В феврале 1930 г. ОГПУ произвело аресты среди китайских студентов. Схвачены были 25 человек, в том числе все руководители подпольной организации. В следующие месяцы в подвалы Лубянки были отправлены еще 11 активных участников китайской оппозиции. Арестованные дали показания не только о своих группах, но и о единомышленниках в Китае, назвав около 70 имен и раскрыв много адресов и явок. 20 июля 1930 г. специальная комиссия ЦКК ВКП(б) рассмотрела дела 36 арестованных китайских «троцкистов» и постановила 25 из них отправить в тюрьмы и ссылку, троих послать на производство, а остальных изгнать из СССР. Вслед за этим Коллегия ОГПУ «конкретизировала» фактически уже вынесенные приговоры. История оппозиционной деятельности китайских коммунистов в СССР на этом закончилась.
Второе направление, по которому развивалось влияние идей и деятельности Троцкого в Китае, было связано с самим ходом китайских событий и положением в КПК. Руководству партии остро необходимо было найти козла отпущения за все те беды и поражения, которые обрушились на партию в ходе революции, переворота Чан Кайши и начавшихся преследований коммунистов. На V партийном съезде КПК в апреле 1927 г., состоявшемся в городе Учань, некоторые делегаты, в том числе набиравший силу Мао Цзэдун, попытались отстранить от руководства основателя партии и ее руководителя Чэнь Дусю, выступавшего за умеренность и уступки по отношению к левому Гоминьдану. Формально Чэнь устоял, но от практических дел отошел, а в августе 1927 г. на пленуме ЦК КПК был смещен с поста генерального секретаря партии. «Старик», как его называли, жил в Шанхае, и лидеры партии иногда его навещали.
С лета 1929 г. началось наступление на тех, кого в Китае считали сторонниками Троцкого. Пленум ЦК КПК в июне 1929 г. в резолюциях по докладу о работе Политбюро и по организационному вопросу поставил задачи идеологического «разоблачения» оппозиции как «орудия всех контрреволюционных сил, направленных против китайской революции» и «строгой чистки руководящих деятелей оппозиции внутри партии». За этим последовал специальный циркуляр ЦК, требовавший беспощадного изгнания оппозиционеров из партийных рядов. В августе 1929 г. Чэнь направил ЦК обширное письмо с решительными возражениями против политики сотрудничества КПК с Гоминьданом и требованием пересмотра всего партийного курса. Союз китайской компартии с Гоминьданом для Сталина был очередным «брестским миром» ради объединения Китая под руководством Чан Кайши, ради создания сильного национального государства, способного противостоять Японии — главному внешнеполитическому противнику Советского Союза. Сталин готов был упустить шанс на коммунистическую революцию в Китае, точно так же, как Ленин был готов упустить шанс на революцию в Германии. В начале осени 1929 г. Чэнь Дусю образовал в компартии свою фракцию, а в ноябре 1929 г. был из партии исключен. Именно в это время он познакомился с несколькими работами по китайскому вопросу своего коллеги по несчастью Троцкого, в которых бичевался сталинский курс. Эти работы были привезены китайскими студентами из Москвы специально для уважаемого ими старого партийного лидера. Чэня особенно порадовало, что во время революции 1925–1927 гг. Троцкий выступил за политическую и организационную независимость КПК от Гоминьдана. 10 декабря 1929 г. Чэнь Дусю опубликовал открытое письмо к членам китайской компартии, в котором возложил ответственность за все ошибки и неудачи, допущенные в ходе революции, на руководство Коминтерна. В начале следующего года Чэнь провозгласил образование Коммунистической левой оппозиции, которая в марте стала издавать журнал «Учаньчжэ» («Пролетарий»). Так основатель китайской компартии стал через десять лет основателем организованного движения китайских сторонников Троцкого.
Правда, наряду с Коммунистической левой оппозицией вскоре возникли еще три китайские группы, объявившие себя сторонниками Троцкого, но группа вокруг Чэня была наиболее значительной, и острой конкурентной борьбы между группами, в отличие от многих других стран, не было. 15 декабря 1929 г. Чэнь Дусю вместе с несколькими своими сторонниками послал Троцкому письмо, в котором формулировал свое видение перспектив китайской революции. Он полагал, что «завершения и победы буржуазно-демократической революции» в Китае можно достигнуть только в том случае, если идти «по русскому пути, т. е. по пути китайского Октября», понимая под этим непрерывность революционного процесса, то есть перманентную революцию. В течение 1930 г. Коммунистическая левая оппозиция и другие группы Китая неоднократно обращались к Троцкому с письмами, официальными заявлениями и тезисами, анализировавшими положение в стране и в мире. Большинство материалов были написаны на английском, но попадались и китайские тексты, с которыми никто из сотрудников Троцкого ничего поделать не мог. Знатоков китайского языка среди них не было.
Только в январе 1931 г. Троцкий написал ответ, коллективно адресованный всем группам. Он выражал удовлетворение отсутствием принципиальных разногласий между ними и разбирал «спорные и полуспорные» вопросы. Троцкий утверждал, что вступление компартии в Гоминьдан с самого начала было ошибкой, но признавал, что русская оппозиция «занимала по этому кардинальному вопросу двусмысленную позицию». Троцкий соглашался с тем, что лозунг диктатуры пролетариата и бедноты не противоречит лозунгу диктатуры пролетариата. Он рассуждал о соотношении сил Советов и Национального собрания, не исключал получения коммунистами большинства в Национальном собрании и передачи им (в таком случае) власти Советам. А в случае отсутствия такого большинства Троцкий, не высказывая до поры до времени этой «недемократической» мысли вслух, планировал предложить разогнать Собрание (как это было сделано в Советской России в январе 1918 г.).
Вскоре Троцкий получил от Чэнь Дусю его труд о китайской экономике. Работа была издана на китайском языке, но на статистических таблицах автор сделал пояснительные надписи на английском языке, что дало возможность их тщательно изучить. 7 апреля 1931 г. Троцкий в ответном письме выразил удовлетворение, что «марксистская мысль живет и работает, несмотря на разгром китайской революции», и просил подробно его информировать о состоянии китайской оппозиции. 1–3 мая того же года состоялась конференция китайских последователей Троцкого, которая объявила о создании Коммунистической лиги Китая, включавшей, согласно ее официальным данным, 483 члена. Конференция утвердила в качестве своей «программной базы» статью Троцкого «Политическая ситуация в Китае и задачи большевистско-ленинской оппозиции». Исходя из «демократического централизма» был избран 10-членный Национальный исполнительный комитет (в самой конференции участвовали 17 человек), секретарем которого избрали Чэнь Дусю. В числе других в состав ЦК вошел близкий к Чэню бывший студент московского Коммунистического университета трудящихся Востока Пэн Шучжи.
Через три недели после конференции произошли аресты, в результате которых две трети состава ЦК Коммунистической лиги было арестовано. Лига была почти полностью дезорганизована, и только после нападения Японии на Китай, в сентябре 1931 г., после фактической аннексии северо-восточной части страны (Маньчжурии), остатки оппозиционных коммунистических групп попытались постепенно возобновить свою деятельность. Им удалось создать несколько полулегальных периодических изданий, в которых содержались призывы к СССР и международному коммунистическому движению оказать немедленную помощь Китаю в его национально-освободительной борьбе. Коммунистическая лига Китая тоже стала на позиции антияпонского сопротивления и всячески пропагандировала программу создания широкого общедемократического движения, которое охватило бы весь Китай.
Несмотря на это, правительство Чан Кайши жестоко преследовало крохотные организации Коммунистической лиги, считая их существование опасным прецедентом. Продолжались аресты. В середине октября 1932 г. был арестован Чэнь Дусю. Вслед за ним в застенки отправились почти все остававшиеся еще на воле активные деятели Лиги в Нанкине, Шанхае и других городах. Их обвинили в подрывной деятельности и образовании организаций, угрожающих безопасности Китайской республики. В апреле 1933 г. состоялся закрытый судебный процесс в Верховном провинциальном суде провинции Цзянсу, на котором Чэня приговорили к 13 годам тюремного заключения и 15 годам лишения политических прав. Пэн Шучжи получил тот же срок. Остальные члены ЦК отделались более мягкими приговорами. Все они находились в тюрьме до 1937 г., когда в изменившихся политических условиях, после нового нападения Японии на Китай, были амнистированы.
В 1933–1934 гг. предпринимались незначительные попытки продолжать агитацию с позиций, исповедуемых Троцким. Правда, именно в этот период к китайским деятелям присоединились два иностранца. Один из них — южноафриканец Френк Глэсс, приехавший в Китай как журналист, считал себя убежденным сторонником Троцкого. Он помогал изданию подпольной литературы, внося ежемесячно на это дело по 100 долларов (четверть своих доходов). Вторым был журналист-американец Гаролд Айзекс, установивший контакт с китайскими коммунистами в 1932 г. и издававший на английском языке журнал «Чайна форум» («Китайский форум»). Вскоре Айзекс, и ранее поддерживавший связь с оппозиционными коммунистами у себя на родине, окончательно разочаровался в Коминтерне, поддерживаемом китайской компартией. Он закрыл свой журнал, а всю типографскую базу передал сторонникам Троцкого. Несколько позже Айзекс опубликовал книгу о китайской революции, в основном написанную с троцкистских позиций.
Считая своим наиболее авторитетным китайским сторонником Чэнь Дусю, Троцкий не отказывался от контактов с представителями других групп китайских оппозиционеров-коммуни-стов, подчас соперничавших с Чэнем и даже враждовавших с ним. Троцкий переписывался и с членами коммунистической группы «Наше слово», и с группами китайских эмигрантов, убеждая их как можно скорее изжить разногласия и создать единую организацию. «Великая историческая миссия налагает на китайскую оппозицию исключительные обязательства. Мы все здесь надеемся, что китайская оппозиция очистится от духа кружковщины и поднимется во весь рост, чтобы оказаться на уровне стоящих перед нею задач», — писал Троцкий. Несколько раз к Троцкому обращался Нель Си (настоящая фамилия Лю Лосань) — член компартии Китая с 1921 г., являвшийся одно время генеральным секретарем Коммунистического союза молодежи Китая. В 1923–1926 гг. Лю Лосань был слушателем Международной Ленинской школы в Москве. Он поддержал объединенную оппозицию, а в 1929 г. встречался с Троцким в Турции, на Принкипо. По возвращении в Китай он основал общество «Октябрь», которое в 1931 г. объединилось с другими китайскими оппозиционерами-коммунистами. Нель Си убеждал Троцкого, что подлинные его сторонники не могут объединяться с Чэнь Дусю, так как последний стоит на позиции «демократической диктатуры».
Чэнь, действительно, заявил в какой-то момент, что Гоминьдан завоевал поддержку большинства населения, что коммунисты должны признать временное поражение и отказаться от партизанской войны в деревне, во что активно был вовлечен тогда стоявший на левом фланге борьбы Мао Цзэдун. В официальной коммунистической прессе Чэня стали даже называть «правым оппортунистом». 22 августа 1930 г. Троцкий отвечал Нель Си, что на самом деле Чэнь занял «безупречную позицию» — он выступает за установление диктатуры пролетариата, ведущего за собой крестьянскую бедноту. Отдельное существование группы «Октябрь» Троцкий считал неразумным, «оттенки же касаются отчасти академических вопросов, отчасти тактических, которые будут уточняться по мере развития событий… Если такой выдающийся революционер, как Чэнь Дусю, порывает с официальной партией, т. е. подвергает себя исключению, и заявляет о своей солидарности с Интернациональной оппозицией «на 100 процентов», неужели же мы можем повернуться к нему спиной? Может быть, у вас много коммунистов такого роста, как Чэнь Дусю?».
В других странах Востока попытки создания групп сторонников Троцкого не привели к заметным результатам. В первой половине 30-х гг. троцкистское движение зародилось только во французской колонии Индокитай — в Аннаме, Тонкине и особенно Кохинхине (нынешний Вьетнам). Возникло оно не в результате раскола компартии или исключения из нее отступников, как это имело место в других странах, а в рамках Национальной партии независимости, сформированной индокитайскими студентами, учившимися во Франции, и имевшей скорее национальную, а не классовую основу. Перед отъездом в Париж два активиста этой партии — Та Тцу Тцай и Хуанг Ван Фуонг — сформировали в начале 1928 г. в Сайгоне революционную группу, а затем, уже во Франции, установили связь с Росмером. При его поддержке они организовали 22 мая 1930 г. демонстрацию перед резиденцией президента Франции, Елисейским дворцом, требуя независимости и объединения трех французских колоний Индокитая. Непосредственным поводом для демонстрации послужили репрессии французских колониальных властей после восстания местных солдат в индокитайском военном форте Йен-Бай. Восстание было жестоко подавлено. Военный суд вынес свыше 50 смертных приговоров. Полиция в Париже действовала не столь жестоко, тем не менее организаторы демонстрации были арестованы и признаны нежелательными для Франции лицами. Депортированные после этого выступления в Индокитай, студенты в январе — мае 1931 г. сформировали здесь группу под названием Ассоциация революционной молодежи, которая познакомилась с документами Интернациональной левой оппозиции, одобрила их и объявила себя составной частью этого течения.
Вскоре возникли и другие группы со своими малотиражными журналами. Различались они главным образом по вопросу о сотрудничестве с ВКП(б), но в принципе соглашались с точкой зрения Троцкого. В апреле 1932 г. состоялась совместная конференция троцкистских групп, но усилия по объединению не увенчались успехом. Группы «Борьба» и «Октябрь» продолжали остро критиковать друг друга, обвиняли противников в оппортунизме и сталинизме, и единую организацию создать так и не удалось.
В конце 20-х — начале 30-х гг. мелкие и крохотные организации, течения и группы троцкистов возникли и во многих других странах. С рядом из этих течений и групп Троцкий вступал в переписку, пытался учить их уму-разуму в духе революционного большевизма, окрашенного собственными идеями перманентной революции. Все эти труппы и их деятели оставались незначительными по численности, были оторваны от массового рабочего движения, тяготели к расколам, потом к объединениям с вроде бы себе подобными, затем к новым расколам. Ни одно из этих течений не смогло перерасти рамок замкнутой сектантской группы, превратиться в полноценную политическую партию, которая обладала бы определенными, тем более существенными социальными связями, могла бы участвовать в парламентских или хотя бы местных выборах с надеждой на достижение минимального успеха, который выразился бы в получении мандатов.
С самого начала, как это обычно бывает с мелкими отколовшимися политическими единицами, внутри оппозиционных групп и между ними происходили острые столкновения по вопросам теории, догматики, организационных принципов и особенно личного руководства. Вокруг оппозиционных коммунистических групп терлось немало авантюристов, мошенников и даже агентов советских спецслужб. Соперничавшие маленькие политики стремились привлечь Троцкого в качестве своего защитника и арбитра, и он обычно охотно, хотя весьма осторожно, ввязывался во всевозможные конфликты и дрязги, пытаясь при этом сохранить позицию отца-примирителя. Эта роль, однако, редко ему удавалась, хотя окружавшие и смотрели на него снизу вверх, и он сам всячески поощрял такую иерархию, сочетая ее с внешним демократизмом, правда только до тех пор, пока дело не доходило до вопросов, которые представлялись ему принципиальными. В этих случаях демократизм внезапно исчезал и прилагались все усилия для того, чтобы во что бы то ни стало навязать свою волю.