Детские грёзы: летнего отдыха день.
Чувства, но в прозе, школьная жизнь, словно сень.
Ссоры, обиды, глупые шутки вокруг.
Будь же со мною, первый и лучший мой друг…
Они впервые близко познакомились, когда обоим исполнилось лет по четырнадцать. Оба жаждали приключений на свои буйные головы. Ничего не поделаешь, мальчи-и-ишки.
Нет, Джеймс Чарлус Поттер с Сириусом Орионом Блэком встречались и до этого знаменательного дня: они ехали в одном вагоне Хогвартс-экспресса и даже учились на одном курсе, но близко не сходились, хотя оба прослыли знатными бездельниками. Ведь если первый быстро стал душой компании, второй сторонился любого общества. Ещё бы, семья Блэк испокон веков считалась тёмной, а здесь «привет» от беспокойного старшего.
«Гриффиндор!» прозвучало для Сириуса как приговор или диагноз. Эдакая отвратная проказа.
Стоило бы посмотреть на лица Регулуса, Нарциссы, Беллы и посчитать количество вопиллеров, присланных отцом, матерью и кучей других не совсем светлых родственничков, коих, судя по генеалогическому древу, имелось великое множество.
Так повелось: Сириус неизменно улыбался, слыл тем ещё раздолбаем и просто жизнерадостной заразой, но народа сторонился. И если остальные «отстранённости» не замечали, Джеймс пришёл к такому выводу уже в конце первого курса: Сириуса знали все, начиная гриффиндорскими первогодками и заканчивая слизеринскими выпускниками, но никто не мог сказать о нём что-то существенное.
А этим летом отец подарил Джеймсу мантию. Она была, мягко говоря, необычной, и немного настораживала – особенно если судить по истинно поттеровской хитрой усмешке родителя и лукавому блеску его карих глаз.
Уже через минуту Джеймс, смотря в старинное магическое зеркало, недоуменно сетующее, мол, голова без тела зрелище малопривлекательное, восторженно воскликнул:
- Вау, мантия-невидимка!
Не то чтобы они были в дефиците, но достать хотя бы одну в неспокойное время – немалая трудность.
- Гордись, сын, тебе в руки попала семейная реликвия. Надеюсь, ты используешь её правильно, – усмешка стала ещё хитрее, точно у матёрого лиса.
Стоявшая рядом мать негодующе всплеснула руками:
- Дорогой, чему ты учишь нашего сына! Джеймс, милый, не слушай папу. Не вздумай нарушать школьные правила.
- Насчёт правил я ничего не говорил, – парировал отец.
Несмотря на преклонный возраст обоих, создавалось ощущение, что супругам лет на двадцать меньше.
Дорея нахмурилась, приготовившись выдать какое-нибудь нравоучение, но, поддавшись общему шаловливому настрою, засмеялась вместе с сыном и мужем. Всё же она принадлежала семье Поттер.
И теперь Джеймсу не терпелось использовать подарок в деле. Первую учебную неделю он честно отсиживался в комнате с остальными грифами, но потом не вытерпел и, встав ближе к полуночи, закутался в мантию. Спустился в общую гостиную, а оттуда - в коридор.
Джеймс никому не говорил, но одним из его заветных желаний являлась прогулка по ночной школе. Особенно хотелось пробраться на астрономическую башню – если оттуда открывается потрясающий вид днём, значит, ночью он ещё лучше.
Юный волшебник шёл, настороженно оглядываясь по сторонам – его тревожил каждый шорох, а сердце билось как сумасшедшее. Вдобавок приходилось немного подбирать полы мантии – иначе при небольшом росте мальчика можно легко споткнуться – а в особенно тёмных местах подсвечивать себе люмосом.
Портреты спали. Не все, конечно, но самые болтливые бодрствовали днём, а остальные чхать хотели на странный двигающийся шарик света.
По дороге в башню Джеймс встретил пару призраков и услышал сонное бормотание Слизнорта – дежурного преподавателя. Тот и взбешённого гиппогрифа перед носом не заметил бы, поэтому путешествие складывалось отменное.
Уже у входа, поднявшись по туевой куче ступенек, маг заметил что-то странное. А именно – запах. Немного удушливый, однако способный заинтересовать всякого любознательного мальчишку.
Изобразив дуновение ветра, Поттер приоткрыл дверь и проскользнул следом. Там замер, оглядываясь, и непонимающе уставился на ещё одного живого человека в помещении – Блэка.
Тот уютно развалился на одном из трансфигурированных из чего-то диванчиков, укрылся собственной мантией и, запрокинув назад голову, выдыхал изо рта дым. Комната полностью продувалась, а так как по крайней мере одна стена у неё отсутствовала, заменённая рядом балкончиков, дым свободно растворялся внутри и постепенно выходил наружу. В принципе, уроков астрономии ни у кого ни в нынешнем, ни в прошлом году не проводили – не смогли найти подходящего преподавателя, потому нарушитель мог не волноваться. Магический шар в центре за ненадобностью потушили, и всё освещалось лишь благодаря лунному свету.
Джеймс мысленно укорил себя за недогадливость – при своём неблагополучном зрении он поостерёгся надевать очки и теперь, сощурившись, всмотрелся в опущенную руку однокурсника. В ней находилась не палочка, как подумалось сначала, а белая трубочка. Как же её там… на магловедении ведь рассказывали… сигарета, вот. Её кончик немного дымился, а Сириус втягивал в рот дым и через время его же выдыхал.
Выглядело завораживающе. Увлёкшись зрелищем, Джеймс совершил наибольшую глупость за нынешнюю ночь: он отпустил полы мантии. А когда надумал сделать шаг, запутался в ткани и с грохотом свалился наземь.
Пустые стены разнесли тройное эхо.
Поттер хотел неслышно подняться, чтобы исправить оплошность и смыться куда подальше, когда ему прямо в лоб упёрся кончик палочки Сириуса. В руке самого Сириуса, конечно. Он хмуро уставился в пустоту на месте Джеймса:
- Назовись!
Тот был уверен, что по-прежнему невидим, но Блэк, похоже, плевал на любую невидимость.
Молчание затянулось, и Сириус, перестав надеяться на присутствие мозгов в голове нежданного гостя, зашарил рукой в воздухе. Нащупав мантию, одним резким движением стянул её в сторону. Удивлённо открыл рот:
- Поттер?! – и тут же постарался принять благопристойный вид. – Какого Мерлина ты здесь забыл? Ты хоть знаешь, сколько времени?
- Конечно знаю, – оскорбился Джеймс. – Я прогуляться решил, а сюда случайно забрёл. А ты?
- Что, «я»? – прикинулся чулком Сириус, убирая палочку и вместо неё протягивая ладонь.
- Что здесь делаешь? И, кажется, не первый раз, – Джеймс кинул многозначительный взгляд на трансфигурированный диванчик, но руку принял, да ещё и попробовал пожать. – Я Дже…
- Поттер, помню, – невежливо перебили, отбирая руку.
Сириус, убедившись, что за зверь его собеседник, какой-то ленивой походкой направился к облюбованному предмету мебели. Окинув его придирчивым взглядом, признал гнездо удовлетворительным и устроился обратно. Достал из кармана помятую пачку с десятком подобных палочек – одна из которых недокуренной валялась на полу, и зажигалку. Расслабился, закурил. В праздном любопытстве прикрыл один глаз:
- Почему не идёшь сдавать?
Джеймс со вздохом поднялся, подобрал мантию и, поёжившись от сквозняка, надел обратно, высоко подобрав полы. Попытался сделать нормальный шаг:
- Жду ответа на свой вопрос.
Поттер осторожно пошёл вперёд, шагая по той части, которую луна освещала больше всего.
- На какой вопрос? – Сириус недоумевающе открыл глаз.
Будто он действительно удивлён и заинтересован в собеседнике.
Чушь собачья.
- Который я тебе задал, – Джеймс тоже немного умел играть в навязанную игру.
Блэк сделал вид, что задумался, но вместо этого, кажется, начал засыпать. А Поттер, наконец, дошёл до дивана, сел рядом на ближайший к голове однокурсника подлокотник:
- Мне несложно повторить: что ты здесь делаешь?
Вместо ответа встречный вопрос:
- Тебе зачем?
- Мне, э-э-э… – Джеймс слеповато прищурился, словно чёткое изображение могло дать подсказку, но нашёлся: – Вообще-то, я первый спросил.
- И? – Сириус, окончательно решив задремать, зевнул, вновь укрываясь мантией.
Поттер же нахмурился и хотел по привычке поправить дужку очков, но, когда той на привычном месте не оказалось, сделал вид, что собирался просто взлохматить себе чёлку. Впрочем, Блэк даже ухом не повёл, продолжая курить с прикрытыми веками.
Однако другой мальчишка не смог сдержать любопытства:
- Что ты делаешь?
- А сам не видишь? Лежу, – последовал неохотный ответ.
Похоже, Блэку не терпелось избавиться от нерадивого собеседника, а тот, наоборот, жаждал познакомиться поближе.
- Нет… В смысле, что ты делаешь с сигаретой?
Тяжёлый выдох.
Глухо зарычав, Блэк поднялся. Накинул на плечи мантию и, подойдя к краю балкона, почти демонстративно разжал пальцы, отпуская сигарету в свободный полёт.
- Доволен? – спросил саркастически.
Сидя на том же диване, Джеймс проводил пылающий огонёк непонимающим взглядом и недоуменно произнёс:
- Ты зачем её выкинул?
Оба недолго таращились друг на друга, причём один видел только тёмный силуэт. А потом Сириус фыркнул по-собачьи насмешливо и, не сдержавшись, начал до слёз хохотать, практически сгибаясь пополам. Примолкнув, нетерпеливым жестом откинул упавшие на глаза длинные локоны и кивком головы подозвал другого мальчишку к себе. Достал одну сигарету, затем ещё одну, которую, немного подумав, отдал подошедшему Джеймсу и, когда тот с лёгкой опаской принял «презент», прошептал заклинание пламени, попытался им поджечь «курево», разозлился, потушил и достал обыкновенную магловскую зажигалку.
Молча глядевший на импульсивные действия Сириуса Джеймс, увидев странный предмет, заинтересовался:
- Можно?
Блэк, состроив важную физиономию «профи и старожила», снисходительно покивал:
- Только осторожно. Я покажу, как ею пользоваться.
Он встал за спиной Поттера, направив его руки так, чтобы на них полностью падал тусклый свет. Сам показал на своей сигарете первый раз и проследил, чтобы ничего не случилось:
- Возьми фильтр в рот и ладошку держи против ветра, а то потухнет. Здесь же такой ветрюган, что и грима сдует, но пару секунд огонёк погореть сможет.
Убедившись, что его указания выполнены, Сириус забрал своё сокровище обратно и, подставив лицо очередному сильному порыву, затянулся. Смесь ветра и никотина сама по себе будоражила кровь.
Тем временем Джеймс по неосторожности втянул много дыма сразу, закашлялся и уронил сигарету.
Прокашлявшись, хотел поднять, но чужой ботинок уже старательно растирал по полу остатки, в конечном итоге забуцнув их за грань балкона.
- Не судьба, – заключил Блэк, пожав плечами. – Думаю, если с первого раза не получилось, значит и пробовать не стоит.
Джеймс собрался возмутиться, но передумал. Не сильно и хотелось.
Вдобавок, подумав, что Сириусу неловко разговаривать с одной головой, вывернул мантию наизнанку и накинул её обратно - невидимой стороной. Холод пробирал до костей, а, насколько Поттер помнил уроки Флитвика, согревающие чары у обоих мальчишек выходили скверно.
Блэк смерил Поттера скептическим взглядом: для любопытствующего тот отказался от затеи на удивление быстро. А как же дух противоречия? Но, решив, мол, у каждого свои тараканы, пожал плечами. Развернулся к перилам балкона, опираясь в них локтями. Ветер угрожал вот-вот погасить яркий сигаретный огонёк на кончике.
Джеймс неловко переступил с ноги на ногу – не столько от холода, сколько от желания продолжить общение. Ему впервые захотелось с кем-то по-настоящему подружиться. К тому же вид плывущего по воздуху дыма околдовывал. Было в нём что-то загадочное, не поддающееся законам магии.
Однако просто стоять и смотреть – глупо, потому Поттер задал первый пришедший в голову вопрос:
- Где ты взял сигареты?
- А где я мог их раздобыть? – снова ответил вопросом на вопрос Сириус.
Правда, теперь он был настроен более дружелюбно. Иногда даже у него возникало желание пообщаться со сверстниками.
- Где? – переспросил Джеймс и предположил: – В магазине.
- Угу, – нейтральный ответ.
- Нет, но как же!.. – гриффиндорец эмоционально замахал руками, а когда мантия начала слетать с плеч, быстро подтянул её на прежнее место. – То есть, сигареты – они не волшебные. Такие только маглы продают, значит, магазин должен быть магловский!
Он стоял боком к балкончику, к тому же сосредоточил своё внимание на Блэке, а тот в темноте рассмотрел силуэт кентавра возле хижины Хагрида. Получеловек поглядел прямо ему в глаза, кивнул в знак приветствия, а затем поспешно скрылся в лесной чаще. Непонятное создание.
Хагрид постоянно уверял всех и каждого, какие они замечательные… хотя его замечательность распространялась и на все виды опаснейших магических тварей.
- Магазин магловский, – после длительной паузы, когда Поттер почти перестал надеяться на ответ.
- Тогда э-э-э… как? – неуёмное любопытство.
Тяжкий выдох и хмурый взгляд серо-стальных глаз с немного пугающим светлым отблеском луны в радужке. Казалось, в глазах горит какой-то потусторонний огонь.
- Тебе зачем?
На что Джеймс непосредственно, немного лукаво усмехнулся:
- Просто так.
Наверное, именно это в итоге подкупило Блэка. Он свободной рукой жёстко взъерошил собственные волосы. Искривил в досаде тонкую выразительную линию губ, протестировал взглядом в упор и выдал:
- Какой-то ты неправильный.
Поттер наигранно беспомощно развёл руками:
- Ты не первый, кто так говорит. Да и не только мне. Мы, Поттеры, вообще все вкривь и вкось переиначенные.
- М-да, – глубокомысленная задумчивость. – Ясно. Ага.
Они немного помолчали, рассматривая громадную хижину преподавателя Ухода За Магическими Существами, однако Джеймс не выдержал:
- И всё-таки?
- Я был в магловской части города. Напряги соображалку.
- Один? – неподдельное удивление.
Как утверждал Чарлус, мир маглов – опасное место. Сделаешь что-то не так, и тебя уже везут куда-то, связывая руки.
- Ага, – невесёлая усмешка. Сириус кинул на мальчишку взгляд совсем не по-детски проницательных глаз. – Я дома почти не живу – для меня там приготовлены одни нравоучения. Что мать, что отец, что Регулус. Только дядюшка Альфард заступается и чем может помогает. Но мать, наверное, его когда-нибудь со свету сживет – и так постоянно угрожает, что выжжет его имя на Семейном гобелене. То-то будет весело. Дядюшка снабжает меня деньгами, он же показал мне магловский мир – у него там даже небольшая квартира.
- А палочка? Ты ведь несовершеннолетний – как колдуешь рядом с маглами?
- Купил вторую. Незаконно, правда, но в Лютом переулке об этом не сильно заботятся, – и, спохватившись собственной откровенности, резко повернулся к Поттеру. Нахмурился: – Пообещай мне, что ты ничего никому не скажешь.
- Хорошо, – Джеймс без раздумий согласился. – Как мне поклясться?
- Ну-у, так, как клянутся в твоей семье, – Сириус привёл пример: – В моей – на крови или магией.
- А в моей просто дают обещания, – удивлённый ответ.
Недолгая пауза, выявившая глубокую пропасть между семьями. Джеймс и Сириус являлись троюродными братьями, однако если первый мог жить, как хотел, верить во что хотел, то для Блэков малейшее отклонение от традиций – и ты предатель крови.
Сириус невероятно завидовал этой свободе. Несмотря ни на что, он любил мать, отца, Регулуса, и идти против них – больно, однако гордость не давала отступиться, создавая эдакий замкнутый круг. Чтобы ни туда, ни сюда.
- Ладно, – секундное сомнение. – Обещай мне.
- Обещаю, – просто и удивительно естественно.
Никакой магии – ни грамма, но внутри необыкновенное волшебное чувство. С чего бы?
Они ещё долго болтали – до самого рассвета – и, по-прежнему тихо переговариваясь, отправились в родное крыло по кроватям. Народ распределили по трём комнатам – одну занимали девочки, а остальные отдавались в распоряжение мальчиков. Джеймсу и Сириусу посчастливилось жить в одной. Их кровати размещались совсем рядом, разделённые только кроватью тихого мальчика с фамилией Люпин. Поттер не понимал, почему того распределили в шумный Гриффиндор, тем более, Римус был нелюдимее Блэка.
Хорошо бы завтра попросить его переселиться…
С такими мыслями Джеймс заснул – до начала занятий оставалась пара часов.