Во-вторых, все пришлое мужское население агратии окончательно обжилось и всерьез взялось за нашу крепостцу. О том, что северяне вообще-то отбывают здесь каторжный срок, позабыто давно и прочно. Глядя на них, постороннему человеку в голову бы не пришло заподозрить их в принадлежности к невольничьему сословию. Они обустраивали безопасное прибежище для своих семей - на случай визитов соплеменников - со знанием дела и пылом хозяев собственной жизни. И весьма в том преуспели. Меня не было меньше года, а две из четырех стен замка стали действительно походить на то, что под этим подразумевается. При этом раздались вширь чуть ли не вдвое. Старую покоцанную каменную кладку практически утопили в бетоне, залитом с обеих сторон. Вотум притащил из каменоломен еще четыре десятка каторжников. Эти занимались ландшафтным дизайном: вырыли широкий уродливый ров, в который вот-вот должны были направить воды нашей крохотной суетливой речушки. Я даже комментировать не стала! В моем Юди столько вояк с двух сторон света, что меня просто задавят авторитетом. Пусть себе играются - меньше будут пить и безобразить.
Узкий перешеек, служивший каменно-земляным мостом к воротам, тоже не оставили в покое. Перед ним наращивали стены чего-то огромного и круглого, во что этот мост и утыкался. Наш бригадир строителей с северного острова Вол-бискир - Эунервол Беспалый - в бандиты попал случайно. А у себя на севере некогда был владельцем фермы. То есть, работящим, основательным и весьма хозяйственным джентльменом. Беспалый оказался неистощимым и неутомимым спецом в деле реконструкции нашего общего быта. А эта его новая затея прямо-таки сразила меня масштабами и бесполезностью: перед замковым мостом он решил изваять самый настоящий барбакан. Такую пузатую круглую башню с открытым верхом и толстенной крепостной стеной. А, кроме того, новое поколение каторжан уже размечало землю под вторую очередь рва вокруг этой башни. Короче, теперь я уже не могла беззаботно выпорхнуть из ворот и унестись на травку по излюбленному маршруту Евгона. Я должна была протащиться сквозь жирную стену крепости под двумя нависающими над головой железными решетками, от которых брала оторопь. Потом преодолеть подъемный и каменный мосты, что при моем патологическом страхе высоты убивало на каждом шагу. Следом еще осилить внутренний двор барбакана, за которым планировался третий мост через новый ров. Я поняла, что ежедневные прогулки уже теоретически отравляют мне настроение.
Кто был счастлив от всего этого столпотворения, так это Евгон с сотником Плероном. Ну как же: родина пережила кризис и идет на поправку. Третий их дружок - десятник Нукол - умер несколько месяцев назад, но Вотум с успехом заменил его на поприще служения агратии Юди. Честно говоря, я с легкой душой сбросила ее на плечи Вотума с Клор. Им здесь очень нравилось, у них все здорово получалось. А мне нравилось ни черта не делать, и это удавалось не менее здорово. Вотум со своей мадам кухаркой уже обзавелись младенчиком. Да и Клор с Анедром выглядели вполне дружелюбно настроенной парой. Хотя Одноглазый погряз по уши в нартиевых проблемах. Этот десятник в отставке даже приноровился их лечить к неудовольствию моего консервативного Евгончика. Насколько я поняла, старика огорчало, что к нам перестали заглядывать соседи. Какой дурак решит наведаться в агратию, где пасутся те самые виверны, от которых эти края сроду не знали покоя. Соседи! Да эти господа на нашего Анедра молиться должны: число разбойных налетов у них снизилось в десятки раз. Почти все местные нартии теперь столуются исключительно у нас. А мне не жалко. Особенно после того, что я увидела в первый же день приезда.
Отобедав, отпарив свою изуродованную седлом задницу и отоспавшись, на вечерней зорьке я выползла во двор потрещать за жизнь с народом. Народ был сыт, румян и доволен жизнью. В замок к этому времени подтянулось немало желающих ввести меня в курс дел. Они наперебой хвастали своими достижениями, описательная часть которых навевала на меня чудовищную скуку. Моя вежливость со скрипом справлялась с этим стихийным митингом. А вот эгоизм подзуживал наврать с три короба о недомогании или крайней занятости, а после дать деру. Я уже практически приняла его сторону, когда на стену замка приземлился молодой нарт. И важно возвестил о своем прибытии мерзким оглушительным воплем. Народ при виде нахального монстра... досадливо поморщился, поковырял в оглохших ушах и вернулся к прерванной летописи сельской жизни. Я же обалдела: с нарта с деловым видом соскользнул один из парней Мейхалта и понесся по стене к лестнице. Пригляделась: на спине мостящегося поудобней ящера красовалось самое настоящее седло. У парня, несмотря на жаркий вечерок, из-под военной куртки выглядывала теплая фуфайка. А на спине болталось что-то вроде башлыка. Вот тебе, бабушка, и юрьев день! Навстречу всаднику из хозяйственной пристройки вылез Вотум, а на стену двое подростков поволокли ведра с водой - скакуна поить. Точней, летуна. И страха ни в одном глазу: мальчишки что-то весело кричали и махали руками чудовищу. А то нетерпеливо переминалось на голенастых лапах и бодренько качало уродливой башкой. Какая прелесть!
Держали меня вшестером: ночь на носу, куда нестись по потемкам? А утром с первыми лучами солнца я рванула на ближайшее пастбище. Поднялась на последний взгорок и окончательно офонарела: натуральный аэродром! Там три нартии заходят на посадку. Там две поднимаются в небо, прихватив по туше свежей убоинки. А глубоко в долине, на грани видимости отчетливо различаются крыши каких-то громадных одноэтажных построек. Общежитие тут, что ли без меня отгрохали для ящеров? Этого еще не хватало! Оказалось, обычные крытые загоны и сараи для свиного корма. Эти накопители жира на одной травке и дня не проживут, а здесь им настоящий комбикормовый завод установили. Я не успела еще осмотреться, как стала свидетелем захватывающей сцены. Три нарта поднялись из-за пищевой фабрики, унося в небо не скотину, а ее прикормку. Каждый по здоровенному мешку.
- А чего ж вы камни в замке на пупках таскаете? - выпалила я.
- А замок, - хмыкнул Анедр, - в их интересы не входит. Это наше жилище! Вот нам там и впахивать. А тут их кровное, моя агрия. Им в горах-то, на самом деле, не сладко приходится. Особо по зиме. Потому и людей обирают - жить-то хочется. Но, это, как я понимаю, не слишком-то им нравится. Не любят они лишний раз с людьми сталкиваться. А тут собственная ферма! В любой день прилетай и набивай брюхо - только работай. Вот они и стараются.
- А вы ведь тоже люди, - задумчиво проследила я глазами весь путь троих грузчиков.
- Люди, - многозначительно протянул Анедр. - Только не просто люди. А уже часть их... стаи, рода. Да как угодно назовите. Тем нартиям, что живут здесь в наших горах, мы уже свои. В соседних агратиях - чужие. На рудниках - чужие. а в Юди - свои в доску. Причем, моя агрия, - подпустил он загадочности, - всех наших они помнят в лицо. Всех, до последнего сопляка. Даже тех, кто с ними дела вовсе не имеет: деревенских или ребят Сугардара. Не раз уже бывало: едут по ущелью мужики на возах, а тут нартия, а то и две. Ежели среди возщиков окажется хотя бы один из наших, ни одного обра не задерут. А ежели все чужие, то, как водится: лучше одного отдать, да ноги быстрей уносить. А то вот по зиме случай был. Второй месяц выдался уж больно суровый: метели, бураны. Холодрыга в горах дикая! А тут обоз с хлебом с востока ползет. Нартии злые, голодные, налетели чуть не десятком. Ну и мужики давай обров из упряжек вытаскивать, чтобы хоть половину сохранить. Так вот с наших трех возов нартии ни одного обра не взяли. Так прямо сторонкой и обходили. А ведь распалены были нешуточно. Но, соль не в том, - заворачивал интригу Анедр. - В тот раз зимой на обоз напали не наши. Другие! Откуда-то с восточного хребта. А мужиков из Юди все одно опознали. И не тронули! Вроде, как они и впрямь из соседней стаи. А друг у дружки нартии не воруют - не принято. Нас уж подряжать стали на охрану обозов. И ноги промять не мешает, и на людей посмотреть, и деньгу зашибить. Вотум, опять же, всякую всячину заказывает прикупить.
Это он уже начал оправдываться, что без меня тут дела порешали и уклад поменяли. Я отмахнулась от Анедра, дескать, вам тут жить - вам и рулить.
- А с полетами как? - зацепила более интересную тему.
- Не просто, - вздохнул он. - Тут, как говорится, что им в голову взбредет, то и творят. Вот, скажем, тот же Шаар-гар. У них с Алесаром любовь взасос. Неразлучны! И носятся на пару сутки напролет. Алесар когда в Свастл направился - вас, Сиятельная, встречать - этот зануда Шаар-гар мне плешь проел. Каждый день сюда таскался! И все ныл, ныл. Достал всех до крайности. А вчера, как только вы явились, он к замку рванул.
- Не заметила.
- Да, видать, они где-то на полдороге встретились. Алесар-то нынче тоже без своего дружка и дня не проживет. Еще тут три пары постоянные сложились. Хотя у них не так все романтично, - хмыкнул Анедр. - Хакар-гар, к примеру, в наших горах что-то вроде ихнего аграта. Всеми командует, порядок держит. Является пару раз в неделю. Вот тогда с Саргом и видится. Сидят, беседуют. А то и слетают куда, но ненадолго: у Хакар-гара тоже, видать, дел невпроворот. Иной раз Сарг с ним в горы улетает и по несколько дней там пропадает. Мерона-то не жаловалась еще? Нет? Гордячка! А когда Сарг с танагратом уходил... э-э...
- Да говори уже. Мне и без тебя его сдали давным-давно.
- Ага, - хитро сощурился горе-заговорщик. - Так вот: когда Сарг уходил в походы с вашим супругом, так Хакар-гар скучал. Виду не показывал: фасон держал, а только все одно в глаза бросалось.
- А с остальными как? Вот вчера в замок парочка посыльных наведалась.
- С остальными, как боги на душу положат. Сегодня тебя один подвезет, завтра другой. Ежели для дела нужно, то они рады стараться. Только вот дела хитро выбирают. Ежели касательно скотины и всего, что вокруг нее крутиться, так это, пожалуйста. А для всего прочего их нет. Хоть в ногах валяйся, ни за что не полетят. Правда, в последнее время рыбакам взялись пособить. К рыбке тоже пристрастились - сами-то добывать не могут.
Словом, занимательная состоялась беседа с главным специалистом по связям с альтернативными видами соседей. Но, главный разговор был впереди, ибо к вечеру третьего дня на нашей пристани бросил якоря адмирал Сугардар. И Сарг устроил настоящий военный совет. А для начала покрыл обеденный стол в отреставрированной столовой внушительной картой нашего Великого Внутреннего моря. Кух с Шехом тут же принялись носиться по ней из угла в угол. Только Тех чинно уселся на краешке и крутил головкой вслед мужским рукам, что колдовали над географией планируемого похода.
- Ну, смотри сюда, Сиятельная, - отхлебнув из кубка, взял быка за рога Бешеный. - Вот Конгломерат северных княжеств. Это они на едином называются княжествами. А на нашем бискирами.
- На каком вашем? - не поняла я. - Разве у нас не один язык?
- Один, - покровительственно ухмыльнулся Сугардар, пытаясь прихлопнуть хвост Куха. - Но наши предки еще и собственный выдумали. Чтоб, значит, всякие прохвосты в наши дела носы не совали.
- Бешеный, короче, - недовольно поморщился Сарг, отрывая Куха от его рукава. - Сам знаешь: времени в обрез.
- Ну да, - согласился экскурсовод и продолжил меня просвещать: - Вот, как видишь, четыре наших самых крупных острова. Этот самый большой и южный - мой родной Дар-бискир, - он гордо ткнул пальцем в изображение корявой лодки без парусов. - Выше него, то бишь северней, в один ряд идут остальные три больших острова. Это на востоке по соседству с тобой Кит-бискир, - махнул он рукой на голову растрепанной носатой бабы. - Его князь, то бишь бискират, с вами вовсю торгует. А значит и дружит, как умеет. Тут по центру Вол-бискир, - остановился его палец на бесхвостой курице с поджатыми лапками. - Его бискират тот еще сукин сын! Но морской договор соблюдает. Это на западе Сор-бискир. Ему Руфес нужен позарез! Тамошнему народу от безмозглых более прочих достается. Постоянно у них высаживаются и народ увозят. Бискират Эураксор мужик не хлипкий. Но вскоре разорится вконец с этими тварями. Кабы не горы почти на две трети острова, от соран давно мокрого места не осталось бы. Хотя, и наш бискират ему помощь шлет, и китане с воланами. Оно и понятно: не помоги мы им теперь, завтра добьют их и устроят на Сор-бискире логовище. А там и за нас примутся. Так что решать это надо всем миром и...
- Сугардар, - ехидно встрял Алесар. - Ты что, нас на войну с безмозглыми вербуешь?
- А что?! - разобиделся, было, неистовый северянин, но наткнулся на ледяной взгляд Сарга и опомнился: - Так во-о-от. Западнее Сор-бискира больших островов нет. Самый крупный - вот видишь - Мушбат. Это даже не княжество, а просто помойка. Пиратский притон, хотя он и считает себя самым, что ни на есть, полнокровным княжеством. Дерьма от мушбатан! За тыщу лет не расхлебать. Давно бы прибили, но не все просто. Видишь, в какой они каше из мелких островков засели? Их тут с тысячу, а то и больше. Это более-менее крупные нарисовали. А такой мелочи, где только ногой и встать, не счесть. А еще рифы и прочая морока. Словом, Сиятельная, коли не знать Мушбата, как своей руки, так и соваться туда грех. Или на мель сядешь, или на риф наскочишь. Или же из-за очередного островка вылетит десяток галер. И кранты твоей флотилии, - он пристально уставился мне в маску. - Ты улавливаешь, Сиятельная, к чему я это все?
- Варкар в этом паучьем гнезде, - совсем скисла я.
- Точно? - переспросил у него Сарг.
- Те подранки, кого вы трясли Свастле, оттуда. Ты же знаешь: безмозглые частенько приглашают их прогуляться в набег. Мы с Фарайлом потом потолковали с ними... по-свойски. Он и борт припомнил, и владельца, и место приписки.
- Он с самого Мушбата? - задумчиво уточнил Сарг, разглядывая на карте этот западный клоповник.
Кух и Шех свесились с его плеч, с умным видом изучая Великое море.
- Хозяин той галеры обретается на Мушбате, - навис над картой Сугардар. - Видишь эти три сросшихся островка? От Мушбата до них прилично плутать в этой каше. Тут, на этих островах его вотчина. Но сюда он заглядывает редко, - многозначительно подчеркнул он, вроде как в продолжение важного разговора, на который меня не приглашали.
Я надулась и тотчас довела свою мордаху до сведения присутствующих. Они вспомнили о моих природных правах агрии и семейной причастности к объекту спасения, но неохотно. Затеяли выразительные переглядки. Принялись перебрасываться обрезками фраз с намеками. Оба лайсака выгрузились с Сарга на карту и вновь затеяли кутерьму из догонялок и драчливых кульбитов. В комплект женского терпения не входит та струна, что звонко лопается, возвещает о его кончине. У нас там волос, максимум два. Эти рвутся моментально и без звукового сопровождения. Я уже открыла, было, рот, дабы провозгласить начало собственного единоличного похода из греков в варяги, как Сарг снизошел до меня с таким видом, будто я у него по пять раз на дню одалживаюсь.
- Мы отправимся за Герсом не морем.
- Так и поняла, - соврала я со скучной усмешкой. - Слишком живописным было перечисление последствий внедрения в эту островную кашу.
- Мы полетим, - с трудом сдерживал восторг Алесар.
А я-то всё гадала: какую ж он такую звезду затащил на сеновал, что до сих пор сияет отраженным светом?
- И это поняла, - вновь соврала я злорадно.
- Что не так? - раздраженно бросил Сарг, которому мой ответ нужен был, как кроту слоновий хобот.
- А ваши шипастые приятели в курсе, что участвуют в экспедиции? - сладким голоском осведомилась я.
- Да.
- Их даже не придется подгонять оружием?
- Мы попросили, и они согласились, - окончательно умыл меня опекун, даже не снизойдя до язвительности.
А мне вдруг сделалось дурно. Совершенно некстати припомнился единственный самостоятельный полет в открытом пространстве. Тот инструктор парашютной секции, выбросил меня из самолета, будто мусор после уборки. Зато раз и навсегда помог выяснить мое отношение к полетам снаружи, а не внутри летательных аппаратов. Тех, как всегда, чутко улавливал мои флюиды. Малыш полез на плечо ворковать да тыкаться носом в уши и шею. Щекотка неожиданно настроила на рабочий лад.