Грешная душа очистилась, разум расслабился, а на лице мятежника расцвела, пусть и на пару мгновений, улыбка. А потом была пустота и темнота.
- Хозяйка, что вы имели в виду, когда...
- Уже ничего.- Рингоноки вышла в реальность, очнувшись всё в том же закоулке, где и сразилась с Сюске. Вдали гремела битва, небо горело яркими огнями, синигами сражались с врагом, а Рингоноки...А она сидела и смотрела в чистое небо над её головой, надолго выпав из реальности.
“Две любящие души соединились, чтобы всегда быть вместе. Нетсуден, а ведь это не по правилам синигами, поглощать своих врагов.”
“Да, хозяйка, это неправильно. Их души не могут уйти на перерождение. Но я рад, что вы сохраняете их – вы ведь поглотили лучших своих противников! Это, в какой-то степени, благородно.”
“Наверное, ты прав.”- Сердце стучит спокойно. Оно снова покрылось изморозью, оттаявшей было от любви к Маюри и к Нанао. Она должна пойти к ним – тогда сердце снова оттает, ведь нужно лишь увидеть объекты любви вновь. Но дойти оказалось сложнее, чем Рингоноки предполагала.
“Нетсуден...а что я делала несколько минут назад?”
Где-то в голове Рингоноки Нетсуден ловит упавшую челюсть.
“То есть как, хозяйка? Вы поглотили Сюске Амагая, и вы это забыли?”
“Нет, не забыла. Просто мне приятно слышать, что я ещё могу хоть что-то. Нетсуден, я ведь должна прекратить физические нагрузки к пятому месяцу. Мы очень своевременно разобрались с Сюске, однако. Однако...что?!” – Рингоноки почувствовала себя нехорошо. И ладно, если бы боль шла из живота, так заболело всё: ужастно заныла голова, подогнулись ноги, задрожали руки. Живот, кстати, как раз и не болел. “Уже хорошо. Главное, до комнаты добраться, а своих утром навещу...или до кабинета...до вытрезвителя...ладно, тут отлежусь. Нетсуден, разбудишь на рассвете. Я чувствую себя ни на что не годной. Как бы не доказывала себе обратное, я всё равно чувствую себя слабой. Мне везёт, но полоса везения рано или поздно закончится. Что я буду делать тогда? Когда противник будет не просто сильнее, но и умнее меня?”
“Тогда, хозяйка, вы используете банкай.”
“...”
“Что?”
“...”
“А, вы уже спите...”
Утро наступило неожиданно для всего Готея 13. Только разобравшись с мятежниками (Ичиго пришёл очень вовремя), они обнаружили несколько вещей. Во-первых, Унохана и Рингоноки сговорились, так что Момо всё ещё девственница. Во-вторых, половина капитанов были в сговоре с той-же Рингоноки, так что понижение дисциплины Готею не грозит. В третьих, Ханатаро сообщил о том, что та же Рингоноки лично нанесла смертельную рану главарю предателей, а потом забрала полумёртвым куда-то в себя. Дальше Ямада не смотрел, надо было спешить на помощь вероятным раненым.
А сейчас очень недовольный молодой капитан Ямамото с удивлением узнал, что там, где Ханатаро в последний раз видел Рингоноки, никого нет. Зато обнаружены следы крови (предположительно Амагая), агатовая заколка (предположительно Куротсучи) и длинный фиолетовый волос (точно Рингоноки). Где обладательница этого волоса, никто не знает. Когда Маюри спросили о возможном местонахождении Рингоноки, тот усмехнулся и ответил:
- А откуда мне знать? Вернётся, когда проголодается.
Когда Мори Донохане, пришедшей в себя после драки “Она против мятежника” в вытрезвителе, сообщили о смерти Амагая Сюске, она лишь пробурчала: “Так ему и надо.”
Но когда ей сообщили о пропаже Рингоноки, та лично осмотрела весь Готей 13, заглянув за каждую дверь, в каждый шкаф, в каждый подвал и колодец, подняв каждый камень и осмотрев все футоны, от своего до Генрюсаевского. В итоге обнаружились: три запаса саке Матсумото, кости предшественника Зараки, кости прошлого лейтенанта Уноханы (не сошлись характерами), запасные очки Айзена, полсотни остатков от экспериментов Маюри (их больше, но Маюри не идиот – не хранит всё в одном месте), пропавшая двести лет назад пачка сигар, полусгнившая жена Кайена Шибы (Укитаке тогда спрятал её тело в кустарнике и забыл забрать потом, когда всё улеглось), кости убитых Айзеном в годы его лейтенанства, пачка презервативов (выхватил красный Хисаги), несколько черепов неизвестного происхождения, а так же дохлый кот.
Рингоноки не было нигде. Донохане уже собиралась идти в Руконгай, но её остановил Маюри. Он считал, что Рингоноки жива (иначе быть не может), просто опять хочет спасти всех в одиночку. И он даже представляет, куда она могла отправится.
- ...Что с ней?
- Состояние хорошее, просто спит. Скоро очнётся. Где её нашли?
- На крыше. Она выглядела так, словно недавно померла.
- Оказалось, что это её обычный цвет лица. О, очнулась. Синигами, ты меня слышишь?
- Рингоноки?
Куротсучи осторожно открыла один глаз. Белые стены, белый потолок. “Я в Лас Ночес”. Рядом с ней стояли двое: одного из них она знала – это Койот Старк. Другой был ей незнаком – у него были розовые волосы и жёлтые глаза. Чем-то он напомнил Рингоноки Маюри. Оба арранкара не выглядели агрессивными, так что Рингоноки поняла – сейчас её убивать не будут. Если не убили сразу – ближайшее время можно не волноваться. Рингоноки медленно садится. Она в своём кимоно, но хаори на ней нет. Символ капитанской власти лежит рядом на стуле. Одна короткая прядь спадает на лоб. “Кажется, я потеряла одну из заколок”.
- Так ты теперь капитан.- констатирует факт Старк.
- Да.
- И ждёшь ребёнка.
- Да.
Примера хмыкает. Она сказала однажды, что они встретятся, когда варенье в банке закончится. Так и случилось. Но не так уж эта Рингоноки и изменилась с того дня. Если бы не живот, была бы точной копией себя тогда.
- Айзен-сама велел привести тебя к нему, когда ты очнёшься. Старк, проводи её.- Рингоноки не сопротивлялась. Она ещё не чётко понимала, как оказалась в Уэко Мундо, но уже составляла план действий. В конце концов, она жива, ребёнок в порядке, её не собираются пока что убивать, с Айзеном она договорится...но надо послать весточку своим. Сердце уже вернулось в свой привычный темп, теперь Рингоноки действительно спокойна. Глаза, сердце...предатели её.
Рингоноки чувствует страх перед неизвестностью. Хотя гораздо больше она боится, что может заплакать. Когда она только оказалась в Сейретее, она поклялась, что никто никогда не увидит её слёз. С тех пор она больше не плачет. Только в своём мире. И сейчас ей неожиданно стало очень, очень плохо. Покрытое коркой льда сердце никак не может оттаять. “Нанао...Маюри...Донохане...Рекка...почему мне так плохо?”
“Хозяйка, вы очень любите Маюри и Нанао. И вы очень скучаете по ним. Вам очень плохо без своей семьи.”
“Нетсуден, и в кого же ты такой догадливый?”
“В вас, хозяйка.”
Ответ Рингоноки устроил. Она более-менее успокоилась...хотя больше всего на свете ей хотелось плакать. Дать выход тому, что чувствовала. А ещё ей хотелось, чтобы все эти эмоции были видны всем...и, в то же время, никому. “Мысль материальна.”
Впервые за много тысяч лет в Уэко Мундо начался дождь.
Комментарий к Сердце стучит спокойно. Фраза “Мысль материальна” – что-то вроде заклинания.
https://pp.vk.me/c624317/v624317253/407f2/6JEHjK71CS0.jpg – Печаль Мори.
====== Волшебный колодец – Любовь к жизни. ======
Когда Айзен узнал о том, что Рингоноки нашли на крыше, беременной и в бессознательном состоянии, Айзену вспомнилось обещание, данное когда-то Рингоноки. Кажется, он пообещал помочь протеканию беременности. Конечно, он мог бы и не выполнять обещание, но дети предсказателей наследуют дар родителей...Если ребёнок родится, то Айзен сможет вырастить себе советника...или любовницу, смотря кто родится.
Рингоноки не сильно изменилась. Месяц этак четвёртый-пятый, но в остальном – та же офицер седьмого отряда. Только вот теперь, судя по хаори, она капитан. Капитан его отряда. “Интересно, Момо её достаёт, или это только я страдал?”
- Привет тебе, Соуске.
- И тебе не хворать. Ну, что здесь делаешь?
- Уже раздумываю над этим. Думаю пожить тут немного. Отдохнуть от капитанских хлопот...здешний климат, хоть и очень сухой, мне нравится.- И Рингоноки не лгала. Просто не открыла всей правды. Впрочем, в мире Пустых было, хоть и слишком сухо, вполне прохладно, а это нравилось Рин. Рин...так её осмеливалась называть лишь Донохане...и Маюри однажды так назвал. Остальные – Рингоноки, Рингоноки-сама или госпожа капитан.
- Айзен-сама, идёт дождь.- сообщил Канаме, неизвестно когда пришедший. Айзен удивился – дождей эта пустыня не видела уже более тысячи лет.
- Надо же. Наверное, ты приносишь счастье. Или несчастье.- Идёт не ливень, а такой вот мелкий и неприятный дождик. Неприятный, но не для Рингоноки. Ей очень хочется подойти к окну, открыть его и высунуть голову, пусть волосы и долго сохнут потом.
- Рингоноки, можешь идти. Примера Эспада согласился поселить тебя в своей комнате. Ты его знаешь?
- Да. Мы виделись.
- Иди.- Рингоноки еле слышно хмыкнула. От Айзена это не укрылось. Хогиоку уже почти подчинился ему, но надо бы проверить его силу...Тоусен уже согласен на слияние с Пустым, но Айзену хотелось бы посмотреть, что получится из соединения Пустого...и Куротсучи Рингоноки.
- Здесь я и буду жить?
- Угу.- Ей отвели тёмный угол, где Старк постелил футон. Рингоноки улыбнулась – ей и не нужна своя комната, вещей-то нет, а стеснятся мужчин бессмысленно и вредно для здоровья.
Лиллинет показала ей замок – сама Рингоноки могла легко заблудится в двух шагах от своей комнаты. Познакомила с остальной Эспадой. Ямми Рингоноки не понравился – ей понравился его холодильник. Аарониро ей показался немного странным, но потому и интересным. Особенно, когда говорит на два голоса. С Заэльапорро она почти подружилась – он оказался почти как Маюри, а с Маюри Рингоноки поладила. Септиму ей показать не смогли – того не смогли найти. К Гриммджоу она отнеслась очень положительно – она любила кошек. С Ннойтрой, как ни странно, никаких проблем не возникло – несколько минут переругиваний, три непечатных слова – и всё, теперь он называет Рингоноки коровой, а она не сопротивляется.
С Шиффером тоже особых проблем не возникло – они несколько минут сосредоточенно смотрели друг другу в глаза, после чего спокойно разошлись в разные стороны. Вот с Тией случилась маленькая неприятность – Рингоноки подозрительно долго смотрела на грудь Трес Эспады, поэтому Халлибел побыстрее сделала ноги от странной сосредоточенной женщины. Ну, с Барраганом Рингоноки уже познакомилась, даже назвала дедушкой. Дальше она решила ждать. Хотя очень хотела начать строить планы прямо сейчас. Но нельзя – сначала роды, потом диверсии.
“Помнишь, я обещала ускорить роды?”
“Помню, Кинушикую. Если это не повредит ребёнку, то я согласна. Когда начнёшь?”
“Прямо сейчас. Ложись спать, сейчас уже вечер. Не спрашивай, откуда я это узнала, просто ложись спать.”
Донохане начала усердно тренироваться, чтобы спасти подругу из лап...ну, спасти вообще. Стать сильнее. Физическая сила у Донохане была, причём немаленькая – легко поднимала Омаэду. А вот шикай надо было улучшать. Котёнок много не сделает, воробей тоже, мышь тоже. К сожалению, шикай Донохане подчинялся простым правилам. Их было три. Первое – ей нельзя оставаться в облике животного дольше трёх часов (она работает с этим правилом, скоро сможет дольше). Второе – она может превращаться лишь в того, кого она видела, хорошо представляет, знает основные повадки. Третье – пока она в форме животного, она не может использовать магию и шунпо. В данный момент она пытается на примере Комамуре научится превращаться в волчицу. Понаблюдав за её тщетными попытками, Рукия позвала Донохане в Каракуру, посетить зоопарк. Ну, Рукия не знала, есть ли в Каракуре зоопарк, но полагалась на Ичиго. Если с тем хорошо поговорить, он отведёт Мори в зоопарк.
- Пусть твой рёв сотрясёт горы, Хогэн! – никакого эффекта. Донохане устала, проголодалась, но так и не смогла поддерживать форму зверя дольше пяти часов. Время, как и в случае с Рингоноки, определял Хогэн. Этим они с Нетсуденом были похожи – шикаи их хозяек зависели от времени, поэтому оба умели определять максимальное время нахождения в шикае.
- Мори Донохане, капитан Комамура приказывает вам прекратить тренировку и пойти поесть.- Иба пришёл очень вовремя – шёл пятый час усиленной тренировки Донохане. Та была собой недовольна – это для неё не свойственно. Поэтому, наскоро поужинав, подруга Рингоноки отправилась обратно.
Неожиданно она услышала что-то странное. Пошла на звук. Источником звука был колодец. Колодец был странным – от него веяло реацу. Не пустого, не человека, но и не синигами. Донохане подошла и перегнулась через край колодца. Из него веяло холодом, из него веяло пустотой. Донохане нагнулась чуть ниже...
Она так и не поняла, как могла туда свалиться. Просто моргнула – и вот она падает в темноту, в неизвестность. Колодец неожиданно глубокий. Она уже не видит небо над собой, а дно не приближается. Не так уж в колодце и темно – стенки светятся ровным синим светом. И он диаметр колодца неожиданно большой – Донохане свободно падает и не может уцепиться за стены, чтобы замедлить падение. Но вот она видит внизу что-то серо-белое, приближающееся с огромной скоростью. “Я что, пролетела на другой конец Земли?”
Она вспоминает о шунпо, когда уже оказывается снаружи. Падение само замедляется, Донохане переворачивает в воздухе – и вот она падает на землю. Земля пахнет смертью. Воздух пахнет смертью. Сухие, безжизненные деревья с чёрными листьями пахнут смертью. Неестественно бледный юноша, застывший рядом в недоумении, пахнет смертью. Донохане вскакивает и оглядывается – она в мрачном и тёмном месте. Не похоже на Уэко Мундо (ей рассказывали об этом мире) – ни одного Пустого в радиусе километра. И вообще никакой подозрительной реацу вокруг нет. Это место само по себе подозрительно. Тем временем юноша поскрёб черноволосую макушку, обошёл Донохане со всех сторон и как-то поник. Донохане непонимающе уставилась на него. Тот вспомнил об элементарных правилах этикета и встрепенулся.
- Что, тоже умерла? Что-то ты не похожа на очередную жертву Пустых...
- Не померла я! Живая я. А ты кто?
- Кайен я. Шиба Кайен. А...уже неважно. Стоп, так ты что, не поглощена Пустыми?
- Не-а. Я сюда через колодец провалилась. Как вернуться обратно?
- Ну...отсюда очень тяжело выбраться...но раз ты живая, то можно попробовать. Кучики Рукию, кстати, знаешь?
- Знаю, кто же её не знает?
Кайен просиял, насколько ему позволял мертвенно-белый цвет кожи. Он схватил Донохане за руку и потащил куда-то. Куда-то Донохане идти не хотела, поэтому ему пришлось объяснить:
- Мы должны как можно быстрее выбраться из этого проклятого места.
- Почему так быстро? Нет, я тут не останусь, но всё же?
- Если пробудешь тут до рассвета, погибнешь. Ты уже погибаешь, кстати.
- Ой. Ой! ОЙ!!!- Донохане уставилась на свои стремительно бледнеющие руки.- А сейчас разве не вечер?
- У нас время остановилось. А у вас, скорее всего, действительно вечер.
- А куда нам топать?
- Туда.- Кайен махнул рукой куда-то туда. Где-то там, далеко вдали, виднелась одинокая башня, вершиной подпирающая небо.
По дороге (хорошо быть синигами – можешь использовать шунпо) Донохане узнала, что здесь живут синигами, которые были поглощены Пустыми и не могут отправится на перерождение, пока поглотившие их живы. Он здесь, его жена здесь, куча народу здесь, но только Донохане сможет отсюда выбраться. Всё довольно просто, надо лишь подняться на самую вершину башни. Кайен пытался отсюда выбраться...каждый месяц пытается...но всё без толку – он добирается до самого верха, почти до двери с надписью “Мир Живых”, а вот открыть эту дверь не может. Просто не может. И от себя, и на себя, и вбок, и вверх, и вниз – не открывается.
До башни они добрались без приключений. Перед тем, как подняться, Кайен неожиданно подошёл к стене, достал из кармана лист бумаги, что-то быстро начеркал на нём палочкой угля, подул, сложил в четыре раза и протянул Донохане.
- Передай это Рукии. Только не читай сама – это очень личное письмо. Ну что, пошли наверх?
- Ой! Сколько тут ступенек...- ступеней было никак не меньше тысячи даже на глаз – и эта винтовая лестница вела на самый верх. И, тяжело вздохнув, Донохане начала подъём наверх.
- Чёрт, да сколько-же тут ступенек?!