— Прикоснись ко мне, птичка, — шепчет он, и Ева распахивает мутные глаза, впиваясь в него горящим взглядом.
И тонкие пальцы едва ощутимо касаются его щеки, очерчивая скулу, скользят ниже, к груди. Ева становится смелее — гладит его уже ни кончиками пальцев, а всей своей маленькой ладонью, и Элайджа задыхается от ее нежных прикосновений, пока девушка медленно изучает его тело, лаская разгоряченную кожу.
Вампир слегка двигает бедрами, и напряженная головка члена прижимается к влажным складкам между разведенных ножек, вызывая у Евы тихий стон. Она совсем мокрая, и Элайджа скользит ладонью к низу ее живота, проходясь дразнящими движениям по пылающей промежности. Большим пальцем он касается набухшего комочка, и по телу девушки пробегает волна мелкой дрожи.
— Я больше не могу, моя маленькая птичка, — шепчет вампир в пылающее ушко.
— Тогда возьми меня, — выдыхает Ева.
Сильным движением Элайджа переворачивает ее на живот, притягивая к себе точеные бедра.
— Обопрись на локотки, птичка.
Девушка исполняет его просьбу и изгибает узкую спину, приподнимая вверх маленькую попку.
Вампир не может оторвать взгляда от ее точеного, идеального тела, и его пальцы скользят по изящной спине, сжимают округлые ягодицы, ласкают влажные складки между дрожащий бедер. Ева подается навстречу его движениям, и Элайджа проникает двумя пальцами в тесное лоно, пытаясь подготовить ее к большему. Она все еще слишком узкая, и вампир не хочет причинить девушке лишнюю боль, но то, как она изгибается, встречая его движения, сводит на нет все его попытки хоть немного унять бушующее в крови желание.
Элайджа прижимается пахом к ее пылающей промежности и склоняется к прикрытому спутанными локонами лицу, приподнимая маленький подбородок и поворачивая его к себе.
— Ты моя, Ева, — выдыхает он, глядя в бездонные глаза, — только моя, — и сильным толчком подается вперед, наполняя ее собой.
Ева глухо вскрикивает, сжимая его член тесным лоном, и Элайджа на мгновение останавливается, позволяя ей расслабиться. Мужские ладони скользят по дрожащей спине, мягко поглаживая, пока не достигают точеной попки. Вампир сжимает нежные округлости, и плавно подается вперед. Медленными тягучими движениями, Элайджа скользит в тесном лоне, входя до самого основания, и Ева шире разводит бедра, полностью принимая его член.
Ее тихие горячие стоны сводят с ума, и вампир чувствует, как первая легкая волна экстаза накрывает его, заставляя ускорить движения. Он скользит ладонью к низу девичьего живота и большим пальцем потирает напряженный комочек, продолжая вбиваться в нежное тело. От его прикосновений Еву начинает мелко трусить, и через мгновение Элайджа чувствует, как жаркое лоно сжимается вокруг его члена, и девушка кричит от накрывшего ее наслаждения, тем самым увлекая его за собой.
Ева обессиленно опускается на подушки, и Элайджа накрывает собой ее дрожащее тело, покрывая поцелуями тонкие плечи.
— Моя птичка, — шепчет он между поцелуями, — я тебя никуда не отпущу. И оторву голову этому слащавому докторишке, если он бросит на тебя еще хотя бы один взгляд.
— Ты жуткий ревнивец, Элайджа, — откликается девушка, и вампир понимает, что она улыбается.
— А ты — маленькая распутница, — смеется он, — по всему выходит, что мы идеальная пара.
И Ева соглашается.
========== Часть 11 ==========
Ева проснулась от прикосновений мужских ладоней, плавно скользящих по ее телу, не пропуская ни одного изгиба. Она медленно подняла веки, и ее взгляд тут же встретился с темными прищуренными глазами Элайджи, на лице которого играла тонкая улыбка.
— Привет, птичка.
Ева на мгновение замерла, но в следующий миг перед ее глазами поплыли картины происходящего несколько часов назад, и нежные щеки девушки стали пунцовыми.
— Так мило краснеешь, — ласково проговорил Элайджа, касаясь кончиками пальцев контура алых губ, — даже не скажешь, что ты прошлой ночью сама…
— Прошу, прекрати, — прервала его девушка, поднимая на вампира свои бездонные глаза.
— Мне нравиться, что ты такая страстная, моя птичка, — склонился к ее лицу Элайджа, прикасаясь губами к горящим щекам, — невинная и распутная одновременно.
С этими словами он приник к ее нежной шее, выводя на ней языком замысловатые узоры. Ева попыталась отпрянуть, но вампир придвинулся к ней теснее, сжимая ладонями округлые ягодицы.
— Я хочу тебя, птичка.
— Мы ведь всю ночь… — попыталась возразить девушка, но Элайджа не дал ей договорить, накрывая пухлые губы жарким поцелуем.
Ева уперлась ладонями в широкую грудь, и тогда он, нехотя, отстранился от нее, вопросительно заглядывая в черные глаза.
— Что такое, милая?
— Мы… — выдавила из себя Ева, — столько раз… и я … я ведь могу…
— Забеременеть?
Девушка кивнула, прикусывая губу.
— Нет, птичка, — тихо ответил ей Элайджа, — у меня не может быть детей.
— Но почему? — распахнула глаза Ева.
— Это долгая история, — глухо проговорил вампир, — когда-нибудь я расскажу тебе.
Он опустился на подушку, выпуская девушку из объятий, и тогда Ева сама прижалась к нему, скользя ладонями по широкой груди.
— Мне очень жаль, — только и смогла проговорить она, нерешительно поднимая на него погрустневшие глаза, — прости, что я…
— Твоей вины в этом нет, птичка, — спокойно отозвался Элайджа, — что ты хочешь на завтрак?
— А ты умеешь готовить? — вскинула бровь Ева, радуясь перемене темы разговора.
— Сомневаешься во мне? — сузил глаза вампир.
— Ну, что ты, — невинно улыбнулась девушка, — вовсе нет.
— Ладно, недоверчивая птичка, — вернул ей улыбку Элайджа, — придется тебя разубедить.
С этими словами, вампир поднялся с постели, и, не стесняясь своей наготы, направился в ванную комнату. Ева проводила его взглядом, любуясь крепкой фигурой, после чего откинулась на подушки, прикрывая глаза.
Совсем не этого она ожидала, когда шла вчера вечером в дом Элайджи. Не того, что его поцелуи и ласки настолько сведут ее с ума, что ей придется врать брату о том, что ее работодатель болен, и она вынуждена остаться с ним на ночь. И тем более не того, что сама будет просить его не останавливаться, брать ее раз за разом, пока они не заснут полностью обессиленные.
Но Ева больше не видела смысла врать самой себе. То, что она чувствовала к Элайдже было ни чем иным как…
Сумбурные мысли прервал объект ее мечтаний, выходящий из ванной в одном полотенце, низко висящем на бедрах.
— А ты не хочешь освежиться, птичка?
И темные глаза выжидающее застыли на ее лице. Девушка прикусила губу, не решаясь откинуть простынь.
— Ты что же, стесняешься меня, Ева? — нарочито удивленным тоном проговорил Элайджа, делая шаг к постели.
— Я…
— У меня отличная память, птичка, — прервал ее вампир, касаясь тонкой простыни, — и я вряд ли смогу забыть твои идеальные груди, родинку на правом бедре, попку, будто созданную для моих ладоней…
— Элайджа…
— Тебе нечего стесняться, Ева, — не обращая внимания на ее смущенный возглас, продолжил мужчина, — ты прекрасна.
И он потянул на себя простынь, обнажая девушку.
— Иди ко мне.
Ева судорожно вздохнула, слыша, как голос Элайджи становится низким, требовательным.
Очень медленно она поднялась с постели, и сделала осторожный шаг в его сторону, глядя в горящие темные глаза. И сама не поняла, как через мгновение оказалась в крепких объятьях.
— Я думаю, завтрак немного подождет, птичка, — хрипло проговорил Элайджа, сжимая точеные бедра, — я, пожалуй, не прочь еще раз принять душ.
С этими словами, он подхватил Еву на руки, и направился в ванную комнату. Едва они оказались в душевой кабине, вампир прижался к узкой девичьей спине, и его ладони скользнули вверх, накрывая затвердевшие вершинки налитых грудей. Ева откинула голову ему на плечо, принимая ласки, и Элайджа, почувствовал, как округлые ягодицы вплотную прижались к его возбужденному члену.
— Хочу тебя, — глухо выдохнул он в маленькое ушко.
— И я хочу тебя, — отозвалась Ева, подаваясь навстречу мужским пальцам, спустившимся к низу ее живота.
От ее тихих слов с губ вампира сорвался глухой рык, и Элайджа мягко надавил на узкую спину, заставляя девушку прогнуться. Не в силах больше сдерживаться, он одним толчком вошел в нее, и Ева подалась ему на встречу, шире разводя дрожащие бедра. Раз за разом вампир наполнял ее собой, вбиваясь в нежное тело, пока тесное пульсирующее лоно не сжало его член, и острый обжигающий экстаз не накрыл его с головой, погружая в темноту.
Прошло несколько минут, прежде чем они оба смогли выровнять дыхание, приходя в себя, и Элайджа потянул Еву под теплые струи воды. Теперь его ладони скользили по ее телу нежно, почти целомудренно, смывая следы их бурного соития.
— Ты порвал мое белье, — напомнила вампиру девушка, когда он мягко промакивал ее тело полотенцем.
— Разве оно тебе нужно, птичка? — хотел отшутиться Элайджа, но видя как Ева хмурит тонкие брови, продолжил, — я куплю тебе новое, любовь моя. Все, что хочешь.
— Дело вовсе не в этом, — откликнулась Ева, поднимая на него черные глаза, — как я пойду домой?
— Ты не пойдешь, — просто сказала мужчина, не отводя пристального взгляда от ее растерянного лица.
— А как же Себ?
— Придет сюда.
— Элайджа, — начала было Ева, но мужчина перебил ее взмахом руки.
— Я же говорил тебе, что хочу, чтобы ты жила здесь. Я не желаю зажимать тебя в темных уголках лишь в те часы, когда ты приходишь сюда делать уборку, — твердо проговорил Элайджа, не отрывая от нее глаз, — ты моя, птичка. И должна спать в моей постели.
— Это не игра, — тихо отозвалась девушка, тяжело вздыхая, — я не хочу, чтобы брат считал меня шлюхой, которая греет твою постель.
— Ева! — недовольно свел брови Элайджа, качая головой, — я бы никогда не стал жить со шлюхой. Так же как и ты — никогда ею не была. Я не очень силен в современной терминологии. Но я точно знаю, чего хочу. Назови это как угодно, только будь со мной.
— Ты предлагаешь мне стать твоей… девушкой? — расширила глаза Ева.
— Скорее женщиной, — усмехнулся вампир, — но смысл ты уловила правильно. И давай забудем о том, что было. Я просто помог тебе в трудную минуту. Как своей будущей девушке.
— Я подумаю над твоим предложением, — невинно улыбнулась Ева, щуря свои бездонные глаза.
— Мне послышалось, птичка?
— Вовсе нет. Просто я должна быть уверена, — продолжила она дразнить Элайджу, — вдруг тебе опять взбредет в голову пригласить Мари.
— Да ты ревнуешь, Ева? — с довольной улыбкой проговорил вампир, — или никак не можешь забыть, как в первый раз увидела мой…
— Элайджа!
— Ну, прости, прости, моя маленькая птичка, — рассмеялся мужчина, — ты сама начала. Идем завтракать?
Ева подняла на него свои черные глаза, недовольно дуя губки, и Элайджа не в силах сдержать свой порыв, привлек упирающуюся девушку к себе, покрывая легкими поцелуями ее лицо.
— Не злись, любовь моя, я и думать забыл о Мари. Для меня существуешь только ты.
Но не успела Ева сказать и слова в ответ, как со стороны двери раздался мелодичный обманчиво-мягкий мужской голос.
— А вот тут ты ошибаешься, брат мой. Пора тебе воссоединиться с семьей.
========== Часть 12 ==========
Элайдже не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто стоит за его спиной. Слишком часто он слышал во сне этот хриплый баритон, и безупречная память вампира не подводит его и на этот раз. Вот только худощавый сероглазый мужчина обращался лишь к златовласой девочке и никогда не говорил, что он его брат.
— Кто ты? — вихрем приближается к незнакомцу вампир, сжимая пальцами его горло.
Ева замирает, не веря своим глазам, пытаясь дрожащими руками укутаться в простыню.
— Что… что происходит, Элайджа? — только и может выговорить она испуганным голосом, — как ты…как ты это сделал?
— Не пугай свою шлюшку, брат, — лениво отзывается сероглазый мужчина, и совершенно без усилий высвобождается из захвата Элайджи, отступая в сторону, — не сказал ей, кто ты? Кто мы?
— Не смей так ее называть, — цедит вампир, и Ева с замиранием сердца видит, как на его красивом мужественном лице начинают змеиться темные вены, — кто ты такой?
— Твой брат, — охотно отвечает тот, — Клаус. Впрочем, ты в своей старомодной манере любишь называть меня Никлаус. Ты меня не помнишь, потому что Марсель заставил тебя забыть всю нашу семью. Мы вынуждены были расстаться, спасая мою дочь. Твою племянницу Хоуп. Но теперь Фрея, это, между прочим, наша старшая сестра, нашла способ решить эту…проблему. И семья Майклсонов может вновь воссоединиться. Всегда и навеки, Элайджа. Поэтому, внуши этой милой девчушке забыть о нас, или убей, на твое усмотрение, и идем со мной.
— Я тебе не верю, — глухо выговаривает Элайджа, глядя на лениво улыбающегося Клауса, — я бы не смог бросить свою семью.
— Вот тут ты прав, брат мой, — кивает гибрид, — ты и не мог. Ты ведь слишком любил Хоуп. И Хэйли.
— Хэйли? — сводит брови вампир, и в его голосе уже нет былой твердости.
— Мать Хоуп. И твою… бывшую возлюбленную.
Элайджа чувствует, как после этих слов, стоящая за его спиной Ева начинает мелко дрожать. Он поворачивается к ней, притягивая девушку к себе, мягко касаясь ее спутанных волос.
— Все хорошо, птичка.
— Не стоит обнадеживать девочку, Элайджа, — усмехается Клаус и на его лице появляются милые ямочки, — Марсель и Ребекка уже едут сюда. Через несколько часов ты все вспомнишь, и сам захочешь поехать со мной в Новый Орлеан. Поэтому прекрати этот театр абсурда. Отпускай девчонку. Ну, или дай мне ее выпить.
— Ты к ней и пальцем не прикоснешься.
— Ты что же даже не пил ее? — закатывает глаза Клаус, — только трахал?
— О чем он говорит, Элайджа? — дрожащим голосом спрашивает Ева, поднимая на вампира испуганные глаза, — что значит «не пил»?
— Ну же, скажи, братец, — улыбается гибрид, — ей все равно придется стереть память.
— Элайджа… — расширяет глаза Ева, — что…что происходит?
— Ты трахалась с вампиром, дорогуша, — отвечает за брата Клаус, наслаждаясь страхом вспыхнувшем в глазах девушки, — с первородным вампиром, если быть точнее.
— Я… о небеса… что за чушь…
Но подняв глаза на Элайджу, она понимает, что сероглазый мужчина говорит правду. И мелкие детали, вроде невероятной силы, скорости, острого слуха, невозможности иметь детей, складываются в одну ясную картину. Ева дрожит, пытаясь вырваться из мужских объятий.
— Отпусти, я… О, боже, как такое вообще возможно? Кто вы такие?!
Элайджа не выпускает девушку из своих рук, обхватывает ладонью ее испуганное лицо, заставляя смотреть ему прямо в глаза.
— Все хорошо, Ева, — медленно говорит он, — я тебе все объясню. Никто не причинит тебе вреда, клянусь. А сейчас тебе лучше пойти домой.
— Хотя бы сотри ей память! — вмешивается Клаус, делая шаг в сторону брата.
— Жди меня, Ева, — уверенно говорит Элайджа, глядя в бездонные черные глаза, не обращая внимания на недовольство гибрида, — я скоро приду. Не открывай никому дверь. Все будет хорошо, птичка. Ты мне веришь?
Девушка только едва заметно кивает.
— А сейчас иди.
Укрывшись простыней, Ева натягивает прямо на голое тело джинсы и футболку и делает шаг к двери. Уже на пороге Элайджа притягивает ее к себе и под насмешливым взглядом Клауса целует дрожащие губы. Ева поднимает лицо, гладя прямо в спокойные темные глаза, и, тихонько вздыхая, возвращает ему поцелуй, на что вампир улыбается, и, выпуская ее из объятий, подталкивает к двери.
— Да ты влюбился, братец, — щурит серые глаза Клаус, когда за Евой закрывается дверь, — не слишком ли она… молода для тебя?
— Не твое дело… Никлаус, — цедит Элайджа, надевая рубашку, — так я по твоим словам тебя называю?
— Я смотрю, твой стиль не изменился, как и характер, — со смехом отзывается Клаус, — ты совсем ничего не помнишь?
— Очень смутно, — неохотно отвечает вампир, сводя брови, — какие-то обрывки. Ты, светловолосая девочка…