16
Честь не знает о добре и зле
Белый король никогда не любил Салу, но считал ее своей. Ифрит с силами соблазнения мощнее, чем у Лилиф, Сала могла очаровать человека одним взглядом. Чтобы соблазнить джинна, Лилиф нужны были особые чары, чувственность, чтобы пробить защитную магию.
Сала не была Лилиф, но могла сорвать чарами штаны с любого джинна.
Конечно, ее глаза, которые унаследовала ее дочь, влекли Белого к ней, когда он встретил ее на пути в Маракеш. Старый и сильный ифрит, Сала, конечно, не хотела лишаться свободы, присоединяться к нему на горе Каф, к его гарему. Он только хотел ее сильнее. Она была упрямой и умной. Но ей хватало ума, чтобы понимать, что она не ровня королю джиннов. Белый украл ее, сделал фавориткой в своем гареме, собираясь использовать ее против Асмодеуса.
Но наглость Белого привела к беде, это он уже мог признать. Он радовался, что получил красавицу Салу, и показал не только Асмодеусу, надеясь вызвать его интерес, но и показал братьям.
И Красный не устоял.
Белый узнал о романе Красного и Салы. Ему нравилось верить, что он знал все, что происходило вокруг него. Он не мог наказать брата, так что побил Салу, и когда она выздоровела, он бросил ее Асмодеусу, и даже лейтенант поддался ее соблазнению.
Он не рассчитывал на любовь. Белый даже не догадывался, что Красный был таким глупым, что полюбил Салу, а потом подключил Стеклянного, чтобы освободить ее. Белый не хотел верить, что у Салы были чувства к Красному. Его брата нельзя было сравнить с ним.
Никак.
Он должен был найти Салу. Он хотел раздавить ее и запереть в бутылке, где ей самое место. Только в этот раз мертвой.
Она скрывалась неплохо, и тут снова была любовь. Он не понимал, что у Салы такая сильная привязанность к дочери. Он не понимал этого. Ари была необычной для ребенка, выросшего среди людей. Ему нравилось верить, что она во многом похожа на него. Сала любила дочь. Она до этого только защищала ее, и она все еще защищала ее. Белый был уверен, что Сала отправится за Ари куда угодно.
Шипение, ветерок трепал ткань на его окне, ткань пару мгновений назад была неподвижной, а теперь сообщила Белому о госте.
Он медленно повернулся, все внутри кипело от нетерпения, которое быстро стало раздражением, когда его черные глаза увидели темные глаза Теневого короля.
Его длинные черные волосы были заплетены в косу, одеяние сменилось кожаным жилетом и штанами. Наряд воина. Белый хотел вызвать интерес, но… Тень был скучным.
— Что? — спросил он. — Я занят, брат, — он указал на дверь, чтобы он ушел.
Тень скривился, этот вид едва скрывал обиду, от которой он не избавился с детства.
— Я по делу, — Тень решительно прошел к нему, глаза сверкали триумфом. — Красный приходил ко мне. Он кое — что сказал, и хотя я бы с радостью вырвал его глотку через нос, он мог оказаться правым.
Злясь все сильнее от присутствия Тени, Белый вскинул бровь, словно говоря: «и?».
— Он говорил, что я сижу и жду, что ты скажешь мне, что делать. Этого больше не будет, брат. У меня есть свои условия в этой войне.
— Хочешь сделать меня своим врагом?
— Конечно, нет. Я не дурак, как бы все ни думали. Мои шпионы говорят, ты узнал, что Сала сбежала из плена.
Гнев вспыхнул в его груди. Белый не хотел слушать о своем поражении. Изображая безразличие, он пожал плечами.
— И что?
— Мои шпионы еще сказали мне, что ты хотел использовать Салу для перемирия с Ари. Чтобы она помогла тебе.
— Кто твои шпионы, и с кем они говорили? — Белый сразу убьет их.
Словно услышав его мысли, Тень улыбнулся брату.
— Я скажу тебе, кто сплетничает в твоем замке, если выслушаешь мою идею.
— Ладно.
— Тебе нужно похитить стража Ари, Джея Битара. И тогда говорить с ней.
Стараясь не вздыхать, но проваливаясь, Белый отвернулся от брата, телом показывая, чтобы Тень уходил.
— Если ты все знаешь, то должен знать и то, что Ари больше не купится на угрозы жизням тем, кто вокруг нее?
— Ты про колдуна. Чарли, да? Потому что Ари отказалась от твоего предложения спасти его на суде?
Странно, но Белый вспоминал ее ответ на его предложение с мысленной улыбкой. Ее сила характера восхищала, ее благородство чуть не вызвало у отца гордость.
— Она показала, что ее не сломить.
— Думаю, этим джиннаем ее сломить можно.
Белый с опаской оглянулся и кивнул ему продолжать.
— Мои шпионы увидели близкую сцену Ари и Джея пару часов назад. Они клялись друг другу страстно в любви, брат, — он ухмыльнулся, гордясь собой. — Слова ее показывали, что твоя дочь сделает все ради него.
Никто так легко не верил такому, Белый прищурился с подозрением.
— Ари может ощущать джинна в Мантии. Как твой шпион вообще подобрался близко к этой сцене?
— Я использовал человека, Белый, — Тень неодобрительно цокнул языком. — Ты так стараешься удержать равновесие между их миром и этим, но плохо знаешь людей. Их можно использовать.
Отмахнувшись от его слов, как от мухи, Белый ощутил, как в груди стало легче. Если это правда…
— Ты уверен? Ари и джиннай в тайне вместе? Она любит его? Сделает все, чтобы спасти?
— Помнится, она сказала: «Я буду принадлежать только тебе».
Белый фыркнул.
— Звучит… серьезно.
— О, достаточно серьезно, чтобы использовать.
Белый вздохнул, думая.
— Я подождал бы, чтобы он остался один, но он не отходит от Ари. Тогда я устрою, чтобы они остались вдвоем, схвачу его и уберусь оттуда, пока она не остановила приказом.
— Как ты этого добьешься?
— Создав ситуацию, чтобы ему пришлось забрать Ари в безопасное место. Чтобы они были одни, — Белый улыбнулся Тени, план стал обретать облик. — И нам стоит позлить при этом отца.
Он передал свои мысли Тени. Когда он закончил, его брат хмурился.
— Это не опасно? Ари может пострадать.
Белый покачал головой.
— Нет, если мы продумаем все детали. И я рассчитываю на то, чего не замечал раньше.
— И что это?
Белый улыбался, ощущая прилив энергии впервые за недели.
— Любовь матери к ребенку.
* * *
— Тебя сложно найти, Кадин, — тихо сказал Красный король, проходя в пещеру. Она была глубоко в горах Тибета у горы Кайлас. Красный оценил значимость места. В индуизме гора Кайлас считалась местом вечного спокойствия.
Кадин устал от мира джиннов.
Кадин спокойно посмотрел на него, голубые глаза сверкали в свете свечей. Красный отметил, что марид сделал место уютным. Каменный пол покрывали марокканские ковры, масляные картины висели на стенах. Старая английская мебель стояла в просторном месте, большая резная кровать со столбиками стояла по центру, выглядя величаво, что не ожидалось от пещеры.
— Явно не так сложно, — отметил Кадин, указав на кресло перед собой.
Красный улыбнулся и сел. Он даже не сменил любимые джинсы и футболку для встречи. Если он правильно помнил, Кадин не переживал из — за традиций.
— Может, найти тебя было проще, чем я думал. Твоя дочь помогла.
Услышав о своем единственном ребенку, Кадин прищурился.
— Я говорил ей, что если король джиннов будет спрашивать обо мне, говорить правду. Мое убежище не стоит ее жизни.
— Отец, который ставит ребенка выше себя. Это что — то новое.
— Только среди королевских джиннов.
— Туше.
Кадин склонил голову, эту привычку он перенял у Азазила. Забавно, что он делал так, хоть веками был далеко от султана.
— Ты пришел сюда по причине, Красный?
— Ты был любимцем моего отца. Потому он дал тебе уйти с миром.
— Да.
— Ты должен был многое видеть, Кадин, и слышать. Что — нибудь личное?
— Говори точнее. Я не молодею.
Красный улыбнулся, забавляясь, но понимал, что он хочет знания.
— Меня не было там, когда отец создал Печать. Он не доверял моим братьям, как доверяет мне, но это мне не доверил.
— Это?
Его подозрения о происхождении Печати горели в глазах.
— Печать. Кадин. Ты знаешь, откуда она?
Кадин помрачнел, словно свечи потухли. Он покачал головой, встал, и худое дрожащее тело выдало его. Кадин близился к смерти.
— Я ничего не знаю. Прошу, оставьте меня, ваше величество.
Красный не двигался, возвышался над маридом на четыре дюйма.
— Ты умираешь, Кадин. Кто потом защитит твою дочь?
— Мою дочь?
Красный кивнул, решительно стиснув зубы.
— Ты ведь сделаешь все, чтобы ее защитить, Кадин? Я это понимаю. Я тоже пытаюсь защитить дитя. Скажи, откуда Печать, или я убью твою дочь и всех ее детей.
Ненависть вспыхнула в глазах Кадина.
— Потому я ушел. Вы забыли о чести. Эта бездумная война испортила все благородие Семерки и султана. Ее нужно было порвать на куски за созданное.
— Ты о моей матери?
— Лилиф? Разве все не сводится всегда к Лилиф? — Кадин печально покачал головой. — Я расскажу все, что ты хочешь знать, если ты защитишь мою родню.
— Даю слово.
— Это что — то значит, господин?
Красный вздохнул, грудь сдавило из — за недоверия Кадина.
— Сегодня — да.
17
Одна Красная шапочка и слишком много волков
Открытия последних дней все еще крутились в голове Ари, но, пока она сидела на уроке английского в богатой школе Эмметта Брэдфорда, она старалась сосредоточиться на задании. Вернуться в школу было странно, особенно притворяться, что ты младше и новенькая. Она никогда не была новенькой. Она почти всю жизнь росла в окружении одних и тех же людей. Сидя за столом, едва слушая учительницу о Фицджеральд, Ари вспомнила Стейси и Рейчел. Боль растеклась в груди от мысли о друзьях, о том, как они. Их ждал колледж, и Ари не могла поверить, что не видела их уже целое лето…
…с тех пор, как сорвала одеяло с мира и не увидела, что лежит на матрасе.
Много страшного.
— А что скажете вы, Марисса? — спросила высокая худая учительница английского, хмурясь, зная, что Ари не слышала ни единого ее слова.
Ари замерла на миг, решая, как поступить. Урок ей не требовался. И она всегда была такой хорошей. Может, Марисса была занозой.
Закатив глаза, она пожала плечами.
— Понятия не имею.
Учительница хмурилась.
— Не знаете или не хотите отвечать?
— Ага, это.
Класс посмеивался, учительница пронзила их обжигающим взглядом, который быстро заткнул их. Недовольно цокнув языком, она отмахнулась от Ари.
— Красивым девочкам тоже нужно учиться, Марисса, что бы ни писали в журналах.
Ай.
Ей хотелось краснеть, ведь ее еще никогда не ругал учитель. Но Мариссу не заботили упреки, ведь с заданием у нее не было времени на уроки.
* * *
— И? — спросила Фэллон, как только они встретились в коридоре после второго урока.
Ари покачала головой, понизила голос, пока они медленно шли по коридору среди учеников, с любопытством глядящих на новеньких.
— У меня в классе новенький — просто ребенок, — Ари фыркнула. — И я сыграла вредину. Даже весело, когда твое будущее не зависит от хороших оценок.
К удивлению Ари, Фэллон не рассмеялась.
— Осторожнее, — тихо ответила она со строгим видом. — Мы хотим слиться как можно сильнее. С твоими глазами это сложно — стоило подобрать тебе линзы — но мы не можем привлекать к себе внимание веселыми выходками. Нужно быть скучными и слиться. Нельзя, чтобы у джинна возникли подозрения.
— Он или она все равно нас почувствует.
— Да, но посчитает нас слабыми джиннами, живущими среди людей. Так что будь больше собой, Ари, ладно?
— Я удивлена, — вздохнула Ари. — Я думала, дерзость тебе понравится.
Фэллон кивнула, смеясь.
— Мне это нравится. Но задание мне нравится больше.
— Ясно, — Ари согласно кивнула. — Больше никакой вредной Мариссы. Она была веселой… хоть и на пару секунд.
— Следующий урок? — Фэллон посмотрела на ее расписание. — Фу, у тебя матанализ.
— Вот повезло. А у тебя?
— Информатика.
— Хочу уже обед… — Ари замолкла, ее тело напряглось от волны знакомой энергии.
Джинн.
Она развернулась, разглядывая поток учеников в коридоре. Нет, не он, не она, не он, не она, не… Ари увидела пожилого мужчину. Учитель? Он прищурился, глядя на нее, словно знал ее, но не мог вспомнить. Его глаза немного расширились, он попятился и развернулся, пошел по коридору в другую сторону.
Сердце колотилось, Ари не верила, что они уже нашли джинна. Она пошла за ним, расталкивая учеников.
— Ари? — прошипела Фэллон и сжала ее руку. — Что за…?
— Ты не ощутила его? — спросила Ари, быстро двигаясь, не оглядываясь на Фэллон.
— Нет.
— Это он. Идем.
Они завернули за угол, Фэллон врезалась в нее, когда Ари резко застыла. Коридор был почти пустым. Он ушел. Адреналин кипел в ней, Ари указала на классы в длинном коридоре.
— Будем искать.
Веря ей, Фэллон кивнула.
— Только не разделяемся, хорошо?
— Ладно.
Они заглянули во все классы, но не нашли ничего интересного. Ари хотела сдаться на середине коридора, ведь там не было энергии джинна, но ее ноги остановились на пороге открытого кабинета. Комната была полна мольбертов, на них стояли картины, и среди них были хорошие и ужасные. Но не картины привлекли ее внимание.
А он.
Он писал, склонившись над столом, потом шлепнул листок поверх стопки бумаг. Словно ощутив ее присутствие, он оглянулся на дверь и выпрямился. Это был он. Это явно был тот мужчина, но энергии джинна не ощущалось.
Он улыбнулся в смятении, вежливо растянул губы.
— Да? Я могу чем — то помочь?
Его карие глаза были теплыми и такими человеческими. Ему было за сорок, его одежду Ари не ожидала от учителя — свитер поверх рубашки и галстука, слаксы и отполированные лоферы. Короткие волосы. Те учителя искусства, которых знала она, использовали свой стиль как выражение искусства.
— Ари? — прошептала Фэллон рядом с ней, одно слово было полным тревоги и смятения.
— Простите, — смогла выдавить Ари. Она смущенно посмотрела на расписание у себя в руках. — Мы новенькие. Мы думали, что сегодня будет рисование, но ошиблись, — она указала на пустой класс. — Не сегодня.
— Ладно, — улыбнулся он, купившись на ее ложь. — Я — мистер Шеферд, но можете звать меня Сэм. Приветствую. Я жду урока, чтобы посмотреть, что вы умеете с карандашом и бумагой.
Отвечая улыбкой, Ари покачала головой.
— Лучше не надейтесь зря, — она помахала ему на прощание, схватила Фэллон за руку и выбежала, ощущая себя самой глупой в мире.
— Что это было? — прорычала Фэллон, кривя красивое лицо. — Я была готова к бою.
— Я точно ощутила от него что — то в коридоре. Но там… ничего.
— Теперь мы опоздали на урок. Проверь свой радар, Ари. Пока что у тебя плохо выходит.
— Знаешь, я не понимала этого раньше, но ты довольно едкая, как для своего милого личика.
— Я всегда была едкой, — отмахнулась Фэллон от предположения Ари, что она может быть другой. — И я не милая.
Ари посмотрела на свое расписание, пока Фэллон шла в восточную часть школы. Матанализ был на первом этаже в западном крыле. Она стала пятиться от Фэллон, ухмыляясь.
— Милая как кнопка! Вся в черном, — она указала на узкие джинсы Фэллон и черную футболку «Теории большого взрыва». — Никого не обманешь, Белоснежка.
Рот Фэллон раскрылся от потрясения. Она быстро закрыла его. Игриво хмурясь, она показа Ари свой любимый средний палец.
Ари все еще смеялась, когда дошла до класса.
Учитель матанализа стер ее улыбку, отругав за опоздание. Новичкам тут скидку не делали.
Дурацкая школа.
* * *
Обед наступил быстро. Ари надеялась, что они быстро найдут джинна, потому что не знала, сколько выдержит в школе. Она уже прошла это. Она смирилась с концом школы до лета и знала теперь, почему. Она переросла школу.
И за лето она успела отдалиться.
Ари покачала головой, пока шла по главному коридору к выходу, где ее ждал Джей. Ей нужно было взять себя в руки. Она просила задание. Нужно быть осторожнее с желаниями. Ари фыркнула и снова покачала головой. Она могла выглядеть безумно, но ей было все равно.