— А в третьем классе средней школы появился Чимин, — улыбнулся молодой человек, качнув головой. — Тот самый дамский угодник, который Вам руки целовал.
— И опять же на то были причины, верно?
— Конечно, — кивнул Намджун, встряхнув головой, чтобы поправить сим жестом непослушную челку, — но позвольте мне рассказать о нем завтра. Я очень устал и хочу спать…
— Да-да, извини! Конечно.
Кортни с пониманием отнеслась к своему подзащитному и решила, что на сегодня хватит его мучить. Завтра у них будет целый день, чтобы побеседовать, а сейчас стояла глубокая ночь, плавно переходящая в утро, и что ей, что Намджуну нужно было поспать. Что-то подсказывало адвокату, что эта история будет ох какой непростой и наведет шума не только в пределах полицейского участка, но и по всей стране, если не миру. Она до сих пор не верила в то, что услышала, ведь мозг упорно отрицал правдоподобность рассказа, а сердце трепетало и соглашалось со всем, что было произнесено в этой комнате. Но Джексон не хотела подвергать слова Намджуна сомнению, ведь она по-настоящему прониклась и даже заслушалась.
— Во сколько мне Вас завтра ждать? — спросил парень, когда его адвокат закрывала кейс с бумагами.
— Я приду после завтрака, часов в 10.
— Хорошо, — Намджун слабо улыбнулся. — Скажите… сколько меня здесь продержат?
— В следственном изоляторе долго не сидят. Как только они выяснят все подробности, то решат, что с тобой делать, но поверь, — Кортни приблизилась к парню, — теперь я отвечаю за тебя и не позволю, чтобы тебя обвиняли в том, чего ты не совершал. Я буду бороться до конца. Мы найдем способ вытащить тебя отсюда. Возможно, придется обратиться за помощью к врачам. Я думаю, сослаться на расстройство личности будет удачной идеей… Но я еще поразмышляю о том, как все это можно обыграть. Ты, главное, будь со мной честен.
— Я же обещал, — юноша слегка поклонился. — В моих словах не было ни грамма лжи.
— Очень на это надеюсь, — кивнув головой, женщина постучала в дверь, которую тут же открыл охранник и выпустил адвоката наружу.
Намджун снова остался один. Действительно один, ведь остальные личности обиделись на него и спрятались там, где он бы их не достал. Спать хотелось жутко, поэтому сил на разборки и разговоры не было. Парень без сил рухнул на кровать, мечтая о долгом и сладком сне, но совесть требовательно колола его между ребер и шептала, что было бы неплохо пообщаться с другими, иначе до добра подобные ссоры не доведут. В итоге, бедный и уставший Намджун сел, откинувшись спиной к стене, и стал по очереди звать каждую личность.
— Юнги? Хосок? Чонгук? Чимин? Джин? Кто-нибудь меня слышит? Ай, я знаю, что вы меня слышите. Хватит играть в обиженных детей и выходите ко мне, нужно поговорить. Вы же в курсе того, о чем мы дискутировали с адвокатом. Я уверен, ей можно довериться, эта женщина нам поможет. Только без вашего присутствия будет очень трудно. Ну же?
— Ты же хотел нас к специалистам отправить, — фыркнул Чимин, — так что же? Передумал?
— Нет, не передумал, — Намджун вздохнул с облегчением. Хоть кто-то откликнулся на его отчаянный зов. — Никто не собирается вас уничтожать, потому что мы и есть Тэхен, только раздробленная версия. Если соединить куски, получится полноценная картина.
— А мне нравится быть куском, — появился Джин. — Самостоятельным и независимым. Что, если врач захочет избавиться от меня?
— Это абсурд какой-то… — Намджун покачал головой. — Чтобы вас уничтожить, надо, в первую очередь, уничтожить Тэхена, а делать этого никто не будет. Как же вы не понимаете? Чтобы выжить, чтобы не загреметь в тюрьму, нам придется сотрудничать не только друг с другом, но и с адвокатом. Врачи, я уверен, нам помогут.
— Да, и правда, куда уж хуже? — послышался вздох Хосока. — Джун, мы чувствуем, что ты очень устал. Ложись спать и прости нас за такой скандал. Отдыхай, ты делаешь для нас слишком много.
— С-согласен… Очень поздно, нужно спать, — закивал Чонгук.
Намджун не мог не согласиться с младшей личностью. Его веки становились все тяжелее, заставляя глаза закрываться. В теле усилилась свинцовая усталость, которая велела парню скорее ложиться и хотя бы на пару часов забыть обо всех прожитых и предстоящих ужасах. Он верил, что справится, что они смогут объединиться и помочь Тэхену, ведь они и были он, только в разобранном виде. Они напоминали коробку с паззлами, собрав которые можно насладиться большим и качественным изображением, но чтобы добиться нужного эффекта, необходимо приложить немалые усилия. Намджун сделает для этого все от себя зависящее.
— Идиоты… — прошептал недовольный голос Юнги, когда Намджун провалился в глубокий сон.
========== Пак Чимин ==========
Тэхен резко открыл глаза. Он был бы рад, если бы проснулся по собственному желанию, отдохнувший и посвежевший, но когда тебя трясет пара сильных мужских рук, а их владелец щедро сыплет на тебя колючим матом, назвать сие пробуждение приятным язык не поворачивался. Парень не понимал, почему этот охранник настолько зол на него и обвиняет в том, чего задержанный не совершал. Не выбивал Тэхен никаких окон и не пытался вырвать защищающую от побега решетку. Да и разве нашлись бы у него силы на такое действо? Видно же, что парень угрозы не представлял, и называть его ублюдком точно не стоило бы. Юноша моргал глазами, пока его трясли, и боялся спросить, что происходит.
— Убежать хотел, мерзавец? Чтобы снова людей убивать и калечить? — плевался мужчина, крепче сжимая в пальцах ткань тэхеновской рубашки.
— Я… я не понимаю, о чем Вы, — ответил парень. — Я ничего не делал.
— Все вы так говорите! — рыкнул охранник и ударил парня по лицу, наконец отпуская его. Вернее, швыряя обратно на кровать. — Еще раз увижу, урою.
Под шаги удаляющегося мужчины и громкий хлопок двери Тэхен быстро дышал и трогал подушечками пальцев очередную рану на губе. Старая еще не успела зажить, а он уже заработал новую. К нему никак не могло прийти понимание, за что и почему его всю жизнь калечат и физически, и морально. Если не били, так унижали словесно, а если не унижали, то оставляли на теле следы от побоев, которые потом еще долго напоминали пареньку обо всех прожитых ужасах, что так любезно преподносила ему жизнь. Она коварно ухмылялась, швыряя ему едкие щепотки боли прямо в лицо, и с ненормальным наслаждением наблюдала, как несчастный корчился и просил о пощаде. Его спасало лишь то, что он не помнил кульминации, зато начало и конец навсегда въедались под украшенную синяками кожу.
Тэхен лежал на спине, собирая кончиком языка соленую кровь, смотрел в потолок и пытался вспомнить, куда делась та женщина, с которой он беседовал. Они только познакомились, начали диалог, но вдруг время опять остановилось, и парень провалился в страшную бездну, где его забирала в пылкие объятия неизвестность, чтобы душить вплоть до тех пор, пока он не потеряет сознание. Он помнил, что она говорила про суд, и это пугало до дрожи в теле. Выходит, Тэхен натворил что-то такое, за что его поймала полиция и посадила сюда, но вот что именно, он не знал. Быть может, это страшная ошибка? Или сон, страшный сон, который вот-вот закончится? У Тэхена не было уверенности, что эта реальность реальна. Вдруг он все еще спит, и происходящее вокруг — злая шутка воображения. Мозг ведь может обмануть организм, если ему так выгодно. Парень был близок к истине, только вот не знал, какие именно махинации проводит его серое вещество в голове.
Оглядевшись вокруг, Тэхен поднялся с кровати и понял, что кто-то натворил жуткий беспорядок в этой все еще незнакомой и ужасающей комнате. На полу валялись осколки выбитого стекла, решетка на окне была странным образом выгнута, и когда парень потянулся к ней, чтобы потрогать, обнаружил, что его пальцы были в царапинах и глубоких и не очень порезах. Пошатнувшись от удивления, Тэхен раскрыл рот и со страхом в глазах стал разглядывать изуродованную кожу. Он не помнил, он ничего не помнил. «Что, черт возьми, происходит?», — подумал про себя юноша, громко сглатывая слюну и падая на пол. Он сел возле окна, чтобы быть поближе к утреннему свету, и глядел на свои дрожащие руки. Кровь уже не шла, зато ее запекшиеся следы приводили в не меньший трепет. Как же он так умудрился себя покалечить? Раз окно выбито, вокруг осколки, а его руки изранены, значит, все это натворил он? Больше ведь некому…
— Как же страшно… — прошептал Тэхен, поджимая к себе колени и обхватывая их руками. — Я не хочу здесь больше находиться.
Ни матери, ни сестры, ни даже, черт с ним, отца не было рядом. Он остался совсем один и должен был расплачиваться за чужие грехи, которые не совершал. Кто-то выбил окно, но почему-то именно его руки были в крови. Кто-то совершил преступление, но почему-то именно он сидел в этом изоляторе и трясся от нависшей над ним тучей неизвестности. Вот-вот раздастся гром, сверкнет молния, и его окатит ледяной порыв колкого дождя. Хотелось расплакаться, убежать, спрятаться и никогда больше не выходить из своего тайного укрытия. Тэхен не привык быть сильным, он просто не умел и не знал, каково это — стойко переносить все удары судьбы, которая не всегда может быть милосердной. В моменты нарастающей опасности он просто закрывал глаза и попадал туда, где его никто не мог достать, а потом возвращался, и все снова было хорошо. Тэхен понимал, что так долго продолжаться не могло, ибо он хотел знать, что происходит, хотел участвовать в строении своей жизни и непосредственно влиять на нее, но кто-то щелкал в его мозгу, как выключателем, и вокруг все погружалось во мрак. Он не знал радости, печали, любви и сострадания, и не потому что его сердце было черствым, а душа завяла. Все дело было в тех, кто лишал его возможности жить и чувствовать по-настоящему, только об их существовании бедный парень даже не подозревал.
Размышляя о жизни, Тэхен снова не заметил, как потерял связь с реальностью. Он был все еще Тэхеном, но только снаружи, ибо внутри его головы происходил самый настоящий скандал. Личности не выходили на свет, но они разом проснулись и вступили в словесную перепалку.
— Я еще раз спрашиваю, кто выходил ночью? — как можно спокойнее спросил Намджун.
— Лично я спал сном младенца, — Чимин потянулся, мечтательно улыбаясь. — Когда, кстати, к нам вернется госпожа адвокат? Я успел по ней соскучиться.
— Вот мне просто интересно, ты всегда думаешь членом? Мозг совсем не задействуешь, да? — заворчал Юнги.
— Общение с противоположным полом для него как фактор компенсации, — не без горделивости заявил Джин. — Сила есть, ума не надо.
— И это мне говорит человек, который пытался развесить свои портреты в нашей комнате? — Чимин закатил глаза. — Ты небось и дрочишь сам на себя.
— Хватит! Замолчите все! — Хосоку надоело слушать бессмысленные разговоры. Он всегда ненавидел, когда личности сталкивались друг с другом лбами и вступали в открытые конфликты, и пытался смягчить ситуацию, что редко у него получалось, если учесть, какими упертыми были некоторые из них. — Прости, Юнги, но я считаю, что это твоих рук дело. Кто, кроме тебя, мог разбить окно и попытаться выломать решетку?
— Че? Слышь, не борзей, танцор! — Юнги тут же завелся. Ему не требовалось много времени, чтобы закипеть.
— Я считаю, что Хосок прав, — согласился Намджун. — Только ты мог такое натворить.
— Это не…
— Помолчи, Юнги! Ты понимаешь, что только добавил всем нам проблем? Тэхена могут посадить, а это значит, что и всем нам придется ох как несладко.
— Бля, да! Хорошо! Это сделал я! Потому что… потому что мне здесь невыносимо! — завопил Юнги, отчего у Тэхена заболела голова. — Эти суки держат нас взаперти, и я не понимаю, почему! Разве справедливо, что я сижу здесь за чьи-то промахи?
— Мы все здесь сидим, не забывай, — добавил Чимин. — Я тоже хочу свалить, но если ты, идиот, продолжишь в том же духе все крушить и ломать, проблем только прибавится. Намджун прав.
— Да пошли вы все.
Юнги скрылся. За ним ушли и остальные личности, оставляя Намджуна единственным, кто смог бы хоть как-то повлиять на ситуацию. Снова ему самому придется разгребать то, что натворили другие, и он мог бы выйти сейчас и попытаться объясниться и перед охраной, и перед адвокатом, но уж больно ему хотелось, чтобы Кортни лично пообщалась с Тэхеном. Намджуну было бы интересно понаблюдать за реакцией женщины. Да, это было рискованно, но подобный метод мог бы заставить ее окончательно поверить в то, что происходящее чистая правда, а не больная фантазия такого же больного человека.
Взгляд снова стал осознанным и ощущение земли под ногами вернулось, когда Тэхен очнулся. Он не засыпал, нет, просто… отключился на пару минут. Уж такое точно может случиться с каждым человеком. Все когда-то расслабляли глаза, глядя в одну точку, и наслаждались воздушной легкостью, вызванной появившейся пустотой в голове. Ни мыслей, ни страхов, ни отягчающего блуждания в вымышленных лабиринтах собственного сознания, где в потаенных уголках прячутся монстры, готовые наброситься в любой удобный момент. Проморгавшись, Тэхен вздохнул, провел ладонями по лицу, ощущая грубость кожи, вызванную многочисленными царапинами и порезами, поднялся на ноги и направился к двери. Он хотел постучать, спросить, долго ли его собираются здесь держать и когда придут родители, чтобы забрать своего сына домой, но побоялся: вспомнив, как его тряс охранник, а потом ударил, парень решил отложить сию затею и попятился назад, пока его ног сзади не коснулась холодная металлическая лавочка. В эту секунду дверь, как по мановению волшебной палочки, услышала немые просьбы и сама отворилась. Тэхен испуганно рухнул на ту самую лавочку, сглотнул и уже был готов снова стойко терпеть нападки злого мужчины в форме, но вместо него в комнату вошла женщина — та самая, которая вчера пыталась с ним пообщаться. Она приветливо улыбнулась, не спеша сократила расстояние между собой и столом и под характерный скрип закрывающейся двери поставила на него контейнер с домашней едой.
— Доброе утро, Намджун, — сказала она, вызывая в юноше кипящий вулкан удивления. — Мне сообщили, что ты натворил дел ночью… Это правда?
Тэхен раскрыл рот и боялся сделать лишнее движение. Он смотрел на женщину, как маленький зверек смотрит на опасного хищника, и взволнованно сжимал коленки. Почему она назвала его чужим именем? Каких это дел он натворил ночью? Снова куча вопросов, ответов на которые у него не было.
— Намджун? С тобой все хорошо? — не унималась адвокат, снимая крышку с пластикового контейнера. По комнате тут же разнесся запах недавно сваренного риса и жареного мяса. Тэхен вдохнул побольше и покосился на принесенную еду. В животе предательски заурчало.
— Я… я Тэхен. Меня зовут Тэхен, — юноша мягким тоном поправил женщину, облизывая губы. Он перевел взгляд с еды на нее и стал ждать, что же она скажет ему. — Я не знаю, кто такой Намджун. Вы, наверное, меня с кем-то перепутали… Я не должен быть здесь.
Кортни прекратила размешивать соус, который добавляла в рис. Она смотрела на парня перед собой и пыталась понять, часть ли это гениального плана Намджуна по обману всех и вся или он действительно позволил Тэхену проснуться и выйти на свет. Вместо вчерашних мудрых глаз она видела потерянный взгляд испуганного ребенка. Голос, который был твердым и уверенным, неожиданно приобрел невинную мягкость и нежность. Неужели это и впрямь был тот самый несчастный парнишка…
— Ты… ты правда Тэхен? — Джексон села рядом с молодым человеком, замечая, как он дергается и отодвигается в сторону от нее. — Не бойся, я не причину тебе вреда. Я хочу помочь и вытащить тебя отсюда. Ты ведь не убивал своего отца, это сделал кто-то другой, и мы найдем виновных.
Слова женщины оглушительно прогремели в голове Тэхена. Парень застыл, как мешком пришибленный, громко задышал и ощутил, как его сердце начинает биться с бешеной скоростью, грозясь прорвать грудную клетку и выскочить наружу за порцией свежего воздуха и глотком долгожданной свободы. Он не поверил своим ушам. Эта женщина сказала, что кто-то убил его отца. Несмотря ни на что, Тэхен любил его и уважал, ведь этот человек подарил ему жизнь и обеспечивал их семью. Да, он натерпелся от тирана-отца с лихвой, но воспитание не позволяло юноше ненавидеть своего родителя и желать ему смерти.