Он не понимает почему, но он приподнимается на локтях и оборачивается. И отворачивается. Ему хватило и секунды, и нет, спасибо. Лэнс и так находится внутри него буквально, так что нет, достаточно.
Кит выпрямляется на несогнутых руках, по-прежнему прогибая корпус вниз. Теперь поза стала более неустойчивой и сильнее расшатывает те смазанные движения.
Всё стало ещё лихорадочнее.
Но ни капли не менее приятно.
МакКлейн, чувствуя перемену и ту неустойчивость, кладёт руку на плечо Когане в то время, как одну оставил всё на той же ягодице, лишь крепче её сжав.
Лэнс продолжает вдалбливаться так, и нет, Кита всё равно трясёт и шатает, и...
И синий паладин склоняется к нему ниже. Кит не знает, что делать, но всё равно переставляет руки поближе к коленям. Он тихо подставляет их ближе к корпусу, приподнимаясь хоть на чуть выше и выгибается телом ещё больше.
И Лэнс тянется ещё ближе.
И Кит вытягивается ещё, до предела, он стукается краем головы о плечо МакКлейна. Всего чуть-чуть. Небольшое прикосновение. Небольшая та близость.
Но так нужная.
Когане не раскрывает глаз, а Лэнс, наоборот, вглядывается.
В каждую частичку Кита.
Каждую.
МакКлейн лишь ускоряет движения, привыкнув к позе. Его руки в итоге задерживаются на талии и прижимают, а руки Кита, в свою очередь, плавно переезжают на стену, когда тот чуть придвигается к ней. Он опирается о неё, потому что в своём стремлении быть как можно ближе к Лэнсу становилось и правда неудобно.
А Когане хотел насладиться этим вовсю.
— Кит, я люблю тебя… — бормочет МакКлейн в шею.
Лэнс не переставал бормотать ни на минуту. Просто Кит в своём забытье не мог расслышать, не мог сосредоточиться и всё пропускал, однако в такой близи слова прорывались, и он снова растекался в лужицу в том числе и от этих слов.
— Я так тебя люблю, люблю…
МакКлейн прикасался, выласкивал языком шею и бормотал вперемешку.
— О боже, Кит, ты так прекрасен…
Он сжимал внутреннюю сторону бедра и толкался с таким нажимом.
— Люблю, люблю…
Лэнс одной рукой плавно перетекал выше. Он схватил член Кита и сначала легко обвёл большим пальцем головку, совершая круговые движения, а после начал интенсивно, пусть и сбивчиво, но дрочить в том своём помутнении.
Кит в порыве только задрал голову, кладя её на плечо Лэнса, и стал дышать уже раскрытым ртом. Волосы прилипали от пота к лицу, тем самым щекоча, но, вероятно, это последнее, что сейчас беспокоило Когане. Потому что его беспокоило другое, ведь…
Толчки.
Бесконечные толчки.
Везде. Всюду.
Лэнс всюду.
Сердце билось, тело горело, и подобного он больше не мог выдерживать.
С особо мощного толчка внутри, сжатия рукой снаружи и прикуса Лэнсом ключицы, Кит кончил с протяжным стоном, потому что это было слишком приятно. Он ещё сильнее наваливался на синего паладина назад за неимением другой опоры и жался, и жался, и жался, и трясся, и выгибался, и выстанывал.
Рука Лэнса всё двигалась на его члене, доводя до беспамятства, ровно как и он сам внутри. Когда оргазм стал продлеваться почти до боли под силой всего этого, Кит почувствовал, как рука МакКлейна с его члена переместилась на бедро и как после пары мощных толчков у него внутри достиг оргазма и сам Лэнс. Он громко застонал, наваливался вперёд, на Кита, и ещё несколькими толчками довёл и себя до пика удовольствия, поддрагивая всем телом.
Слишком приятно.
Кит, который на тот момент уже успел хоть на немного прийти в себя, приоткрыл глаза и чуть повернул голову, всё ещё покоящуюся на плече у Лэнса.
Кит взглянул на него.
На те сжатые глаза.
Почувствовал то содрогающееся тело, к которому он прижимался.
Лицо.
Губы, свёрнутые в трубочку, и особенно то лицо.
Лэнс судорожно и тяжело вдыхал воздух, а потом и тоже открыл разморённые глаза. Парень проморгался, с силой пытаясь вернуть себя в реальность, и медленно перевёл взгляд на Кита, не поворачивая головы.
И в этот раз Кит не отвёл взгляда.
Они просто томно смотрели друг на друга, когда груди вздымались, а ноги почти не держали. Безудержное наслаждение уже отпустило, но всё ещё не отпускало столь приятное и волнующее послевкусие.
Первым рухнул на кровать и утягивал Кита за собой Лэнс. Красный паладин в бессилии опал тому прямо на грудь, даже и не думая менять порядок вещей. Когане положил ладони на МакКлейна, уткнулся в них подбородком и глубоко выдохнул, наконец позволив себе расслабиться.
Он стал с нежным взглядом всматриваться в лицо напротив.
— Я люблю… — проговорил Лэнс так мягко, что у Кита защемило в груди.
МакКлейн подтянул за его лицо и начал целовать.
— Люблю, люблю…
Целовал во всё, в каждую точку, всюду, куда только мог дотянуться.
— Правда люблю тебя.
Но не целовал в губы.
— Пожалуйста, я так тебя люблю.
Припадал только в уголки тех губ.
— До чего же я тебя люблю.
Прижимался своими губами и к уголкам глаз Кита.
— Так любить невозможно, нет.
Обводил кончики бровей.
— Почему ты такой прекрасный…
Проходился по переносице.
— Кит.
Лэнс взял его лицо в ладони, а Кит лишь наблюдал.
И млел.
Внутри разливалось то невыносимо прекрасное тепло от и своей, и чужой любви.
Он проиграл с самого начала. С того момента, как Лэнс поцеловал его после выхода из криопода.
Или вообще тогда, когда Кит впервые увидел его.
Да.
— Кит...
И Лэнс смотрел на него так влюблённо.
— Кит...
И тёрся носом о щёку.
— Я тебя люблю.
Да. Кит проиграл окончательно. Безвозвратно и навсегда.
— Я тоже люблю тебя, Лэнс.
====== Глава 14 ======
Лэнс не отходил от Кита.
Как, впрочем, теперь и всегда.
Стать ближе, чем они есть на людях и раньше было невозможным, потому что ещё дальше было просто некуда.
Так что они продолжали становиться ближе не на людях.
Просыпался Кит всё чаще не по естественной причине, а из-за щекочущих талию движений Лэнса; Лэнса, играющего с его волосами; Лэнса, вылизывающего его шею; или, что было апогеем, — из-за Лэнса, отсасывающего ему.
И, чёрт, последнее было стопроцентным апогеем, ведь Лэнс очень любил отсасывать Киту по утрам, используя или же не используя утренний стояк как предлог. И с каждым разом у него получалось доводить Когане до горячки всё лучше и лучше, он учился слишком быстро и слишком хорошо на радость и на сожаление красного паладина.
Кит в такие моменты мог лишь раздвинуть бёдра пошире, давая доступ к требующему внимания органу, и обвивать ноги вокруг Лэнса или класть их на чужие плечи. Он мог лишь прижимать к себе ещё ближе, лишь выстанывать имя МакКлейна бесчисленное множество раз и цепляться как можно крепче в такие непослушные по утрам каштановые волосы, направляя движения.
А после Кит мог лишь краснеть от столь выразительного чувственного взгляда любящего и любимого человека и отворачиваться вообще не в силах ни о чём соображать.
Слишком часто после подобного Лэнс растягивал его и входил.
Под любыми ракурсами, любыми позами. Чёрт, в некоторых моментах Кит даже не знал, что можно заниматься сексом именно ТАК. Пол, кровать, тумбочка, стена — они облюбовали всё.
Время в такие моменты текло медленно, и как же Кит был этому рад.
Что их удовольствие растягивалось.
Лэнс хотел всего Кита, целиком, полностью и во всех смыслах, потому один раз для Когане случился и весьма опасный случай.
— Эй, Кит, а мы можем?.. — шептал МакКлейн тем интимным голосом, так томно прикрывая глаза, седлая и протираясь бедром по члену Кита.
— Не стоит, — отрезал красный паладин резко и отчасти жёстко, отчего у растерянного сейчас Лэнса приоткрылись глаза от удивления и ответом, и интонацией.
МакКлейн не понимал, в то время как Когане всё прекрасно понимал — что если предыдущего не простит никогда Лэнс, то именно такого не простит себе уже и Кит. Потому он просто приподнимается и подтягивает к себе синего паладина, опуская вниз за шею, чтобы легко поцеловать его в губы, успокаивая.
— Не стоит, Лэнс, — приглушённо говорил парень, прикасаясь невесомо губами к скуле. — Не стоит, — прикасаясь так же и к виску.
И после Кит сам насаживался, переворачиваясь местами.
Лэнс, вскоре отставив те фантазии, продолжал придумывать другие, потому бывало же несколько раз и такое, что, если МакКлейн был с утра очень на подъёме, он, удовлетворив Кита не проникновением, а отсосом, после перетягивал Когане на себя, вынуждая на ответную ласку.
И Кит отвечал.
Ладно, в первый раз это было странно.
Чужой член и его язык, эм?
Но когда он вспоминал, как Лэнс без тени сомнений и колебаний тем самым языком ласкал каждый раз его член, все «эм» улетучились сами собой.
«Лэнсу просто», — думал Кит, когда припадал губами к гордо вскинутому достоинству парня.
«Лэнсу очень просто».
И когда засосал головку.
«Лэнс под зельем. У Лэнса сейчас едет крыша, Лэнс на всё согласен и готов, он лишь следует потоку желаний».
Думал, и когда опускался ртом всё ниже и ниже, медленно и плавно, лишь слушая становившееся всё более тяжёлым дыхание Лэнса.
«Лэнс не испытывает ни капли стыда или смущения, а Кит испытывает. И вот Киту здесь сложно, так как подобное всё его пугает».
Он размышляет и в то время, когда легонько поглаживает пальцами мошонку, когда сжимает её на пробу, вызывая из горла МакКлейна хриплый вздох, и когда тянет руку к основанию члена, чтобы продолжать доводить синего паладина до белого каления, как и он всегда доводил так же и Когане.
«Для Лэнса не существует ни последствий, ни проблем, ничего, он живёт настоящим моментом, просто упивается отношениями. Просто живёт для Кита».
Кит думает, как же всё тяжело, и когда Лэнс, наконец, кончает, шумно и рвано вдыхая воздух и поддрагивая всем телом.
Но со всем тем, что принесла ему эта ситуация, Когане счастлив.
Можно сказать и так.
Он счастлив, когда смотрит на такого Лэнса и чувствует себя рядом с ним.
Пожалуйста, пусть это не кончается никогда.
Проходил день, второй, третий с указанной даты. Обещанные два месяца уже прошли как несколько недель назад, близился срок в три месяца после поражения Лэнса Магиусом.
Команда волновалась. Кит волновался тоже.
Лэнс не волновался нисколько и даже не думал приходить в себя. В том числе и поэтому остальные волновались ещё больше.
Киту нужно было поговорить с остальными о состоянии Лэнса. Однако, так как вышеназванный и не думал отходить от него, Когане лишь провыл в душе от того, как ему, похоже, придётся одурачить МакКлейна, чтобы уйти одному. Хотя ладно, с ними случалось много чего и похуже. Так что ладно. Ладно.
— Эй, Лэээнс, — игриво протягивал Кит и смотрел прямо в глаза напротив, сидя на коленях МакКлейна, расположившегося на кровати. Когане протягивал, огибал руки вокруг плеч синего паладина и нависал над ним так, что кончики волос касались лба Лэнса, а сам Лэнс будто ловил их кожей. — Давай поиграем? — выдал Кит, склоняясь ещё ближе и надавливая рукой на грудь синего паладина, так укладывая парня спиной на кровать.
— Оооо?
МакКлейн просиял, ухмылка сама собой стала более довольной, и он покрепче сжал Кита за бедра.
— Я хочу устроить тебе сюрприз, но тут такое дело... — Когане прикусил губу и невинно скосил глаза. — Я же не могу устроить тебе сюрприз, если ты видишь всё, что бы я не делал, верно?
— Верно, и... — томно выдохнул синий паладин и уже почти подтянулся к Киту, желая поцеловать в челюстную кость, как осёкся и распахнул глаза.
Ведь Когане покачал головой и прижал указательный палец к губам МакКлейна.
— И поэтому, Лэнс, я настоятельно предлагаю поиграть, — проговорил Кит, качнув головой.
И раз красный паладин так запросто может обламывать Лэнса, то Лэнс решил, что и он имеет право помешать Когане закончить начатое. Парень чуть задрал голову, и, когда палец чуть скользнул, МакКлейн обхватывает его губами и начинает плавно посасывать.
Киту очень нравится и то зрелище, и те ощущения, судя по сменившемуся взгляду на томный, — заключает синий паладин.
— Так что давай ты закроешь глаза, — но красный же паладин пытается не поддаваться и лишь продолжает. — Потом досчитаешь до пятидесяти, и, когда я уйду, ты просто посидишь в комнате и поделаешь что-нибудь, хорошо?
— Не такой игры я ожидал, — разочарованно буркнул Лэнс, выпуская палец из хватки.
— Не всё так сразу, и, эй, не наглей — она последует после…
И Кит ужасен, — считает Лэнс. Кит ужасен, потому что он чуть привстаёт и подносит тот свой влажный палец к своему рту, а потом начинает пошло лизать его, так прикрывая глаза, как обычно он делает, отсасывая у него.
МакКлейн молчал, бесясь наглости Когане, одновременно ей и восхищаясь и только продолжая наблюдать за с таким удовольствием посасывающим свой палец красным паладином. Фаланги то погружались вовнутрь до упора, то проходились вдоль по губам, то Кит причмокивал лишь подушечку пальца, то раскрывал рот и проходился размашисто языком прямо на полном виду у лежащего под ним парня.
Кит определённо привык к их такой бытности, о, определённо, и уже прекрасно знал, как манипулировать столь шатким в подобные моменты сознанием МакКлейна.
— …ради сюрприза? — неуверенно говорит Лэнс, чуть склоняя голову.
— Ради сюрприза, — кивает Кит и наконец убирает палец изо рта. — Ты не маленький, так посидишь тут один?
Сдержанно кивает в ответ и МакКлейн и прикасается губами к ключице Когане.
— Я отвязался от Лэнса, — бросает Кит, вбегая в зал. — Какое-то время у нас есть.
— О, хвала богам, отлепить его от тебя теперь стало просто невыполнимой задачей, — причитает Пидж.
— Ну… — протягивает и Коран поправляет волосы. — Не то чтобы мы прямо против этого, но...
— Но а если по делу? — красный паладин выжидающе вперяется взглядом в алтеанца, твёрдо требуя. — Он всегда может психануть и пойти меня искать.
— Верно, — Широ прочищает горло и тоже оборачивается к мужчине. — Коран, на повестке дня...
— Да, состояние Лэнса, — отвечает алтеанец.
— Это слишком плохо? Оно может усугубиться ещё? — Кит панически тараторит, чуть ли не накидывается на говорящего и валит на того шквал вопросов. — С ним всё в порядке? И он будет в порядке? Магиус, он...
Где-то сбоку нарочито прокашливается Широ, и Когане это приводит в себя. Он отшатывается, а в голове бьётся лишь «о боже, что за глупость я только что творил, не вопи как истеричка, тупица».
— Согласно моей теории, — неловко начинает Коран, — он должен был очнуться пару дней назад, но что-то теория не работает, кхм, — мужчина почесал подбородок, нахмурившись. — Либо нужно сделать пересчёт, либо он может прийти в себя со дня на день, либо... либо нам стоит обратиться к более квалифицированным специалистам.
— Это настолько опасно? — подаёт взволнованный голос Аллура и подходит ближе.
— Как бы... это ненормально, — теряется Коран, качая головой. — У Лэнса Магиус до сих пор не может выветриться, но его действие на организм может в длительном промежутке времени быть не совсем положительным.
— То есть это опасно, — твёрдо выдаёт Кит, по сознанию которого больно бьёт эта мысль.
— Пока нет, — протягивает алтеанец с опаской и отводит глаза. — Но он воздействует на мозг человека, и...
И Кит дурак. Он думал, что тот Магиус чуть ли не благословление, но это может его убить. Убить Лэнса. Его Лэнса.
Стоп. Его?
Кит замотал головой, вышибая те не те мысли из головы.
— Значит, поехали к специалистам сейчас же, — выпаливает Когане на полном серьёзе, потому что хватит. Если это касается здоровья Лэнса — то хватит этих игр.
— Эээ, Кит, нет-нет, не стоит, — нервно машет руками Коран и криво усмехается. — Понаблюдаем ещё пару недель, а потом уже, может, и стоит. Я сказал вам это, чтобы вы могли в случае чего скорректировать план по миссиям на тот промежуток времени.
— Хорошо, я займусь этим, — подал голос до того стоявший в напряжённом молчании Широ.