В убежище Сони направился, когда над Могаредом раскинулось звездное небо, но резко свернул в другую сторону, заметив за собой расплывчатый силуэт. Сони его не столько видел, сколько чувствовал, благо за долгую воровскую карьеру интуиция у него развилась неплохая. Тем не менее "хвост" он обнаружил случайно, по привычке вихляя с улочки на улочку. Тень, постоянно маячившая где-то на границе зрения, а то и за ней, оставалась одной и той же — маленькой, ростом не больше самого вора. Ни один здравомыслящий человек никогда не станет ходить настолько хаотично, как Сони, но он делал так специально, чтобы избежать возможной слежки. И способ помогал, даже с самыми опытными преследователями, вроде этого, который, как Сони ни исхитрялся, не дал увидеть свое лицо.
Избавиться от него получилось не скоро, однако, когда туманная фигура исчезла, вор ощутил облегчение и вместе с тем гордость. Никто не знает Могаред так, как он. Никто не знает, где из здания торчит неприметная скоба, за которую удобно зацепиться и взлететь на низкую крышу. Никто не знает, на каких чердаках хозяева никогда не закрывают окна и люки. И если бы Сони не знал, его тело давно бы валялось в яме, куда стражники сбрасывали мертвецов после казни. Убедившись, что "хвост" безвозвратно отстал, он усмехнулся и зашагал дальше.
Дорога пролегала через реку, и вор замер на арочном мосту, стараясь не думать о том, что сейчас представляет собой отличную мишень для лучника. Облокотившись на поручни, он заглянул в Сарагин. На темных волнах мирно покачивались огоньки близлежащих домов. Река спокойно неслась прочь из города, и измотавшийся за сутки Сони ей завидовал. Вот бы и ему так же безмятежно течь куда-нибудь, не думая ни о чем.
Камень во внутреннем кармане оттягивал куртку, к концу дня как будто прибавив в весе. Сони сомневался, что ему удастся отыскать тех магов или других покупателей. Осколок полностью потерял свои свойства, и его ценность не установишь. Как и обещал Эльер. Вор тяжело вздохнул. На кой ему теперь таскать этот кирпич? Разве только для того, чтобы стражники не мучились при определении, он ли убил Лендвига. Удостоверившись, что поблизости никого нет, Сони вытащил камень. Его гладкие грани холодили ладонь, а матовая голубизна была, пожалуй, красивой. Интересно, кому он раньше принадлежал и для чего предназначался? Достоин ли он того, чтобы ради него умирали люди? Эльер отказался что-либо говорить, проворчав, что некоторым и без того известно чересчур много. Теперь тайны камня будет хранить Сарагин.
Размахнувшись, Сони зашвырнул осколок подальше от моста, и светлое пятнышко бултыхнулось в воду посередине реки. Даже в пределах города Сарагин глубок и опасен, каждый месяц в нем тонут десятки людей. Кто бы там чего не хотел от кристалла, ему ничего не видать. Довольный собой, Сони продолжил путь к убежищу.
Оно располагалось под городом, в системе коллекторов. На самом деле там обитало большинство нищих Могареда, но именно об этом тоннеле (по крайней мере, Сони на это надеялся) не знал никто. Пользовался им вор нечасто — из-за сырости, вони, крыс и прочих гадов. Они с братом обнаружили его в детстве, случайно, когда бродили по коллекторам, прячась то от стражников, то от гнева тогдашнего главаря банды. Коридор, который, судя по всему, должен был выводить за город, обрывался тупиком под кладбищем преступников на окраине Могареда. Наверх выходила единственная, засыпанная землей и заросшая травой решетка, из которой поступал свежий воздух. Некоторые, конечно, затруднились бы так назвать смрадные дуновения, доносящиеся с кладбища, однако они пахли лучше, чем текшая по коллекторам гниль, и Сони это вполне устраивало. Нравилось ему и то, что строители загородили тупик крепкой дверью. С годами она почти окаменела, открывалась с великим трудом, а выломать ее было невозможно. Сони поставил на ней новый замок, перетащил кровать, сколотил шкафчик, временами менял запасы еды — и превосходное убежище было готово.
Вход в него скрывался в кустах тоже неподалеку от кладбища. По ночам здесь царила глубокая тишина, благотворно действующая на любые нервы. В Кинаме мертвецов обычно сжигали, помогая душам отправиться на Небеса, а закапывали отпетых преступников, тех, кому после смерти было уготовано пребывание в Бездне, или тех, кто желал попасть туда по собственной воле, например воинов Шасета, Мрачного бога войны. Сони никогда не понимал, почему люди — и его собратья по профессии не исключение — обходили кладбища стороной. Полезно привыкнуть к месту, в котором лежат твои подельники и в котором так или иначе окажешься ты сам. С другой стороны, ему же лучше — тем дольше убежище сохранит секретность. На всякий случай вор поблуждал по округе, сбивая с толку вероятных преследователей, и растворился в зарослях широколиста, в буквальном смысле провалившись под землю.
Комната встретила его тошнотворным запахом, ставшим почти родным. В последнее время, когда из-за Тайли дела пошли совсем худо, Сони прятался здесь все чаще. Ни одно другое место не дарило ему такого покоя. Повернув в замке ключ, вор потер зудящие синяки и распластался на скрипящей кровати. Пускай хоть сжигают заживо, он слишком устал. Сперва он выспится, а потом начнет беспокоиться.
Сони проснулся, когда заунывное пение жреца, обходившего свои владения, стало невыносимо громким. Редкие солнечные лучи, проникающие в комнату через травяные заросли, слабо рассеивали подземный сумрак. Наверное, сейчас середина утра — жрец всегда примерно в это время добирался до дальнего уголка кладбища, куда выходила решетка. Вор лениво приоткрыл один глаз и зевнул. Подремать бы еще… Потянувшись, он перевернулся на другой бок и вдруг ощутил под щекой что-то холодное. Сердце сжалось, мышцы мгновенно напряглись, и Сони дернулся в другую сторону. Что это — крыса, змея? Хуже. Сжав челюсти, Сони смотрел на предмет, лежавший в изголовье постели.
Камень. Тот самый, бледно-голубой, со сколотым концом. С парой капель речной воды. Сони оцепенело слез с кровати и проверил дверь. Ключ до сих пор торчал из скважины, снаружи замок никто не открывал. Решетка? Чушь, высадить ее невозможно, а отверстие такое узкое, что в него и ребенок не протиснется. Чувствуя себя идиотом, Сони обхватил пальцами толстые прутья. Они держались в пазах крепко, а металл сломал бы не одну пилу.
Застыв над кроватью, Сони вперил взгляд в кристалл, преспокойно устроившийся в складках простыни. Как он, чтоб его Бездна поглотила, тут очутился? Прилетел через решетку? Прошел сквозь стены? Кусая губы, Сони сбросил его на пол и придавил пяткой — вдруг тварь зашевелится? Великая Бездна, нет, конечно же нет, это просто камень! А что если ощупать стены — мало ли, откроется потайной ход?
Сони хрипло рассмеялся, забыв, что его могут услышать на поверхности. Плевать. Он сошел с ума! Он видит камень, который сам же вчера выкинул на дно Сарагина. Может, и преследователь во мраке Могареда ему пригрезился? И смерть Эльера… Можно ли теперь быть в ней уверенным? Сони закрыл глаза рукой и сел на кровать, ощутив слабость в ногах. Так можно действительно сойти с ума. Нужно сосредоточиться и подумать трезво.
Упершись ладонью в лоб, он уставился под ноги и стал вспоминать события двух предыдущих дней. Лендвиг собирался имитировать смерть от ножа, разговора о вывороченных внутренностях не шло. К тому же он должен был лично встретить вора и передать майгин-тар ему в руки. Сцена с вывалившимися кишками сюда не вписывалась. Значит, он действительно, не притворно мертв, и ему плевать, как там соблюдается договор.
Однако кому-то все-таки нужно, чтобы камень был у Сони. Это не Рьен и не Тайли — оба взяли бы его себе, чтобы потом продать. У Эльера могли быть некие враги, которым было бы удобно, чтобы убийство повесили на вора. В таком случае понятно, зачем подбрасывать ему майгин-тар. Они могли подсунуть даже не настоящий осколок, а его копию — правосудие в Могареде быстрое, никто не будет выяснять, правда ли он магический и стоит того, чтобы ради него вскрывать человеку живот.
Пускай все это так. Но как им удалось пробраться в запертую комнату под землей и положить кристалл прямо под нос Сони? Ради чего такие сказочные ухищрения? Подкупленный стражник решает проблему, при обыске подбрасывая предмет в карман жертве.
Сони перевел взгляд на камень, откатившийся к ножке кровати. Ответ мог быть только один. Магия. Она все-таки прокралась в Могаред, минуя и охранные колонны, и антимагическую стражу. Не удивительно, почему число "истуканов" с синими нашлепками вчера резко увеличилось — они искали в городе волшебников. В памяти всплыл ночной преследователь. Тайли шпионские игры чужды, его люди всегда караулили жертву у одного из убежищ и набрасывались на нее всем скопом. Рьен… Сони знал его плохо, но предполагал, что дотошный секретарь обратился бы к страже. Да и незачем ему следить за убийцей господина, ведь он остался секретарем Лендвигов, как и был. Преследователь же, хитрец, сделал вид, что отстал, спрятался в тенях и дошел до убежища, а потом каким-то образом, наверняка с помощью магии, забросил камень спящему вору. Умно, очень умно. Но какой смысл в том, чтобы постоянно подбрасывать ему майгин-тар? Сони поднял его с пола и поскреб ногтем. Товар…
Бездна, вот оно! Сони досадливо цыкнул. Ответ, как всегда, на поверхности. "Хвост" появляется не тогда, когда его наконец-то замечают, а намного раньше. Скорее всего, за Сони начали следить, когда он пошел по постоялым дворам. Маги, желающие купить волшебный кристалл, — вот кем интересовался преследователь, а не жалким вором, пытающимся разделаться с долгами. Он с облегчением выдохнул. Никто не пытается свести его с ума или убить — уже хорошо.
Однако ответа на вопрос, зачем подбрасывать ему камень, так и не было. Единственное, что Сони мог предположить, — его вынуждают отыскать магов самому и отдать им товар. Весьма изощренный способ, но вор не собирался сопротивляться, иначе его все-таки захотят убить. А так можно надеяться получить деньги и отдать долг Тайли. Рискованно, но вероятность есть.
Итак, он должен найти волшебников. Непростая задача. Машинально подбрасывая и ловя майгин-тар, Сони перечислял в уме имена людей, у которых он мог попросить помощи. В одиночку ни за что не прочесать весь Могаред в поисках нескольких человек. Вряд ли они станут расхаживать в цветастых платьях по городу и кричать о том, что они, вот именно они собирались встретиться с безвременно почившим купцом. Сони вздохнул. Имена закончились с потрясающей скоростью, оставив после себя неприятную пустоту. Ну, значит, все-таки придется работать в одиночку.
Он встал, с кряхтением подвинул шкаф, пошевелил за ним кирпич и вытащил из тайника пухлый позвякивающий мешочек с монетами, которые копил на тот день, когда будет готов бросить воровство. При мысли об этом в груди сразу потеплело. Заняться торговлей, больше не нервничать при виде стражников, ходить в чистой одежде, приятно пахнуть и сиять от самодовольства. Разве не отличная мечта?
Пересчитав деньги, Сони сжал в кулаке мешочек. Даже с учетом задатка Эльера их снова ни на что не хватало — ни на откуп Тайли, ни тем более на исполнение давнего желания. Сколько лет он пытается заполнить тайник — пятнадцать? И каждый раз появляется новая причина, чтобы его опорожнить.
— Вот так всегда. Да, Дженти? Воровство — наше проклятие, — пробормотал он.
Ему тут же стало стыдно. Погребальный костер брата давно отгорел, и жалобы мертвецу ничем не помогут. Стиснув зубы, Сони ссыпал в кошель на поясе половину монет. Раз его все равно изобьют, лучше потратить эти деньги на избавление хотя бы одной напасти из двух.
Напоследок он критически осмотрел себя. Такому оборванцу не поверят, что он ищет заезжих магов. Пришлось доставать из сундука недавно украденную красную рубашку из тонкого льна и свободные коричневые штаны. От них пахло сыростью, но выглядело это куда богаче, чем нынешние тряпки, разве что чересчур ярко. Широкий кожаный пояс с накладками, тонкий браслет и пара колец из фальшивого золота с поддельными камнями довершили образ. Разгладив ладонями расшитую бисером ткань и спрятав потертые ботинки под болтающимися штанами, Сони решил, что теперь его выслушают на любом постоялом дворе. По крайней мере выслушают, а это уже неплохо. Выдохнув, он дождался, когда жрец уйдет в другой угол кладбища, и полез наверх.
* * *
Сони с аппетитом обгладывал мясо с кости. Повариха постоялого двора "Изумрудная стрекоза" потрясающе готовила ребрышки, хоть тарелку облизывай. Никто, конечно, этого не делал, как и не облизывал пальцы, на чем с неудовольствием ловил себя Сони. Он ведь должен изображать из себя зажиточного кинамца, а не голь перекатную.
Однако он мог особенно не беспокоиться за свои манеры — все внимание посетителей приковывала к себе шумная семья в углу. Молодые муж и жена пытались управиться с четырьмя неуемными детьми, ползающими по залу и сующими себе в рот что попало. Мамаша, наконец-то поймавшая самого младшего и покачивавшая его на острых коленях, громко вещала, что они приехали сюда из деревни в надежде разжалобить скупого дядю и получить наследство. А получили пока только от ворот поворот.
Сони со вздохом отбросил последнюю кость. Еда была вкусной, однако результат не стоил потраченных денег. Эти люди приехали вчера вечером, но явно не были магами. И проживание здесь им явно оплатил пресловутый дядя, потому что у людей с такой мозолистой кожей, воспаленными глазами и выступающими ребрами нет денег. Эти грубые руки никогда не носили кольца, а в эти грязные растрепанные волосы никогда не вплетали жемчуга.
Сони мысленно пересчитал количество монет в собственном кошельке. Если ему и дальше придется так тратиться, чтобы получить бесполезные сведения, то он будет выглядеть ничем не лучше того тощего и замученного папаши семейства. Вор затарабанил пальцами по столу. Зацепок удалось достать много, но вот представляли ли они хоть какую-то ценность, он сомневался.
Ему повезло в том, что город был взбудоражен из-за странной гибели Эльера. Купцы, с которыми он в ту ночь заключал сделку, рот на замке не держали, и поползли слухи, что Лендвига убили с помощью волшебства. Так как местных магов здесь быть не могло, молва сразу стала обсуждать всех чужаков в Могареде, даже тех, что приехали позже, чем произошло убийство. Благодаря этому Сони узнал о двух иноземных посольствах во дворце наместника, семье в "Изумрудной стрекозе", шести паломниках в двух храмах, подозрительных гостях купца Торньелла, из его дома и носа не казавших, зловещих тенях, мелькавших в северном районе города рядом с выходами из коллекторов, еще десятке разных загадочных путников…
Все они прибыли в Могаред в последние два дня, то есть могли оказаться магами, о которых говорил Эльер. Сони сразу исключил обитателей нищих кварталов — люди, которые готовы выложить крупную сумму за волшебный камень, жить там не станут. Семью из "Изумрудной стрекозы" тоже можно вычеркивать.
Даже без них список оставался внушительным. Найти и проверить всех за ближайшие дни было невозможно, а что делать с теми, кого вору не достать, например с послами? Как только в голову приходила эта мысль, Сони утомленно закрывал глаза и разминал шею, похрустывая позвонками. Хорошо, если подбрасыватель камня достаточно терпелив. А если нет? Что он сделает? Лучше бы он все-таки не был магом; судьба Эльера Сони не привлекала.
Он вышел из постоялого двора, подставив раскрасневшееся лицо легкому прохладному ветерку. С годами изображать из себя кого-то другого, бегать, прыгать, скандалить и врать становилось все утомительнее, особенно ради сомнительной выгоды в виде пары монет. Еще одна причина как можно скорее бросать профессию, которая в последнее время дает так мало прибыли и столько проблем.
Повернувшись, Сони заметил мальчишку, несущегося прямо на него. Знакомое лицо, но имя уже вылетело из головы. Он общался сегодня с таким количеством людей, что немудрено запамятовать чье-то имя.