Кирстен фыркнула:
– Я смотрю, не у одной меня рук не хватает.
Джеймс заворчал, но уголок его рта пополз вверх. У них нашлось кое-что общее. Они были родителями.
– Почему бы вам не присоединиться к нам? Мы только что сели. – Она указала на столик неподалеку от Джулиана, за которым малышка в высоком стульчике с удовольствием ела овсянку. Еще одна девочка с испачканными джемом губами стояла на стуле и напевала.
– Сядь, Николь, – приказала Кристен.
Девочка села.
– Я рада, что этот будет мальчиком. – Она похлопала себя по животу.
– С мальчиками не намного легче, – признался Джеймс, думая о кругах, которые нарезали вокруг него Джулиан и Марк.
Кристен вздохнула.
– Они просто другие, насколько я понимаю, верно? – Она махнула головой в сторону кассы. – Иди, сделай заказ, и садитесь за наш столик.
Марк разглядывал столики. Джеймс подтолкнул его в сторону Джулиана.
– Садись с братом. Я принесу тебе пончик.
У прилавка Джеймс изучил меню и заказал кофе и омлет. Триш, как было написано на ее бейдже, стилизованном под меловую доску, повторила заказ. У Джеймса в горле поднялся гнев, когда она перечислила все заказанные блюда.
– С вас девяносто пять пятьдесят, – подвела она итог.
Джулиан заказал столько, что им троим хватило бы на завтрак, обед и ужин. Джеймс выудил бумажник из заднего кармана и расплатился картой. «Выбирай свои битвы, мужик. Выбирай свои битвы».
– Мы съедим здесь омлет, пончик и оладьи, остальное возьмем с собой.
– Конечно, сэр. – Триш улыбнулась и протянула ему чек.
Джеймс не стал звать мальчиков за столик Кристен, куда сел сам. Пусть едят одни. Пусть воспользуются этой краткой передышкой после последних двух дней.
Кристен передала старшей дочке салфетку.
– Николь, поздоровайся с мистером Донато. Он – друг папочки.
– Здласти, – с набитым ртом произнесла девочка и помахала перепачканными джемом руками.
Джеймс помахал ей в ответ. Николь была точной копией своей матери, которую он знал с юности. К тому моменту, когда Триш принесла напитки – обычный кофе для Джеймса и две гигантские кружки горячего шоколада с горой взбитых сливок для мальчиков, – он узнал, что младшую дочку Кристен зовут Хлои, они коротко поговорили о детях, об их возрасте и любимых занятиях. На большую бумажную салфетку Джеймса Триш поставила большую чашку мексиканского кофе.
– Это, должно быть, шутка? – пробормотал Джеймс.
Кристен подалась к нему, сотрясаясь от молчаливого хохота.
Джеймс посмотрел на нее.
– Я этого не просил, – признался он, не думая о более глубоком смысле этих слов.
Кристен оперлась подбородком на руку:
– Я знаю, что ты не просил. Но иногда самый лучший подарок в жизни – тот, о котором мы не знали, что он нам нужен.
Джеймс посмотрел на сыновей. У обоих были усы из взбитых сливок. Он хохотнул – звук завибрировал в груди – и почувствовал, что настроение немного улучшилось.
– Итак, какие у тебя планы? – спросила Кристен, возвращая его внимание к их столику.
Джеймс сделал глоток из кружки:
– Мои планы?
– Ну, чем будешь зарабатывать на жизнь, в какую школу пойдут дети, где будешь жить? – Она сделала широкий жест рукой, приглашая Джеймса рассказать.
– Ты хочешь услышать историю моей жизни?
– Да, а как только мы покончим с завтраком, я позвоню Наде. На этой неделе она по делам в контактном центре SoCall, но ей захочется все узнать.
Надя была тем клеем, на котором держалось трио Эйми-Надя-Кристен. Джеймс смотрел на пар, поднимающийся от его кружки, обдумывая вопросы Кристен.
– Ты собираешься позвонить и Эйми?
Она ответила не сразу:
– Не уверена. У нее сейчас трудное время, Джеймс. Она любит Яна, и они очень счастливы вместе. Но как только она узнает, что ты – это снова ты, прошлое вернется. – Кристен скомкала грязную салфетку Николь и уставилась на смятую бумагу так, словно в ней были все ответы. – Вам обоим придется решить, как двигаться дальше по разным дорогам.
* * *
Когда Джеймс доел, они договорились о новой встрече. Кристен пригласила их в выходные на барбекю в свой дом с бассейном. Возвращаясь домой, Джеймс объехал город. Он показал мальчикам школу, в которую они будут ходить, местный скейт-парк, полный ребятишек возраста Джулиана. Старший сын выпрямился, чтобы все хорошо рассмотреть через пассажирское окно. Джеймс мысленно отметил, что надо купить скейтборд. Джулиан занимался сёрфингом, возможно, скейтборд ему тоже понравится.
Домой они приехали уже после полудня. Когда Джеймс закрыл за собой входную дверь, они почувствовали аромат бекона и поджаренного хлеба. Мальчики подняли носы и втянули воздух. Джулиан сморщился от запаха яиц вкрутую и уксуса.
Несколько секунд Джеймс и Джулиан встревоженно смотрели друг на друга. В доме кто-то был.
Джеймс поставил на пол пакет с едой.
– Оставайтесь здесь, – приказал он мальчикам и осторожно пошел по дому. Под мышками повлажнело от пота. Неужели Фила уже выпустили? Томас сказал, что у него есть еще шесть дней, это Джеймс точно помнил. Теперь осталось пять, так как разговор был вчера. Джеймс стиснул кулаки. Проклятье, ему пригодилась бы бейсбольная бита или ружье. Рубец на бедре запульсировал.
Джеймс обогнул угол коридора, за которым находилась кухня, и встал как вкопанный. Потом заморгал, пока мозг пытался осознать увиденное. У кухонного островка с мраморной столешницей его мать Клэр резала яйца.
– Что ты здесь делаешь? – Джеймсу следовало бы сиять от радости, ведь он впервые увидел ее после многих лет. Любой хороший сын обрадовался бы. Но он не был хорошим сыном, и Клэр никогда не была самой доброй из матерей.
Ему, в самом деле, нужно сменить замки, чтобы ни один из членов семьи уже точно не смог появиться без предупреждения.
Клэр отложила в сторону нож и критически посмотрела на Джеймса. Он не побрился утром, неглаженая рубашка не была заправлена в шорты. Незачем было спрашивать, прошел он осмотр или нет. Ответ Джеймс прочел на худощавом лице матери. Она постучала пальцем по подбородку, давая понять, что сыну следовало привести себя в порядок перед тем, как выйти из дома.
Ему тридцать шесть лет, плакать он не станет. Ей не удастся заставить его чувствовать вину за то, как он выглядит. Он и без того уже плавает в выгребной яме вины.
– Что все это значит? – Джеймс ладонью указал на еду.
– Я приготовила ланч, – ответила мать, аккуратно стряхивая крошки с рук. – Добро пожаловать домой, Джеймс.
Он услышал, как у него за спиной в кухню вошли мальчики. Марк взвизгнул. Джулиан вытаращил глаза, а потом на его лице появилась улыбка, первая с того момента, как они приземлились в Калифорнии. Его лицо просияло:
– Сеньора Карла, что вы здесь делаете?
Глава 6
Карлос
Пять лет назад
17 июня
Пуэрто-Эскондидо, Мексика
Маркус опрокинул ведро себе на голову, взвизгнул и начал брыкаться пухлыми ножками, когда песок побежал по его голому тельцу, местами прилипая к намазанной солнцезащитным средством коже. Я добавил еще одну башню к замку, который строил, а Маркус был решительно настроен разрушать. Он замахал руками и сломал еще одну стену.
– Маркус! – Я схватил его под мышки и посадил подальше от нашего шедевра из песка. Я вручил ему ведерко и совок. – Давай, разрушай свой собственный замок.
Малыш улыбнулся и сунул горсть песка в рот.
– Не ешь это. – Я схватил сына за запястье и провел пальцами по его языку.
Маркус начал жевать, и я услышал хруст жестких гранул. Его лицо сморщилось, словно лист бумаги, карие глаза расширились, и сын посмотрел на меня, ничего не понимая.
– Видишь, что бывает, когда ешь песок?
Малыш издал «пукающий» звук. Из уголков его рта потекла слюна с песком.
Я фыркнул и вернулся к замку из песка, намереваясь восстановить стену, которую только что разрушил Маркус. Недалеко от входа на задний двор Джулиан играл в футбол с двумя своими приятелями, Антонио и Гектором. Он удачно не попал в нашу новую соседку, расположившуюся под зонтом от солнца, который она с большим трудом поставила на песке около получаса назад. Я закончил стену, добавил еще одну башню и начал искать свой телефон в куче наших полотенец. Наталия ждала фото последнего замка из песка, построенного Маркусом.
Я видел, как Джулиан отобрал мяч у Гектора и ударил по нему. Это был красивый пас. Мяч пролетел над головой Антонио и приземлился в самом центре зонта нашей соседки. Зонт упал, похоронив под собой владелицу. Она завизжала.
– Santa mierda, – выругался Антонио.
Из-под зонта показались бледные ноги. Они колотили по земле с такой скоростью, будто работала взбивалка для яиц.
– Помогите!
Джулиан в ужасе замер.
Я подхватил Маркуса на руки.
– Помоги ей выбраться, – крикнул я Джулиану.
– Ох, сейчас, – ответил он, стряхивая с себя удивление. Он по моему настоянию говорил по-английски. Судя по крикам, доносившимся из-под зонта, наша соседка была американкой.
Я усадил Маркуса на песок и строго велел не двигаться.
– Снимите его с меня, снимите! – Ноги били по песку со всей силой. Показалась рука.
Я посмотрел на Гектора и Антонио:
– Беритесь за стойку. – Я обошел женщину и приподнял верхнюю часть зонта. – А теперь поднимайте.
Я закрыл купол, чтобы алюминиевые спицы не зацепились за ее волосы или одежду. Мы оттащили поврежденный зонт в сторону и бросили его на песок.
Наша соседка лежала в опрокинувшемся пляжном шезлонге. Его ножки утонули в песке. Женщина сняла широкополую шляпу, сползшую на глаза, и откинула назад влажные серебристые волосы, прилипшие к лицу. Тяжело дыша, с раскрасневшимся лицом она указала на Джулиана костлявым пальцем с ногтем каштанового цвета:
– Ты… – начала она, наклоняясь вперед. Ее шезлонг покачнулся, и она обеими руками вцепилась в поручни.
Джулиан покачивался на пятках. Он провел рукой по мокрой от пота, покрытой песком голове, еще раз переступил с ноги на ногу и опять провел рукой по волосам. Густые короткие волосы встали дыбом.
– Lo siento, señora. – Его взгляд метнулся ко мне, потом опустился на собственные ноги. – Простите, леди, – повторил он по-английски.
– Еще бы ты не извинился. – Женщина выбралась из шезлонга и встала, возвышаясь над ним. – Я собиралась заорать: «Фантастический удар», – но тебе следует лучше целиться.
– Sí, señora. То есть да, леди. – Джулиан вытер руку о грудь, оставляя песчаный след. Он стряхнул песок, расцарапав кожу.
Я схватил Джулиана за запястье и сурово посмотрел на него, чтобы он перестал суетиться.
Наша соседка разгладила свою тунику с узором «огурцами». Цвета сплетались в круговороте на прозрачной ткани. Золотые блестки украшали края рукавов и подол, сверкая на солнце.
– Судя по всему, я осталась без зонта, – констатировала соседка, оборачиваясь на сломанную конструкцию. Потом прищурилась от солнца. Оно было ослепительным, а воздух – сухим и душным. По моей груди и спине тек пот. На лице у нашей соседки тоже блестели капельки пота. Джулиан и его друзья переминались с ноги на ногу, потому что песок обжигал им ступни.
– Что ж, – наша соседка стряхнула песок с ладоней, – думаю, мне лучше уйти в дом, пока я не сгорела.
– Мы купим вам другой зонт, – предложил я, мои глаза сузились, когда я посмотрел на Джулиана. Придется ему провести следующие субботние утра, помогая Пиа, администратору моей галереи. Полы подметать, с экспонатов сметать пыль.
Джулиан пробормотал еще одно извинение.
Губы нашей соседки превратились в ниточки.
– В этом нет необходимости. Но, – она посмотрела на команду футболистов, постукивая пальцем по подбородку, – пусть твой сын и его друзья помогут мне отнести в дом шезлонг и сумку.
Я радостно согласился. Это было наименьшее, что они могли сделать.
– Мальчики? – поторопил я, когда ни один из них не двинулся с места.
– У меня есть лимонад, и я купила немного… Как вы их называете? – Она щелкнула пальцами. – Biscochitos, sí? Кажется, печенье называется именно так. Я вас с удовольствием угощу.
– Sí, señora, – хором ответили ребята. Они собрали вещи – шезлонг, сумку и полотенце – и побежали к ней во двор.
Я подхватил Маркуса, который как раз втирал песок себе в волосы.
– Кстати, я – Карлос, ваш сосед. – Я кивком указал на свой дом и протянул руку для пожатия. Соседка не приняла ее, потому что не заметила. Она не сводила глаз с Маркуса. Ее глаза заблестели. Я подумал, есть ли у нее внуки. Потом понял, что солнце сияло у меня за спиной. Я переместился немного, чтобы никому из нас не пришлось смотреть прямо на него.
Соседка несколько раз моргнула, на мгновение перевела взгляд на меня, потом снова посмотрела на Маркуса.
– Я Кл… – Она кашлянула. – Я – Карла. Это твой сын?
– Sí. Его зовут Маркус. – Я покачал его, и он хихикнул.
– Mas! Mas! – Малыш захлопал в ладоши, требуя покачать его еще.
Карла сложила руки на груди и сцепила пальцы.
– Сколько ему?
– Почти семнадцать месяцев. – Я посмотрел на Маркуса, махавшего Карле обеими руками. – Думаю, вы ему понравились.
Уголок ее рта чуть приподнялся:
– Он мне тоже нравится.
Маркус завертелся у меня на руках:
– Por favor, papá!
Карла засмеялась, и ее улыбка стала шире:
– Papá.
Она смотрела, как сын вертится у меня на руках. Ее глаза повлажнели, и она уставилась на песок.
– Ах, мне пора идти. – Карла вытерла ладони о бедра. – Твой сын и его друзья ждут угощения.
– Рад был с вами познакомиться. – Я снова протянул ей руку. На этот раз она ее пожала.
– Я тоже рада, Карлос, – сказала она. Ей явно было одиноко.
– Сеньора Карла, – окликнул я, когда она уже была у калитки. – Не хотите завтра вечером поужинать с нами? У нас вечер тако. Я приготовлю на углях зубатого терпуга.
Ее пальцы затеребили вырез туники:
– Я… я собиралась поужинать в ресторане.
– Если ваши планы изменятся, просто заходите к нам. В шесть часов.
Она подняла руку, как будто хотела помахать, и скрылась в своем дворе.
– Идем, Маркус. Давай-ка мы тебя вымоем.
Пять лет назад
18 июля
Солнце низко опустилось, подгоняя сухой бриз. От него было чуть полегче, мы с Джулианом играли в футбол на заднем дворе. С каждым ответным ударом Джулиан все больше приближался к барбекю.
– Осторожнее! Здесь горячо. – Я отбросил мяч в дальний угол двора, подальше от гриля. Мяч остановился около калитки на пляж. Я подошел проверить гриль.
Джулиан довел кожаный мяч до середины двора, затем отвел ногу назад и со всей силы ударил по нему. Мяч взлетел в воздух, перелетел через кирпичную ограду и упал во дворе сеньоры Карлы. Джулиан театрально застонал.
– Иди и забери мяч, пока сеньора Карла не вернулась, – сказал я, уверенный в том, что соседка ушла ужинать, как и планировала.
Джулиан метнулся через нашу калитку и побежал к соседской. Я дочиста отскреб решетку и закрыл крышку, чтобы гриль нагрелся еще немного.
– Готов есть тако, малыш? – спросил я Маркуса, толкавшего по траве игрушечный грузовик.
– Un taco!
– Скажи «я хочу тако».
– Тако! – повторил он, сияя улыбкой.
– Почти похоже. – Я улыбнулся в ответ.
С мячом под мышкой вернулся Джулиан. Он придержал калитку для Карлы.
– Эта дама сидела у себя во дворе совершенно одна, – выпалил он и захлопнул калитку. Карла вздрогнула, посмотрела на мальчика, и тот улыбнулся. – Я сказал, что она может поесть с нами.