В хорошем расположении духа Владислав подошел к дому, где с недавних пор располагался офис лично им созданной фирмы, перехватил правой рукой пакет со всякой всячиной, достал из кармана ключ и поднес его к электронному замку.
Сегодня он впервые переступал порог офиса, и надеялся, что за неделю беготни по городу, вызванной необходимостью решить вопросы относительно регистрации частного предприятия «Хрусталь», коллеги не теряли времени даром и привели помещение в божеский вид. Название фирме придумала Наташа, объяснив: обычно люди бывают трезвыми как стеклышко, а после лечения в офисе они станут трезвыми и здоровыми, словно хрусталь. Объяснение оказалось спорным, но название пришлось по душе, и за него проголосовали единогласно.
Дверь открылась, Владислав вошел в приемную и едва не выронил пакет.
– Это что еще за псевдонародное творчество? – ахнул он прямо на пороге. – Вы что сотворили с нашим офисом?
– А что не так? – поинтересовался Макар, стоя у стремянки и протягивая Наташе провод с мигающими лампочками. Китайская гирлянда, вызывавшая ненависть у пожарных и страховщиков, весело мигала разноцветными огоньками и вызывала в душе приятные ощущения от приближающегося Нового года. Лаборантка стояла на верхней ступеньке и пыталась гвоздем проковырять в бетонной стене дырку. – По мне, очень даже ничего.
– Особенно процесс, – подал голос из противоположного угла комнаты Геннадий. – Просто не нарадуюсь, глядучи на это дело.
– Угу, – буркнул Владислав, полюбовавшись, как Наташа старательно пытается сделать невозможное. – Я такого даже в цирке не видел.
Гирлянда «новогоднее» переливалась, и он на всякий случай посмотрел в окно. На деревьях – ни одного желтого листочка, и на заднем фоне не то, что снега, даже песка не видать. Вокруг только черный-черный асфальт и ярко-зеленая растительность, плюс автомобили, сохраняющие одинаковую окраску в любое время года. И настенный календарь около окна, отчетливо показывает: сейчас начало мая, до Нового года еще работать и работать. Время думать о летних отпусках, а не зимних праздниках.
– Вам не кажется, дорогие мои коллеги, что вы слишком уж заблаговременно готовитесь к наступлению нового года? – вкрадчиво спросил Владислав.
– Наташа уверена, – заявил Макар, – что праздничный вид офиса вызовет в клиентах приятные воспоминания.
– О новогодней попойке? – уточнил Владислав. – Не порите чушь, для такого случая надо вместо лампочек развесить ящики с алкоголем и пакетики с закуской. Наташа, перестань ковыряться в стене гвоздями, для этой цели есть дрель или перфоратор. И вообще, почему стену ковыряешь ты, а не Макар?
– Потому что Макар – белоручка, – ответила лаборантка, – он без дрели как без рук. А настоящие мужчины, по моему мнению, должны уметь вгрызаться в стены зубами и разрывать их на кусочки. Но Макару некомильфо.
– Некомильфо бывает аристократам, – поправил ее Геннадий. – Обычным людям просто влом.
– И вообще, – добавил Макар. – Если кусать бетон – не только зубы, но и челюсть раздробить не проблема.
– Видите: ему проще оправдаться, – отмахнулась Наташа. – Вот и приходится лично заниматься решением проблем, используя подручный инструмент.
– Наташа, да ты не пьяна ли? – уточнил Владислав. – Кто ж идет на штурм бетона, вооруженный голыми гвоздями? – он указал на одноэтажное здание, хорошо видимое из окна офиса. – Вон там находится прокат инструментов. Возьмите на день в аренду перфоратор и не доводите меня до инфаркта ковырянием бетона гвоздями. Мой «строительный» ум этого не перенесет.
Он повернулся, чтобы выйти из большой комнаты и пройти в кабинет, но Наташа остановила его.
– А дома получалось, – заявила она.
Владислав замер.
– Получалось что? – переспросил он. – Гвоздем проделать в стене дыру?
– Да. Правда, он кирпичный, середины прошлого века и…
– Не продолжай, – остановил ее Владислав. – Я понял, в чем состоит ваш хитрый план: по неведомой мне причине вы строите из себя идиотов, надеясь запудрить мне мозги. Новогодняя гирлянда в конце весны, ковыряние стены с крайне независимым видом… словно всю жизнь только этим делом и занимались. Признавайтесь: вы что-то натворили. Я угадал?
Коллеги не ответили.
– А поскольку обстановка здесь пока еще вполне нормальная, – сделал вывод Владислав, – то нечто ужасное вы сотворили с моим рабочим кабинетом. Я прав?
Наташа заковыряла стену с утроенным усилием.
– Хм… похоже, что так. Не желаете отвечать, не нужно, сейчас сам всё увижу. – Владислав поправил пакет и направился в кабинет. Макар и Наташа переглянулись.
– Я предупреждал, – заметил Макар, когда Владислав вышел в коридор и отнес на кухню пакет.
– Молчи уж, предсказатель, – Наташа бросила в Макара гвоздь, тот ударился о лоб парня и упал на пол с тихим стуком.
– Я пошел смотреть! – Владислав на секунду заглянул в комнату. – Готовьтесь, дама и господа.
– Раз, – начал счет Григорий. – Два… три!
Из кабинета донесся изумленный возглас. Короткий, емкий и выражавший точное отношение Владислава к произошедшим в помещении переменам.
– Ну, что я вам говорил? – сказал Григорий. – С проигравшей стороны стольник, как договаривались.
– Какой он впечатлительный, – недовольным голосом ответила Наташа. Макар молча полез в карман за кошельком. – Мы же хотели как лучше.
– Клади сюда мою долю! – Макар указал на пустующий отсек кошелька. – Мне как раз ста рублей не хватает до получки.
– Как вам не стыдно отбирать последние деньги у бедной девушки, – укоризненно заявила Наташа. – Я столько лет…
– Недель… – перебил ее Геннадий.
– Часов! – уточнил Макар.
– … работала, чтобы их заработать, а вы просто так взяли, и хоть бы хны.
– Да, пожалуйста! – Макар сунул руку в задний карман джинсов и достал изрядно помятый пакетик с неброской надписью «Хна». – Полтора года носил, ждал, пока кто-нибудь произнесет эту фразу.
– Идиот, – Наташа отобрала пакетик. – Вот покрашу тебя таким цветом – будешь знать.
– Ерунда. Я налысо постригусь, никто и слова не скажет.
Владислав появился в дверном проеме.
– Прошу на первое совещание, – коротко сказал он, пока еще ни единым словом не обмолвившись о новом дизайне кабинета. – Немедленно.
Наташа вздохнула и спустилась со стремянки на пол. Макар отключил гирлянду от сети и, свернув провод на кулак, бросил моток в угол, к раскрытому полиэтиленовому пакету.
Геннадий всего лишь отряхнул брюки, вставая, и безбоязненно возглавил шествие идущих на ковер к начальству.
– Еще работать не начали, а уже первые выговоры заслужили, – обрадовал Макар. – Как говорится, с почином.
Геннадий первым вошел в кабинет и понял, почему коллеги впали в производственную депрессию. Лично он в кабинете Владислава еще не бывал, и оттого контраст между этой и второй комнатой показался ему разительным. В первый момент он запаниковал, испугавшись, что ошибся дверью и вошел не туда, куда намеревался.
– Бог ты мой, – воскликнул он, – а я-то думал, что за странный запах в офисе, словно неподалеку толпа священников с кадилами ходит. А оно вон из-за чего, значит.
– Не стой на пороге, – Наташа легонько толкнула его в спину. Она вошла второй, замыкал шествие Макар.
– Садитесь поближе к столу, – пригласил Владислав. – И перейдем к делу.
Коллеги уселись по ту сторону стола, забранного Макаром из института и обклеенного пленкой для придания мебели хоть какой-то новизны. Получилось не ахти, но при слабом освещении могло пройти на первое время.
Минуту Владислав молчал.
Затем указал на хрустальный шар десяти пятнадцати сантиметров в диаметре и спросил:
– Что это?
Наташа посмотрела на Геннадия и Макара – никто из коллег не торопился отвечать на поставленный вопрос. Пришлось отвечать лично.
– Это шар, – сказала она.
– Я вижу, – уточнил Владислав. – А зачем он здесь?
– Это символ нашей фирмы, – воскликнула Наташа. – Или не похож?
– Да как сказать… – поделился ощущениями Владислав, – он подозрительно напоминает мне оборудование, которым пользуются шарлатаны в салонах предсказаний, гаданий и прочей чепухи. Кто придумал поставить его в мой кабинет?
– Моя идея, конечно, – Наташа бросила в сторону молчавшего Макара укоризненный взгляд. – Они только говорить могут, а как что толковое предложить, так ни-ни.
– Да что ты можешь знать о наказуемости личной инициативы? – огрызнулся Макар. – Тебе еще никогда не доставалось от начальства за дела, совершенные по зову сердца на благо корпорации?
– Нет.
– А мне доставалось, и не один раз. Как сейчас помню – только предложишь что-то хорошее, как начальство берет тебя на заметку и начинает эксплуатировать по полной программе, а потом еще и штрафует за медленное выполнение идеи.
– Значит, не надо предлагать, – заявила Наташа.
– А мы так и делаем, – напомнил Макар.
Лаборантка сообразила, что собственноручно загнала себя в ловушку, и замолчала.
– Ты думаешь, я – такой же начальник, как и твои прежние? – поинтересовался Владислав. – Сейчас обижусь и уволю тебя в свободное плавание.
– Не-не-не… – пошел на попятную Макар. – Я не про тебя лично, я про то, что у меня уже условный рефлекс выработался, и его за один день работы в нормальном коллективе из себя не выдавишь.
– Угу, – Владислав потер подбородок и ощутил легкую трехдневную щетину.
«Вот это да, – подумал он, – со всеми хлопотами совсем забыл побриться… И дома ничего не говорят, словно так и задумано. Хм… Я что, небритым выгляжу лучше?»
– Хорошо, – сказал он. – Сделаем вид, что шар – это на самом деле символ нашей фирмы. Оставим в стороне и мнение Макара насчет действий начальства. Я, к примеру, не подхожу под описанные параметры, да и никто из вас таковым не является. Мы работаем в одной команде, и не надо по привычке делить нас на подчиненных и начальство. Вы – равноценные сотрудники, а я всего лишь тягловая лошадка нашей фирмы. Но сомневающегося в моих словах буду бить рублем. Всем ясно?
– Давай закроем эту тему, – предложил Макар. – Что еще не так с кабинетом?
– Вот это, – Владислав указал на свечи по бокам хрустального шара. – Только не говорите мне, что свечи призваны освещать символ нашей фирмы, дабы клиенты случайно не столкнули его на пол.
– Но это так! – воскликнула Наташа.
– Ладно, – неожиданно быстро согласился Владислав. – А карты Таро здесь с какого бока? Ведь на них гадают, если не ошибаюсь? Или я снова отстал от жизни, и теперь с их помощью решают тригонометрические задачи, а секретные спецслужбы продвинутых стран используют их в качестве источника информации?
– Я возьму? – Наташа протянула руку, и Владислав положил на ее ладонь колоду. – Дело в том, что определенные картинки дают весьма точное описание потусторонних личностей, которых мы собираемся сгонять с шей клиентов. Поэтому я решила принести карты, чтобы любой желающий мог лично увидеть, какая гадость использовала его голову в качестве барабана.
– Некоторые картинки – да, но далеко не все, – возразил Владислав. – Согласись?
– Привереда, – Наташа положила карты в карман. – Никому не дам, даже не просите. И гадать вам не буду, вот так.
– Договорились, – кивнул Макар. – А сейчас позвольте внести предложение: перерыв.
– Позже, – остановил вставшего коллегу Владислав. – Я погружен в разговор с нашим дизайнером, и если уйду на обед, то непременно потеряю связующую мысль беседы. Поэтому, пока мы не обсудим все вопросы, никакого обеда.
– Ну, уж нет, избавьте меня от ваших сентенций. – Макар похлопал себя по карманам в поисках пачки сигарет. – Слушай, Влад, а никотиновые черти бывают?
– Пока не видел, – признался Владислав. – Хочешь избавиться?
– Да есть маленько. Надоело платить табачным мегакорпорациям за дым.
– Как что узнаю, расскажу, – сказал Владислав и обратился к лаборантке. – Итак, Наташа, на чем мы остановились?
– На том, что рабочий кабинет выглядит весьма и весьма фентезийно, так сказать, в духе современной моды, – Наташа попыталась перехватить инициативу, но не на того напала: Владислав обладал большим опытом в ведении споров и мог с легкостью заткнуть за пояс с десяток неподготовленных оппонентов. Он с детства любил проводить дискуссии, выбирая определенную сторону в споре, и при желании выкладывал все плюсы этой стороны и минусы противоположной. Спор для него был чем-то вроде тренировки для мозгов и наслаждения захватывающим разговором, но собеседники чаще всего это не понимали и вместо обсуждения темы банально переходили на личности, тупо обвиняя Владислава в личной неприязни или любви к предмету спора.
– Но сидеть в кабинете при данном раскладе уютнее всего будет именно тебе, – заметил он. – Я правильно понимаю?
– Не совсем, но такой вариант мне нравится, – согласилась Наташа.
– Ага. А я в таком случае замаскируюсь под твоего ассистента и стану незаметно для клиентов дергать их чертей за хвосты и закупоривать рогатых музыкантов в бутылках. Так?
– Между прочим, Владислав, это отличная идея! – подал голос обычно молчаливый Геннадий. – Ты единственный из нас хорошо видишь чертей, и кому, как не тебе, знать, попался ли рогатый барабанщик в ловушку или остался сидеть на шее, вцепившись в нее всеми конечностями? Станешь ассистентом – с легкостью проконтролируешь процесс избавления от черта и не допустишь внештатных ситуаций.
– Мы еще обсудим этот вопрос позже, – сказал Владислав. – А теперь объясните мне еще одну вещь. Что свечи на столе освещают символ нашей фирмы – это я уже понял. Но для чего по углам кабинета расставлены горящие ароматные палочки?
– Они настраивают на романтический лад, – не особо уверенно пояснила лаборантка.
Макар захихикал, представив, как клиенты, нанюхавшиеся дыма ароматных палочек, вспоминают о романтике и поспешно бегут к цветочному магазину покупать цветы лаборантке.
– Сказала бы сразу, – заметил он, – что тебе не хватает внимания, и ты мечтаешь воспользоваться служебным положением в корыстных личных целях.
– Я же не в ущерб работе! – стала оправдываться лаборантка. – И потом, пока от вас дождешься первого шага, сама уже сойдешь одной ногой в могилу.
– Наташа, – проникновенно произнес Владислав. – Я не всё понимаю в суровых реалиях современной жизни, но мне от клиентов нужны деньги, а не признания в любви хотя бы к секретарше.
– Какой ты, Влад, сухой и не лиричный, – обиженно буркнула Наташа. – Я хотела как лучше, а ты…
– Ты хотела как моднее, – поправил Владислав. – А это не совсем одно и то же.
– Ароматные палочки полезны: они успокаивают или тонизируют.
– В моем кабинете должен быть только один явный запах – античертина, сводящего с ума рогатых долбежников! – воскликнул Владислав. – А насчет романтики… так и быть, разрешаю тебе охмурять любых клиентов на твое усмотрение, лишь бы они потом не передрались меж собой и нам не набили физиономии по причине воспылавшей огнем ревности к твоей светлой персоне. Короче говоря, переноси всё это в приемную и открой окно, а то я чувствую себя посетителем буддийского храма. Моему кабинету нужен строгий и респектабельный вид. Без изощренных фантазий. Стол, шкаф, сейф и несколько коробок с пустыми бутылками для хранения чертей. И на этом всё.
На том и порешили.
– Похоже, первый клиент, – сказал Геннадий, когда напротив здания остановился внедорожник, больше напоминающий немного усохший микроавтобус. Из автомобиля вышел человек лет сорока, в приличном костюме. На вид – обычный директор фирмы по торговле нефтью, услугами чиновников и прочими высокодоходными делами. Посмотрев на новую вывеску, он решительно зашагал ко входу, и через восемь секунд стоял на пороге. – Как бы коммивояжером не оказался…
– Угу… – поддакнул Макара. – Не успели начать работу, как нас начали атаковать продавцы всего на свете.
– Мальчики, будьте оптимистами, – сказала Наташа, пряча в ящик стола книгу о вкусной и диетической пище. Макар, увидев эту книгу часом раньше, хихикнул и сказал, что тоже любит читать фантастику, но предпочитает не кухонные сюжеты, а путешествия в космосе или изучение тайн прошлого. – Пока он не предложил нам ничего купить – он не торговец, а клиент. Лучше поправьте костюмы…