========== Глава 1. Катя ==========
Глава 1 Катя
“Прошло пять лет с того счастливого момента, когда они обменялись обручальными кольцами. Пять лет – это так много, но как быстро они пролетели, как одно мгновение, как один сладкий вздох, как один нежный поцелуй!
Катя проснулась с ощущением радости, которая непременно случится с ней и непременно сегодня.
“Что это со мной? - подумала она, - Я уже взрослая женщина, мне тридцать лет, у меня двое детей и любимый и, главное, любящий, муж, родители здоровы, на работе у меня полный порядок. Что может быть лучше? Да ничего лучшего и желать нельзя!”
Сегодня мы идем в модный клуб «У Севы». Мы давно нигде не были: то я беременна, то я - кормящая мать, то дети болеют. А Андрею приходится работать за двоих, с утра до ночи он в Зималетто. Он устал, очень устал, хотя никогда в этом не признается, ведь именно он настоял на втором ребенке. А как он радовался, когда Катюнька родилась, первенец наш!
Кстати, имя тоже он выбрал. Да он и не выбирал, сразу сказал, что назовет Екатериной, потому что лучшего имени нет на всем белом свете! Ну, а я и не возражала. Мы сразу поделили обязанности: я детей рожаю, а он имена придумывает. А что, почти равноценно! Он тогда летал просто, готов был всем рассказывать, какая у него прекрасная доченька. Удивляюсь, как он ее в Зималетто не потащил, чтобы всем показать! Девчонки , конечно, приходили «на зубок», Андрей их угостил на славу, а Катюнька спала, и он им только одним глазком разрешил посмотреть(чтоб не сглазили гадалки всякие!). А Роману показал, хвастался ужасно: какая она умная, как много понимает и какая красавица (а она на меня похожа)!
Да, Роман…Никогда бы не подумала, какой он, оказывается, на самом-то деле. Он ведь для всех, да и для меня раньше, - циник, бабник, несерьезная личность, а, оказывается, в душе он совсем другой.
Я поняла это, когда Катюньке месяца три-четыре было. Я тогда первый раз после родов на собрание акционеров пришла. Никак нельзя было не прийти. Павел Олегович любит, чтоб все по протоколу было, а, что сноха - кормящая мать, ему и невдомек. Андрей, конечно, хотел возмутиться, но я его успокоила: сказала, что мама посидит с Катюнькой, а я малышку перед уходом покормлю, и ничего страшного не случится, если я на пару часов отлучусь из дома. Но вышло совсем не так. Я волновалась: все-таки первый раз перед всеми Воропаевыми (главное - перед Кирой!) предстояло появиться. А выглядела я не по высшему разряду: за время вынужденного пребывания дома расслабилась, махнула на себя рукой, а зря. Юлиана ведь предупреждала сразу после свадьбы, чтобы я выкинула халат, тапочки и старые очки, а я только убрала их подальше, а потом достала и частенько стала одевать: в них так уютно, привычно. Вобщем, пришлось мне с утра побегать: прическа не получалась, одежда не подходила (размер-то изменился), и Андрюшка звонил без конца: напоминал, чтоб не забыла оставить дочурке молока, чтоб оделась потеплее – шерстяные колготки обязательно! И грудь шалью завязать непременно! И бумаги у него на столе захватить: он их забыл, а они нужны! Я вся на нервах была, ну и молока мало оказалось. Потом все утряслось: Юлиана знакомую парикмахершу прислала, нашелся приличный костюм - из ламы, ручной вязки. Мне его Павел из Лондона привез в подарок за внучку. И Андрюшин подарок, шубку соболиную, тоже одела . Вроде неплохо получилось! Федор, когда за мной приехал, аж языком поцокал! Мы уже опаздывали, а он ехал со скоростью черепахи и на уговоры не поддавался. Мне, говорит, Андрей Палыч велел везти, как хрустальную вазу! Если что случится, он ведь не просто убьет - живым закопает! Так что лучше опоздаем! Удивительно, но мы почти вовремя приехали.
Зашла я в конференцзал, все смотрят изучающее, а Кира как будто остолбенела, взгляд отвести не может. Она что, думала я приду, как замарашка или растрепа? Спасибо Андрею: быстро разрядил обстановку: подошел, обнял за плечи, поцеловал в щечку, усадил рядом с собой. Сначала я с интересом включилась в обсуждение нового проекта, а время идет, уже и два, и три часа прошли. Чувствую, молоко прибывает, уже течет по мне, уже пятна на груди, а что делать не знаю. И Андрей увлекся (идея-то проекта его), на меня не смотрит, перерыв не объявляет. А Роман только взглянул на меня и все сразу понял. Встал и объявил перерыв, даже не дал договорить выступающему. Андрей было хотел возмутиться: это он решает, когда перерыв объявлять, а Роман ему глазами на меня показал, тут и до Андрея дошло, в каком я состоянии. Увел меня в кабинет, дверь запер, а что делать - не знаем. Надо молоко сцеживать. А куда? И сколько это времени займет?
Ну, Андрюша быстро сообразил. Придется, говорит, мне побыть твоей дочкой, вернее сыночком. Чего уж это ему стоило, но справился! А Роман сходил к Ольге Вячеславовне. Она все сразу поняла: опытная женщина, детей вырастила, и внуки уже подросли. Она из запасов Милко подобрала мне похожий костюм и еще шаль свою дала, чтобы я накинула на плечи и замена костюма не бросалась в глаза. Я потом быстро ушла - на обед-фуршет не осталась, только с женсоветом немного поболтала.
А вечером вдруг Андрей звонит и говорит, что приедет с Ромкой, тот еще чадо наше не видел. Ну, я противиться не стала: обиду на Романа я подальше запрятала и на свадьбу его сама пригласила – а как же? Они ж с Андреем друзья давние, с детства. Разве могу я лишать его друга? Даже и из-за любви ко мне? Ни за что! Пусть дружат, как и раньше, я мешать не буду. Накрыла я на стол (благо мама наготовила всего на неделю вперед) и пошла Катюньку кормить. Пришли Андрей с Романом. Андрей в приподнятом настроении: проект его приняли, против никто не проголосовал, даже Александр; потом отметили это дело и теперь еще и дочкой похвастаться можно перед лучшим другом! Идет, зовет меня (а я ж кормление не брошу). Открыл без стука дверь в спальню, зашли они и увидели меня. Как я кормлю. Застыли оба, стоят, слова вымолвить не могут, и глаз не отводят. Я стесняться не стала: взрослая же женщина, мать. Повернулась чуть-чуть да шалью прикрылась и продолжаю кормить. Катюнька за время моего отсутствия проголодалась, сосет, как насос, и причмокивает. Громко так. Не знаю, как долго они стояли. Потом Роман подошел, встал на колено, руку мне поцеловал и прощения попросил. С тех пор он часто к нам приходит, с детьми играет, а то и поможет чем и смотрит на меня такими глазами. Ладно, хоть Андрей не замечает, а то…”
========== Глава 2.Андрей ==========
Глава 2 Андрей.
Что за день сегодня? Такое чувство, что должно что-то случиться. Плохое или хорошее?
И еще: я как будто знаю, но забыл, какой сегодня день.
Дома все в порядке: Катюнька после прививки поправилась, зуб у Пашки прорезался, температура спала. Родители уехали в свой Лондон - значит, неожиданных визитов не будет. Мама так и не подружилась с Катей, все старается подковырнуть: не может простить ей Киру. Катя-то причем? Весь спрос с меня - на меня и сердиться нужно. А Катюша молодец! Виду не подает, всегда приветлива, всегда улыбается. Отец к ней хорошо относится: ценит, уважает, почти любит.
Катя-Катенька! Как же я люблю тебя, как счастлив, что ты со мной! Пять лет мы уже вместе, а я все боюсь потерять тебя. Вдруг обижу чем нечаянно? Вдруг разлюбишь?
Как же я тогда жить буду - без тебя? А дети? Без них я тоже не смогу! Нет, нет! Не обижу! И разлюбить не дам! Не дам повода усомниться во мне, в моей любви! Все сделаю, чтобы ты была счастлива! Со мной счастлива!
Сегодня мы идем в клуб «У Севы». Давно нигде не были: беременности, недомогания, болезни детей. И работа, работа… Тяжело мне без Кати: за двоих пахать приходится. А что делать? Кира уволилась - Роман тоже два отдела тянет. Пора принять нового человека, да подходящей кандидатуры нет.
Ромка так изменился. Не внешне. Внешне он все такой же балагур. А внутри изменилось что-то. И на Катю смотрит такими глазами…
Думает, я не вижу. Вижу я все, но я Кате доверяю, да и Роману тоже. Не позволит он себе ничего: он нашей дружбой дорожит. Хоть и писал он эту дурацкую инструкцию (поди, пьян был), но он же и больше всех помог нам помириться. А теперь видно, самого прихватила любовь. Это, скорее всего, и не любовь, а тоска по дому, по семье, по детям. Ничего, он справится, найдет еще свою половинку. Хотя таких, как Катя, больше нет. Это точно. Правильно я ему говорил, что еще завидовать мне будет. Так и вышло!
Тогда надо было влюбляться, когда она мышкой серенькой была. А теперь она расцвела, такая красивая стала, уверенная в себе – ну прямо английская королева, да и только!
Теперь в нее любой влюбится - не только Ромка. Ромке-то я доверяю, а другим? Я ревную ее ко всем, кто рядом окажется. С трудом сдерживаюсь. А что делать? Не держать же ее взаперти. Я спокоен только, когда она беременна, и то - относительно.
А она ревнует меня? Виду не показывает. Да и поводов я не даю (можно подумать, она дает повод для ревности).
Интересно, какое платье она сегодня наденет? Хорошо бы то, черное, с открытой спиной и маленькой красной розочкой на груди. Его мадам Дюбуа подарила, когда мы в Париж ездили. Оно ей очень идет. Но мужики будут пялиться и раздевать глазами. Пусть лучше что-нибудь закрытое наденет: спокойнее будет.
Надо спросить, помнит ли она наш первый выход «в свет»? Синицкий нас тогда пригласил в свой клуб. Причем порознь! Он знал, что я женился и женился не на Кире. А кто моя жена, не знал. Поэтому прислал в Зималетто два приглашения: президенту Пушкаревой Е.В. и господину Жданову А.П. с супругой. Вот смеху-то было!
Мы решили с Катей его немного разыграть. Не стали говорить, что президент и моя супруга – одно и то же лицо. Синицкий хотел контракт с Зималетто заключить, ну и постарался. Устроил нам торжественную встречу, поздравления, лучший столик, и закуски изысканные, и вина марочные! И все Пушкареву ждал, беспокоился, что она опаздывает.
Улучив минутку, спросил меня: не та ли это дама, ради которой мы спектакль перед Кирой разыгрывали? Я подтвердил, а он сказал, что ради такой и сам бы сбежал от кого угодно.
Мы не стали его долго мучить, признались, кто есть кто, и пошли танцевать. Катя, оказывается, в детстве танцами занималась. Ну и я тоже неплохо танцую.
От хорошего вина, от Катиной близости, от песни, которую посвятили нам музыканты (оказалось, что у нас одна и та же любимая песня!), у меня голова пошла кругом, я совсем забыл, где мы находимся – обнимал ее гораздо крепче, чем положено в танце, целовал вначале легонько, нежно, а потом…потом оторваться не мог. Уже и песня кончилась, и музыканты играть перестали, и пары танцующих давно разошлись, а мы стоим посреди зала, ничего не видя, слившись в поцелуе.
Синицкий вынес огромную корзину цветов и поставил у наших ног. Все зааплодировали. Кто-то крикнул: “ГОРЬКО!” А бедная Шестикова прослезилась и забыла сделать снимок. Жаль, я бы выкупил у нее негатив, напечатал крупным планом и повесил в нашей спальне!
А Катя молодец: не испугалась моего поведения, не засмущалась, вроде для нее это привычно, а не в первый раз! Ей Синицкий потом еще букет подарил – тот, что для президента приготовил. А она ведь и есть президент.
========== Главы 3 и 4. Катя ==========
Глава 3 КАТЯ
Пора вставать, сколько можно нежиться в постели и предаваться воспоминаниям! Хотя часочек еще можно притворяться спящей. Дети спят, мама придет часа через два, Андрюшу проводила. Завтрак я ему не готовлю: он не любит, чтобы я из-за него вставала. Обняла, поцеловала, прижалась крепко. Ненадолго. Чуть-чуть. А завтрак я ему с вечера оставляю, разогреет в микроволновке. Пять минут и готово. Главное – он доволен. Ну, не завтраку, а вообще…
В первую очередь надо позвонить парикмахерше, визажистке и маникюрше, чтобы накладок не вышло, чтобы вовремя пришли. Я и сама могла бы все сделать, но нужно поддерживать определенный уровень. Так положено.
О своем облике я теперь не беспокоюсь. Выгляжу прекрасно: похорошела, да и регулярный уход делает свое дело. Я уже «хорошела» однажды, но тогда это было искусственно сделано. Тогда, в Египте, Юлиана сотворила из меня этакую успешную бизнес-леди, а сейчас я похорошела естественным путем. Материнство преобразило меня, сгладило угловатость и в облике, и в характере. Во мне появилась приятная округлость, спокойствие, умиротворенность. Нет, не только материнство тому причина. Меня преобразила любовь, его любовь, Андрея, Андрюшеньки. Наша любовь! Не секрет : я пять лет купаюсь в его любви, нежусь, блаженствую! Он для меня как солнце, я все время поворачиваюсь за ним, тянусь к нему, как росток. А оно, солнце, греет его, наполняет жизненной силой. Под его лучами он растет и расцветает. Так и я расцвела под лучами своего солнца – Андрюшеньки. Конечно, сейчас любовь уже не такая безумная, ненасытная, как в первые дни, как в медовый месяц. Сейчас любовь другая: спокойная, зрелая, уверенная. Но главное – она есть! До сих пор, заходя перед сном в нашу спальню, я с трепетом жду – сейчас.…И он тоже ждет, я уверена в этом. Я засыпаю в его объятиях и просыпаюсь в них. Он не отпускает меня от себя ни на минуту. Так спать неудобно ни ему, ни мне, но иначе мы не можем!
Да, еще ведь костюм нужно выбрать. Но с этим проблем теперь нет. После Воропаевского неудачного президентства Милко воспылал ко мне любовью и всячески подчеркивает свое расположение: старается, наверное, загладить прошлое негативное (это еще мягко сказано!) отношение. В каждой новой коллекции теперь есть костюм для меня. На любой случай в жизни!
Все! Встаю и за работу! Первым делом приготовить завтрак для детей, а дальше.…Как говорит папа: «война план покажет»!
Глава 4 КАТЯ (продолжение)
Надо успеть сделать побольше домашних дел самой, чтобы маме полегче было. Она уже не молоденькая - устает с двумя детьми, да и езда туда-сюда ее утомляет. А дома папа: он в последнее время постарел, прибаливает часто. Не может мама его одного надолго оставлять: вот и ездит каждый день. Можно, конечно, няню взять, но Андрей категорически против. Он детей никому не доверяет, кроме тещи. Детей он безумно любит, возится с ними каждую свободную минуту, играет с ними наравне, сам как ребенок. И ничего не запрещает. Прочитал где-то, что японцы до пяти лет разрешают детям все, и принял эту методику на вооружение. Даже за серьезные проступки не может поругать.
Вот недавно случай был. Компания праздновала свое 20-летие. Широко праздновала: успехи-то налицо, и доходы большие. Почему бы не попраздновать? Приглашены были все нужные и все очень нужные люди, да и ненужные тоже. Естественно, Павел с Маргаритой из Лондона приехали и все Воропаевы, кто откуда. А мама с папой, как назло, в санатории отдыхали - не вызывать же их оттуда. Про Ждановых-старших и говорить нечего. Они основатели, им место на празднике. Пришлось детей с собой взять. Девчонки из женсовета и Ольга Вячеславовна обещали помочь, присмотреть за ними. Мы с Андреем тоже ведь не последние люди в компании: руководство все же. Но вышло все не так, как планировали. Ольга не могла отойти от Милко, у которого одна истерика шла за другой. Женсовет Милко заставил переодеваться и репетировать выход на подиум (решил повторить мою давнишнюю идею). В результате дети остались с Колей и сбежали от него, пока он с Викой по телефону трепался. Когда мне сказали, я все бросила и побежала искать их. Андрея не стала беспокоить. Ему же приветственную речь говорить. Он не хотел, но я убедила его. Ну и что, что я президент? А он-то фактически владелец - это главнее. Тем более, что для него сказать несколько слов с подиума - дело привычное, а я чувствую себя неловко.
Продолжаю. Андрей, значит, речь говорит, я мечусь по залу в поисках детей, а они его голос услышали и бегом к нему. Мимо важных гостей. Мимо моделей. С криком: “Папочка! Мы здесь! Мы нашлись!” Зал замер. Немая сцена. Как в Ревизоре.