказал полиции, что в его новом доме, который, как я понимаю, означает переулок позади магазинов, у него было много посетителей. То местоположение в переулке близко к каждому отцу. Джес О’Ши навестил Симса в качестве священника, мебельный магазин, в котором работает Эмори, имеет выход в тот переулок, а аптека Кинджери находится через квартал.
— Я заметила это.
— Конечно, заметила, — сказал он и нагнулся, чтобы поцеловать меня. Мои руки обвили его шею, и поцелуй продлился дольше, чем он планировал. — Я снова хочу тебя, — сказал он мне, его голос звучал низко и грубо.
— Я и это заметила. — Я мягко прижалась к нему. — Но завтра свадьба. Дай мне рассказать о сегодняшнем вечере. Я иду присматривать за детьми: Евой, малышом, Кристой, Люком и Анной в доме О’Ши, возможно я смогу изучить детей, или что-нибудь в том доме.
— А куда идут их родители?
— На ужин. Это мероприятие для пар, я рада не пойти из него.
— Кого они подобрали тебе в пару? — спросил Джек.
Впервые я поняла, что создала хозяйке некоторые проблемы.
— Не знаю, — призналась я. — Думаю, друга Дила, Берри Даффа.
— Он часто бывал с твоими родными?
— Нет, думаю, что он поехал прямо домой после репетиции обеда. Он вернется в город сегодня, если я правильно помню, остановится на ночь. Может даже в этом мотеле.
— Он восхищался тобой.
— Несомненно, я — девушка мечты каждого, — я была не в состоянии смягчить резкость.
— Он тебе понравился?
Что, черт побери, это было?
— Он довольно милый.
— Ты могла бы быть с ним, — его светло-карие глаза смотрели на меня. Он не моргал. — Он бы не втягивал тебя в подобные вещи.
— Хм-м-м, — выдала я глубокомысленно, — Берри — ужасно милый… и у него есть своя собственная ферма. Верена говорила мне, какой у него красивый дом. Он даже входит в экскурсию.
На секунду лицо Джека застыло как на фотографии. Затем он набросился на меня. Схватил за плечи и навалился сверху.
— Дразнишь меня, уборщица?
— О чем ты думаешь, детектив?
— Я думаю, что возьму тебя, где захочу, — он обрушил на меня свои губы.
— Джек, — попросила я чуть погодя, — Я должна сказать тебе кое-что.
— Что?
— Никогда не держи меня в подчинительной позиции.
Джек немедленно скатился прочь, подняв руки.
— Просто ты такая приятная, — сказал он. — И… иногда я думаю, не перегнул ли палку, и не сбежишь ли ты. — Он посмотрел в сторону, затем обратно на меня. — Что, черт возьми, это значит? — удивляясь сам себе, он покачал головой.
Я точно знала, что он имел в виду.
— Я должна вернуться домой, — сказала я. — Буду у О’Ши приблизительно в пять тридцать. — Я качнулась и села к нему спиной, вытаскивая свою одежду из кучи у кровати.
Спиной я почувствовала его поглаживание. Вздрогнула.
— Что ты собираешься делать? — сказала я ему через плечо, когда нагнулась, чтобы достать лифчик.
— О, у меня есть идея или две, — небрежно бросил он и застегнул мне лифчик.
Джек собирался сделать что-то незаконное.
— Какие, например? — я натянула рубашку через голову.
— О… я мог бы заглянуть в кабинет врача сегодня вечером.
— Кто тебя впустит? Ты ведь не думаешь о взломе?
— Я думаю, что это не будет проблемой, — заверил он меня.
— Ты ведь знаешь, что все обнаруженное нельзя будет использовать в качестве реальных доказательств, — сказала я недоверчиво. — Я смотрела достаточно передач по телевизору, поэтому знаю.
— А ты можешь придумать другой способ узнать их группы крови?
— Группы крови? Ты вроде бы говорил, что у Саммер Дон не узнавали группу крови? И действительно ли ты уверен, что данные будут храниться в офисе доктора Лемея?
— Все три семьи ходили к нему.
— Но сколько детей сдавали кровь?
— Ты сказала, что у Евы брали кровь. Если я могу исключить по крайней мере одну из них, уже хорошо, — заспорил он. — Я понял, что у нее может быть одна из двух групп. По сути, это обсуждалось с Чендлером на твоем уроке по биологии в средней школе, он напомнил мне об этом.
— Какая группа крови может быть у Саммер Дон?