Ведомый пьянчужкой по коллектору, Карл Иванович только теперь оценил предусмотрительность своего проводника, надевшего калоши. Когда они выбрались на поверхность, туфли Серёдкина полностью промокли. С этой стороны хорошо было видно водонапорную башню, над которой, словно над осаждённой крепостью, развивался дым. Татаро-монголы оказывали упорное сопротивление военной полиции.
- Дальше сам! - заявил пьянчужка и, приняв бутылки, исчез в лабиринтах Братолюбовки.
Неприятное чувство охватило Карла Ивановича. Он поёжился, чувствуя посторонний взгляд, но кроме бабки на завалинке у покосившегося забора никого поблизости не обнаружил. Кури унюхала необычную рыжую траву и радостно принялась жевать её. Затем она долго упиралась, не желая идти по проулку, спускавшемуся к реке. Потом громко лаяла на забор, за которым люди в шкурах - то ли бомжи, то ли неандертальцы - жарили на костре мясо. Чувство слежки не покидало волонтёра: он то и дело оглядывался, но всё без толку. Между тем, чем ближе была река, тем больше петлял проулок, становясь всё уже и уже. Две машины вряд ли бы разъехались тут, не зацепив друг друга. Поэтому, когда двое аборигенов, сидевших на корточках, поднялись при виде человека с собакой, путь к реке оказался полностью отрезанным. Из-под накинутых капюшонов не было видно лиц, зато хорошо видны были руки в наколках.
- Гляди, кто к нам пожаловал! - сплёвывая на землю шелуху, ёрнически произнёс один. - Гость дорогой.
- В гости без подарка не ходят, - подхватил другой.
Несмотря на заурядную внешность, Карл Иванович в переделках бывал не раз. Поэтому просто не дал спектаклю разыграться, достав из сумки пистолет.
- Ну давай, подходи за подарочком, - намеренно огрубляя голос, пригласил он.
Кури, почувствовав его настроение, оскалила зубы и зарычала.
- Ты чо, мужик? - тут же сдали гопники. - Да то шутка была.
- Я посмеялся, - тесня шутников, сообщил Серёдкин. - Моя собака на пещерного медведя охотится, так что человеку глотку запросто порвёт.
Один из гопников поднял голову и выругался:
- Что здесь дрон, тля, делает?!
В небе кружил беспилотник. Где-то там, в центре города, сидел у монитора человек и внимательно следил за всеми передвижениями Карла Ивановича. Надо было спешить: в любой момент могла появиться полиция. До лодочной базы он добрался без приключений, если не считать прошлогодней метели, но сквозь неё пробивались каких-то сто метров - даже по-настоящему замерзнуть не успели. Метель на некоторое время сбила дрон со следа, но у лодочной базы он снова отыскал беглецов.
Сторож хмуро мял сигарету, стоя у сходней. Он был высок и сильно сутул, почти горбат, и несмотря на лето, носил пальто. Лошадиное лицо его было угрюмым, и всем своим видом он напоминал ожившего шахматного коня.
- Зажигалка есть? - спросил он.
Карл Иванович вытащил пистолет, которым пугал гопников, и нажал на курок.
- А выглядит как настоящий, - заметил сторож, прикуривая от огонька, взвившегося над дулом пистолета. - Не помню тебя.
- Мне на тот берег переправиться нужно.
- А чё через мост не едешь? Недобиток што ле?
- Недобиток, - не стал спорить волонтёр. - Но могу на золотое дно навести.
- Какое ещё золотое дно? - выпуская дым через ноздри, хмыкнул "конь в пальто".
- "Пьяный голландец". Пачка талонов и место, где он сегодня появится вечером.
Сторож бросил жадный взгляд на талоны.
- Брешешь ты, - облизывая сухие губы, произнёс он.
Худое вытянутое лицо его, с жидкими рыжими усиками, было при этом столь выразительно, что Карл Иванович совершенно запутался. Волонтёр не понимал той борьбы, что отражалась на физиономии собеседника.
- А ты проверь, - протягивая талоны, предложил Серёдкин. - Вон у тебя лодка готовая на сходнях стоит - десять минут и на том берегу.
- Хрен там десять минут! Волновод с минуты на минуту начнётся.
Меньше всего Карла Ивановича беспокоил волновод - так в Городе называли явление, когда река пыталась вернуться в русло, которым она текла многие века назад. Нынешние берега не давали ей такой возможности, но вести судно в такой момент мог не каждый. Серёдкин мог.
- Меня к мотору посади, - подзадорил он лодочника, - Я призы брал на соревнованиях.
- Хм... - похоже, сторож, наконец, решился и засунул талоны в карман пиджака. - Про тебя тут по телику в новостях было.
- Про меня?
- Про мужика с собакой - обещали крутую награду. Так что недобиток, извини: у меня пистолет настоящий.
И он вытащил из-за спины револьвер.
- Слышь там! - крикнул сторож, обращаясь к беспилотнику. - Награда моя! Я его взял.
Но у Карла Ивановича теперь был запасной туз в рукаве.
- Фас, - негромко скомандовал он.
7.
Лодка медленно ползла по сходням к воде, когда за воротами послышался шум моторов, а затем на базе появились полицейские. Они бежали по широкому проходу между рядами установленных на специальные тележки маломерных судов. Карл Иванович поднял револьвер, отобранный у сторожа, и выстрелил - высоко, поверх голов.
- Не подходи! - громко крикнул он. - Мозги вышибу.
Патрульные рассыпались в стороны, прячась за массивными тележками.
Лодка опускалась всё ниже и ниже, и Серёдкин мысленно подгонял её, опасаясь ответного огня. Но огня патрульные не открывали. Только в последний момент у заветной кнопки, останавливающей движение сходней, появился полицейский, но Карл Иванович отогнал его двумя поспешными выстрелами. Наконец, лодка закачалась на волнах. Но это оказался ещё не конец: со стороны порта к базе полным ходом неслись два быстроходных катера.
- Нет, ребята, - ухмыльнулся Карл Иванович, - Теперь вы меня не возьмете!
Кури поддержала его, издав угрожающее рычание.
Те, кто никогда не видел волновода, вряд ли могут представить это зрелище. Где-то в середине реки вдруг рождается поток, стремительно набирающий скорость и поворачивающий к берегу. В этот момент возникает несколько разнонаправленных течений, каждое из которых стремится завладеть судном. Волны сшибаются друг с другом, поднимаясь ввысь, и разбегаются, обнажая дно; мимо рулевого летят рыбы, изумлённо раскрывая рты, а мир вокруг превращается в первозданный хаос. Но человек умудрился и эту стихию превратить в шоу: как только были изучены и вычислены циклы явления, тут же нашлись любители поспорить, у кого ловчее получается управляться с ним. Карл Иванович не соврал, что участвовал и даже побеждал в таких соревнованиях. Поэтому едва волновод породил первый поток, как шансы волонтёра уйти от погони резко выросли. И когда катера преследователей раскидало потоками в разные стороны, закружило, поволокло, заставило сражаться с непослушной волной, он проскочил мимо, выбирая то одно течение, то другое и ловко минуя водяные горы и ямы. Катера не сдавались: было видно, что вели их опытные речники, но они добрались лишь до середины реки, когда волонтёр и его собака уже причаливали к берегу. Там, в тени старой ветлы, Карла Ивановича поджидал Видов.
- Стареешь, - сказал он. - Четыре минуты лишних, куда это годится?
- Сам попробуй на этой лодке, - обиженно пробурчал Серёдкин, вытаскивая собаку. Кури выглядела совершенно ошалевшей: гонка во время волновода произвела на неё неизгладимое впечатление.
- Идите за мной, - скомандовал Видов. - Тут есть один неприметный путь, вчера только о нём узнали.
- Я, конечно, привык, что ты вездесущ, - проворчал Карл Иванович. - Но как ты оказался здесь?
- Ты, верно, запамятовал из-за чего прежняя власть компьютеры с Интернетом запретила.
- Из-за того, что наши рылись в их базах и мессенджерах, как хотели.
- Ну так люди-то остались. Полиция за тобой с дрона слежку вела - ну, мы к нему и подключились.
Карл Иванович задрал голову, высматривая над своей головой беспилотник.
- Не боись! Мы его в реке утопили. Вроде как несчастный случай, стихия. Ты мне лучше расскажи, как ты через железную дорогу перебрался? Никто не понимает: там же один тоннель и тот напрочь закрыт патрулём.
Серёдкин в ответ только усмехнулся. У него были свои вопросы к Видову.
Серпентарий оказался одноэтажным приземистым зданием из серого кирпича. Дверь им отворила та самая девушка, что передала Карлу Ивановичу кури в убежище. Весь путь от реки собака испуганно жалась к волонтёру, не отходя ни на шаг, а тут радостно завизжала, бросившись к хозяйке.
- Вот, значит, как! - нахмурился Серёдкин.
- Вы меня извините, - улыбнулась девушка, обнимая собаку за шею. - Но ваш шеф сказал: никто, кроме вас Розочку сюда не доставит.
- Розочку? - поперхнулся Карл Иванович. - Её зовут Розочка?
Потом они втроём пили чай с коньяком и пирожными.
- Как ты пересек "железку"? - допытывался Видов. - А следом и Сергеевскую? Впрочем, о крайнем я догадываюсь: там старый коллектор есть. Но "железка"!
- Фиг тебе, - не признавался Серёдкин. - Ты скажи лучше, что за юдо мне подсунули? Почему на него идёт охота хлеще, чем на пещерного медведя?
- У Розочки особая способность, - ответила за Видова девушка. - Она чует артефакты из чужого времени и умеет их находить. Представляете, какую ценность эта собака имеет для фанатиков у власти? Любого, как они выражаются, "исторического недобитка" можно разыскать.
После чая с коньяком пили коньяк с колбасой. Девушка и собака ушли спать, а Карл Иванович с Видовым всё сидели и разговаривали.
- Ты паспорт мне сделал чистый? - спросил Серёдкин, засыпая прямо за столом.
- И передачу с дрона подтерли, - кивнул собеседник. - Куда направишься завтра?
- Талоны хочу отоварить.
- Какие еще талоны?
Но Серёдкин уже спал.
Месяца три спустя, когда Клавдия Сергеевна укладывалась спать в подсобке, в дверь магазина неожиданно постучали. Продавщица испуганно подскочила на кровати: за все годы никто в этой глухомани ни разу её не потревожил. Место было совершенно безлюдным, только лет пять назад в окно залетела большая летучая мышь и с тех пор раз в год это событие неизменно повторялось вновь.
Пока женщина накидывала халат, в дверь не переставали колотить.
- Клава открой! - дурачась, кричал кто-то. - Колосники горят!
Голос был вовсе не пьяным, а весёлым и знакомым. Клава подбежала к дверям и, распахнув их, увидела Карла Ивановича.
- Как ты меня нашёл? - обнимая его за шею, прошептала она.
- Окраины города не так уж велики, - ответил он. - А у меня хорошая зрительная память.
5.
5.
5...