— Да, причины были, — Намджун прочистил горло, тихо кашлянув. — Вы же знаете, каким может быть домашнее насилие? Какие последствия за ним могут тянуться? Ребенку, маленькому мальчику, у которого еще не окрепла психика, не стоит в столь раннем возрасте показывать, насколько жесток этот мир и какими скотами могут оказаться взрослые.
— Он тебя бил?
Намджун вспомнил, как в одну из страшных ночей отец Тэхена вернулся домой пьяным и стал издеваться над бедным мальчиком: подняв ребенка из постели, нерадивый папаша принялся стучать пустой стеклянной бутылкой по его голове и громко ржать, ссылаясь на то, что у его сына внутри пусто, поэтому получается такой забавный звук. Мать прибежала на детский плач и заступилась за Тэхена. Бедный мальчик натерпелся в ту ночь, став нежелательным свидетелем того, как его отец избивает маму прямо у него на глазах. В воображении Намджуна замелькали не самые приятные картины, и он решил поскорее от них избавиться, переключив внимание на что-нибудь другое.
— Да, — коротко ответил он, копаясь в разложенных на столе бумагах. — Здесь вся информация обо мне?
— То, что мне предоставили, — Кортни пожала плечом, — но я думаю, ты расскажешь мне куда больше.
— А Вы уверены, что хотите знать всю правду? Самую чистую и самую горькую.
— За этим я и пришла к тебе. Если я буду знать о тебе все, даже самые незначительные подробности, мы сможем все обернуть в нашу пользу.
— Просто… есть правда, которую лучше ни Вам, ни кому бы то ни было не знать.
— Именно это мне и нужно, — адвокат приблизилась к лицу Намджуна, заглядывая в его глубокие и мудрые глаза. — Я готова услышать все, что ты хочешь мне рассказать. Предлагаю начать с самого детства.
========== Чон Чонгук ==========
Хоть изначально Намджун и решил ничего не рассказывать адвокату и притвориться Тэхеном, но здравый смысл подсказывал ему, что будет правильнее выложить перед Кортни всю действительность на блюдечке — целиком и полностью, как она есть, — и пусть женщина уже сама дальше разбирается, как есть это блюдо и с чем, ведь далеко не каждый сможет осилить столь специфичный десерт. Парень надеялся быть понятым, надеялся, что его самого и его голую правду не отвергнут, вышвырнув на помойку, где в потаенных уголках хранятся больные фантазии сумасшедших людей. Тэхен ведь не был сумасшедшим. Он никогда не мешал окружающим, не кидался на прохожих и уж тем более никого не калечил. Это сделал кто-то другой, одна из личностей, а вот какая, Намджуну еще предстоит узнать, и сделать это надо мягко, хитро. Разве кто-то сознательно признается в содеянном? Вряд ли. Здесь придется тщательно обдумывать каждый шаг, каждое действо и слово, чтобы ненароком не спугнуть желающую сорваться с чьих-то уст правду.
Кортни Джексон следила за своим клиентом, желая разгадать, что же он задумал, ведь не просто так он разыграл перед ней целый спектакль, демонстрируя свое актерское мастерство. Женщина не была глупа и не хотела, чтобы ее держали за таковую, а Тэхен пытался выставить ее наивной дурочкой. Или причина крылась совершенно в другом?
— Хорошо, я поведаю Вам ту правду, которую Вы так желаете услышать, но для начала… — Намджун нахмурился, думая, с какой бы стороны начать и какую тактику применить в диалоге. — Для начала Вы должны пообещать, что будете верить мне. У меня нет причин обманывать Вас, мы ведь в одной лодке, и если я буду пробивать дыру, Вы пойдете на дно вместе со мной.
— Красиво сказано, — подметила адвокат, но насторожилась. Она всем нутром чуяла, что этот парень расскажет ей что-то, от чего ее сердце захочет выбраться наружу, а оно уже начинало биться в игривом ритме чечетки. Джексон постучала ручкой по столу, пытаясь разложить спутанные в клубок мысли по полочке, и в итоге кивнула, спустя минуту тяжелого, как свинец, молчания. — Хорошо, Тэхен, я постараюсь тебе верить, но и ты, в свою очередь, пообещай, что не станешь меня обманывать.
— Повторяю, мне нет смысла лгать. И раз уж мы решили вместе плыть по этому извилистому и опасному пути, спешу предупредить, что меня зовут не Тэхен, а Намджун. Тэхен сейчас спит.
Женщина замерла. Либо он снова ее разыгрывал, либо… Да нет, ерунда какая-то. Совсем недавно он был Чимином, а теперь назвался другим именем. Но его слова звучали так убедительно, мудрые глаза внушали доверие, тембр голоса располагал к себе и начисто прогонял все, даже самые крошечные, сомнения. Ему хотелось верить, а обвинять во лжи было бы кощунством, ведь они договорились работать слаженно, основываясь на взаимном уважении и доверии по отношению друг к другу. И почему он сказал, что Тэхен спит? «Кажется, я схожу с ума, пора брать отпуск», — подумала адвокат.
— Можешь объяснить? Я не понимаю смысла сказанного, — попросила спокойно Джексон, надеясь услышать что-то логичное и вразумительное.
— Вы просили начать мой рассказ с детства. Смею предположить, что это будет лучшим объяснением. Мне хочется, чтобы Вы мне верили.
— Хорошо, Тэх… Намджун, — Кортни кашлянула в кулак, краснея от неловкости положения, — я тебя слушаю внимательнейшим образом.
— Начнем с Чонгука, он появился первым…
– 16 марта 2001 год, Тэгу, Южная Корея –
Тэхену совсем недавно исполнилось пять лет. Маленький мальчик, который еще не подозревал, каким жестоким может быть мир, какими гадкими могут оказаться люди и как судьба любит хлестать по щекам даже самых честных и невинных, обожал свою семью и мечтал стать таким же смелым и сильным, как его папа. Тэхен часто видел, как он дерется во дворе с соседями, и считал, что это очень-очень круто. Мальчишки вообще помешаны на драках, для них физическое насилие является чем-то, чем можно гордиться — показатель твоего положения в обществе, — но с возрастом, с приходом мудрости приходит и понимание того, что не всегда стоит острая необходимость решать проблему с помощью кулаков. Временами правильные слова могут помочь гораздо больше, нежели самый мощный мордобой. Разговор несет за собой наименьшие потери, и твой статус остается нетронутым. Даже наоборот — может возрасти еще больше. Но тогда Тэхену было только пять, и он был твердо убежден в том, что если ты даешь первым в морду, то выходишь неоспоримым победителем. Мальчику бы очень пригодилось умение постоять за себя, ведь дворовые пацаны, среди которых была и шпана постарше, издевались над ним не только морально, но и физически. Дети бывают крайне жестокими, и порой бояться стоит именно банду из малолетних бандитов, а не взрослых подвыпивших мужиков. Тэхена хватали за руки и кидали на землю, чтобы либо ударить, либо обругать грязными словечками, о значении которых он еще не знал. Его били, временами перебарщивали, и мальчик возвращался домой заплаканным и в синяках. Мать сходила с ума, но ничего не могла поделать, ведь ее сын замыкался в себе и отказывался рассказывать, кто с ним сотворил этот ужас. Отцу было плевать — он брал очередную бутылку и закрывался в комнате, где смотрел телевизор и напивался вплоть до тех пор, пока его не вырубит прямо на полу. Маленький Тэхен хотел получить от папы мужскую поддержку, мудрый совет, ну или, о чем он больше всего мечтал, пару уроков самообороны, чтобы уметь постоять за себя и защищать свое тело от новых нападок со стороны дворовых шаек.
— Папа… Папа, ты спишь? — заходил в комнату Тэхен, видя, как его отец в свинском состоянии развалился на полу.
— А-а-а… Отвали, мелочь… — заплетающимся языком плевался мужчина, не в силах даже открыть глаза.
— Прости, — мальчик тихо закрывал за собой дверь и возвращался к себе, где играл с деревянными солдатиками — единственными друзьями, которые у него были.
Еще у Тэхена был когда-то белый кролик, но со временем прежняя белизна испарилась, и вместо нее пришла потасканная временем серость. Даже в таком, не самом свежем виде, мальчик продолжал любить свою игрушку, которая была такой мягкой и нежной… Кролика хотелось мять в руках, тискать, прижимать к себе и воображать, что когда-нибудь он оживет и заступится за своего верного и любимого хозяина, но игрушка оставалось игрушкой, с каждым днем приобретая все более мрачный вид. Отец Тэхена ненавидел кролика и всегда, когда тот случайно попадался ему на глаза, пихал его ногой подальше от себя. «Такие игрушки для девчонок», — шипел он себе под нос, укоризненно глядя на сына, который подбирал плюшевого друга и прятал за спиной. «Не надо, папа, Чонгуки хороший», — отвечал мальчик, с особым удовольствием произнося данное кролику имя.
Тэхен очень хотел спать, его глаза закрывались сами собой, а маленькие пальчики уже без энтузиазма двигали солдатиков, выстраивая их в ровные ряды. Он все собирался начать сражение, но никак не мог — было слишком неприятно стравливать пусть и не живых и деревянных, но все же людей. Жестокости ему и в жизни хватало, поэтому мальчик отложил идею поиграть в воображаемую войну и снова потянулся к кролику. Тот валялся под кроватью и молча ждал, когда хозяин вернется и заключит его в свои теплые детские объятия. Тэхен лег на бок, не замечая холода, идущего от деревянного пола, посадил игрушку напротив себя и стал слегка покачивать ее, в миллионный раз изучая испачканную и уже не блестящую шерстку. Но все равно Чонгуки был самым лучшим, и никакая новая игрушка, даже самая дорогая, не заменит его верного друга.
За дверью послышались шаги — кто-то приближался к детской.
— Папа идет, — пронеслось в голове Тэхена. Мальчик удивленно округлил глаза и тут же сел, осматриваясь по сторонам, — я боюсь.
— Кто ты? — шепотом позвал Тэхен, но ответа не получил. Тогда он полез под кровать, желая обнаружить там незваного гостя, и в эту самую минуту дверь в комнату раскрылась, а ее маленький владелец дрогнул от неприятного толчка по пояснице и упал.
— Пора сделать из тебя мужика, — отец без труда вытащил сына из-под кровати, хватая его за пижаму с веселыми слониками, швырнул к стене и замахнулся. Последнее, что помнил Тэхен, — его свирепые, налитые злостью и сумасшествием глаза. Именно в тот момент мальчик впервые провалился в долгий, внезапный сон.
Кортни Джексон слушала Намджуна и боялась его перебить. Он рассказывал настолько интересно и правдоподобно, что сказанному нельзя было не верить. Либо это идеально спланированный сценарий, либо жестокая реальность, которая решила поглумиться над бедным мальчиком, и отчего-то адвокат склонялась именно ко второму варианту. Намджун ничего не утаивал и выкладывал перед женщиной все, что знал. Информация, которой он располагал, весила слишком много, но он понимал, что честная и открытая биография Тэхена поможет в суде и, возможно, оправдает невиновного парня. Главное, чтобы ему поверили все остальные, ибо Намджун был главной личностью и напрямую отвечал за жизнь своего, если можно так выразиться, создателя. Вся ответственность лежала именно на его плечах.
— Выходит, Чонгук появился в голове Тэхена, чтобы защищать его? — спросила Джексон не своим голосом. Шоковое состояние только вступило в силу и активно набирало обороты.
— Можно сказать и так. Он забирал боль Тэхена на себя, — уточнил парень. — Каждый раз, когда дело доходило до физического насилия, Тэхен засыпал, и на свет выходил Чонгук. Именно он принимал всю боль, а когда Тэхен просыпался, то уже ничего не было. Только синяки и ссадины, но он так и не решался спросить, откуда они берутся, ведь в памяти ничего не оставалось.
— Бред какой-то… Разве такое возможно? Я хочу верить твоим словам, но… Откуда мне знать, что ты не водишь меня за нос?
— Я понимаю Ваши сомнения. Я не могу предоставить весомых доказательств, но если хотите мы можем обратиться за помощью к специалистам.
Слова, сказанные Намджуном, вызвали у него неимоверную головную боль — все личности разом проснулись и взбунтовались, ведь если Тэхена отправят к врачу и выяснят, что у него множественное расстройство личности, им всем придет конец. Намджун и сам это понимал, его существование тоже прекратится, но разве не важнее сохранить и подарить нормальную жизнь Тэхену? Его выводы были логичными, хоть и вызывали страх и панику. Хватаясь за голову, парень жмурился и тихо стонал, ибо слушать, как пятеро парней орут друг на друга, матерятся и отчаянно рвутся на свет, было невозможным. Неожиданно для адвоката он вскочил на ноги и стал метаться по комнате из стороны в сторону.
— Ты ебанутый! Ты че творишь?! Хочешь, чтобы нас уничтожили?! — протестовал озлобленный Юнги.
— Лично я не собираюсь исчезать, мое существование слишком важно! — вставил свою лепту Джин.
— Джун, послушай, я всегда на твоей стороне, ты знаешь, но сейчас мне страшно, — единственным спокойным голосом отзывался Хосок. — Я не хочу прощаться с жизнью.
— Нас собираются убить? Кто? — Чонгук нервно дышал и искал укрытие, добавляя голове Намджуна еще большей боли.
— Мог бы с нами посоветоваться, придурок, прежде чем ляпать такое этой сучке, — шипел Чимин, ища, на ком бы сорвать свою злость.
Намджун упал на колени, как это делал не так давно Тэхен, изо всех сил стараясь утихомирить кричащие голоса и загнать личностей обратно в темноту, но они сопротивлялись и открыто показывали, как ненавидят их так называемого лидера. Большая ответственность порождает большие последствия, если не катастрофических масштабов. В такие моменты Намджуну хотелось плюнуть на все, уйти в тень, и пусть живут и творят что хотят. Сколько можно с ними нянчиться? Он не отец им всем, в конце концов, а такая же личность, имеющая права на свободное существование без обязательств. Единственным, кто должен был его волновать, был Тэхен, их создатель, но Намджун осознавал: оставь он всех без присмотра, и дня не пройдет, как Тэхена либо убьют, либо запихнут в психушку.
— Если пойдешь к мозгоправам, хер я выйду, понятно? — вынес вердикт злой Чимин. Его поддержали все остальные и дружно смолкли, загнанные как можно дальше Намджуном в сумрак больного сознания Тэхена, забытого Богом, где не осталось живого места.
Парень издал громкий вздох и упал на пол. Такие приступы внезапной агрессии личностей редко, но все же случались, и сей неприятнейший процесс всегда сопровождался сильнейшими головными болями. Кортни смотрела на происходящее и глазам не верила. Неужели он говорил правду? Неужели бедный Тэхен действительно страдал столь необычным и редким заболеванием, о котором писали в книгах, но в реальности почти не сталкивались? Джексон решила для себя, что будет полной дурой, если откажется от такого клиента. Она была обязана ему поверить.
— Может, врача? Таблетку? Что с тобой? — задавала она вопросы, поглаживая спину Намджуна.
— Нет, ничего не надо, я привык. Дайте мне немного времени, пожалуйста, я должен полежать пару минут.
Адвокат помогла юноше подняться на ноги и уложила его на подобие кровати, которое неприятно скрипнуло под весом опустившегося на него тела, а сама села рядом. Она держала Намджуна за руку и смотрела на его лицо, искаженное болью, даже больше не физической, а душевной. Врагу не пожелаешь слышать неутихающую возню нескольких человек в своей голове. Конечно, женщина не могла представить, каково это, и не очень-то и хотелось, если честно. Парень молча смотрел в потолок, приводя дыхание в норму, и наслаждался тишиной, напоминающей манну небесную. Вот такие мгновения он ценил больше всего на свете. Порой его посещали ужасные мысли: а не убить ли остальных личностей и делить это тело только с Тэхеном? Но нет, он не такой, разве он вправе распоряжаться чужими жизнями? Пусть даже выдуманными…