Синхронно кивнув, подруги лишь проводили взглядом выбегающих из комнаты мужчин. Все сейчас понимали, что происходящее входит в завершающую и самую драматичную стадию. Обняв присевшую около нее на диване Джоанну, Кати положила ей голову на плечо:
— Когда ты тогда в университете попала в аварию, Кристиан придумал молитву. Она была нескладной, наивной, в чем-то сказочной, но она настолько шла от сердца, что, когда он произносил ее, мы все повторяли за ним, готовые, как и он, на все, только бы ты вернулась к нам.
— Ты помнишь ее? — Джоанна повернула голову, Кати коротко кивнула и, сжав руку подруги, посмотрела в сторону барражирующих за окном полицейских вертолетов.
— Господь. Ты такой сильный и могучий, ты все знаешь и все можешь. Я мелок и ничтожен против воли твоей, но послушай меня… — уверенно начала Кати. Джоанна повторяла за ней каждое слово, чувствуя, как они отзываются эхом не только в пустых стенах комнаты, но и в ее сердце.
«Я приму любое выбранное тобой для меня будущее, пройду все, что ты предназначишь мне, и ни разу не заропщу. Только верни мне смысл всего сущего…»
========== Глава 15. Холодно ==========
Этьен и Макс появились в холле десятого этажа одновременно с двумя людьми в штатском. Макс уже собирался последовать дальше, как Этьен резко затормозил его, схватив за рукав.
— Мистер Пру, — не успев возмутиться: «какого…???!!!», услышал Макс за спиной, — Его Величество прислал белок, они уже на позициях.
Благоразумно удержав при себе робкое предположение о неуместности зоопарка в данный момент, Макс уставился на Этьена в ожидании объяснений.
— «Летучие белки» — элитный отряд королевского спецназа. Человек-паук ушел бы досрочно на пенсию, узнав про этих ребят. Учитывая высшую степень интимности обстановки, без них нам не
обойтись.
Парни в штатском кивнули, да и сам Макс понимал, что в полностью лишившемся электричества небоскребе им на своих двоих до окопавшегося где-то наверху Ахмата оперативно не добраться.
— Судя по тому, что мы успели понять из записей, — глаза уже привыкли к темноте, и Этьен относительно неплохо ориентировался на местности, — Ахмат на одном из верхних этажей южной части небоскреба.
— Дамы из полицейского оцепления вспомнили ехавшего с ними в лифте мужчину. — Вступил в разговор один из штатских. — Когда они выходили, одна из них увидела, как он нажимал кнопку восьмидесятого этажа. В связи с этим «белкам» был дан приказ занять крышу соседнего здания.
При последних словах парня Этьен резко развернулся и побежал в сторону огромного панорамного окна. Спустя пару минут после погружения небоскрёба во мрак поднятые в воздух вертолеты полицейского оцепления то тут, то там освещали его лучами прожекторов. Один из таких лучей и ослепил Макса, когда он молча проследовал за Этьеном, не понимая, что происходит, но догадавшись, что Этьен все как раз очень хорошо понимает.
— Он где-то там! — Перекрикивая гул винтов, тот знаками подозвал вертолет подлететь ближе. Обернувшись к Максу и штатским, уверенно открыл одну из створок окна. — С восьмидесятого этажа наш «аптекарь» на техническом лифте мог подняться к закрытым служебным помещениям, включая «холодильник», да к неиспользуемым помещениям пяти верхних этажей как раз таки южной части небоскреба.
— Именно поэтому «белок» и отправили на крышу находящегося по соседству здания. — Подтвердил верность размышлений Этьена один из штатских. — Оттуда им будет ближе и проще достигнуть любого из окон южной части.
Белки, холодильник… Макс ровным счетом все еще ничего не понимал, но согласно кивнул, когда
Этьен указал ему в сторону второго шасси вертолета. Парни в штатском уже примерялись к показавшемуся из-за угла другому вертолету.
— Думаю, нам лучше высадиться на сто тридцать пятом этаже западной части. — Один из них тронул Этьена за плечо, тот кивнул в ответ. — А там через галерею выйти к лестнице и дальше подняться по ней. Если наши фигуранты там, где мы предполагаем, своим бесспорно эффектным появлением мы можем спугнуть Ахмата.
Этьен молча кивнул, бросив короткий взгляд на Макса. Тот лишь вздохнул. Вот сейчас он как раз все очень хорошо понимал. Свет вырубил Ахмат, в этом никто не сомневался. А это означало лишь одно — он перешел к активным действиям и любое неосторожное движение… О цене даже малейшей ошибки думать не хотелось. Как и терять драгоценное время.
Вертолет мужественно выдержал и Этьена, и девяносто три его килограмма и словно стрекоза взмыл вверх.
Сердце замерло от одного только этого прикосновения. Холодный металл был готов в любую секунду выпустить на волю горячую кровь. Мысли о том, как некрасиво он будет смотреться в гробу, странным образом отвлекали Кристиана от ожидания неминуемого. То и дело захватывающие комнату своими лучами вертолеты были для него сейчас единственной связью с миром, в который ему уже не суждено было вернуться. Приняв тот факт, что он более не хозяин своей судьбы, Кристиан в эти последние секунды мысленно обратился к Джоанне и детям, в который раз попросил прощения у Саши, что вновь потеряет его, так и не успев обрести, поблагодарил Макса и Леона за преданность и верность, и сказал «спасибо» Этьену за все их года. Попрощавшись со всеми ними, он уверенно открыл глаза, полный решимости не лишить Ахмата удовольствия видеть их в судьбоносный момент. Страшно? Да.
Вертолет за окном как-то дольше задержал на них свой луч, что позволило Кристиану увидеть и глаза самого Ахмата. Тот, улыбаясь, прижимал конец скальпеля к его груди. Жжение от надреза еще больше участило ритм сердца. Против воли сжавшиеся в кулаки руки пустили нервную дрожь
от пальцев к плечам, тисками сжав их.
— Второй пошел. — бросив коротко в телефон, Ахмат дождался ответ и многообещающе посмотрел на Кристиана. — Уже совсем скоро, — выключив телефон, талиб повернул голову к окну, — у нас будут благодарные зрители, которые оценят вашу игру. Когда вашим друзьям и людям эмира доложат о нас, и они бросятся к другим вертолетам в надежде успеть спасти вас, сиятельное тело будет охранять только несколько солдат под командованием нашего общего друга.
Кристиан еле заметно покачал головой. Значит, пока Ахмат тут будет убивать его, Мелек там внизу сделает то же самое с эмиром. И сумеет все обставить так, что на него никто и не подумает. Это только в сказках добро всегда побеждает зло. Жизнь далека от сказки. Как он ни пытался, а помешать «шакалу» не смог. Два-два… Решающий раунд он проиграл.
В который раз вертолет привычно осветил их комнату. Кристиану показалось, что он слышит напряженное гудение винтов. Или это его сердце? Ахмат ехидно усмехнулся и надавил на скальпель. Еще сильнее загорелось в груди, и тут же дыхание начало знакомо сбиваться с ритма, из горла через сжатые в судорожной улыбке губы вырвался хрип. Он все понял…
— Дьявол! — Он все понял. Ахмат раздраженно одернул руку со скальпелем. — Что ты ему делал? Быстро повтори! — При первых признаках нового приступа, стремительнее первого накрывающего врага, талиб посмотрел на реанимировавшего его ранее громилу.
— Слишком опасно! Передозировка адреналина в сердце может только усугубить состояние. После первого укола прошло слишком мало времени.
— Как действуют в таких случаях?! — Ахмата волновало лишь то, что «актер» умрет раньше, чем сыграет прописанную ему роль.
— В больницу везут. Самим уже ничего не сделать!
— Дьявол!
Прорвавшая блокаду хладнокровия злость метнула скальпель в открытое окно, пролетев которое, инструмент с оглушительным звоном разнес на мелкие осколки находящийся за ним светильник. Запах выступившей сквозь порез на груди врага крови раздразнил хищную сущность Ахмата. Он выхватил из рук охранника шприц с остатками лекарства и замахнулся над бьющимся в судорогах обездвиженным телом.
— Они в секторе двенадцать! Двое ваших и еще трое.
— Вас понял.
— Ухожу, не отсвечиваю.
— Принято. Четвертый?
— Готов.
— Хорошего полета.
Несколько прочертивших воздух фигур в обеспеченной вертолетом темноте остались не замечены находящимися на «сцене» актерами, звон вынесенного окна соседней комнаты слился с прощальной «песней» светильника. На распахнувшуюся боковую дверь громилы просто не успели отреагировать. Их неласково уткнули носами в пыльный пол.
— Займись им! — крикнул Этьену, кивнув в сторону Кристиана, Макс.
Спрыгнув из зависшего за окном вертолета внутрь комнаты, он увидел, как Ахмат, стремительно вскочив, умелым ударом подсек возникшего около него спецназовца и бросился к двери.
Гнев был его светом, когда он несся за ним по темным коридорам. Гнев, что зародился в нем, когда они по рации услышали об обнаружении одним из вертолетов Кристиана и Ахмата. Гнев, что крепчал, пока они огибали здание, подлетая к нужному окну. Гнев, что чуть не разорвал его сердце, когда он увидел бьющегося в судорогах Кристиана. Этот гнев сейчас сжимал кулаки и вкладывал в его ноги невиданную скорость и силу. Этот гнев вел его, не давая выпустить из вида ненавистную фигуру.
Знал ли Ахмат, куда бежал, Максу было неизвестно. И наплевать даже тогда, когда он увидел впереди освещенную огнями соседних зданий южную смотровую площадку.
— Хорошо бегаешь, шавка. — Усмехнулся, обернувшись, Ахмат. Замерев у самых перил, улыбался приближающемуся Максу.
— Надрессирован на шакалов. — Физически ощущая сведенные от напряжения скулы, процедил тот сквозь зубы.
— И все равно везде опоздал. Дружок твой уже на пути к праотцам.
— Уверен, — сердце Макса горело от боли, — он подождет тебя на входе. Не буду задерживать. Мелеку передам от тебя привет.
Ахмат неприкрыто вздрогнул. А Макс смотрел на нелюдя, превратившего для всех них последний год в ад, и чувствовал лишь разгорающуюся в сердце ненависть. Поступить по закону? По правилам? Только не сейчас. Не с ним. Допустить, чтобы у Ахмата остался хотя бы один мизерный шанс остаться в живых и снова сбежать, Макс не мог. Тот случай, когда зуб за зуб. Но не это оголенное чувство справедливости, не пережитая боль, и даже не вполне понятное чувство возмездия, а долг перед другом нажал на спусковой крючок вырванного из-за пояса пистолета.
Шакалы тоже бывают растеряны. Особенно перед тем, как сорваться со сто тридцать восьмого этажа.
Добежав до нужного места, Леон увидел мелькнувшего впереди начальника охраны эмира. Опоздал на несколько секунд! Но тот, слава Богу, быв в поле видимости. Стараясь теперь уже ступать неслышно, Леон последовал за ним. В свете поднявшейся кутерьмы и всеобщего «броуновского» движения ему показалось странным, что тот не присоединился к нему и даже не направился в общий холл, где эмир лично контролировал поиски, а, озираясь по сторонам, выбрал нелюдимую боковую лестницу.
— Понял вас. Приступаю. — Услышал Леон его голос, в очередной раз замерев между этажами.
Получается, их подозрения верны и начальник охраны оказался подкормленным Ахматом предателем? И только что получил приказ. Какой? Леону очень не понравилось закравшееся в сердце предчувствие. И как бы его душа не рвалась сейчас к поспешившим на помощь к Кристиану друзьям, он чувствовал, что должен остаться здесь, проследить за «крысой» и постараться всячески помешать ей.
Тем временем начальник охраны уже сам набрал кого-то на телефоне:
— Трое к северному крылу, оттуда только что поступил звонок. Кажется, кого-то видели на технической лестнице! Пусть около Господина останутся двое, там полиции больше, чем вас всех вместе взятых, а лучше вас небоскреб они не знают. Или вы хотите, чтобы Господин вас потом за убитого помощника вздрючил?!
Если бы Леон не знал подноготную, то легко бы поверил в праведный гнев главного охранника. Сейчас же он лишь хмуро покачал головой и уверенно последовал дальше, услышав вновь застучавшие по ступенькам ботинки.
Оказавшись в коридоре, из которого уже был видел общий холл, Мелек снова замер. Оглядевшись по сторонам, вдруг достал из-за пояса пистолет и снял его с предохранителя. Опустив в карман, уверенно нажал кнопку рации:
— Аслан, Рунди, среди нас предатель! — очень убедительно прохрипев на фоне пущенной куда-то в пол пули, спрятался в нише за дверью, уверенно сжимая в руке пистолет.
Услышав торопливый шум шагов, он вышел из своего укрытия, со всей силы заехав первому бегущему рукояткой в лоб. Не успел второй что-либо понять, как испытал то же самое. Убивать их ему не было смысла. Только лишний шум. Дальнейший план предписывал добраться до эмира, провернуть задуманное и быстро выйти на стоянку. Завладев одним из стоящих там мобильных полицейских вертолетов, поднять его в воздух и, забрав осуществившего свою часть плана Ахмата, скрыться в первых лучах солнца, оставив полицию, охрану и дружков француза лить слезы и метаться в поисках убийц.
Пока все шло, как по нотам. Мелек снова спрятал пистолет в карман и вышел в холл. Освещенный стационарными фонарями, он был достаточно сумрачен, чтобы позволить ему спокойно и незаметно добраться до расположенного в дальнем углу дивана, на котором, кроме эмира, был лишь какой-то полицейский чин в штатском.
— Мой Господин! — театрально придерживая рукой в кармане пистолет, словно зажимая рану, Мелек «подполз» к дивану и рухнул на колени перед правителем. — У Ахмата свои люди в полиции. Аслан, Рунди… В нас стреляли! Я слышал звуки борьбы, но поспешил к вам! Я…
— Врача. Быстро! — распорядился эмир, помогая ему залезть на диван. Сидящий где-то за его спиной штатский торопливо застучал ботинками. «Побежал за помощью…» — усмехнулся Мелек и, спокойно подняв голову, вдруг уже совершенно безэмоционально посмотрел на эмира. — Не волнуйтесь, Мелек, скоро вам помогут. Все будет хорошо. — Его замершее лицо Господин истолковал по-своему. — Посидите, пока…
— Засиделся я что-то около вас, мой Господин… — прервав правителя, Мелек по-шакальи усмехнулся, а рука в кармане уверенно легла на ствол пистолета.
— Ты прав. — Вдруг раздался голос за его спиной, чья-то рука уверенно накрыла сжавшую пистолет его ладонь. Эмир же спокойно и невозмутимо продолжал смотреть ему в глаза. — Тебе уже давно пора сидеть в другом месте.
Из своего укрытия за портьерой Леон видел вбегающих в дверной проем двоих. Логично предположив, что начальник охраны не станет создавать дополнительный шум, оставил следующую сцену разыгрываемой драмы без своего внимания и поспешил в холл.
Увидев его, эмир сразу узнал в нем одного из друзей своего помощника, а потому без лишних слов жестом отослал сидящего рядом полицейского.
— Удар в спину душе стократ больнее… — Покачал головой эмир, наблюдая, как теперь уже бывшего начальника охраны заталкивают в машину.
— Шакалу — шакалья судьба. — Не сдержавшись, сплюнул на асфальт Леон.
В тот же самый миг совсем рядом раздался звук падающего тела и резкий женский вопль. Завернув за угол, Леон замер, смотря на прикрываемое кем-то из полицейских лежащее на земле тело. Отчего-то парализовало ноги и язык.
— Мозги всмятку… — буркнул стоящий рядом офицер оцепления.
Тут же послышался звук приближающейся сирены «неотложки». Повернув голову к полицейскому, Леон только открыл было рот, как поднятый винтами спускающегося вертолета ветер откинул закрывающий тело брезент.
Шакалу — шакалья судьба.
— На этот раз он, надеюсь, точно мертв? — Опустившись рядом с Джоанной на диван, Этьен протянул ей стакан воды и посмотрел в сторону огромных белых дверей, к которым сейчас был прикован не только его взгляд.
— Мертвее не бывает. — Кивнул Леон.
Словно в тумане прошли последние несколько часов. Спустившийся вертолет уже встречали медики «скорой», тут же подключившие Кристиана к системе ИВЛ. Его погрузили в спецборт и отправили в королевский госпиталь, где их уже ждал лучший нейрохирург-реаниматолог Эмиратов. Вторым вертолетом туда отправили Джоанну. Макс и Леон поехали своим ходом, а Этьен остался завершить формальности. Когда спустя примерно час он тоже присоединился к ним, огромные белые двери все еще хранили молчание.