Паблисити Эджент
Трудно подобрать слова, когда собираешься рассказать о таком, чего в прин╛ципе быть не может. Слова должны быть убедительными, вескими, привлекаю╛щими внимание и это как минимум. Как максимум..., да понятия не имею, что для этого нужно. Мне, реалисту по жизни, пришлось столк-нуться с таким, чему трудно найти рациональное объяснение, да честно ска-зать, я особо и не упорствовал в этом, почти сразу уяснив, что рационального во всём произошедшем очень и очень мало.
Временами мне казалось, что вокруг один сплошной "сюр", неадекватные, странны люди, непонятные проис╛шествия, постоянное чувство преследова-ния, ощущения настойчивого, недоброго взгляда давящего в спину, даже то-гда, когда я был абсолютно один, и в довершении ко всему, ночные кошма-ры. Непрестанно приходилось себе напоминать, что я нахожусь в трезвом уме и здравой памяти, что всё хо╛рошо, всё рано или поздно образуется, и встанет на свои места. Нужно было заставить себя ничему не удивляться, ни-чего не анализировать, принимать всё на веру, и ни за что, ни при каких об-стоятельствах, не искать во всём происхо╛дящем здравый смысл. Возможно это, в конечном итоге, и помогло мне не свихнуться.
Чёрт возьми, как я завидую нашим предкам, для которых всё необъясни-мое, сверхъестественное было просто чудом. Очередным, обыкновенным чудом. Не помните, кто сказал, "от многие знания, многие печали"? Раньше это высказывание ассоциировалось у меня с поговоркой "меньше знаешь, крепче спишь", но теперь я думаю несколько по-другому. Высокоучёные люди, так слепо доверяют полученным знаниям, что принимают их за истину в последней инстанции, сами не замечая, как становятся рабами закостенев╛шими в узких рамках догм и правил, составленных для них их предшественни╛ками. Вот такой консерватизм, закрытость моего сознания чуть не сыграла со мной злую шутку, а кое с кем и сыграли. И эта шутка для них стала последней.
Один человек, средних лет,
проснувшись рано утром,
решил сходить за хлебушком,
и совершил массовое убийство.
Глава 1.
Было раннее осеннее, октябрьское утро, правда, когда я проснулся, я ещё не понял, что оно наступило. Оглядев одним глазом всклоченную кровать, я тяжко вздохнул, опять снилось что-то сверхгадкое, мутное и незапоминаю-щаяся. Последние две недели только такая хрень и снилась, и нет бы хоть что-нибудь запомнилось из того бреда, что по ночам лезет в моё многостра-даль╛ное подсознание, куда там, стоит только открыть глаза, как всё момен-тально улетучивается в неизвестном направлении.
Я даже пытался записывать свои сны, просыпаясь среди ночи, включая тор-шер, что служил нашей семье вместо ночного светильника уже не один деся-ток лет, хватал карандаш и... всё, девственно чистый мозг, кроме неприятных и тяжёлых впечатлений на душе, ничего о ночном кошмаре не напоминает.
Я огляделся, потянулся, сладко зевнул, чуть не разорвав себе рот и, прыж-ком поднялся на ноги. Здоровьем, ростом и атлетически сложенной фигурой Господь и предки меня не обидели, а поэтому ничтоже сумняшеся выполнил почти полный комплекс и-цзинь-цзин, состоящий не из восьми упражнений, как многие полагают, а из сорока восьми. Правда, я сдох на двадцать втором тем самым поставив рекорд по числу упражнений выполненных с утра, ноч╛ные кошмары оказались не плохой мотивацией, но честно сказать ну её в баню, такую мотивацию.
Дальше душ, завтрак вприглядку с телевизором и прикуску с ливерной кол-ба╛сой. Чего морщитесь? Не понимаете, как можно есть эту гадость? Не буду вдаваться в подробности, просто любовь к ней, у меня на генетическом уровне, а кто я такой, что бы идти против неё? Если учесть, что за ней стоит будущее. (Не за колбасой конечно, за наукой) Правильно, никто.
Напомаженный ведущий "Доброго Утра" бодро калякал с приглашённым экспер╛том что-то за ЖКХ, пытаясь выведать у хмурого чиновника, куда же дева╛ются деньги и почему у нас в стране такие высокие тарифы на ФФСЁ. На что не выспавшийся эксперт бубнил заезженную мантру о вечно виноватых энергоснабжающих организациях с их непомерными аппетитами, о нецеле-вом использовании денег, об устаревших коммуникациях, и о банальном во-ров╛стве. Диалог был донельзя скучен и не интересен, никто ничего нового не сказал, а лишь потыкали палкой в больное место своих сограждан, и на этом успокоились. Через секунду должны были начаться новости, но экран вдруг мигнул и на меня прямо из телевизора уставилась неприятная рожа, эффект от того что он смотрит конкретно мне в глаза был столь силён, что я на не-сколько секунд опешил, так и не донеся бутерброд до места назначе╛ния. Че-ловек в экране покрутил головой, как бы разглядывая мою кухню, по╛вёл но-сом и скривился.
- Фу, ливерная. - В этот момент я нажал кнопку пульта, закрыл глаза, для надёж╛ности прикрыв их ладонью, и засунув бутерброд в рот, стал сосредото╛ченно его жевать, не ощущая абсолютно никакого вкуса. Не скажу что, я так уж сильно перепугался, хотя стоит признаться, подобные выходки сильно да╛вят на нервы. И до меня как-то сразу дошло что, мои ночные кошмары, рожа из телевизора, странные люди всё время снующие вокруг меня. Неприятно╛сти с машиной, до не давних пор никогда не ломавшейся. Сотовый подозри╛тельно часто оказывающийся вне зоны действия сети прямо в центре города, где на один квадратный километр сорок вышек все различных мобильных операторов, всё это и многое другое на что, я раньше не обращал внимания, списывая на обыкновенную невезуху, одного поля ягоды. И если честно не берусь утверждать, что не знаю, откуда растут ноги у этой траблы. Есть подозре╛ния, но поверить в них, значит добровольно признать себя шизофрени╛ком, с другой стороны, я и раньше не считал их психически боль╛ными людьми, мне всегда казалось что, они видят или переживают нечто та╛кое, вполне, может быть, реальное, отчего у любого крыша съедет. Во вся╛ком случае, так однажды высказался один мой знакомый психиатр.
Телевизор молчал, хотя я его всего лишь переключил на другой канал. Раз-ле╛пив свои ясные очи и убрав десницу от своего светлого лика, я с обречён-но╛стью человека ждущего неприятности, снова уставился на экран, там тре-пе╛тал флаг весёлого Роджера, у которого под черепом не ножи были, а человече╛ские бедренные кости. Пришлось нажать красную кнопку, жаль не от ядерного чемоданчика, хоть она и чёрная.
- Шутники мля. Маньяки приколисты. Чего от вас дальше ждать? - Спросил я у потухшего экрана. Он, как ни странно, не ответил, зато зазвонил отключен-ный на ночь телефон, надеюсь, не стоит объяснять, для чего я это сделал. Пона╛блюдав за воскресшим аппаратом с полминуты, я всё же поднял трубу и произнёс положенное "алло" максимально нейтральным тоном.
- Василь Саныч? Эт я. - Бодро отозвался на том конце, чуть не сказал про-вода, Геша, секретарь моего шефа.
- Как ты до меня дозвонился?
- Хм. Да обыкновенно, взял мобилу и позвонил, а что не должен был?
- По идее не должен. Я телефон отключил, совсем.
- А зачем?
- Нужно было, не хотелось что бы всякие думозвоны по ночам названивали.
- Надеюсь это не обо мне.
- И я надеюсь.
-Короче Саныч, шеф прикинулся самоваром, пыхтит, свистит, пары пускает и требует твою персону к себе на ковёр, хочет устроить показательную казнь нерадивому сотруднику. Чего-то ты там с договором на рекламку снова не то подмахнул, не поделишься инфой, а то тут уже ставки принимают, кто кого в этот раз на лопатки положит. - Тут надо пояснить, директор нашего реклам╛ного агентства "Эдельвейс" в прошлом известный, правда в узких кругах, бо╛рец, и мне как КМСу по боксу, тоже в прошлом, всегда приходилось выслуши╛вать его нудные разъяснения на тему "почему борцы всегда круче боксёров". Правда, до открытого столкновения у нас ни разу не доходило, но споры были ух какие жаркие, куда там ребятам с политических ток шоу. Ну а если я в своей работе допускал какой-нибудь косяк, то шеф обязательно списы╛вал это на мой отбитый другими боксёрами - долботятлами мозг. "Ведь всем же известно" обычно заканчивал он "ни один дятел не умирает своей смертью, все они мрут от сотрясения мозга. Так что делай выводы Васи╛лий, делай выводы". А зачем мне их делать? Боксом я уже сто лет как не занимаюсь.
- Инфой поделиться говоришь. - Что-то в моём тоне его насторожило и, Геша благоразумно решил промолчать. - Ладно, скоро буду, если тачка заведётся.
А всё началось около двух недель назад назад, когда мой шеф подкинул мне не пыльную работёнку. Нужно было сгонять на Рождественку и заклю-чить дого╛вор на рекламу с одним недавно открывшимся магазином, тор-гующим исключительно чаем. Помню, меня ещё порадовало название сего заведе╛ния, "Скрипичный Ключ". Добрался я туда довольно быстро, припар-ковал свою старенькую бэху недалеко от Строгановской церкви и, весело размахи╛вая папкой с типовым договором, направил свои стопы в сей чайный храм. Стоит отметить, с храмом я ничуть не погорячился и, сортов чая тут было ну просто великое множество. От дорогущего белого чая до полоумного Пуэр, который если не правильно хранить превращается в откровенную гадость. Гадость за несколько сотен зелёных американских рублей за пятидесятиграммо╛вый пакетик, и хранить это, с позволения сказать, чай, та ещё задача. Помимо этого здесь присутствовал самый экологически чистый Улун с горы Уи, один из редчайших сортов чёрного чая "Сапсан", что произра╛стает только в провинции Юаньнань, и много, много всякого другого редчайшего и дорогого. В общем, когда я туда вошёл, я даже не услышал звука дверного колокольчика из-за оглушивших меня ароматов. Кто бывал в таких местах, тот меня поймёт. Держа папку с документами в руках, я почти, что на ощупь добрался до прилавка, где на горелках подогревались три чай╛ника, источая незабываемый аромат. Честно сказать такой магазин я не стал бы страховать, огонь на деревянном прилавке, это верх нарушений правил пожарной безопасности, но я же не работник МЧС, я всего лишь рекламный агент так, что на огонь я наплевал.
Пока я разглядывал цветастые пачки, и яркие жестяные банки с чаем соб-ран╛ные, похоже, со всех континентов земли, исключая разве что Антарк╛тиду, за высоким прилавком, который даже мне, сто девяносто двух сантиметро-вому мужчине доставал до груди, раздался подозрительно знако╛мый рас-кладушечный скрип, и передо мной явился продавец. Этот совер╛шенно лы-сый дядя, с удивительно светлой кожей имел негроидные черты лица, русые, свисающие ниже подбородка усы, (прямо как у сябров) небесно голубые глаза и мощные плечи, сидящие на широком, кряжистом туловище. "Борец", обречённо подумал я, не знаю, что подумал он, но его взгляд был направлен на мои набитые костяшки. Особенно его привлекла моя правая рука, где головка третей пястной кости, возвышалась этакой Джомолунгмой над остальными. Хочу сразу сказать, ничего такого я с ней не делал, просто будучи ещё в восьмом классе, схлестнулся с одним поганцем, который в ме-сто того что бы подставить нос или глаз под мой кулак, очень умело подстав╛лял лоб, в результате чего остальные пястные кости были попросту выбиты. Теперь, если удачно засветить кому-то в висок, я мог и убить, поэтому правой рукой в случае драки, стараюсь в голову не попадать, да и вообще стараюсь не "попадать", просто предпочитаю контактным видам спорта, лёгкую атлетику. Можете назвать меня трусом, но по мне, лучше заняться бегом, чем тянуть червонец в местах не столь отдалённых из-за какого-нибудь перепившего мудака.
- Ну. - Вывел меня из раздумий светлокожий африканец с бялорусскими усами.
- Эдельвейс. - Сказал я первое, что пришло мне в голову.
- Горный дивизия СС? Какой чай, уважяемый, ти притпачитаищь виэто вире-мя сутак? - Затараторил он с заметным среднеазиатским акцентом.
- Да нет. Эдельвейс это рекламное агентство и я его представитель.
- Тоисть чаю тибе ни нада да?. - Он натянул рукавицу, поднял трубу дымохода присоединённую к огромному самовару и, закинув туда пару чурочек, поставил её на место. Сам дымоход, надо полагать, был выведен куда-то на крышу.
- Фантастика. - Пробормотал я, больше поражаясь не самовару, а тому, сколько крови намешано в этом типе. Но и самовар был знатный, ведра на три, не меньше. Пузатый, огромный, чем-то похожий на средневекового ры-царя обряженного в латы. - Я по поводу договора на рекламу. От вас звони-ли.
- А. - Махнул он рукой, как бы предлагая ему не мешать, хлопнул рукой по звонку стоящему на прилавке и снова завалился на раскладушку. - Эта ни камне. - На звонок тихо распахнулась дверка, спрятанная в углу за занаве-сью, и в зал вошёл высокий мужчина в дорогом костюме. Он дежурно улыб-нулся и спросил: - Чем могу быть полезен вам? - Было в его внешности что-то такое неуловимо восточное, персидское что ли, может длинные, иссиня-чёрные, вьющиеся волосы, спускающиеся ниже плеч, давали такой эффект. Может горбатый нос с узкими, крепко сжатыми губами и выступающим жё-стко очерченным подбородком, но стоило повернуть ему голову в профиль, как вся эта восточность куда-то улетучивалась, и оставалось не пойми что.
- Я из рекламного агентства Эдельвейс, от вас был звонок по поводу догово-ра на рекламу.
- Возможно. - Пожал он плечами. - Боруд, - обратился он к любителю рас-кладушек - Ты забыл, тебя ждёт работа на заднем дворе.
- Ша кра! - Не знаю, что такое сказал Боруд, но эффект оказался весьма не-ожиданный. Мужчина в дорогом костюме резко нагнулся к борцу и вдруг так правдоподобно зашипел, что я в испуге начал оглядываться по сторонам в поисках как минимум десятка огромных удавов, не знаю, правда, шипят ли они. Свист-шипение носилось от стены к стене странным эхом до тех пор, пока из-за прилавка не поднялся изрядно позеленевший Боруд.
- Вот так-то лучше, а теперь пшёл! - "Борец" неловко шевельнул руками, и как механическая кукла, потопал к выходу. Создалось полное впечатление, что им управляют, и только глаза продавца оставались прежними, живыми, в них плескалось бескрайнее море такой ненависти, что будь "перс" бумаж-ным, давно бы загорелся. - Иногда нужно подчинённых нужно ставить на место. Я, как-никак менеджер этого учреждения. - Проговорил "костюм".
Если честно я был слегка в шоке, потому ничего не сказал в ответ. Вся эта сцена наигранной ну никак не казалась, однако поверить в возможность управления человеком против его воли я не мог. Времена Лонго, знаете ли, давно прошли и оживление живых "трупов", и "левитация" на верёвочке сильно подкосили мою веру в сверхъестественное.
- Где там ваш договор? - Спросил менеджер, так и не дождавшись моей ре-акции. - Давайте его сюда, я его боссу снесу.
- А? Нет, не нужно, я сам. - "Костюм" недоумённо посмотрел на меня, явно чему-то удивляясь. - Есть просто несколько пунктов в договоре, которые я должен лично обсудить с вашим хозяином.
- Хозяином. - Почему-то повторил "перс", смотря куда-то мимо меня.
- Извините, я не точно выразился, с хозяином этого магазина. - Некоторым очень не нравится, когда ты называешь директора, босса или руководителя какой-либо фирмы их хозяином, есть в этом что-то холопское. Не знаю как у других, но у нас, у Русских, быть слугой какому-то конкретному человеку, считается зазорным, во всяком случае, для большинства из нас, а вот служить идее, вере или государству, нет. Всё-таки советский период подвыбил во многих моих соплеменниках чинопочитание, заодно, правда, и уважение к старикам.
Есть у меня один далеко не бедный знакомый с редким, для нашего време-ни именем Сафрон, и практически забытым отчеством Никодимович, и ре-шил сей нувориш завести себе прислугу. Домина большой, а жены нет, куда деваться бедному богатею? Понятия не имею, какого домостроя он там на-читался, и какого отношения он ожидал к себе от нанятых домработниц, но уж, наверное, не абсолютного безразличия к его правилам и пожеланиям, вперемешку с полным неуважением к нему самому. Его шпыняли, ему гото-вили отвратительную на его взгляд еду, он вечно мешал убираться и проти-рать пыль, к нему вламывались в кабинет во время важных переговоров по какому-нибудь малозначительному поводу. Его достали указаниями, какую мебель стоить выкинуть, а какую купить, невзирая на то, что вся мебель у не-го была антикварная, в общем, жизнь ни только не облегчилась, а скорее на-оборот. Бедный толстосум так извёлся за два последующих месяца после найма трёх мегер-уборщиц, что похудел на десять кило, бедняга. Ну не мог он поставить их на место, хотя на своей фабрике мог любого подчинённого в бараний рог согнуть. Вот почему? Кончилось тем, что он женился в третий раз, выставив, правда, одно условие своей супруге, ни за что не увольнять домработниц которых он нанял, пока те не взвоют.