Глава 1
Скрипаль мчался по мрачному тоннелю, рассекая темноту лучом карманного фонаря. Раздавался жуткий собачий лай, он был потусторонним, и пугал Скрипаля не на шутку. Скрипаль чувствовал на спине цепкие взгляды демонических псов. Они яростно лаяли, свирепо рычали, и с каждой секундой становились к Скрипалю все ближе, угрожающе клацая когтями по полу. Их глаза светились в темноте красным дьявольским светом, нагоняя страх, и вводя в состояние первобытного ужаса.
Скрипаль мог вступить с псами в схватку, но отчетливо понимал, что проиграет. Он выжимал из организма все, что только мог выжать. Мышцы его устали, и словно пылали от напряжения. По щекам струился пот, закатываясь под потертый кожаный плащ. Вдруг за спиной Скрипаля, в опасной близости, полыхнула ослепительная вспышка взрыва. Грохот эхом разнесся по тоннелю, ударив по ушам, и оставив в них ошеломительный звон. Скрипаля снесло с ног ударной волной, и он рухнул на четвереньки, обернувшись. Тоннель заполнило пламенем, и языки огня тянулись до самого потолка.
В огне возникло два тусклых собачьих силуэта. Пламя охватило псов, хищно шагавших через него, и высокие температуры не наносили им никакого вреда. Псы скалили слюнявые клыкастые пасти, клацали зубами.
Псы тут же скакнули на Скрипаля. Перстень на пальце Скрипаля засветился, и Скрипаль отбросил собаку мощным хуком справа, она снесла соседку вылетев ей наперерез и они грохнулись на пол. Недолго думая, Скрипаль решил реализовать еще один тактический ход. Он достал из-под полы плаща гвоздь, вонзил в стену, затем рванув по тоннелю подальше от места закладки.
Как только псы очухались, бросившись за Скрипалем вдогонку, гвоздь врубился в стену по самую головку, испустил мощную ударную волну, обвалившую тоннель. Обвал прикрыло густой пыльной пеленой. Лишь визг придавленного пса сигнализировал о том, что принятое решение дало плоды. Из тумана выпрыгнул уцелевший пес, настиг Скрипаля, и прыгнул на него. Скрипаль прикрылся рукой, тварь вонзила острые клыки в предплечье, разорвав плоть и даже достав до кости. Фонарь грохнулся на пол и потух. Пес повалил противника, терзал ему руку и почувствовал языком теплый привкус соленой крови. Скрипаль кричал от боли, а демонический пес продолжал рвать его, разбрасывая кусочки мяса в разные стороны. На лицо Скрипаля брызнула кровь, сердце его бешено колотилось, выдавая высочайшие ритмы.
В приступе отчаяния Скрипаль отшвырнул пса пинком, выхватил пистолет из-под плаща, произведя несколько прицельных выстрелов, громыхнувших в узких сводах тоннеля, будто раскат грома. Две пули прошли мимо, а третья раскроила собаке голову.
Скрипаль без оглядки помчался дальше, оставляя за собой кровавый след.
На руку было страшно смотреть, кровь текла из жуткой раны ручьем.
Мир перед глазами мутнел, сердце билось тяжело и натужно. Совсем скоро тело ослабло. Скрипаль не в силах был устоять без опоры, заковылял вдоль стены, чувствуя сильнейшее головокружение. Земля стремилась вырваться у него из-под ног. С трудом преодолев еще несколько метров, он соскользнул на пол. Кислорода не хватало, дыхание было тяжелым, глубоким.
Бросило в озноб.
До ушей доносился ритмичный стук каблуков. В темноте тоннеля возник крохотный светящийся сгусток энергии и ярко вспыхнул, вырвав из темноты симпатичную девушку, при виде которой у Скрипаля перехватило дыхание. Она с ухмылкой глядела на жертву.
– Юля, – выдавил он через силу. – Ты не понимаешь, – Скрипаль болезненно сморщился, зажав руку выше раны. – Нужно огласить эту информацию! И огласить срочно! Неужели ты не видела того, что видел я? Мы можем остановить войну! Можем прекратить бессмысленное кровопролитие!
– Еще как видела, – улыбнулась Юря. – И поэтому я не могу позволить тебе выставить доказательства на общее обозрение. Бесконечным это ни разу не интересно. Да и мне тоже.
– Неужели ты? – Скрипаль глянул на Юлю расширенными от удивления глазами, и побледнел, когда ее зрачки засветились красным светом. – Юленька!
Время переговоров прошло. Скрипаль немедленно достал из кармана красивый медальон, разбив его об пол.
– Нет! – вскрикнула Юля, выхватила пистолет из кобуры и точным выстрелом продырявила Скрипалю голову.
Из осколков медальона в потолок ударило несколько молний, создавших густую сферу энергии, Юлю снесло ударной волной, она с криком грохнулась на лопатки.
– Черт тебя подери! Гребанный ублюдок! – возмутилась Юля, поднимаясь, и зажигая очередного «светлячка».
Юля панически смотрела на убитого Скрипаля, и на место, где находилась сфера. Она бросилась к осколкам медальона, принявшись распихивать их по карманам, и услышала приближающиеся шаги. По ее спине пробежались мурашки. К месту убийства Скрипаля, возглавляя небольшой отряд, подошел мужчина. Свет «светлячка» падал на его морщинистую кожу. Мужчина достал из нагрудного кармана пиджака расческу, причесал седые волосы, затем убрал инструмент на место.
– Зар, – сдавленно проговорила Юля, стараясь не смотреть Зару в глаза. – Он мертв.
– Уверена? – Зар распустил ладонь, и в ней, как по волшебству, появился изящный ледяной клинок. – Может, мне его добить?
– Я ему голову прострелила, – ответила Юля, пытаясь подавить бушевавшие в душе чувства.
– Умница, – улыбнулся Зар. – Да… Для вас, Скрипалей, это семейная трагедия… Вы очень многое сделали для «Ми 6». Кто же знал, что твой папка попрет против системы в последний момент. От него никто такого не ожидал. Кстати…. Почему ты волнуешься? – Зар внимательно посмотрел на Юлю. – Где медальон?
– Медальона при нем не было…
– Верно… – Зар подошел к Юле, крепко ее обнял, став гладить по затылку. – Я очень не люблю, когда мне врут, девочка моя.
– Я не вру, – Юля стала мелко дрожать, ощутила холод, исходивший от Зара.
– Тогда почему ты дрожишь?
Зар резко вонзил ледяной клинок Юле в живот, она взвизгнула, приоткрыв рот. О пол стукали капельки крови, падавшие с холодного лезвия. Зар грубо толкнул Юлю, она повалилась на пол, глядя в потолок потерявшим осмысленность взглядом. Клинок исчез, Зар поправил пиджак, взглянув на сопровождавших его людей.
– Раны на них залатайте, – начал Зар, быстро продумывая план инсценировки смерти Скрипалей. – И бросьте где-нибудь в Солсбери, желательно в многолюдном месте. Примените какой-нибудь газ… Назовите его, не знаю… «Новичок», – Зар пожал плечами. – Постарайтесь так, чтобы сторонние жертвы получились. Раздуйте историю в СМИ. Главное, чтобы Наблюдатели мрака не начали рыть под нас, и чтобы причина смерти Скрипаля выглядела естественной, от человеческих рук. Журналисты сами придумают все, что нужно.
– Понял, господин, – ответил боец Зару.
– Умница, – улыбнулся Зар.
Телохранители закинули Скрипалей на плечи, и понесли прочь из тоннеля, находясь в сопровождении Юлиного «светлячка». Зар наблюдал за нами до тех пор, пока они не скрылись за углом. Предчувствие у него было недоброе. Очень недоброе.
***
Энергетическая сфера, покинувшая медальон, выскочила из облачного массива, как пушечное ядро, а затем внезапно застыла на месте. Она била молниями по облакам, заряжая их частицами неведомой силы. Большая часть энергии рассеивалась, но энергетических частиц парочке, все же, удалось уцелеть, слившись с капельками дождевой воды. Поднялся ураганный ветер, закрутивший облака в широкую воронку, грозно нависшую над Англией. Воронка была густого серого цвета, и ее то и дело исчерчивали ветвистые молнии. Сфера взорвалась, небосвод осветило ослепительной вспышкой взрыва.
Ураган из Англии пришел в Россию, достигнув Питера. Густые тучи клубились над мегаполисом, перепады температур гоняли по улицам и проспектам сильный холодный ветер. У людей из рук вырывало зонты, да и сами люди едва не улетали, с трудом сопротивляясь встречному потоку воздуха. Зонтики уносило весьма некстати, потому что пошел проливной дождь, осложнивший видимость. Люди разбегались по подъездам, проклиная себя за то, что проигнорировали прогнозы синоптиков, и пошли гулять в такую погоду. Они завидовали тем, кто сейчас сидел дома, имея возможность у окна насладиться буйством стихии.
В облаках, тем временем, было не менее опасно. Две капельки, заряженные энергией сферы, метались из стороны в сторону, гонимые порывами ветра. Они стремились к земле, но им не удавалось упасть. Стоило им потерять в высоте несколько десятков метров, как их тут же ветром подрывало обратно, а если не ветер, то продвижение затрудняли встречные капли, с которыми заряженные капли то и дело сталкивались. Сверкали молнии, вслед за которым раздавались оглушительные раскаты грома.
Гравитация взяла свое, и заряженным капелькам удалось преодолеть облака. Они на огромной скорости приближались к крышам жилых домов, тесно расположенных рядом друг с другом по всему Адмиралтейскому району. Капелькам удалось проникнуть в водопровод. Они смешались с водой, помчавшись по трубе, а затем вылетели из крана, попав в кружку, которую наполнял молодой светловолосый парень. Увидев две искорки, парень нахмурился. Искорки пропали, парень лишь пожал плечами, поставив две кружки на кухонный стол. Одна была полной, а другая пустой.
– Санечка, – сказал Маша, с улыбкой взглянув на Сашу. – А ты ничего не забыл?
– А что я мог забыть? – Саша с непониманием поглядел на кружки, и шлепнул себя по лбу, поняв, что не набрал воды для Маши.
– Я из твоей попью, – улыбнулась Маша, и не дожидаясь, налила себе воды из полного стакана.
– Пей, – кивнул Саша.
Они синхронно сделали глотки, и произошло то, чего никто из них не ожидал. Сашу и Машу ударили ветвистые молнии, выстрелившие прямо из кружек. Раздался громкий хлопок, напоминавший мощный пушечный залп, и в ушах зазвенело. Глаза Маши ослепило яркой вспышкой, Маша закрыла голову руками, испуганно вскрикнув.
– Машенька! – Саша взял ее за плечи, взволнованно заглянул ей в глаза. Все случилось так быстро, что никто ничего не понял. – Ты как?
Маша дрожала, подняла на Сашу испуганный, полный недоумения взгляд. Она с удивлением осмотрела кухню, заметив полное отсутствие повреждений.
– Хрень какая-то… – напряженно пробормотал Саша.
***
Я сидела на диване в комнате, и слушала музыку. Саша общался с бабушкой на кухне, пытаясь не устроить очередную ссору. Мне, конечно, было понятно, что родственники любили меня, стараясь обезопасить, но порой любовь заставляла их переходить все границы. Бабушка уже около полутора года постоянно действовала Саше на нервы, с момента его переезда ко мне заявив, что он ей не нравится. По причине личной неприязни она психологически нападала не него, старясь всеми возможными и невозможными способами деморализовать его. Сначала Саша терпел, пытался быть дружелюбным и стремился установить контакт. В какой-то момент у него даже стало получаться, но однажды все в корне переменилось. Он познакомился с этим своим Яном, о котором говорил иногда без умолку, и тогда все пошло наперекосяк.
– Вы достали! Вы всех достали! – глухо донеслось через стену с кухни, у меня по спине пробежались мурашки. – Уже в край! Вот тут сидите!
– Нахал! – послышался скрипучий голос бабушки.
Я бросила наушники на столик и заглянула на кухню. Саша уклонился от запущенной в него тарелки, она разбилась вдребезги.
– Умалишенная! Больная на голову старая кляча! – гневно кричал Саша, смотря на бабушку злобным взглядом. – Ты всех достала! Всех до единого!
– Мерзавец! Иди ты к черту! – в сердцах ответила бабушка.
Бабушка швырнула в Сашу кружку, но он отскочил, и чуть не прилетело мне. Еле успев уклониться, я проследила за траекторией полета кружки, разбившейся под столом в гостиной.
– Это ты, Нина Марковна, катись лесом! Ты поехавшая! – ответил ей Саша. – На оба полушария! Тебя все ненавидят, ты всех достала, но только мне хватило духу тебе прямо об этом сказать!
– Никакого уважения! Нахал! Гад! – бабушка схватила кухонный нож, и сердито смотрела на Сашу.
– Бабушка! – крикнула я с удивлением.
У меня душа ушла в пятки. Я не могла поверить, что моя бабушка способна на такое. Бабушка едва не пырнула Сашу, он чудом успел оттолкнуть ее, не попав на клинок. Мы отступили в нашу комнату, Саша захлопнул дверь, закрыв ее на крепкий засов. Бабушка тут же стала тарабанить в дверь, дергать ее за ручку, кричать:
– Негодяй! Да тебя убить мало! Ты совсем охамел! Живешь в чужом доме, еще и пытаешься свои правила установить! Да всем плевать на твои интересы! Всем плевать на твои глупые цели! Занимаешься дурью! Живешь в моем доме – соблюдай мои правила, и делай, что говорят!
– Да пошла ты! – оскалился Саша. – Я тут ради Маши! Я не раб тебе, поняла?! Живем там, где хотим! И еще скажи, что я тебе не помогаю! Ты просто хочешь, чтобы я забил на все, и бежал мыть тебе ноги по первому требованию забив на всё, но так не будет!
– Недоносок! Ты сразу мне не понравился, сразу!
Дальше я не слушала. В носу защипало от слез, навернувшихся на глаза. Я залезла на диван, обхватила колени, заплакала. В груди щемило от тоски. Было очень больно. Сашу не любил никто, кроме меня. Бабушка вступала с ним в открытые конфликты, а остальные родственники просто не подавали вида, что он им не нравится, хотя иногда намекали на это. Мне было морально тяжело, на меня давили со всех сторон, буквально требуя сменить парня.
Саша подсел ко мне, нежно и заботливо обняв за плечи. Я уткнулась ему в грудь, продолжая лить слезы, лившиеся не унимавшимся потоком. Саша расстраивался, когда я плакала, и очень жалел меня, пытаясь успокоить. В такие моменты я сильнее всего чувствовала теплоту, с которой он любил меня, ведь никто и никогда до него так ко мне не относился. Он вообще был необычным.
Пусть было грустно из-за ссоры Саши с Ниной Марковной, я ему немного позавидовала даже. Он ведь действительно сделал то, о чем другие только думали, чего другие боялись. Ему не было дела до квартиры, которую Нина Марковна могла не отписать, не было дела до доли в наследстве, его ничто не пугало перед ней. Да даже если бы ему и было дело, он бы не позволил никому вытирать об себя ноги. Мне очень хотелось стать похожей на него, но я не могла. Я ленилась, меня было трудно заставить что-то делать, и он как-бы компенсировал мои недостатки. А я пыталась компенсировать недостатки, присущие ему. Правда касались они лишь моих родственников. Меня он одаривал, любил, и боготворил. Иногда я не понимала, делал ли он это искренне, или просто пытался задобрить, чтобы мы не расстались.
– Почему ты не можешь просто дружить со всеми, – проговорила я сквозь слезы, Саша обнял меня крепче. Господи, сколько раз я задавала ему этот вопрос? – Никто же не требует от тебя ничего сверхъестественного…. Я не могу, Саша. Мне тяжело! Я не могу между вами разрываться! Почему ты просто не можешь сделать так, чтобы всем было хорошо?! Тебе же самому от этого лучше станет!
– Вот именно, – ответил Саша, затаив дыхание. – Они хотят, чтобы я делал им хорошо, и хотят добиться этого насильственным способом. С чего я так решил? – он ответил на мой вопросительный взгляд. – А ты не видишь, что творится? Стоило мне отчуждить себя от них, стоило начать жить по-своему, как они тут же на меня окрысились! Причем я не забывал об их интересах, и был готов вести с ними взаимовыгодный межличностный обмен, но им этого не надо, Машенька… Они просто хотят поработить меня. Они хотят, чтобы я плясал под их дудку и играл в одни ворота. Они не хотят действовать с позиции «ты мне, а я тебе», они хотят «ты зять, хренать, или как тебя там звать. Ты там должен, ты обязан. В семье есть правила, а значит, соблюдай их, и нам плевать, нравится тебе это, или нет». Причем, не соблюдение мной правил никому не наносит вреда, понимаешь? Я просто сижу себе в сторонке, и занимаюсь своими делами. Ну не хочу я иногда садиться за праздничный стол, не хочу я угождать твоим родственникам и общаться с ними! У меня своих дел по горло, мне надо бизнес наладить, а они говорят, что я занимаюсь херней, и мне надо идти работать на завод. Но это даже не важно. Я готов с ними общаться, готов взаимодействовать, но обычного общения они не хотят. Я им не нужен, понимаешь? Им нужна рабочая единица в моем лице, раб семейных правил, а не я сам. Мне это нафиг не надо…