Спайк оскалил зубы.
— Решили сразу указать мне мое место? — колко спросил он.
Вероника пошевелилась и открыла глаза.
— Уже приехали? — сонно спросила она.
— Нет, дорогая, спи, — поспешил Готрик успокоить внучку.
Ночь окутала Мессорию.
Подростки то и дело высовывали головы из кареты, пытаясь разглядеть хоть клочок мессорийской земли, но не обладая ночным зрением, они мало что могли увидеть.
Наконец-то карета резко остановилась, Ника вновь подскочила.
— Приехали? — уже в десятый раз только за прошедшие полчаса спросила она.
Готрик довольно рассмеялся. Последние сутки он просто излучал благодушие, не считая конечно косых взглядов, которые волшебник бросал на вампира.
— Приехали.
Подростки выбрались из кареты. Причем Максим успел потоптаться по чужим ногам, но первым выпрыгнуть из кареты:
— Мы будем здесь жить? — недоверчиво спросил подросток.
— Ничего себе! — согласился Джон.
Ника подняла взгляд. Огромный особняк выделялся на фоне города, раскинувшегося в низине в нескольких километрах на востоке.
— Вот это да, замок как у английской королевы!
— Точно! — подтвердил Максим.
Спайк пожал плечами, в его голове что-то щелкнуло, на секунду особняк исчез, появился дворец из белого мрамора, башни которого венчали облака…Воспоминания дворца или замка, которого в действительности он никогда не видел, но который являлся ему почему-то во снах. Вампир вздрогнул, пелена спала и видение растворилось в белой дымке…
Мелари подвел подростков к небольшой деревянной двери, заросшей плющом.
— Черный ход, мы давно им не пользуемся, — каждое слово сопровождалось резким движением: волшебник с необыкновенной прытью отрывал плющ.
Дверь издала противный скрежет: петли пора было смазать жиром.
Кухня по размерам превосходила даже гостиную Ольги Николаевны. Да один стол из красного дерева и высокие резные стулья наподобие трона занимали треть комнаты.
Высокие шкафы с тысячью баночек разных размеров. Были тут и котлы — огромные, в которых можно было сварить кабана, и совсем маленькие, практически игрушечные.
Девочка повертела в руках маленький миниатюрный котел, помещающийся в ладони.
Травы, колбасы свисали с потолка, прикрепленные железными крюками.
Несколько поваренных книг лежали на разделочном столе. Закладки топорщились как иглы ежа.
Поразил и очаг. Он находился на полу прямо в земле. Над костром висел котел, источающий удивительный аромат. Языки пламени полыхали по котлу, не перекидываясь, однако, на мебель и плиточный пол.
Возле котла сидел маленький человечек, вернее ванд, мысленно поправила себя Ника. Он помешивал содержимое котла, сверяясь с поваренной книгой. Заметив гостей, коротышка отвесил глубокий поклон. Он был не выше метра двадцати. Черты лица — обычные, а вот заостренные уши смешно шевелились.
— Здравствуй, Локк, мы припозднились немного.
Коротышка отвесил еще один поклон.
— Добро пожаловать, милорд. Добро пожаловать, юные гальды.
Карлик отвесил еще три поклона, потом его взгляд остановился на вампире, он сглотнул и испуганно отступил на несколько шагов.
Спайк усмехнулся. Домовые боялись вампиров, они верили, что из-за маленького роста те предпочитают их кровь всем другим расам.
— Это мой гость! — повысил голос Готрик.
Локк, дрожа, поклонился вампиру. Лицо маленького человечка изменилось, но он не осмелился ослушаться приказа.
— Хозяйка уже спит? — немного успокоившись, спросил старый маг.
Слуга поспешно повернулся к волшебнику.
— Нет, милорд. Миледи в библиотеке, ждет вашего возвращения. Если позволите, я сообщу о вашем приезде.
Вероника фыркнула. Коротышка просто сбежал!
Правда Спайк лязгнул напоследок клыками, и Локк, ускорив шаг, скрылся за массивной дверью.
Максим хохотнул.
— Прикольный малый. Кто это был?
— Домовой, — рассеянно ответил Мелари. Он то и дело поглядывал на двери, опасаясь реакции жены на нежданного гостя.
— А я читал, что домовые, вернее один домовой живет на чердаке и не показывается на глаза хозяевам, — заметил Джон.
Ника и Макс, не сговариваясь, уставились на брата. Джон смутился.
— Что? Просто однажды мне на глаза попалась какая-та сказка.
— Ну-ну, — не поверил Максим.
А вот Готрик покачал головой: люди совсем извратили мир магии.
— В нашем мире столько домовых в доме, скольких могут позволить хозяева. Хорошую кухарку, садовника или дворецкого трудно найти, да и жалованье в последние годы растет.
— Вы что платите домовым? — удивился уже Максим, который в отличие от брата изучил и перечитал сотни книг по мифических существам и магии.
— Раньше они работали за кров и еду, — нехотя признался Готрик, видимо, это он считал правильным. — Но теперь расплодились все эти общества по правам малых народов и защите мигрантов…
Готрик замолчал. Шаги четко разносились по коридору. Двери распахнулись. В комнату ворвалась маленькая миниатюрная женщина, которая едва достигала до груди Мелари.
Каштановые волосы были собраны в замысловатую прическу, которая растрепалась во время сна. Длинноватый крючковатый нос театрально приподнялся. Женщина развела руки в стороны.
— Хрустальный шар показал мне, что вас будет четверо, — Готрик громко хмыкнул, выражая сомнения в способностях супруги хоть что-то рассмотреть в хрустальном шаре. — Но я…
Джилас Мелари открыла и закрыла рот. Что она хотела сказать, так никто и не узнал: графиня увидела вампира. Лицо женщины вытянулось, удивленный и даже возмущенный взгляд остановился на муже.
— Это Спайк Стоун. Его отец Костер, ты должна его помнить…он помог мне с порталом в Мессорию. Юноша поживет у нас месяц, может два.
Графиня напрочь позабыла приветственную речь, в отличие от домового она и не пыталась скрыть свое недовольство.
Вероника виновато опустила взгляд. «Да они что в этой Мессории все чокнутые? Смотрят на Спайка, как на монстра или пришельца с щупальцами. Но ведь он не виноват в том, кем стал. И он не чудовище!» Девочка стояла и так рядом с вампиром, а после представления деда, взяла парня за руку. Спайк попытался было вырвать руку, но девочка умела быть упрямой.
Джилас побледнела, посмотрев на сцепленные руки подростков. Графиня покосилась на мужа, перевела взгляд на лицо внучки, которая закусила губу. И хотя девочка еще не овладела магией, ее глаза вспыхнули и стали ярче. Графиня натянуто улыбнулась.
— Конечно, Спайк, мы рады тебя принять в нашем доме!
Молодой Стоун решил подключиться к игре. Он поклонился, тоже улыбнулся.
— Это так мило с вашей стороны разрешить мне остановиться у вас.
— Вы, наверное, голодны! — спохватилась Джилас, не обратив внимания на саразм, прозвучавший в голосе нежеланного гостя. Волшебница чутко почувствовала, что стоит сменить тему, если она не хочет настроить против себя внучку.
Джилас засуетилась у котла, а Готрик самолично занялся нарезкой хлеба и деликатесов. Локк в кухню не вернулся.
— Несчастный домовой, он всю ночь просидит обвешенный чесноком, прислушиваясь к шуму и шагам в коридоре, — пошутил Спайк.
Ника одна расслышала слова парня. Она улыбнулась шутке, только улыбка вышла грустной.
— Где раковина? — рассеяно спросила девочка.
Вампир указал на углубление у стены, над которым висело несколько продолговатых палочек.
— Красная палочка — кипяток, оранжевая — горячая вода, желтая — теплая, голубая — холодная и синяя — мыльная пена, — объяснил он.
Достаточно было просто потянуть за палочку, и с нее сбегала вода, просачивалась сквозь горшок и исчезала.
Максим засунул голову в горшок.
— И куда уходит вода? — не скрывая любопытства, спросил он.
— Никуда, — вмешался Готрик. — У нас несколько бочок с водой: грязная очищается через фильтры и используется вновь. А для питья и пищи мы используем воду из природного родника.
Джилас, если и опешила, увидев вампира, быстра взяла себя в руки. Рассаживая подростков, она юрко усадила внучку между собой и мужем.
Графиня оказалась настоящей болтушкой. Она без умолку проболтала весь вечер, не давая никому сказать и слова.
Максим слушал в пол уха. Он сидел с набитым ртом, как хомяк прятал еду в щеки, не успевая ее прожевывать и глотать. Мальчик столько раз просил добавку, что удивилась даже Джилас.
— О Боги, ты же худой, как доска, куда еда только девается?
Джон и Ника весело рассмеялись: бабушка еще не знала о бездонном желудке внука.
— У меня растущий организм, — возмутился Макс.
Готрик за прошедшую неделю умело уходил от неудобных вопросов. И делал это довольно хитро и умело. Старый маг начинал долгие и туманные объяснения, так что подростки на пятой минуте ответа теряли нить повествования и забывали о вопросе.
Спайк тоже о Мессории не распространялся: в ней он был редким гостем. Парень больше рассказывал о странствиях в мире людей и на отдаленных мессорийских островах.
А Джилас оказалась настоящим кладезем информации.
— Конечно в Мессории хватает своих проблем. Да что далеко идти, в Первом королевстве и то не сосчитать их.
— В Первом королевстве?
— Саурия или Первое королевство — место, где мы все находимся, — пояснила графиня. — Проживают три основные расы — волшебники, валии и домовые…О, попробуйте это печенье — оно сделано по-особому рецепту моей матери…Так вот несколько десятилетий назад в Сенате заседали только чистокровные волшебники. А потом, видите ли, подали голос валии. Они потребовали выделить им места в Сенате, так как их уже семьдесят процентов населения. И король вынужден был выполнить их требования. А все неправильная политика. Раньше волшебники следили за чистотой крови, браки между валиями и волшебниками были редкостью, а одно время находились даже под строжайшим запретом…Готрик, когда это было? Ах да — при короле Брамлине. За смешанные браки и в тюрьму можно было угодить…Сейчас все по-другому, — на лице Джилас замерло такое разочарование, что не оставалось сомнений, последние веянья она не приветствовала. — В Сенате теперь заседает пятьдесят процентов валиев.
Старая графиня сама задавала вопросы и, не дожидаясь ответа, пространно отвечала на них.
Ника поняла, что бабка может вещать часами.
— А домовые? — направила она бабку в нужное русло.
— А что домовые? — не поняла графиня. — Что им плохо живется? Работа им всегда найдется. Власть им не нужна.
Спайк хмыкнул и покачал головой. Давно он не общался с чистокровными волшебниками из аристократии, вот и забыл, какими они могли быть снобами. Джилас складно говорила, но вот только это был однобокий взгляд старой волшебницы. А Спайк знал из историй отца, сколько времени и сил потребовалось валиям, чтобы получить равные права с волшебниками. А домовые, хоть и были мирным народом, но тоже отстояли свои требования, в том числе и жалованье за работу. Спайк поднялся, к еде он почти не притронулся, а слушать рассуждения графини и молчать — он не хотел.
— Я привык рано ложиться, — солгал он.
Готрик поднялся.
— Я покажу тебе твою спальню.
Джилас расслабилась, присутствие вампира настораживало ее. И зачем Готрик притащил его, неужели не мог оставить парня на таможне?
— Максим, еще добавки, мой сладенький?
Мальчик согласно кивнул.
— Джилас, а дрэки, ты их видела?
Графиня потрепала внука по щеке.
— Я конечно стара, но еще не ветхая старуха.
Подросток виновато поперхнулся, Ника рассмеялась, даже Джон выдавил скупую улыбку.
— Ну, с дрэками конечно Национальный парк перемудрил, — признала волшебница. — Наплодили этих чудовищ и напустили на вандов. Хорошо еще что пострадали только домовые, — легкомысленно закончила она.
Вероника нахмурилась. Последнее высказывание ей не понравилось. Джон вздрогнул, нашел взглядом сестру. Они заметили с каким пренебрежением бабушка высказалась о домовых, да и валиев она недолюбливала.
Один Максим, ничего не заметив, продолжал расспрашивать Джилас.
— А где сейчас дрэки?
Джилас впервые задумалась перед ответом.
— Правительству удалось в конце концов выпроводить их из Мессории. Вот только куда — не спрашивайте, не знаю. Да и мало кто знает. Хотя мама мне рассказывала, что после выселения дрэков, в Мессории начался настоящий бум. Кто-то распространил слух, что кровь дрэков дарит то ли бессмертие, то ли омоложение. И тогда охотники и следопыты ринулись на их поиски. После того как дрэки перебили тысячи глупцов, смельчаки исчезли. Наверное, дрэки всех поразили адским пламенем! — жизнерадостно закончила Джилас.
Готрик, который уже вернулся на кухню и устроился рядом с очагом, поперхнулся.
— Может пора ложиться спать? — предпринял он вялую попытку остановить болтливую супругу.
Джилас сурово взглянула на мужа. И тот покорно прислонил голову к стене. Через несколько минут раздалось его мирное дыхание, прерываемое легкими всхрапами.
— Феи, настоящие феи? — переспросил Джон.
— Это все больше слухи. Поговаривают, что страна фей находится около великих озер, где-то западнее Мессории. И двенадцать фей обитают там вместе со своими служительницами.
Ника представила маленьких крылатых созданий, пьющих нектар цветов.
— О, версий существует предостаточно. Правда, никто достоверно не знает, как феи выглядят в действительности. Есть версия, что феи вымерли еще во времена принца Страджиса. По крайней мере, с тех пор их точно никто не видел. Но легенды живы и по сей день. Якобы при рождении ребенка феи одаривают его. Легенда утверждает, что при рождении принца Страджиса одиннадцать фей одарили его. Вот откуда появились смелость, ум, храбрость…
— А двенадцатая фея? — спросила Вероника, хотя она догадалась об ответе, прежде чем услышала его.
— Все правильно, фея жизни. Этот дар он не получил. Вот он и умер в рассвете сил.
— Разве наша жизнь зависит не от нас самих? — возмутился Джон.
— Лишь только сильным вандам, отмеченным перстом судьбы, удается изменить предначертанное, — поучительно ответила Джилас, сразу став серьезной. Но уже через секунду лицо графини разгладилось. — Одна из легенд о принце Страджисе повествует, что принц не умер, а удалился из мира. Но в случае беды — он вернется в Мессорию. Ведь тело принца исчезло перед погребением. Кто знает, может он и не умер, а значит, несмотря на фею жизни, ему удалось нарушить предначертанное.
Джон усмехнулся. Слышал он и о короле Артуре и других легендарных личностях, их возвращения ждали несчастные подданные. Только никто никогда не возвращался.
— А феи если они и впрямь существуют, они приносят дары людям и гридам? — спросила Ника.
На этот раз Джилас замолчала надолго. Она с надеждой взглянула на спящего мужа, но будить его не стала.
— Насчет людей — не знаю. А что касается гридов…нет, — неуверенно ответила графиня, почесала длинноватый нос, складка на лбу разгладилась, лицо посветлело. — Конечно же нет, — добавила она с неожиданной уверенностью. — Гриды — зло, они прокляты с рождения, а феи одаривают лишь достойных.
Веронику слова бабушки не убедили. Девочка вновь вспомнила слова Костера. А ведь он, пожалуй, был прав — ничем Мессория не отличается от мира людей, если не брать во внимание магию.
— Если никто не видел фей уже несколько столетий, — все гнул свою линию Джон. — То возможно они исчезли, вымерли как динозавры, — предположил мальчик. — А значит, никто не одаривает новорожденных детей, и наша судьба в наших собственных руках. — Нет, за него никто не решает, что ему делать, возмущался про себя Джон.
Джилас испуганно посмотрела на внука, его слова показались ей кощунством.
— Я не сомневаюсь, что феи существуют. И если они услышат твои слова, то страшно подумать какая кара тебя ждет, — Джилас поспешно вскочила, она сделала один круг вокруг себя, положив правую руку на голову.
Ника прыснула от смеха. Ванды оказались более суеверны, нежели люди.
Максим быстро подскочил на ноги и повторил за бабкой ее пируэт, получив нагоняй и вызвав смех.