Блад почувствовал, как по спине текут крупные капли пота. Ловушка! Не зря сердце подсказывало беду. Поудобнее перехватив начавшего вертеться воришку, Блад торопливо скользнул за стену и опустился на колено, поставив пленника наземь.
— Слушай меня, парень, — произнес он на почти чистом арабском языке, — ты хочешь заработать десять золотых монет?
Мальчишка удивленно на него уставился, видимо, не ожидая такого щедрого предложения, но оказался сообразительным, белые зуби его сверкнули в ослепительной улыбке.
— Что я должен сделать, господин?
— Беги на пристань, — Блад положил руку на маленькое плечо, — найди там корабль, который называется “Фатима”, найди человека по имени аль Касар и передай ему, чтобы уводил оба корабля в известное ему место под защитой Слёз. Скажи, что человек по имени Кровь говорит ему это и просит его шейный платок в доказательство, что весть дошла. Принеси мне этот платок, и я отдам тебе десять золотых.
Мальчишка чуть наклонил голову.
— Дай монету, господин, чтобы я знал, что ты не нарушишь слово.
Блад с улыбкой вытряхнул один золотой из кошеля и вложил в ладонь мальчугана.
— Как тебя зовут, парень?
— Сафа, господин. Я исполню ваш приказ, но где мы встретимся?
Блад огляделся и заметил на другой стороне канала, опоясывающего часть дворца, небольшой дом с резными воротами и балконом.
— Возле того дома я буду тебя ждать, — сказал он, прищурившись, чтобы рассмотреть красивую девушку, которая как раз вышла на балкон.
— О, веселый дом матушки Ясмин? — мальчишка весело хохотнул. — Что ж, господин, я приду туда.
Он скрылся в облаке пыли так скоро, что Блад даже не успел ответить на весьма двусмысленный смешок.
========== Глава 6 ==========
Прошел ещё час. Солнце клонилось к закату, а Блад так и не сумел отыскать мисс Гонсалес. Тревога грызла его сердце, сводила с ума. Где же Амайрани? Где могла она укрыться от солдат? Сам не свой от отчаяния, он прислонился к стене одного из домов. Почему-то всплыло воспоминание об одном из вечеров, что они с мисс Гонсалес проводили за игрой в шахматы.
— Я люблю Аннабу, — улыбаясь, говорила Амайрани, — там я родилась, ведь моя мать была знатного рода и принадлежала к дому правителей этого места. Но она полюбила моего отца, прекраснейшего из мужчин, что когда-либо ступали на землю Аннабы. Полюбила так сильно, что заболела от своей любви. И старшие братья, пусть и с неохотой, но отдали её за моего отца. Правда, с замужеством она лишалась всего имущества, кроме маленького домика на краю Аннабы, там, где канал Сафв разделяется на три части.
Блад с улыбкой передвинул ферзя, столкнув с доски пешку.
— Вам шах, мисс Гонсалес, и мат, — сказал он, любуясь её милым лицом, на котором огорчение и философское смирение сменяли друг друга.
— Вы слишком хороший игрок для меня, — наконец, рассмеялась девушка, — и мне следует лучше учиться.
— Вы бываете в том домике? — спросил он с любопытством, глядя, как она заново расставляет фигурки по доске. Амайрани кивнула.
— Да, всякий раз, когда приезжаю в Аннабу. Это маленький дом, в нем всего три комнаты размером с эту каюту. Но я люблю его, ведь я провела там детство, и так весело было объедаться мандаринами прямо с дерева и купаться в канале. Я жила там до семи лет, пока отец не перевез меня и маму в Толедо, где у него был дом и семья. Там я и познакомилась с моим братом и двумя сестрами, его детьми от первого брака.
Блад удивленно покачал головой.
— Я думал, вы родные брат и сестра.
— По отцу, — кивнула девушка, — но мы с Алехандро сразу почувствовали друг к другу привязанность. И когда дом наш пал, я не пожелала оставить брата и на свои деньги и украшения, что были на мне во время нашего бегства, купила этот вот корабль. Алехандро назвал его в честь женщины, которая спасла нас и вывезла из Толедо в своей карете.
— И потом вы вернулись в Аннабу?
— Да, спустя долгое время мы вернулись…
Блад очнулся от размышлений. Почему он сразу не подумал об этом домике? Сердце забилось сильнее, снова вспыхнула надежда. Торопливо, прячась в тени домов, он двинулся к каналу. Туда, где тот делился на три части.
Маленькие дома попадались все чаще. Многие из них были белеными, обихоженными, их Блад обходил стороной. Обходил и большие дома с пышными садами. Там, где канал делился на три части, он увидел, наконец, крошечный обшарпанный домишко за разваленной стеной. Единственное мандариновое дерево было укрытием его. Питер Блад мысленно взмолился небесам о том, чтобы догадка его оказалась правильной. Прибавив шагу, он вскоре очутился возле дома, перебрался через полуразрушенный забор и подошел к двери.
Изнутри пахнуло затхлостью и нежилым помещением. Сердце оборвалось от тоски. Прихожая была пуста. Блад с тихим отчаянным стоном прислонился спиной к стене.
— Амайрани, девочка, где же ты! — невольно вырвалось у него.
Что-то шевельнулось в густом сумраке.
— Педро? — жалобно произнес знакомый голос.
— Господи! — выдохнул он, протягивая руки. Спустя миг девушка очутилась в его объятиях.
— Педро, ты здесь… — всхлипывала Амайрани Гонсалес, гладя его, сорвав повязку с лица, — это правда ты!
— Амайрани … — прошептал он, пытаясь заставить себя разнять объятия. — Боже, спасибо тебе!
Амайрани Гонсалес с детской доверчивостью положила голову ему на грудь, и Питер Блад с невыразимой радостью прижал её к себе.
— Педро, как же ты нашел меня? — всхлипывала девушка. — Аллах всемогущий привел тебя ко мне… но брат и Лив… и Адела, и девочки… Педро, я должна вернуться, но я не знаю, как… как их спасти…
— Тише, — сам не свой от охватившего его облегчения, Блад погладил её склоненную голову и прижался губами к макушке, — мы что-нибудь придумаем.
Амайрани кивнула, улыбаясь сквозь счастливые слезы. На ней было самое невообразимое одеяние — мужское исподнее, а поверх замотан отрез блестящей ткани. И сверху каба, разодранная так, словно на её хозяйку напала стая собак.
Блад снова обнял девушку, и она с радостью обхватила его, видимо, чувствуя себя спокойнее в его объятиях.
Спустя десять минут в маленькой жаровне, найденной в одной из комнат, потрескивало веселое пламя, и покряхтывал медный котелок с водой. Амайрани отыскала чай, оставшийся с незапамятных времен. Не ахти что, но ничего другого у них не было.
— А теперь расскажи, что же случилось там, и как ты смогла выбраться? — произнес Блад, разливая чай по деревянным пиалам. — Не торопись…
Амайрани кивнула, отпив немного чаю и отставив свою пиалу в сторону.
— Нас схватили сразу, как только мы вошли в придел, где положено встречать гостей. Лива и брата оглушили, а Аделу и девушек вытащили из паланкина и уволокли во внутренние покои. От меня эти глупцы не ждали худого, удалось обмануть их слезами и покорностью. И когда они тащили брата и Лива в яму, двое повели меня к хозяину дома. А дальше было легко. Я просто приставила нож к глотке этого трусливого сына греха и велела выгнать слуг. А потом связала и заткнула рот. Пришлось взять его одежду, потому что пока эти дети свиней волокли меня к нему, сорвали почти всё, что на мне было.
Она плотнее запахнула мужскую кабу. Но даже в этих лохмотьях она выглядела, словно ангел, сошедший на землю.
— И как ты выбралась из дворца?
— Через задний двор, — вздохнула девушка, — меня вывел пожилой слуга, человек с голубыми глазами. Не араб. Я никогда не видела его раньше и поначалу приняла за врага. Но он велел мне идти следом и выпустил через маленькую дверь в задней части стены, что выходит к садам.
— Ты запомнила, каким путем он тебя вел? — Блад наклонился, подкинув в жаровню короткое поленце. Амайрани кивнула.
— Да, запомнила. И смогу нарисовать примерный план дома. Но там сильная охрана, а после моего побега её ещё усилили.
— Нарисуй мне план, — Блад сбросил немного пепла из выдвижного лотка под жаровней, и разровнял его на полу.
Амайрани принялась чертить на пепле, а Блад размышлял, перебирая варианты спасения друзей. Понемногу план сложился в голове, но требовалось собрать все куски головоломки для его завершения.
— Одни мы не справимся в любом случае, — наконец сказал он, глядя на хитросплетения линий в пепле, — тебе придется пробраться к Бухте Слёз. Я знаю, это опасный путь, но мне больше некого послать. Там нас ждут оба корабля.
— Бухта Слёз! — Амайрани едва не бросилась ему на шею. — Ты переправил их туда! Вот почему я обнаружила причал пустым! Я ведь бросилась вначале к пристани…
— Послушай, дитя, — Блад потер пальцами глубокую складку между бровей, — скажи, как относятся к моему двойнику здесь, в Аннабе? Как относятся к нему простые люди, я знаю, но мне нужно знать, возможно ли заключение союза с хозяином дворца. Насколько я понял, он поддерживает пиратов и имеет несколько кораблей.
Брови Амайрани поползли вверх.
— Ты с ума сошел, Педро! Тебя убьют!
— Не убьют, если все так, как я думаю. Я бродил по городу, пока не додумался придти сюда. И слышал разговоры о том, что хозяин дворца, повелитель Сахль по прозванию аль-Гуль, был бы не прочь заключить союз с лучшими капитанами пиратов. Лучшими — значит жестокими. Лишенными жалости и принципов. А я не знаю никого, кто превосходил бы в этом плане моего двойника.
Амайрани придвинулась к нему и взяла его руку в свои маленькие ладони.
— Это безумие, и ты это знаешь! Один шанс из тысячи, что тебе удастся обмануть этого проклятого.
— Тем не менее, это шанс, — ответил Блад, — шанс получить Лива и Алехандро живыми. А теперь слушай меня внимательно, девочка…
========== Глава 7 ==========
Вечером следующего дня перед входом во дворец правителя остановился эскорт из десяти темных мускулистых рабов, двух белых невольников и паланкина, из которого вышел высокий гибкий мужчина с сине-стальными глазами на смуглом лице. При виде его стражники заметно содрогнулись, и лица их посерели от ужаса.
— Капитан Блад! — вырвалось у одного из них, и он инстинктивно сделал шаг назад.
— Ты, — Блад ткнул пальцем во второго, выглядевшего более хладнокровным, — пойди и доложи своему хозяину обо мне. Да поживее!
Стражник стремглав бросился исполнять приказ. Возле дворца уже собралась изрядная толпа любопытствующих, но при звуке имени и при властном рыке пришельца многие обратились в бегство.
Навстречу вышел полный слуга с волосами и бородой, рыжими от хны. С низким угодливым поклоном он приветствовал Питера Блада и пригласил войти. Снаружи остались лишь носильщики паланкина, остальные рабы последовали за своим господином, прикрывая его сзади и с боков, чтобы никто не мог напасть на него внезапно.
Лишь трое в этой компании были осведомлены о настоящей сущности Питера Блада. Двое матросов с “Фатимы”, которых он случайно обнаружил в небольшой харчевне рядом с рынком, и сам Блад. Позже, отослав их за одеждой и оружием на рынок, Питер Блад отправился в ряды, где торговали живым товаром, и купил нескольких крепких мускулистых рабов, коих было на рынке так много, что продавали их связками.
— Слушайте меня, — обратился он к рабам, которые принадлежали одному из племен Внутренней Берберии (так звалась здесь земля Северной Африки) и говорили на арабском языке. — Сейчас я купил вас, как рабов, но если вы останетесь мне верны и поможете в моем предприятии, я дам вам вольную, и вы сможете вернуться в свои земли или куда поведет вас сердце. Кроме того, я дам каждому по десять золотых монет.
Старший из берберийцев выступил вперед и низко склонился перед Бладом.
— Как ты скажешь, господин мой, так мы и сделаем. Моё имя Харир, и эти два молодца, что рядом со мной, мои сыновья, а остальные — лучшие юноши нашей деревни. И все они — твои верные слуги.
— Вы умеете сражаться? — спросил Блад, с сомнением глядя на десятерых крепышей.
— Мы не воины, — сокрушенно покачал головой Харир, — но если ты пожелаешь, мы ими станем.
— Хорошо, — кивнул Блад, уважая его честность, — я научу вас, как держать мечи и как отражать удары. А потом вы в точности сделаете, как я скажу.
К тому времени, как берберы научились держать в руках для начала палки вместо мечей, с рынка вернулись оба матроса и принесли ворох одежды и дюжину не лучшего качества клинков. Блад велел им переодеться и помочь одеться берберам, которые не были привычны к хорошей одежде и с восторгом рассматривали золотое шитье.
Блад вкратце изложил им собственный план, и оба матроса, опытные и отважные бойцы, без возражений приняли его. Оба были поражены тем, что их капитан попал в плен, и готовы на всё, чтобы спасти его из лап аль Гуля.
— Только не обессудьте, капитан, — сказал один из них, рыжеволосый крепыш Рэд, — вы выглядите слишком уж благородно для этого ублюдка, вашего двойника. Вам бы побольше злобы во взгляде, и нахмурьтесь. Да запахните ворот. Шрамы, что были на груди у вашего двойника, всем известны.
Блад честно попытался изобразить лютую злобу, но не преуспел, пока Рэд не посоветовал припомнить самого отвратительного противника, что был у него в жизни. Это оказалось довольно сложно, но Бладу все-таки удалось добиться успеха. Он с такой яростью уставился на несчастных берберов, что те в ужасе попадали на колени.
— Уже лучше, — улыбнулся Рэд, но Питер Блад заметил, как дрожат его пальцы.
— Похоже, ты близко знал этого выродка, - заметил он, с интересом глядя на матроса.
— Более чем, — лицо матроса перекосилось от боли и злобы, — он изнасиловал и убил девушку, на которой я собирался жениться. А меня продал в рабство. Капитан Гонсалес выкупил меня… — от волнения голос его сорвался. — Он был добр ко мне и взял к себе на корабль. Дал мне возможность отомстить.
Блад сжал его плечо, огорченный тем, что вызвал такие тяжелые воспоминания.
— У тебя есть хорошая возможность отплатить Алехандро Гонсалесу за его доброту. — сказал он, — А теперь ид`мте. И помните обо всем, что я говорил.
В портике с бассейном и пышным фонтаном Блада и его спутников уже ждали несколько стражников и управляющий дворцом. Беспрестанно кланяясь, управитель повел гостей во внутренние покои, где их уже ждал Сахль по прозвищу аль Гуль.
— Я счастлив принимать под крышей моего дома такого прославленного воина, — произнес мягкий приятный голос, и, присмотревшись, Блад увидел вольготно расположившегося на подушках молодого мужчину. Сделав знак своим людям подождать снаружи, Питер Блад без церемоний подошел и уселся на одну из скамеечек, поставленных в углу комнаты.
— До меня дошли слухи, что правитель Аннабы собирает под свои знамена лучших капитанов, — стараясь говорить высокомерно, произнес он. — Любопытство всегда было моей сильной стороной.
— Я бесконечно рад тому, что вы решили присоединиться ко мне, — аль Гуль сделал солидную затяжку из стоявшего рядом кальяна, — желаете ли вы отведать холодного вина и фруктов?
— Почему бы нет, — Блад одарил правителя Аннабы самой злобной улыбкой, которую только сумел изобразить. — Заодно мы можем обсудить и кое-какие деловые вопросы. А обсуждать их на трезвую голову скучно.
— Слова истинного сына морей, — разморено улыбнулся аль Гуль, который никак не походил на демона, скорее уж на избалованного сынка знатных родителей. — А чтобы тоска не грызла наши сердца, лучшее средство — танец прекрасной женщины.
Он дважды резко хлопнул в ладоши, и из-за занавеси, скрывавшей дверь, появились двое музыкантов. В руках одного был небольшой барабанчик, второй бережно держал у груди уд, украшенный богатой резьбой и вставками из перламутра. Следом за музыкантами вошел, согнувшись в поклоне, управитель.
— Позови госпожу аль Вард, — велел хозяин дома, — и поживее!