Хромая на правую ногу, Костя с озадаченным видом сделал несколько шагов в сторону источника звука. Футболка на нем была разорвана и перестала быть белой, кожа на подбородке кровоточила: кажется, Константин, падая, врезался им в асфальт.
– Постой, – тяжело дыша, бросил Артур, – куда ты поплелся?
Ромал поспешил к аркообразному проходу, скрытому за высокими деревьями. Ноги не слушались его, да и перед глазами до сих пор кружились каменные стены переулка, но он машинально шел на женский голос. А потом замер.
За поворотом открывалась отвратительная картина. Трое мужчин окружили молодую девушку. Один из них, посмеиваясь, прижимал ее к стене, двое других рылись у нее сумке. Девушка в истерике вертела головой, а широкоплечий белобрысый хулиган с уродливым родимым пятном возле глаза скалил зубы, поглаживая свободной рукой ее щеку.
– Тише, – шептал он, – ну чего ты плачешь, киска, мы просто хотели пообщаться.
Артур затормозил рядом с Костей и сипло выдохнул разгоряченный воздух. Внутри у него все перевернулось, а кулаки вспыхнули, пусть костяшки пальцев уже были сбиты.
– Их трое, – сказал Ромал, – и нас трое.
– Нас двое, – парировал Арт.
– Так веселее.
– Я не вижу в этом ничего веселого, – едва слышно прошептал Даниил.
– На тебе девчонка и тот ублюдок, что держит ее за горло.
– На мне?
– Тише-тише, – поспешил ответить Артур и стукнул Даню по плечу. – Это он мне.
– А вы куда?
– Туда и обратно, – ответил Костя и, сплюнув кровь, шагнул вперед.
Уставшие и взъерошенные, как после удара током, Артур и Костя двинулись к арке, не представляя, чем может обернуться для них подобный героизм. Кретины, издевающиеся над мелкой девчонкой, были довольно взрослыми и мощными. Рядом с ними Арт выглядел более чем смешным, а Ромал казался беспомощным. Но остатки разума покинули обоих, пока они катались по асфальту. Осталось лишь чувство ответственности, которым, по счастливой случайности, обладал и Артур, и Константин.
– Эй, – протянул Ромал со свойственным ему небрежным видом и остановился, сунув руки в карманы джинсов, – девушку отпустите.
Мужчины одновременно обернулись, а плачущая незнакомка в изумлении округлила глаза. Она с надеждой посмотрела на парней, еще раз громко всхлипнула и затараторила:
– Помогите, пожалуйста, помогите!
– Рот закрой, – рыкнул белобрысый незнакомец и с силой оттолкнул девушку от себя.
Та врезалась в стену и съехала по ней, как тряпичная кукла. Мужчина посмотрел на неожиданных свидетелей, и его лицо исказила уродливая гримаса.
– Что ты сказал?
– Сказал отпустить девушку.
– Мы с ней давние друзья, малец.
– Она так явно не считает, – вмешался Артур.
– Вы потерялись? Валите на хрен.
– Она пойдет с нами, – отрезал Ромал и спокойно двинулся к хулиганам.
Артур последовал за ним, пусть и не понимал до конца, в чем состоял план его ненормального соседа.
– Или вы не станете вмешиваться, или нарветесь на большие неприятности.
В мирке, где вырос Костя, главным было не то, как ты выглядел и как хорошо ты дрался. Все решал характер. Неважно, каким ты был: худым, слабым, слишком мелким или неуклюжим. Ромал всегда смотрел на потенциального противника так, что тот чувствовал на своем языке привкус поражения. Некоторых это пугало. Некоторых подзадоривало.
– Что? – усмехнулся отморозок в мешковатой куртке.
Видимо, он относился к тем, у кого хватало глупости отдавать предпочтение драке. Трое абсолютно безликих, простых и тупоголовых незнакомцев выстроились в ряд, преграждая путь к девушке.
– Вы попутали?
– Попутали?
– Тебе, щенок, уши прочистить?
– Звучит довольно грубо, – подметил Арт.
– Такое случается с теми, кто пролетает с экзаменами и не поступает в институт.
– Или же кого выгоняют за драку.
– У нас была дуэль, – вежливо напомнил Константин и потер зудящий подбородок, – не путай одно с другим. Это же совершенно разные вещи.
– Но с ними будет драка, – настаивал Артур, – что скажут на кафедрах?
– У нас есть оправдание.
– Думаешь, сработает?
– Думаю, можно попробовать.
Костя сорвался с места и с размаха врезал одному из мужчин в промежность. Рыжий толстяк застонал, схватившись руками за пах, а его приятель ринулся вперед. Но Костя и его хорошенько ударил прямо по острому выпирающему кадыку.
Пока Ромал разбирался со своими противниками, Артур помахал рукой незнакомцу с родимым пятном, который издевался над девушкой, чтобы привлечь его внимание.
– Иди сюда, – пробормотал он и, обхватив мужика за шею, ударил его коленом прямо в грудную клетку. Еще раз. И еще.
Он собирался врезать незнакомцу сомкнутыми руками по спине, но тот внезапно выпрямился и со всей силы оттолкнул его от себя.
– Вот же… – Арт рухнул на землю, но почти сразу же поднялся на ноги.
Небо лихо закружилось, перед глазами замелькали черные точки, а спина заныла от боли. Надо бы выиграть хотя бы парочку минут, чтобы прийти в чувство, но…
– Малолетний ушлепок! – зарычал мужчина, и Артур сузил глаза:
– Какой еще ушлепок?
– Я шкуру с тебя сдеру, падла!
Громила ринулся вперед, будто медведь гризли, но Селиверстов ловко увернулся и через силу выбросил вперед кулак, угодив мужчине прямо по подбородку. Пальцы вспыхнули болью.
– Блин! – ругнулся Арт, прижав к себе руку, и посмотрел на незнакомца, который раскачивался на кривых ногах, словно пьяный. Как же жжет!
Метнувшись вперед, он поставил мужику подножку и сбил его на землю. Теперь можно было повести плечами и попытаться размять пальцы. И рука, и лицо по-прежнему болели. Все тело ныло от боли и пылало, как бенгальский огонь.
Арт обернулся посмотреть, как дела у Ромала, и усмехнулся. Костя справлялся отлично, как будто его совсем не заботило, что у него сразу двое противников. Он вообще выглядел в уличной драке абсолютно естественно, словно занимался этим едва ли не каждый день. Костя свалил с ног одного из отморозков, а Артур подошел к девушке и присел перед ней на корточки. Она до сих пор плакала и, дрожа от страха, прикрывала руками голову.
– Все в порядке, – успокоительно бросил ей Арт и махнул рукой Даниилу. – Мы сейчас уведем тебя отсюда, ладно? Побудь с этим парнем. Он никуда от тебя не денется.
– Я их не заметила, – прорыдала брюнетка, – как же я их не заметила?
Она расплакалась еще громче, а Артур отвернулся и замер.
Громила, которого Костя повалил на землю, медленно поднимался на ноги, вынимая из кармана что-то блестящее. Спустя миг Селиверстов понял, что незнакомец сжимает в кулаке нож.
– Костя! – крикнул Арт, но Ромал прижал к стене третьего мужчину и не обернулся, может быть просто не услышав.
Громила приближался к Константину, и Артур сделал странную вещь, не подумав о последствиях.
Он вскочил на ноги и заслонил Костю собой, выбросив перед лицом левую руку, будто это могло защитить от ножа. Клинок со свистом рассек воздух, и густые багровые капли забарабанили по грязному асфальту. Ромал наконец обернулся, громко зарычал и сильным ударом отбросил последнего противника к стене, а Артур уставился на свою ладонь и огорошенно прошептал:
– Вот дела.
Кожа разошлась, словно порванная ткань. Кровь лилась так стремительно, что под ногами парня образовалась небольшая лужица. Голова закружилась, и Арт покачнулся, но Костя подхватил его за плечи.
– Ты чего, Селиверстов? – задыхаясь, спросил он. – Какого хрена ты сделал?
– Спас тебя, полагаю.
– Не надо было меня спасать. Я бы и сам справился.
Артур моргнул несколько раз, чтобы унять головокружение, и протянул:
– Мне так не показалось.
Глава третья
Примирение
Артуру наложили семь швов. Рукой он двигал черт-те как, пальцы толком не слушались: разжимались и сжимались с огромным трудом. На ночь ему пришлось выпить обезболивающее, потому что ладонь пульсировала и горела, словно ее жарили на вертеле. К тому же у него жутко болел нос, ныло плечо, щипала губа – иными словами, причин для жалости к себе было множество. Правда, благодаря таблеткам он отключился почти сразу, а вот Константин промучился до самого утра, так и не разобравшись до конца, что его сильнее беспокоило: ссадины или совесть.
После совместной лекции по философии Артур и Даниил вместе пошли в кафетерий и заняли места около запасного выхода. Артур с трудом открыл газировку, нахмурившись, будто беспомощный ребенок, а Даня разложил столовые приборы рядом с тарелкой и едва слышно поинтересовался:
– Так твоя фамилия не Попов?
Селиверстов кинул на него виноватый взгляд и ответил:
– Нет.
– Выходит, ты соврал.
– Не принимай на свой счет, ладно? Я тут всем вру, включая преподавателей.
– Разве можно врать преподавателям?
– Нельзя. Но я – не Попов, а Селиверстов. – Парень отпил газировки и раздосадованно усмехнулся: – А значит, обычные правила на меня не действуют.
– И у такого поведения, полагаю, есть причины, – рассудительно проговорил Даниил.
– Разумеется. Откликаться на чужую фамилию не так просто. Но я сам решился на эту авантюру, так что мирюсь с последствиями.
– Знаешь, я не понимаю, что может заставить человека изменить свою личность.
– Выходит, ты счастливчик.
– Нет, – Даня серьезно посмотрел на соседа и положил ладони поверх стола, – но моя мама считает, что мы идеальны в том виде, в каком мы есть.
– Значит, твоя мама не жила рядом с лицемерами и стервятниками, для которых твое богатство значит больше, чем ты сам. Ну а самое паршивое, что отличить этих стервятников от нормальных людей невооруженным глазом довольно сложно, ясно? Это идиотская тема, – отмахнулся Арт и принялся разрезать отбивную тупым ножом. – Я вроде как пытаюсь начать жить заново.
– Не уверен, что это возможно.
– Возможно, если очень сильно захотеть.
Даня нахмурился, отпил кислого кефира и пожал плечами:
– Ты все равно останешься Артуром Селиверстовым, даже если тебя будут называть Поповым. Но я попытаюсь понять твою логику. Ведь в твоем поступке есть логика.
Артур скривил губы:
– Мои родители определенно бы с тобой не согласились.
Спустя какое-то время Арт достал из рюкзака таблетки и потянулся к кефиру Дани:
– Ты не против?
– Нет, разумеется. Бери.
– Если таблетки не принимать, башка кругом идет.
– Кругом?
– Ну, перед глазами черные точки прыгают.
– Прыгают точки?
Артур снисходительно посмотрел на соседа и попытался вновь:
– Мне становится плохо, если я не принимаю лекарство.
– Вот в чем дело, – с пониманием протянул Даниил и тоже отпил кефир, от чего над его верхней губой появилась белая полоска. – Тебе стоит еще раз показаться доктору.
– Посмотрю по состоянию.
Селиверстов вновь принялся за отбивную, как вдруг услышал гоготанья незнакомых парней с соседнего столика. Они разглядывали спину Дани Волкова и хохотали, словно на ней была приклеена табличка с какой-нибудь глупой надписью. Арт свел брови:
– Чего им так весело?
– Полагаю, они смеются надо мной, – совершенно спокойно ответил Даня.
Он вытер белую полоску от напитка, поправил поднос таким образом, чтобы его край был идеально параллельным краю стола, и взялся за вилку. Артур вновь перевел на него взгляд:
– Что значит – над тобой?
– Мы с ними учимся на одном факультете. Я… просто я не нравлюсь многим людям.
– И по какой же причине?
– Пожалуй, мы с ними не нашли бы общего языка. В отличие от тебя и Константина, у них мозг несформировавшихся подростков, а не серьезных студентов. Они считают… они уверены, что я отличаюсь от других.
– И чем же ты отличаешься?
– Всем.
– Они ошибаются.
– Тебе не нужно врать, чтобы меня подбодрить.
– Да черта с два, – возмутился Артур, – им просто в челюсть давно не давали.
– Не все проблемы можно разрешить путем физического воздействия, – подметил Даня.
– Все. Иногда это самый простой вариант, иногда неправильный, но он возможен при любых обстоятельствах. Поверь мне. И почти всегда он самый эффективный.
Неожиданно рядом с Даней появился третий стул, и к парням подсел Константин.
Он сбросил с плеч рюкзак, поставил на стол бутылку воды и сцепил в замок пальцы, будто собирался произнести долгую и жутко приторную речь. Однако слова на ум не шли, да и желания распинаться у Кости не было. Потому он лишь небрежно пробежался ладонью по запекшейся ссадине на подбородке и спросил у Артура:
– Как рука?
Блондин усмехнулся. Как же ему хотелось отшутиться или выпалить что-то ядовитое и колкое! Правда, неожиданно запал угас. В чем была суть их конфликта? Почему они с Костей враждовали? Если говорить честно, Артуру было не по себе после тех слов, что он наговорил в переулке. Может, он и вырос в состоятельной семье, но его родители были порядочными и честными людьми, которые никогда не опускались до оскорблений.
– Порядок, – наконец ответил он.
– Ты подставился.
– Ну да, иногда я – само очарование.
– С какой стати тебе выручать меня?
– Ты хотел спросить, с какой стати мне спасать твою шкуру? – Арт пожал плечами и в недоумении уставился на Костю: – Ты бы поступил иначе? Тот кретин, скорее всего, шею тебе собирался проткнуть.
– Или легкое, – невзначай добавил Даня.
– Или легкое, – согласился Селиверстов. – Надо было что-то сделать.
– И ты внезапно возомнил себя Человеком из стали.
– Слушай, любой бы поступил на моем месте так же.
– Не любой.
– Хорошо, я перефразирую. Любой адекватный человек.
«Любой хороший человек», – подумал про себя Костя и стал еще угрюмей. Он никак не мог понять, как подобная самоотверженность может жить в теле Артура Селиверстова. Этот парень думает только о себе, живет только ради себя. Он капризничает и сетует, как девчонка. Совершенно неприспособленный к самостоятельной жизни, нытик, неженка. И одновременно – храбрец, спасший человека от больших неприятностей?
Еще абсурдней было то, что Артур спас не просто незнакомца, а человека, который относительно недавно пытался надрать ему зад.
– Там, где я вырос, такой поступок значил бы много, – отрезал Костя и посмотрел на блондина угольными глазами. – Я его запомню.
– А где ты вырос?
– Далеко от тех мест, где вырос ты.
Видимо, несмотря на благодарность, говорить о своей жизни Ромал не собирался.
– Исчерпывающий ответ.
Ребята замолчали. Артур выпил еще таблеток, надеясь избавиться от ноющей боли, Костя с недовольным видом потирал подбитые подбородок и глаз, думая о том, как сильно он заблуждался относительно самовлюбленного блондина, а Даниил робко посматривал на своих соседей и терпеливо ждал, пока кто-то из них нарушит молчание. В глубине души он радовался тому, как мирно протекала их совместная трапеза. Они впервые сидели за одним столиком, впервые не грызлись и не пытались друг друга задеть. Было бы странно оправдывать вчерашнюю драку, но именно этим Даниил и занимался, находя хорошее в плохом и выискивая логику там, где ее не могло быть.
– Вот они! – неожиданно воскликнул женский звонкий голос, и рядом с Ромалом на появившийся из воздуха стул плюхнулась темноволосая девушка.
Костя резко обернулся, брови Артура подпрыгнули вверх, а Даня раскрыл от ужаса рот: ему безумно не хотелось, чтобы Костя вновь разозлился, ведь разозлиться он мог с пол-оборота.
– Оля, иди сюда!
К столику подошла еще одна незнакомка. Выглядела она немного смущенной, хотя в глазах у нее светился живой интерес. В отличие от подруги, у этой девушки волосы переливались золотом. Запястья обеих рук обвивали разноцветные браслеты.
– Вы ведь спасли меня вчера, – воодушевленно воскликнула первая девушка и схватила Костю за руку, – а вы уже забыли? Я – Катя, Катя Морозова, господи, как же вы меня выручили, как помогли! Я так перепугалась, а вы возникли из воздуха. Оля, они прямо как ниндзя!
Только теперь Константин осознал, кто рядом с ним. Сейчас темноволосая девушка была накрашена, ее лицо не было искажено страхом, одежда сидела аккуратно, а локоны струились по довольно-таки сутулой спине. Тем не менее Косте совсем не нравилось, что незнакомка так к нему льнет.