Дени не смогла сдержать печальную улыбку, вспоминая чистую радость и отчаянное обожание на лице Джона, когда тот сгрёб девочку в свои объятия. Он обернулся, и его улыбка стала такой широкой, что было удивительно, как она не расщепила его лицо. А девушка, уткнувшаяся носом в шею Джона, оказалась Арьей Старк. Джон шептал что-то на ухо сестре и целовал её в затылок, и в тот момент Дейнерис была очень рада видеть его таким счастливым. В самом деле, он никогда не выглядел настолько молодым: хоть Дени и считала, что ему всего около двадцати пяти лет, бывало время, когда он казался едва ли не в два раза старше. Дейнерис вспоминала, как крепко Джон держал Арью в своих объятиях, что даже казалось, будто он пытается соединить их в одно существо. Слёзы катились по его щекам и падали так же свободно, как смех, слетавший с его губ, когда Арья покрывала его лицо поцелуями. Дени не могла не отметить, что Джон никогда не улыбался так, когда был с ней.
Когда Джон и Арья вспомнили, наконец, что они не одни, мужчина поставил её на ноги, и они оторвались друг от друга, хотя Джон всё ещё продолжал держать руку на спине девушки. Они стояли вместе, когда Джон поприветствовал другую свою сестру и представил новых союзников, прибывших с ним. Дейнерис не считала Арью удивительно красивой, особенно когда та стояла рядом со своей старшей сестрой Сансой. Но было в ней что-то притягательное, дикость, заставляющая взглянуть на неё снова. У Арьи было длинное лицо, как и у её брата, загар, который говорил о том, что она много пробыла на солнце, а её коротко остриженные волосы были чуть светлее, чем у Джона. Она была младше Дени и, стоя между братом и сестрой, походила на ребенка, хотя Джон отмечал, что сейчас ей уже восемнадцать. Её глаза — точно такие же, как у её брата, даже по цвету и форме — пронзали Дейнерис. Они горели любопытством, когда Джон представил девушек, едва оторвавшись от сестры. Глаза Арьи казались вдвое старше её лица, и она смотрела на Дени, словно оценивала её значение. Дейнерис почувствовала себя так, будто её раздели, а все секреты, что она хранила, обнажила и прочитала эта девчонка. Она возненавидела это чувство, возмутилось тому, что девочка имела наглость смотреть на неё так. Дени улыбнулась Арье, как только поприветствовала леди Сансу, и прокомментировала, как она рада наконец встретиться с ней после всего, что рассказывал о ней Джон. Арья улыбнулась в ответ — так спокойно, что показалось, будто чего-то не хватает, — и поприветствовала Дейнерис в Винтерфелле. Затем девочка повернулась к Джону, и её улыбка стала искренней. Когда она взглянула на брата, в её глазах появилось какое-то сияние, которого не было, пока она говорила с Дени.
«Я должна была понять уже тогда».
Дени насмехалась над собственными размышлениями. Она тонко пыталась вовлечь Джона в их танец, который они начали в ночь на корабле, но, казалось, он уже насытился им. Мужчина старался не оставаться с ней наедине и в редких случаях был вежлив в отказах. Он держался на расстоянии. В первый же вечер в стенах Винтерфелла, когда леди Санса дала пир в честь возвращения брата, глаза Джона были прикованы только к одной женщине. Дени отправила Миссандею к Джону, дабы пригласить того в свои покои, которые выделили ей в Винтерфелле. Но служанка вернулась, сообщив своей Королеве, что Лорд Сноу, как теперь многие называли его, сейчас со своими сёстрами и попросил её уйти. Дени смогла выдавить улыбку и притворилась, что просто забыла. Дейнерис отметила, что Джон, конечно, рассказывал ей о своих планах провести время с ними, а сама она сглупила, позабыв.
Каждый вечер на этой неделе он ужинал со своими сёстрами.
Исключением была лишь ночь, в которую хозяева замка дали пир. А второй раз — через шесть ночей после прибытия Драконьей Королевы. Леди Санса сказала ей как-то, что сейчас не время для празднеств: климат ухудшился, а урожай далеко не обилен, — однако теперь, когда её брат и сестра вновь делят с ней одну крышу, у неё всегда праздничное настроение. Дейнерис намеревалась поговорить с Джоном, используя как предлог их намерения относительно Короля Ночи и его армии. Она рассчитывала, что сумеет пригласить его к себе в покои в эту ночь, и в этот раз — лично. Джон был вежлив, как и всегда, почти раздражающе вежлив, но там было что-то ещё. В его глазах нечто переменилось. Их взгляд больше не задерживался на ней, даже избегал её. Казалось, Джону было неловко рядом с ней. Дейнерис подумалось, что всё, чего он хочет, — это проводить время со своей семьёй: столько, сколько может, пока у него есть возможность побыть дома. Но потом она обрела ясность и осознала, что потеряла его.
Дейнерис не привыкла к тому, что мужчины ведут себя так с ней, она перестала пытаться снискать с ним встречи. «Нет, пусть Джон сам придёт!» — решила Дени. Как и то, что она не станет уязвлять свою гордость, приползая к нему и умоляя о внимании.
Она склонила голову, чувствуя, как горят её щеки от раздумий о прошлой ночи. И от понимания того, как её поступки противоречат её же клятве. Дейнерис не была глупышкой. Она слышала многое из того, о чём шепчутся, когда полагают, что она не слышит. Дени знала, что многие — если не все — северяне всё ещё относятся к Джону как к Королю. Она знала, что многие задаются вопросом, не была ли его верность поддельной и будет ли он верен клятве, когда война закончится. А ещё девушка слышала о тех редких пересудах, что касались Джона и его младшей сестры.
Поначалу Дени было мерзко от того, как жители Вестеросса относятся к такого рода отношениям между братом и сестрой, а также того, что они могли предположить, будто кто-то вроде Джона может быть запятнан подобным. Дейнерис была возмущена от его имени, его и Арьи. Она думала, что какая-то мерзкая змея распускает эти слухи, чтобы узурпировать власть и покарать Джона за решение преклонить колено пред Драконьей Королевой. Однако, когда Тирион спросил, не считает ли она разумным, проводить больше времени с Королём, дабы опровергнуть слухи о его отношениях с сестрой, Дейнерис посмотрела на отношения Джона и Арьи под другим углом, и то, что она увидела, вызывало беспокойство. Арья с одобрения Джона присутствовала на всех военных советах; он видел, как хорошо она подготовлена, и хотел, чтобы сестра внесла вклад в общее дело. Но, невзирая на это, Арья редко высказывала своё мнение, в основном же — наблюдала. И спустя какое-то время Дейнерис и сама начала наблюдать за ней; она заметила, как часто Арья встречается с Джоном глазами, и как они, казалось бы, понимают друг друга без слов. Дени начала подозревать, что, возможно, Арья советуется с ним в частном порядке. У них было предостаточно возможностей, они постоянно были вдвоём. Дейнерис осознала, как сильна преданность Джона сёстрам, и теперь задавалась вопросом, что именно они обсуждают, когда остаются один на один, и как часто они вообще бывают наедине.
Поначалу Арья была приятна Дейнерис: девушка была вне традиций культуры Вестеросса по стилю одежды, иногда даже по её манере говорить, по потрясающим навыкам ведения боя и владения мечом. Дени сама засвидетельствовала её тренировку во дворе. Она пригласила девчонку в свои покои на ужин через неделю после приезда, рассчитывая, что, проведя с Арьей время, сможет получше узнать её. Та была скрытной, но всё же Дени рассудила, что определяющей её чертой была верность Джону. В то же время Арья не дала каких-либо намёков на то, что она верна Королеве, перед которой Джон преклонил колено, и это было неприятно. Но, несмотря на это, Арья понравилась Дейнерис. Хоть она и была леди только по названию, в отличие от её матери и сестры. Арья Старк отвергала этику и настаивала, чтобы её звали просто Арьей. Дени было забавно наблюдать за тем, как на языке Бриенны из Тарта раз за разом крутится это слово и как она борется с собой, чтобы не назвать вдруг Арью миледи. Однако, казалось, северянке нравился оруженосец Бриенны. Скорее всего, она жалела его и поэтому не исправляла, когда тот обращался к ней как к леди.
«То ещё зрелище», — вспомнила Дейнерис с холодной улыбкой. Когда, в конце концов, Джон заметил, как молодой сквайр смотрит на Арью, как краснеет и заикается, когда девчонка говорит с ним в своей собственной дружеской, игривой манере, он был по меньшей мере недоволен. Всю неделю он походил на рыскающего повсюду волка, преследующего свою добычу. Джон быстро раздражался и, казалось, был близок к тому, чтобы разорвать чьё-то горло. Дени, конечно, ничего не понимала. Она спросила у Тириона, не знает ли он, в чём причина плохого настроения Джона, и её десница, смутившись, отверил, что думает, будто виной всему Подрик Пейн. С тех пор Дени наблюдала за Джоном, когда тот был рядом с мальчиком, если выдавалась такая возможность. И она заметила, как сжимается его челюсть, когда он наблюдает за сквайром; как Джон опускает руку на плечо Арьи, чтобы увести её в другую сторону, кладёт ладонь на её спину, стоя бок о бок с ней, или потирает шею девочки, наблюдая, как Бриенна тренирует своего оруженосца. Этот жест Дейнерис поняла. Он говорил о том, что Джон предъявляет свои права на сестру.
В самом деле, когда вечером того же дня Дени предложила брачный союз для Арьи, Джон мертвенно побледнел. Это был тот редкий случай, когда они говорили наедине, без совета, их сопровождали только леди Санса и Тирион. Они собрались, чтобы обсудить ситуацию с лордами, возмутившимися присутствием Дейнерис. Внимательно наблюдая за ними, Дени старалась быть осторожной со словами. Обратившись к леди Сансе и заметив, что Арья законная и расцветшая дочь Эддарда Старка, ранее Хранителя Севера, а сейчас сестра человека, которого люди величают Королём Севера, она будет отличной наградой за преданность. Леди Санса едва успела открыть рот, чтобы ответить, когда голос Джона, готового разорвать Дейнерис на кусочки, разрезал воздух, словно нож:
— Нет, — сказал он. — Категорично нет. Я не стану продавать Арью, как племенную кобылу.
Дени гордилась тем, что не вздрогнула, когда Джон бросил истину прямо ей в лицо. Она взглянула на него, теперь зная всю правду.
Дейнерис сжала зубы, снова вспомнив прошлую ночь; узел стыда завязался в её животе и распространился по всему телу, словно яд. Сама мысль о том, чтобы выдать Арью замуж за другого мужчину, очевидно, испортила Джону настроение, и вскоре он закончил их маленький совет. Тем же вечером он и Арья исчезли без следа. Дени стало больно, потому что она знала причину. Леди Старк извинилась за Джона, заявив, что его одержимость Арьей — следствие того, что он много лет верил, что она мертва. Затем Санса заметила, что, хотя предложение Дейнерис заслуживает внимания, Арья не хочет выходить замуж, как и она сама.
Дени раздумывала над тем, знает ли Санса, что происходит между её братом и сестрой.
После пира Дейнерис быстро скрылась в своих покоях и отпустила Миссандею, проклиная себя за то, что все её мысли занимал человек, который не должен был значить для неё ровным счётом ничего. Он всего лишь бастард лорда, который предал память о своём отце, и не заслуживает хорошего отношения. Кроме того, он преклонил колено, Дени уже получила от Джона всё, что хотела.
«Но нет, не всё, что хотела», — должна была признать Дени.
Она думала об этом, когда в дверь постучали, словно её мысли сами собой спровоцировали это. Дени открыла дверь, чтобы найти за ней того, о ком думала. Взгляд Джона был напряжённым и мечущимся, а лицо пустым; он тяжело дышал, будто только что вернулся с поля брани. Джон выглядел рассерженным, и Дени показалось, она уловила слабый запах эля. Его состояние удивило её, но у Дейнерис не было возможности расспросить мужчину до того, как его руки коснулись её лица, губы впились в её губы, возвращая сознание в ту ночь на корабле.
Это было постыдно признавать, но Джон был её слабостью, и Дейнерис не сопротивлялась. Неведомый бы его побрал. Она проклинала Джона Сноу за то, что он сделал её такой слабой. Он поцеловал её только раз, прежде чем прижался губами к её шее, и Дени заметила, что Джон забыл закрыть за собой дверь. У неё была мысль оттолкнуть его и потребовать объяснений, но Дени отказалась от бунта и отдалась течению. Всё происходило слишком быстро. В одно мгновение Джон целовал её шею, одной рукой обняв за талию, а другой поглаживая её грудь сквозь одежду, но в следующее — уже отбросил нагую на кровать в её покоях, наваливаясь сверху. Когда Джон касался её, его руки оставляли синяки на её бедрах. Дени потянулась, пытаясь поцеловать его, но Джон отвернулся, а затем перехватил её руки, когда она попыталась проскользнуть пальцами в его волосы. Он закрыл глаза с мученическим выражением лица, искажающим его красивые черты, когда вошёл в неё. Быть может, Дени могла бы познать удовольствие в его грубости, возможно, смогла бы убедить себя в том, что он действительно хочет её, потому что именно в её покои он пришёл; и разве это не её имя сорвалось с его губ, когда его семя пролилось в неё?
Арья.
Теперь, думая об этом, Дейнерис содрогались от гнева. Она чувствовала себя униженной. Она и была унижена. Разве Тирион, Варис, сир Давос и Миссандея и, возможно, все те, с кем они путешествовали, не видели связи между ней и Джоном? Разве Тирион и Миссандея, даже немного дразня, не обращали её внимание на то, как Джон Сноу смотрит на неё, когда считали, что она в хорошем настроении? Разве всё, что было между ними, было лишь её выдумками?
Когда Джон открыл глаза, Дени увидела в них стыд. Стыд, гнев и отвращение. Он встал и несколько минут мерил комнату шагами, запустив руки в волосы, пока Дени, застыв, сидела на кровати. Она подскочила, когда Джон ударил кулаком по стене, слёзы наполнили её глаза. Он взглянул на неё лишь раз, прежде чем, быстро одевшись, уйти. Джон не произнёс ни единого слова, кроме имени. Арья.
Дейнерис вынырнула из горечи своих раздумий, когда дрожь прошла по её телу. Она так долго стояла на балконе, что не заметила, как Винтерфелл окончательно проснулся. Ощутив кусающий холод, Дени отвернулась от двора, шагая в строну своих покоев. Она знала, что ей придётся увидеться с Джоном позже: сегодня было запланировано собрание совета. И с ней тоже. Арья, вне сомнений, будет там, рядом со своим дорогим братом, как всегда. В голову Дени пришла мысль, что она могла бы притвориться больной, дабы остаться в своих покоях и не видеть его красивое, лицемерное лицо. Но эта мысль выскочила из сознания, когда девушка оглянулась во двор и остановилась, заметив, что Джон и Арья приближаются друг к другу с мечами в руках. Она задалась вопросом, почему не заметила их раньше и заметили ли они её.
«Очень сомневаюсь, что им не всё равно».
Дени остолбенела, наблюдая, как Джон пошёл в наступление и как Арья парировала его выпады, легко маневрируя вокруг мужчины. Подсмативая за тем, как они танцуют вместе, Дени ощутила, будто вторгается во что-то очень личное, и осознала, что, когда брат и сестра вместе, она всегда чувствует себя неловко.
Дейнерис видела, как Джон внезапно схватил Арью за руку, и та провернулась под его рукой, разнося невинный смех, словно у маленького ребёнка, по всему двору. Джон опустил меч и сгрёб её на руки, Арья тоже быстро опустила своё оружие и обхватила его за шею. Оба смеялись. Джон был в гораздо лучшем расположении духа. Тем не менее, Дейнерис сомневалась, что это как-то связано с ней. Во всяком случае, когда Джон пришёл к ней вчера, он был вне себя. Нет, что-то должно было произойти.
Они не знали, что Дени наблюдала за ними. Она была уверена, что, если бы знали, не позволили ли бы ей увидеть то, что произошло дальше; если бы они не думали, что совсем одни. Поэтому Дейнерис спряталась за стеной, отделяющей балкон от холодного каменистого коридора, выглядывая, чтобы взглянуть на брата и сестру. Дени видела, как Джон прекратил вертеть Арью, но так и не выпустил из объятий. Он стоял, обернув руки вокруг её талии, а она оплела руками его шею.
«Она знает, что он не бросит её. Она знает, что он никогда её не отпустит».
Дени видела, как Арья склонилась к Джону. Он улыбнулся ей, и они о чём-то разговорились, но их голоса были слишком низкими, чтобы можно было разобрать о чём именно. Дейнерис видела, как Арья сказала что-то брату, прижавшись затем к нему губами. Джон смотрел на неё одно мгновение, а потом зарылся носом в её шею, пока Арья запустила пальцы в его волосы.
Увидев достаточно, Дени вернулась в свои покои, всё ещё переполненная гневом и стыдом, но уже смягчившаяся из-за апатии, всё больше укоренившейся в ней, пока девушка наблюдала за братом и сестрой.
«У меня никогда не было шанса».
***
Позже, после того, как Бран Старк прибыл в Винтерфелл и правда о происхождении Джона была раскрыта, Дейнерис пришла в ужас, осознав, что разделила постель со своим племянником.
Но затем она почувствовала облегчение.
И когда Дени узнала, что Джон и Арья исчезли и этим вечером, то поняла, что они разделили с ней это чувство.
========== Неким образом я полюбил ==========
Комментарий к Неким образом я полюбил
Автор: lyingxiscariot
Пэйринг: Робб Старк/Маргери Тирелл.
Война тяготела на плечах Робба с тех самых пор, как он вступил в бой. Всё, чего он желал, — вернуть свои войска на Север, дать людям воссоединиться со своими семьями. Того же он хотел и для себя, но опасение и страх того, что он больше никогда не увидит своих сестёр, сейчас были в нём сильнее, чем вера. Его отец уже мёртв. За что Боги так жестоко наказывали его семью?