– Не могу так долго быть человеком, – виновато взглянул он на меня. – Еще хотя бы минут десять…
– Никаких десять минут! – зашипела и пошла я на него, словно человеческая шкура валялась где-то рядом, и я собиралась натянуть ее на него силой. – И почему ты не сказал, что можешь менять обличья?!
– Забыл, – пожал он плечами и преспокойно продолжил что-то взбивать в стеклянной емкости.
– Лемех, живо меняйся! – прикрикнула я, не в силах контролировать эмоции. Ужасно боялась, что сейчас откроется дверь, и на пороге кухни появится Марина. Даже представить себе не могла, какая реакция последует от вида такой экзотики.
– Ладно, ладно, – скривился Лемех, зажмурил глаза и как-то весь напрягся.
В следующий момент он снова стал человеком, только вот я почувствовала себя совсем дурно. Человеком-то он стал, только вот совершенно голым, как до этого в горгульичем обличье. Тут я снова себе представила распахивающуюся дверь и Марину на пороге. Интересно, что бы подумала я, увидев подругу рядом с которой преспокойно топчется совершенно голый двоюродный брат?
– Лемех, – простонала я, чувствуя как последние силы покидают меня.
– Как же мне надоели эти церемонии! – поставил он миску на столешницу и картинно всплеснул руками, как только он умел. – Что особенного в голом человеческом теле? Все же естественно. Хорошо, успокойся, – взглянул он на мое, по всей видимости, совершенно несчастное лицо. Снова зажмурился, сосредоточился и тут же оказался полностью одетым, каким и покинул нас. Правда добавилась одна деталь – яркий фартук в крупных ромашках.
Вот тут я не выдержала и истерично рассмеялась. И конечно же, смех мой привлек Марину. Через минуту мы уже смеялись с ней вдвоем, а Лемех недовольно дул губы, делая вид, что нас тут нет.
Если я думала, что на сегодня все мои трудности закончились, то сильно ошибалась. Когда Лемех стал прислуживать нам с Мариной за столом, и никакие уговоры не могли заставить его присоединиться к нам, мне пришлось прибегнуть к очередным решительным мерам. Схватив за руку, я выволокла горгулью из столовой и набросилась на него с самой настоящей тирадой, смысл которой сводился к тому, что в мире людей не бывает такого, чтобы двоюродный брат прислуживал сестре и ее подруге, что все это выглядит более чем подозрительно. Мне даже пришлось прибегнуть к шантажу и припугнуть Лемеха, что если он сейчас же не бросит свои эти замашки, то навлечет на мою голову серьезные неприятности, после которых я вряд ли выживу. Конкретизировать не стала, потому что и сама не имела представления, о каких таких неприятностях говорю, но напугать горгулью у меня получилось. Весь ужин он сидел бледный и молчаливый вместе с нами за столом. Мне даже стало неловко за собственное зверство, в результате которого мой верный друг так и не заставил себя проглотить ни кусочка из того, что сам и приготовил.
На ночлег я устроилась в комнате Асмодея, каждый раз замирая от восторга и еще какого-то щемящего чувства, представляя нас с ним на этой огромной кровати. Марину Лемех проводил в гостевую комнату. Оставалось надеяться, что нам удастся выспаться после такого напряженного вечера, затянувшегося за полночь.
Глава 5
Если я и надеялась на спокойный сон, то кто-то явно не разделял моего желания. Не успела я сомкнуть веки и подумать о чем-то приятном, как почувствовала, что кровать подо мной мелко трясется, как будто находится в режиме вибрирования. Только вот кровать была совершенно обыкновенной, без всяких там режимов. На ней полагалось спать, а не принимать оздоровительные процедуры.
Конечно же, лежать я больше не могла, а вот паника все нарастала, особенно когда до слуха донесся подземный гул. Мысль о землетрясении я отмела сразу же, поскольку жила в несейсмической зоне. А вот приближения очередного чуда, в чем даже не сомневалась, ждала, вжавшись в стенку и тоже трясясь всем телом.
И чудо не заставило себя долго ждать. Когда комнату залил яркий свет, бьющий откуда-то из потолка, я даже не удивилась. А стоило в свете появиться человеческой фигуре, то даже похвалила свою интуицию. Только вот никак не ожидала, что в следующий момент увижу свою давно почившую бабушку. Чистенькая, в платье из ситца в мелкий голубой цветочек, с белой косынкой на голове, она была в точности такой, какой запомнила ее, когда видела в последний раз в далеком отрочестве.
– Ну обними же меня, Алиночка, – раскинула она руки в приглашающем жесте, когда свет рассеялся, и комната погрузилась в привычные сумерки. – Соскучилась по тебе ужасно.
Мои эмоции несколько отличались от ее. Все еще не в силах избавиться от потрясения, я приблизилась к бабушке и аккуратно коснулась ее. Ожидала эффекта примерно такого же, как когда дотронулась до Арктия, что рука моя провалится, ничего не ощутив. Но этого не произошло. Бабушка стояла передо мной словно живая, и в следующий момент я уже ее крепко обнимала, вдыхая такой родной и давно забытый запах.
– Бабуля, но как?.. – заглядывала я в ее такое знакомое морщинистое и доброе лицо. – Как ты здесь оказалась?
– Да все проще, чем ты думаешь, – улыбнулась она и потянула меня к кровати. – Да и тебе ли этого не знать, – подмигнула она мне и заставила опуститься рядом с собой.
Несколько секунд мы просто сидели, крепко обнявшись. И опять я вспомнила детство и эту бабушкину привычку. Частенько бывало подойдет ко мне, обхватит мою голову руками и крепко так прижмет к себе. И неважно, чем я занималась в тот момент. Ей это нужно было, она любила так делать, а я терпела. Только думала, какие такие мысли витают в ее голове в такие минуты. Вот и сейчас сидела и терпеливо ждала, когда бабушка заговорит первая.
– В одном ты права, Алиночка, – тихо произнесла она, не выпуская меня из объятий. – Нельзя мне было сюда приходить. Но и не прийти не могла…
Мне же вспомнился разговор с Василисой.
– Бабуль, а правда, что ты мой ангел-хранитель?
– Была, внученька, была… – скорбно вздохнула она и посмотрела на меня как-то слишком печально.
– А сейчас?..
– Не положено иметь хранителя тому, кто побывал там, – многозначительно помолчала она. – Ты ступила на запретную территорию и отныне можешь рассчитывать только на собственные силы. Об этом я и пришла предупредить тебя…
– Но это несправедливо, – пробормотала я больше самой себе и задумалась.
Почему так все? Ведь я далеко не по своей вине оказалась в царстве Люцифера. И уж точно я не хотела там быть. Больше того, я чуть не рассталась с жизнью, пытаясь выбраться оттуда. Так почему меня лишают даже того, что есть почти у каждого из живущих? Не то чтобы я верила в реальную защиту ангелов-хранителей. Но с недавних пор я точно знаю, что в мире много есть таrого, о чем мы даже понятия не имеем. Что реально существует магия, колдуны, демоны… Прошло уже столько времени, а я до сих пор, стоит закрыть глаза, отчетливо могу представить себе тот сад, всегда мутное небо. А по ночам, бывает, я слышу флейту Люцифера. И не могу утверждать с уверенностью, что все это мне только снится. Наверное, бабушка права. Побывав в царстве, я стала его частью, хоть сама того и не желала.
– Я все равно буду всегда любить тебя, бабуль, – улыбнулась я и тряхнула головой. – Как-нибудь справлюсь…
Совершенно не представляла себе, с чем или кем собираюсь справляться или даже бороться, но и сдаваться не собиралась. Раз чьей-то властью меня лишили ангела-хранителя, то так тому и быть. Только вот скорбное выражение с лица бабушки не сходило, как я не бравировала. А следующая ее реплика так и вовсе сбила меня с толку.
– Бросать тебе надо его, внученька.
Не нужно быть семи пядей во любу, чтобы понять, о ком она говорит. Да и сердце моментально отреагировало привычно – на секунду сжалось в тугой комок, так что дыхание перехватило, а потом забилось с удвоенной силой.
– Как я могу бросить того, кому принадлежу всецело? – решила я быть честной прежде всего перед собой, а потом уж перед бабушкой.
– Можешь, – сосредоточенно кивнула она. – Просто уйди от него и забудь. Глядишь, со временем все и успокоятся.
– Да кто все-то?
Она помолчала какое-то время, явно обдумывая ответ, а потом заговорила:
– Демоны не живут на земле. Выходят временами, творят свои бесчинства, но не живут. А этого изгнал хозяин. Знаю-знаю, – остановила она готовую заговорить меня. – Не навсегда ему путь туда закрыт. Но почему? Спрашивала ли ты себя когда-нибудь? – пытливо вгляделась она в меня.
А что я могла ответить, кроме того, что ума не прилагаю. Сама не раз задавалась этим вопросом, и каждый раз оставался он без ответа. Асмодей, если и догадывался об истинных намерениях Астрия, так меня в них не посвящал. Да и ничего это не меняло.
– Демон на земле – отличная приманка, – продолжала бабушка. – А ты при нем всего лишь жертва, какой можешь стать. Случайно ли, намеренно… Но ты можешь пострадать из-за него.
– Для кого приманка?
Она надсадно вздохнула и затянула платок потуже.
– Я и так наговорила тебе лишнего, а уж обсуждать… – она резко замолчала и в страхе оглянулась, как будто нас могли слышать посторонние уши. – Алиночка, богом молю, исполни мою волю, откажись от него. Не будет мне там покоя, – подняла она глаза к потолку. – И тебе помочь не смогу.
Какое-то время она продолжала смотреть на меня, ожидая ответа. А что я могла сказать?
– Значит, не переменишь ты своего решения? – скорбно сжала она губы. – Что ж… прощай. Больше мы с тобой не увидимся. Любить тебя буду всегда, но из сердца постараюсь вычеркнуть, потому как грешна ты… Береги себя…
Образ бабушки постепенно таял у меня на глазах. Я все силилась сказать ей хоть что-то напоследок и не могла. Любые слова оказались бы лишними, не к месту. Для себя я уже все решила.
По телу пробежал озноб, стоило мне остаться в спальне одной. Я плотнее закуталась в рубашку Асмодея, которую решила использовать как ночную сорочку, и забралась в постель. Одеяло натянула до подбородка и попыталась уснуть, только вот и пяти минут хватило, чтобы измучиться окончательно. Сна ни в одном глазу, вынуждена была признаться. Работа мыслей в голове шла нешуточная, и на первом месте снова маячил вопрос, кто и что может угрожать Асмодею.
Не в силах больше лежать, чувствуя ломоту во всех сразу мышцах, я соскочила с кровати и какое-то время бесцельно бродила по комнате, пытаясь хоть как-то разобраться в хаосе мыслей. Что-то я должна сделать и немедленно. Что-то способное мне помочь, если не делом, то хотя бы советом. Советом… Ну конечно! Я напрочь забыла, что Василиса оставила мне заклинание, при помощи которого я смогу призвать ее. И сделать я это должна немедленно! Потому что если и дальше буду вариться в собственных переживаниях, то рискую сойти с ума.
Я должна прочесть заклинание и трижды сплюнуть. Слава богу, рекомендации я запомнила отлично, хоть и не отнеслась к ним с должным вниманием. И тут я столкнулась с проблемой. Заветная бумажка лежала на дне моей сумки, которая преспокойненько угнездилась на обувной тумбочке в прихожей. А это значило, что я должна пройти чуть ли не через весь дом, что и днем-то меня пугал, а уж ночью и подавно. Еще в спальне, наполненной приятными и волнительными воспоминаниями, я могла находиться более или менее спокойно. Но даже от мысли покинуть ее сейчас мне становилось дурно, а по коже начинали бегать противные мурашки.
Я подкралась к двери и приоткрыла ее. Образовалась малюсенькая щель, в которую и рука моя вряд ли протиснулась бы. Но даже через нее я ощутила чужеродную атмосферу дома. Она стелилась по полу, поднимаясь все выше, обволакивая меня холодным потом, рождая липкий страх. Все за дверью дышало демонизмом, было пропитано им и казалось живым, лишь замаскированным под стены, мебель…
Закрыть дверь бесшумно у меня не получилось. Руки дрожали так, что я ручку-то с трудом нащупала. А потом еще какое-то время тряслась на кровати, прислушиваясь к тишине в доме, которая сейчас казалась мне опасной, словно все силы зла притаились за этой дверью, получив сигнал к действию, и только и ждут, когда я снова открою ее.
Что делать в такой ситуации ума не прилагала. Но и не делать ничего не могла. Сильнее чем до этого ощутила потребность увидеть ведьму, поговорить с ней. Точно знала, что пусть и в ворчливой манере, но найдет она слова, чтобы успокоить.
Вот же дурья башка! Я даже стукнула себя по лбу от осенившей мысли. Ну если я могла перемещаться в пространстве, находясь в царстве Люцифера, то почему бы не попробовать сделать это здесь? Изменилось место, но я-то осталась собой.
Вспомнить все оказалось так просто, как сесть на велосипед и начать крутить педали. И ничего, что с подросткового возраста не каталась на нем, тело само подскажет, что делать дальше. Вот и с перемещением так же. Стоило мне только закрыть глаза и сосредоточиться, как начался процесс самоклонирования. А уже через секунду я стояла в темной прихожей, прижимая к себе сумку. Только вот вернуться назад таким же способом мне помешал посторонний звук, донесшийся из гостиной.
Сначала даже не поняла, что слышу. Какое-то шипение с примесью еще чего-то. Ассоциации не заставили себя ждать, рисуя в голове картинку, как огонь из камина каким-то непостижимым образом перекинулся на ковер и поглощает его сантиметр за сантиметром, приближаясь к креслам. Ждать дальнейшего развития событий не стала, рванула в гостиную, забыв про страх. Пусть я и не любила этот дом, но точно не желала видеть его сгоревшим. Кроме того, тут спали Лемех и Марина, которым мне тоже пришлось бы как-то объяснять, почему не постаралась предотвратить пожар.
Распахнув дверь в гостиную, я застыла в проеме, боясь верить тому, что увидела. Посреди комнаты, объятый пламенем, рычал Асмодей. Вот что за звук я не смогла разобрать – его рычание, которое становилось все громче. Казалось, он сражается с кем-то и не может одержать верх. И это выводит его из себя до такой степени, что он рычит от бессилия.
Никогда еще он не казался мне таким страшным, даже в тот самый первый раз, когда вот так же он явился нам в демоническом обличье из огня. Тогда он мне показался скорее величественным и необыкновенно сильным и красивым. Сейчас же передо мной находилось чудовище с кровавым жезлом в руке, что, казалось, жил самостоятельно, разгораясь все сильнее.
Если бы я знала, что последует дальше, то бежала бы из этой комнаты и дома куда подальше. Вместо этого я ступила в гостиную и плотно прикрыла за собой дверь, чтобы рычание демона не разбудили нашу гостью. А потом набрала в грудь побольше воздуха и позвала:
– Асмодей.
Все звуки сразу стихли. Огонь ушел в пол, словно его и не было. Демон медленно повернулся ко мне лицом, и только тут я заметила, что глаза его горят красным, а жезл в руке полыхает просто неистово. Он направил жезл в мою сторону, и тут же меня какая-то сила оторвала от пола и переместила к стене. А в следующее мгновение Асмодей оказался рядом, и красное пламя из его глаз уже вовсю прожигало меня насквозь, лишая воли. И конечно же, клеймо дало о себе знать, отозвавшись резкой болью. Но даже застонать у меня не было возможности, потому как тело и волю сковал паралич.
Демон так долго «сканировал» мой мозг огнем, что я уже не понимала, где болит сильнее – в голове или клеймо. Каким еще образом сознание удерживалось во мне? Не иначе, как по приказу той же власти, что и обездвижила меня.
Когда руки Асмодея одним движением, без видимых усилий разорвали на мне рубашку, я, наконец-то, избавилась от его взгляда. Зато тело мое словно окунули в огонь. Везде, где касались его руки демона, оно горело нестерпимо. И по-прежнему я не могла ни двигаться, ни говорить.
Лишив последнего кусочка ткани, кружевных трусиков, которые тоже просто-напросто порвал и откинул в сторону, Асмодей подхватил меня на руки и перенес к камину. Страдая от дикой боли в клейме, но уже с ясной головой, я зафиксировала, что на ковер он меня опустил довольно бережно. И тут я поняла, что он планирует сделать то, чего не делал никогда – овладеть мною в демоническом обличье. Его руки гладили мое тело, рождая возбуждение, граничащее с болю. Когда он раскинул мои ноги, то увидел, наконец-то клеймо. Прижавшись к нему губами, он моментально прогнал боль и двинулся дальше, к сосредоточию всех моих желаний.