Сарелайнен Александра Игоревна, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, преподаватель кафедры психологии управления и юридической психологии, г. Ростов-на-Дону, saartavalla@mail.ru
Светличная Людмила Александровна, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, студент, г. Ростов-на-Дону, svetlichnaya.lyudmila@yandex.ru
Соломатина Нина Викторовна, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, магистрант, г. Ростов-на-Дону, solomatina[email protected]mail.ru
Срабионян Екатерина Артюшевна, Южный федеральный университет, факультет управления, магистрант, г. Ростов-на-Дону, cfntybr@mail.ru
Срабионян Ирина Артюшевна, Южный федеральный университет, факультет управления, магистрант, г. Ростов-на-Дону, [email protected]
Темнышова Елена Ивановна, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, соискатель, г. Волгоград
Тихонов Андрей Егорович, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, студент, г. Ростов-на-Дону, hiagar[email protected]gmail.com
Тихонова Валерия Леонидовна, Южный федеральный университет, Академия педагогики и психологии, студент, г. Ростов-на-Дону, sofichan@mail.ru
Ткаченко Алена Ивановна, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, магистрант, г. Ростов-на- Дону, alena[email protected]mail.ru
Трофимова Анастасия Сергеевна, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, студент, г. Ростов-на-Дону, olesssi[email protected]mail.ru
Тушнова Юлия Андреевна, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, ассистент кафедры психологии образования, г. Ростов-на-Дону, trubulya@yandex.ru
Форопонова Виктория Александровна, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, студент, г. Ростов-на-Дону, olesssi[email protected]mail.ru
Хан Виктория Геннадиевна, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, магистрант, г. Ростов- на-Дону, viktoriya.han. [email protected]mail.ru
Хотеева Раиса Ивановна, Калужский государственный университет им. К.Э. Циолковского, доцент, г. Калуга, khoteeva@ya.ru
Чальцева Ирина Семеновна, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, доцент кафедры начального образования, г. Ростов-на-Дону, chaltsev@inbox.ru
Чепрасова Элла Маратовна, МБУ ДО Дворец творчества детей и молодежи г. Ростова-на-Дону, педагог-психолог, г. Ростов-на-Дону, elikat@bk.ru
Чернявская Анна Олеговна, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, студент, г. Ростов-на- Дону, mycomax@rambler.ru
Черная Анна Викторовна, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, руководитель образовательной программы магистратуры «Практическая психология образования», г. Ростов-на-Дону, [email protected]
Шашкина Мария Валентиновна, Южный федеральный университет, Академия психологии и педагогики, студент, г. Ростов-на-Дону, anuta[email protected]mail.ru
Секция I. Развитие и социализация личности в изменяющемся мире
Современные исследования феномена ксенофобии (междисциплинарный подход)
Астахова Анна Владимировна, Шашкина Мария Валентиновна
Южный федеральный университет, Ростов-на-Дону
Ксенофобия – это явление, которое привлекает внимание все большого количества исследователей из различных областей знания и при этом является одной из наиболее сложных и малоизученных проблем современного общества.
Сам термин «ксенофобия» (гр. xenos – чужой + phobos – страх, боязнь) чаще всего трактуется, во-первых, как страх (навязчивое состояние) перед незнакомыми лицами, во-вторых, как негативное отношение, в частности недоверие и даже ненависть к иностранцам, иностранному, незнакомому, чужому.
Несмотря на то, что ксенофобия не связана исключительно с религиозной, этнической и национальной нетерпимостью, именно эти ее разновидности в современный период развития общества обретают острый социально-политический, а порой и драматический характер.
Проблема ксенофобии является объектом внимания многих наук: философских, социальных, политических, юридических, социально-психологических, психологических, филологических и т. д.
В современном философском знании ксенофобия рассматривается как способ организации социальных отношений на основе антагонистической оппозиции «свои-чужие» (О. М. Шевченко) [5], как призма ментальности (М. М. Бетильмерзаева) [1], как условие и конститутивный момент экзистенциального эскапизма (Д. Г. Литинская) [3].
Ксенофобия, с одной стороны, выступает как адаптивно-защитный механизм сохранения своей идентичности (социальнопсихологический подход), с другой, как инструмент политического управления социальных групп (социально-политический подход).
В психологии интересным, на наш взгляд, является рассмотрение ксенофобии как психологии «своего и чужого» В. Е. Кагана [2]. Ксенофобическая логика, по мнению ученого, возрождая архетипы архаического мышления, отрицает или преуменьшает роль «чужого» как человека, как личности, как другого Я. Ксено- фобическое сознание фанатично и в период социальных изломов может носить эпидемический характер, что уже является психологией масс (толпы).
Ксенофобия предстает хорошо изученным социально-политическим феноменом. В политических и социальных науках ксенофобия часто ставится в один ряд с понятиями «национализм», «экстремизм» и «терроризм». Препятствовать распространению этих опасных явлений призван закон.
В современной социологии термин «ксенофобия» применяют, как правило, в контексте конфликтности межэтнических отношений (В. Гонцовский, С. Маркедонов, В. Мукомель, В. Н. Ярская). Судить о ксенофобии можно, что и предпринимается большинством исследователей, по данным социологических опросов, предоставленных Аналитическим Центром Юрия Левады, информационно-аналитическим центром «Сова», Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ), информационно-исследовательским центром «Панорама» и др.
Страх человек испытывает в период социальных и политических изломов. Определенный пик ксенофобских настроений в нашей стране наблюдался после распада Советского Союза. Современные исследования констатируют, что на постсоветском пространстве развитие ксенофобии происходило по следующему сценарию: рост миграции породил мигрантофобию, а за ней кавказофобию, синофобию. В 2015 году, по данным «Левада-центра», наблюдается снижение ксенофобских и националистических настроений, что связано с переносом внимания россиян на события на Украине и отношения России и Запада [4]. В связи с последними событиями (вступление России в сирийский конфликт, террористические атаки, рост численности граждан России и европейских государств, завербованных в террористические исламские организации) несложно предположить, что на фоне существующего религиозного фанатизма (радикального) будет происходить рост ксенофобии, в особенности исламофобии, в среде мирных граждан.
Проекция ксенофобии на лингвистическую область определяет два различных смысла ее рассмотрения.
Во-первых, следует отметить лингвосемантическое раскрытие понятия «ксенофобия» (С. В. Свирковская). Продуктивность семы «фобия» способствовала образованию понятия «ксенофобия». Последняя, в свою очередь, являясь родовым, гиперонимическим понятием по отношению к видовому понятию «этнофобия», открыла новую парадигму – ксенофобия > этнофобия > кавказофобия, русофобия, американофобия и т. д.
Во-вторых, у исследователей возрастает интерес к лингвокогнитивному подходу отражения «образа врага» в различных СМИ, который является как объектом специальных филологических исследований (М. Х. Рахимбергенова), так и областью рассмотрения других наук (А. Верховский, Д. Волков, С. Свирковская, М. Суслова, В. Шарова), где используется особое выражение «Язык Вражды»; это тексты СМИ или их элементы, способствующие разжиганию национальной, религиозной и иной вражды.
Ксенофобия как явление носит как политический, так и криминальный характер, что соответственно обостряет интерес к данной проблеме со стороны юридических и политических наук, в которых ксенофобия определяется как агрессивная форма неприятия «не нас» (В. М. Шарова), характеристика межкультурных отношений (Н. К. Радина), важнейший источник экстремизма (Э. А. Паин); рассматриваются различные разновидности ксенофобии, получившие распространение в настоящее время (исламофобия – М. Н. Суслова). Безусловным фактором, влияющим на динамику ксенофобии, являются политические условия. Более того, несмотря на существующие государственные и общественные механизмы противодействия ксенофобии, история мировых войн, конфликтов прошлого и настоящего показывает, что страх по отношению к «инаковости» является отличным способом управления людьми.
Таким образом, ксенофобия – это многомерное явление, сопряженное с политическими, экономическими, социальными, психологическими, религиозными факторами. Проблема распространения ксенофобии носит не только внешний (насаждение «образа врага», социально-политический заказ на ксенофобию), но и внутренний характер, связанный с недостатками личностного развития. Решение именно этой внутренней проблемы в среде молодого поколения может прийти через арсенал психолого-педагогических средств, направленных на развитие критичности мышления, формирование адекватной картины мира, овладение такими простыми на первый взгляд истинами, как умение спорить и слышать другого в этом споре.
Библиография
1. Бетильмерзаева М. М. Этническая ментальность в системе культуры: автореф. дисс… канд. филос. наук: 24.00.01. Ростов н/Д, 2005. 24 c.
2. Каган В. Е. Homo Xenophobicus: психология «своего и чужого» [Электронный ресурс] / В. Е. Каган // Национальный психологический журнал- № 2(6),2011. – Режим доступа: http://npsyj.ru/pdf/npj_no06_2011/npj_no06_2011_40-45.pdf
3. Литинская Д. Г. Экзистенциальный эскапизм как социокультурный феномен современного общества: дисс… канд. филос. наук: 09.00.13. М, 2012. С. 45.
4. Мишина В. Ксенофобия в России снизилась / В. Мишина [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.kommersant.ru/ doc/2838302
5. Шевченко О. М. Ксенофобия: сущность и виды в эпохи домодерна, модерна, позднего модерна: автореф. дисс. док. филос. наук: 09.00.11. Шевченко Ольга Михайловна. Ростов н/Д, 2014. 56 с.
К вопросу о духовных ценностях и патриотическом воспитании современной молодежи
Афанасенко Инна Владимировна
Южный федеральный университет, Ростов-на-Дону
Чепрасова Элла Маратовна
МБУ ДО ДТДМ, Ростов-на-Дону
Особенности культурного, политического и экономического состояния современного общества диктуют необходимость повышенного внимания к вопросам духовно-патриотического воспитания молодежи. Сегодняшние школьники – в недалеком будущем самые активные граждане нашей страны – нуждаются в мощных духовных ориентирах, способствующих развитию у них национального самосознания и формирования ценностей нашего государства: почитание и сохранение традиций предков, уважение к памятникам прошлого, принятие многонациональности нашего государства и сохранение ценностей православия.
Указанные ценности относятся к классу нематериальных, духовных ценностей. Психологические научные исследования учащейся молодежи показали, что ценность духовного удовлетворения является приоритетной для молодых людей независимо от пола, то есть у них выражено стремление получать моральное удовлетворение, удовольствие в большей степени от процесса, чем от результата деятельности во всех сферах их жизни [1].
Исследования различий в выраженности духовных ценностей у респондентов разного возраста с высоким и низким уровнем субъективного благополучия показали, что опора именно на духовные ценности позволяет респондентам воспринимать свою жизнь как более благополучную [2].
Отмечается специфика выраженности духовных ценностей в группе молодых людей 20–22 лет, то есть родившихся после окончательного распада Советского Союза, в период экономики капиталистического типа (1992–1994 годы). У молодежи данного возраста ценности «патриотизм, любовь к Родине» и «любовь к людям» реализованы в меньшей степени, чем у людей 26–39 лет; реализованность ценностей «вера в Абсолют», «состояние возвышенности духа», «сострадание», «нравственная чистота», «доброта», «восприятие жизни в любом ее проявлении» ниже по сравнению с их реализованностью у респондентов 33–39 лет. Основываясь на полученных результатах, можно предположить наличие тенденции к снижению у данной группы респондентов значимости и реализованности ценности «патриотизм, любовь к Родине», что, возможно, связано с особенностями политических и социальных условий периода их взросления, а также общемировой тенденцией к глобализму. Вместе с тем, в данной группе респондентов 20–22 лет – самая низкая удовлетворенность качеством жизни, что может свидетельствовать о тенденции к снижению у них удовлетворенности жизнью и субъективного счастья [3].
В современной России наблюдается тенденция к восполнению пробелов духовно-патриотического и нравственного воспитания молодежи (в качестве примера мы возьмем Ростовскую область). За последние несколько лет были созданы и наладили стабильную работу многие детско-молодежные центры, причем зачастую эта воспитательная работа организуется служителями православных храмов. Ростовский Духовно-патриотический центр святого Георгия Победоносца содействует объединению усилий заинтересованных граждан, общественных объединений, учреждений и предприятий в поддержке духовно-нравственного, патриотического воспитания молодежи, содействует формированию у подрастающего поколения верности Родине, готовности к служению Отечеству и его защите.
Методами реализации этих целей являются: организация тематических встреч с привлечением творческих коллективов, с использованием видео- и фотоматериалов, элементов исторической одежды, предметов, оружия; организация выставок патриотической тематики, организация лекций, докладов, бесед, встреч с ветеранами войн и Вооруженных Сил, тружениками тыла, с людьми, посвятившими свою жизнь служению и защите нашего отечества, проведение в учебных заведениях уроков мужества, создание музеев и комнат боевой славы, проведение военно-исторических реконструкций, организация походов по местам боевых сражений, участие в поисковой работе, перезахоронении погибших воинов, восстановлении воинских захоронений, проведение военно-спортивных и военно-технических игр, организация летних военно-спортивных оздоровительных лагерей. Все действия Ростовского Духовно-патриотического центра осуществляются по благословению духовника, настоятеля прихода Святого Георгия Победоносца протоиерея Валерия Волощука и направлены на служение государству Российскому, его народу, Русской православной церкви, родному донскому краю [4].
Ведут успешную работу в донском крае военно-патриотические клубы: «Беркут» (г. Волгодонск), Дружина во имя св. царевича Алексия (г. Азов), «Пересвет» (г. Таганрог) и др.; казачьи военно-патриотические объединения – «Казачья застава», «Витязь», «Патриоты России» и др.
Расширяется спектр подобного рода организаций и при учебно-образовательных учреждениях донского края. Во Дворце творчества детей и молодежи уже много лет успешно функционирует военно-патриотический отдел, работа которого направлена на духовно-нравственное и патриотическое воспитание подрастающего поколения, пропаганду здорового образа жизни и оказание помощи старшеклассникам в профессиональном самоопределении. В 2014 году на базе ЮРГПУ (НПИ) был основан военно-патриотический центр «Пламя».