Annotation
На седьмом году обучения в Найкарской Ведической Академии я думала, что меня удивить уже ничем нельзя. Пока в один из снежных предпразничных дней не оказалось, что я - убийца своей лучшей подруги. Миру нашему угрожает опасность и спасти его можно, только уничтожив тех, кто ныне защищает его покой и порядок. Смысл существования магов - в вечной беспощадной войне темных против светлых. А любовь намного разрушительнее ненависти... Что из этого правда, что нет? Да какая разница, ведь правда - это то, во что все верят, а истина... кому она нафиг нужна?
Глава 1
или Ловушка для архимага
Пролог
- Я больше никогда не буду плакать.
Двойник из зазеркалья послушно шевелит губами, но смотрит угрюмо. Не верит.
- Я больше никогда не буду ни о чем жалеть!
Будь рядом сторонний наблюдатель, наверняка бы подумал - из сумасшедшего дома девка. Стоит посредь пустой комнаты, впившись взглядом в собственное отражение, и что-то злобно бубнит...
- И ничто в мире, ничто больше не заставит меня отречься от Дара! Клянусь!
Голос прозвучал донельзя фальшиво-истерично, испоганив всю торжественность момента.
- Клянусь! - упрямо повторила Ярана.
Вот и все. Действительно все.
Все?
Неожиданно перехватывает дыхание и кружится голова. Как у узника, много лет не смевшего даже глянуть в крохотное зарешетченное оконце, чтоб не будить несбыточных надежд, когда рухнули стены проклятой тюрьмы и весь огромный, залитый солнцем мир лежит у твоих ног, и вся бесконечность неба твоя, и с тихим шорохом расправляются за спиной затекшие от долгой неподвижности крылья...
Налетевший восторг сносит крышу, хочется кричать - на всю хату, на всю Рябинку, до сорванного в хрип голоса. Свободна! Свободна, стены рухнули, и никому больше не под силу построить новые!
Два года! Два года просыпаться и засыпать с мыслью, что ты убийца родной сестры. Два года вспоминать об этом при каждой попытке улыбнуться, два года проклинать себя и свой Дар, и тот миг, когда вспыльчивая тринадцатилетняя дурочка крикнула "До вечера не доживешь!", просто так крикнула, чтоб напугать, не вложив в слова ни Силы, ни настоящей ненависти... А вечером того же дня сестра исчезла - накануне собственной свадьбы. И отец сказал - "Ты и твое чаровство клятое - ее убивцы".
Два года родительских попреков и косых взглядов, два года не сметь поднять взгляд, два года отречения... от магии? От самой себя!
А сегодня узнать, что сестра жива.
Что два года назад Марика просто сбежала от навязанного деспотом-папашей нелюбого жениха, оставив родичам только короткую записку. А родители решили, что, раз дочь осрамила семью, то одной дочки у них больше нет. Зато есть шанс навек отвадить другую от "богомерзкого чаровства"...
Ярана ведь знала! Знала, что не проклинала по-настоящему! И смерть сестры, кровинки, она не могла, просто не могла не почуять! И мать с отцом тогда не сильно горевали - злы только были страшно. Им Яра бы никогда не поверила, но старая ведьма Кабга, подруга бабкина, тоже сказала: да, мертва. Да, проклята. Ты убийца, девочка...
Родители были людьми суеверными до крайности. Отец Ярину бабку-знахарку ненавидел, но боялся очень. Велья чуть ли не силой когда-то отобрала Яру у родителей, сама растила и учила.
Двенадцатое лето пошло Яране, когда бабки не стало. Родители говорили - старая уже была и грешила много - Чернобог к себе забрал, да только девяносто - не срок для ведьмы и на здоровье бабка не жалилась никогда... В день смерти Велья отправила воспитанницу погостевать к родителям и строго-настрого наказала не возвращаться, пока не позовет сама. Мол, предчувствие плохое... Всю ту ночь Яре снился отчаянный бабкин крик и липкие щупальца злой ворожбы тянулись к сердцу потусторонним холодком, спозаранку ведьмочка устроила скандал с требованиями немедленно ехать обратно... знахарку нашли мертвую на полу, а в хате все было перевернуто вверх дном. Не охранили ни обереги заговоренные, ни Сила чаровская...
- Убийцу я тоже однажды найду - пообещала себе ведьмочка, направляясь к двери. Двери в жизнь, в которой больше нет вечного чувства вины... и людей, которым можно доверять, тоже нет.
Глава 1
Какое холодное, темное утро! Из тех, в которые особенно хочется плюнуть на все и забиться под одеяло. Такое сильное желание спрятаться от всего мира, что невольно появляется уверенность - сегодня точно случится какая-то гадость! Хоть бы ритуалистику эту кляту нормально сдать, первый же несданный вовремя экзамен - потеря стипендии...
Я зевнула, поежилась и сунула руки в карманы пальто. Меня знобило - не то от недосыпа, не то от бьющих в лицо мелких колючих снежинок. Хорошо, топать от общаги недолго и ноги уже ступают с обледенелой дорожки на присыпанный снегом зеленый мрамор арки центрального входа главного корпуса Найкарской Ведической Академии. Взгляд привычно скользит по четырем возносящимся к серому небу колонам, массивным, величавым, в форме трехгранных клинков, чьи рукояти вырезаны в виде гербов четырех государств Таллиатской долины: Иситальи, Чандры, Вельтайха и Ровелы, а над гербами староведской рунической вязью девиз Академии: 'Светом и Тьмою - во имя Жизни!'
В безбожно патетичных балладах современных поэтов, да и в статьях газетных тоже ныне в моде пафосно величать ее 'Академией Вечности'. Брешут, конечно, каких-то три-четыре тысячелетия назад никакой Академии и в помине-то не было, стояли тут леса глухие, непролазные, страшными легендами окутанные... Вот учителя и ученики - были! В самых старых рукописях, в самых древних сказаниях можно найти упоминания о Найкарских лесах, как о главном оплоте 'мудрецов великих' или 'нечисти зловредной', куда со всей Таллиатской долины стекалась отмеченная Даром молодежь. Уходили эпохи, исчезали в небытие племена и государства, обладателей Дара то возносили на пьедестал полубогов, то обьявляли на них охоту, а здесь все так же из поколения в поколение передавали знания, умения и Долг Дара. Долг Хранителей Таллиаты... а может - кто знает? и всего этого мира...
Таллиата, странная земля, где мне повезло родиться, проклятое место на карте нашего мира... Впрочем, кто-то вроде меня скажет - благословенное. Огромная долина с удивительно благодатной природой и древней историей, надежно укрытая от ветров остального континента с востока и юга горами, с запада и севера океаном. Только здесь встречается уникальное природное явление, причины которого до сих пор никем не разгаданы - Прорывы или фантомные межмировые порталы. Фантомные, потому как порталы слишком маломощны, чтобы пропускать материальные предметы. Зато всякие энергосущности - призраки, демоны и прочая, до души и крови людской охочая нечисть! Затягивает с иных миров, будто насосом.
С частотой где-то пару раз на столетие происходит прорыв 'настоящего', мощного портала, действительно способного стать вратами между Таллиатой и другим миром. Найти способ самим открывать нефантомные порталы магам так и не удалось, а вот стабилизировать уже прорвавшийся - легко. Но увы! Редко удается поспеть и редко мир другой оказывается стоящим. По-правде говоря, только один и оказался, и вот уже четвертый век Иситалья ведет торговлю и даже обмен туристами с Мейтаком, странной, но высокоразвитой империей далекого мира.
Искатели Мудрости, как здесь называют поступающих, сьезжаются в Академию не только со всей Таллиаты, но и со всего мира, горячими августовскими днями город бурлит чужестранцами. Такое впечатление, что именно в эту пору все дурдомы обьявляют амнистию, и оттуда на Академию устремляются легионы Избранных под командованием Потустороннего-Голоса-из-Табуретки... Помню день своего поступления: солнце, жара и надо отстоять огромную очередь у ворот; какая-то жутко накрашеная тетка в разноцветных лахмотьях и килограммах десяти ожерелий-браслетов-серег, размахивая кулаками, выкрикивает проклятия и богохульства: 'Не захотели меня принять, вонючки, гниды, сдохнете скоро все, это вам я обещаю, я, величайшая фея!'; импозантного вида дядечка, почему-то избравший в собеседницы именно меня, доверительно рассказывает, что идти в Академию ему велел сам Белобог, явившись лично во плоти, а вообще-то он реинкарнация великого чародея Бажения; молодой фокусник с колодой карт, болеть за которого пришел весь бродячий цирк, включая обезьян; изысканно разодетый господин с иностранным акцентом, расспрашивающий, сколько стоит поступить в Академию; ах, Дар нужен? А где он продается, этот Дар? У Господа Бога? А не подскажете, где можно найти этого господина с такой странной кличкой? В каком смысле 'На том свете'? Это что, магазин так называется, или кабак, или что вы хотите сказать?
Помню, как с замирающим сердцем я шла по зеленому мрамору самого прекрасного, величественного зала, который когда-либо видела в своей жизни... учитывая, что я на то время вообще мало что видела, кроме деревенских хат, можно представить мои вытаращенные глаза и нервную дрожь в коленках... Увы, внутри этого великолепия, как оказалось, тоже засели душевнобольные - главарь приемной комиссии, с виду добродушный седобородый старичок, мягко начал меня уговаривать присесть, не волноваться так... и вот, сожрать карандаш, очень вкусно, честное слово...
Оказалось, это меня загипнотизировать так пытались. Неудачно. Один из самых характерных признаков наличия Дара - невосприимчивость к внушениям. И еще природная защита от темных воздействий типа порчи. Теперь-то я знаю, что приемный экзамен начинается незаметно для самого экзаменуемого - сглазом на входе в Академию. И это не жестокая необходимость, а просто месть приемной комиссии: три дня беспрерывного икания для всех безДарных абитуриентов!
'Как будет одним словом определение: 'лингвопсионические трансформации пространственно-временного континиума?' - спросил седобородый волшебник.
'Че?' - ответила я.
Он тяжко вздохнул: 'Вы знаете, что это?'
Я невольно залюбовалась маленькой огненной ящерицей: 'У-уу... Красивая... иди сюда...'
Саламандра охотно пошла. Рубашка дымилась под ее коготками, кожу начинало жечь, а я косила глазом на этот полыхающий жаром клубок и понимала, что чувствует человек с приставленным к горлу ножом. Малость вытянувшиеся рожи комиссии оптимизма не добавляли... Дальше стихии, телекинез, ясновидение, еще что-то... Провал. Полный. Я, до сего момента благополучно уверенная в своем поступлении, начала понимать, что ничего не знаю, ничего не умею и вообще... никакой я не маг...
Седобородый задумчиво вертел перо в холеных пальцах:
'Вроде и да... А вроде и нет... А, коллеги?'
Очередное испытание... Крохотное пшеничное зернышко в моей ладони. Прорастить? Первое понятное задание! Когда-то давным-давно учила меня бабуся над посевами ворожить да силу свою жизненную больным переливать... А теперь я всю, до капли, влила ее этому несчастному зернышку. От накатившей слабости кружилась голова и пол был слегка неустойчив, но после короткого 'Принята!' мне казалось - это земное притяжение утрачивает надо мной свою власть. У самой двери какой-то маг с воплем 'Девушка, верните инвентарь!' снял с меня саламандру. Стихиалия не хотела разлуки - комиссии пришлось тушить сначала коллегу, потом аудиторию.
А в парке я грохнулась в обморок. Хорошо, добрая девочка Алитана, поступавшая вместе со мной, откачала да силенками поделилась...
- Я-аар-ра, Яр-рр, при-ивет! - рыжий вихрь оторвал меня от воспоминаний семилетней давности' чуть не сбив с ног - Ну как' готова?
- Привет, Алит... К экзамену? Надеюсь...
- И зря!
- Почему это зря?
- Мы все умрем! - зловеще захохотала рыжая.
- Я знаю. Но до смерти еще дожить надо...
- Мы скоро все умрем! Слушай' ты что, не словила последнюю байку?
- Какую?
- Ту самую! Яра! Не, ты что, правда не знаешь' что вчера Чокнутый Сновидец умер?
- Это препод из ясновидцев' да? Не знала' я вчера весь день ритуалистику зубарила. А чего с ним?
- Выпил какой-то отравы. Самоубийство вроде как... Не, ты правда ничего не слышала? Тут вся Академия гудит... В общем, у Чокнутого якобы было какое-то жуткое видение, а какое именно, он не признался, типа пусть лучше человечество проживет недолгое оставшееся время счастливо' ни о чем не подозревая. Ну, это он якобы так выразился. К нему завкафедры пришел разбираться, а он уже того, прикинь? Мне как-то страшно.
- Так это ж Чокнутый Сновидец' он же общепризнанный сумасшедший. И алкаш - мне тоже резко стало не по себе. Ненавижу эту братию предсказательскую! Вечно дрянь какую-то наобещают, а ты потом сиди трясись. У них же как: если пророчество хорошее - не авторитетно и вообще 'угождение вкусам клиента, халтурка за деньги', зато чем глубже предсказанная попа - тем выше профессионализм!
'Мы все умрем' - это уже было на моей памяти, лет пять назад. В один прекрасный день вся ясновидящая банда высыпала на улицы города, выдирая на себе волосы и заламывая руки: 'Кайся, люди, грядет последний час!' Якобы на территории Академии должен прорваться портал невиданных масштабов, который сомнет и разрушит все в радиусе десятка километров вокруг. Выжившие будут радоваться недолго - Прорыв таких размеров не может не вызвать сотрясений в сферах земных, небесных и эфирных. По планете покатится судорога землетрясений, вулканов, ураганов, а следом пойдет волна выползшей из портала потусторонней твари... И ничем тоего бедствия великого уж не предотвратить. Только отстрочить можно. Ибо в виденьях пророческих сказано точно - Прорыв раскроется как раз на том месте, где ныне стоит Звездная башня, в тот роковой час, когда последний провидец покинет ее своды...
Но наш ректор сказал, что этот грешный мир ему уже давно надоел, и все-равно выгнал факультет Ясновидения из башни. А еще сократил до крохотной кафедры и даже отнял у бедолаг последнее - финансирование на исследование магических свойств кофейной гущи...
- Этот Чокнутытый - он, говорят, лучшим предсказателем на кафедре был... - горестно вздыхала Алитана, поправляя помаду перед одним из зеркал зеленомраморного холла. Рыжая истово веровала, что оранжевый цвет приносит удачу и, как всегда, обрядилась в свое ритуальное экзаменационное одеяние - атласный брючный костюм самого пронзительного колера из всех существующих. Походка у нее была, как у конькобежца на льду - сапожки на высоченной и узкой платформе слегка разьезжались на скользком полу. Сверкали черные ногти, пламенели алые губы, горели темные глаза... рядом с ее отражением мое смотрелось откровенно бледно. Никогда не заморачивалась с собственной внешностью. Бабуся мне с детства внушила, что некрасивых ведьм не бывает, родители пообещали слегка откормить и выдать за самого завидного парубка в селе (вовремя я оттуда сбежала), деревенские шипели вслед : 'У, русалка зеленоглазая, небось наворожила красу...' В общем, я знала, что не уродина, с каковым знанием благополучно забила на украшательства даного природой. Без косметики я выгляжу гораздо лучше, чем с косметикой, проверено экспериментальным путем еще на первом курсе, на шабаше в честь окончания сессии, куда я накрасилась впервые в жизни. Ну не знала я, что эта бесова тушь так быстро потечет, и черные с блестками губы - это красиво! Но никто не оценил... Одежду же я предпочитаю такую, чтоб на практикумах по лесам да кладбищам удобно было лазить. Но иногда, как вот например сейчас, в мою душу закрадываются смутные сомненья...