Пусть, например, существует агентство по доставке грузов. При наличии более низких энергий у этого агентства целью будет свойство опеки: груз в нужном месте. Если же доставкой займется олимпиец, то тут же появятся восклицания «ваше удобство – наш девиз», «мы экономим ваше время», «отправь в пятницу – получи бонус». Само помещение агентства засверкает крупными надписями с удобочитаемыми шрифтами, будет покрашено яркими красками, а касс для приема-сдачи товара будет несколько, чтобы никто не простаивал очередь.
Конторы, рекламирующие всякие чистильщики обуви-3000, фигурные овощерезки, пылесосы-7000, очередной мистер «такой-то», уничтожающий грязь в вашем доме и заставляющий сверкать кафель, – тоже работа ментальности олимпийцев.
Если вы увидите кого-то, кому не скучно сложить сто тысяч кубиков в мозаичного зайца – то это олимпиец, если кто-то за час вытер пыль в помещении на 1000 сотрудников, то это – олимпиец. Если кто-то решил, что понедельник для него – день овощей, вторник – день фруктов, среда – день спорта, а в полдень у него пробежка по парку, то это тоже – он.
Олимпийцы, рождавшиеся на земле
1 подвид:
Ольга Зиньковская (актриса)
Бритни Шусслер (спортсменка)
Ольга Фреймут (телеведущая)
2 подвид:
Наталья Рычкова (актриса)
Наталья Королева (певица)
Одри Тоту (актриса)
3 подвид:
Cтивен Хилленберг (аниматор)
Егор Крутоголов (актер)
4 подвид:
Кимберли Уильямс (продюсер)
Дженнифер Лоуренс (актриса)
5 подвид:
Татьяна Лянник (актриса)
Наталья Рыжих (актриса)
6 подвид:
Джордж Хартнетт (актер)
Наоми Уоттс (продюсер)
7 подвид:
Скотт Шон Уильям (актер)
Хадсон Лейк (актриса)
ГЕРОИ
Формально-логическое описание слоя героев и процессов в нем
Основа олимпийцев – методы опеки, герои же – следующие по иерархии. Поэтому их основа – события опеки. Исходя из технического раздела, это означает, что герои создают нужные качества объектов опеки. Румянец на щеках, амбар полный спелого зерна, опрятность старушки, сытый желудок, добротно построенный дом, запасы еды в сухом и проветриваемом месте и т.д. Это превосходные качества объектов опеки. Объектов, из которых состоит мир опеки. Естественно, можно привести пример и упадочных качеств в опеке: источенные цингой щеки, испорченная еда в спертом воздухе, разваливающийся покосившийся дом, крикливая и неопрятная старушка.
Тело героев – группы нечистых событий. На практике это означает прелюбопытнейшую вещь! Человек долго работая, переносит, обрабатывает древесину, отесывает камни, разрыхляет землю. Герой, напрямую комбинируя все нечистые события, – сразу же получает процессы, где все течет, переливается, катится и падает нужным образом. Герои – властелины естественных механизмов! Механизмов, не использующих в своей работе ни технические знания, ни высшие энергии. А лишь законы нечистых взаимодействий. Желающие могут вполне понять суть подобных ненаучных механизмов, посмотрев серию художественных фильмов «Один дома» – там эта тема подробно раскрыта.
Доступные же герою средства – свойства опеки. Правильно выстроенный закон нечистого взаимодействия даст необходимые свойства в опеке: например, вовремя брошенный камень разбивает другой, который препятствовал водам орошать поля. Ну а дальше вступает в работу воля героя, он разобьет здесь, поможет подтянуть там, укрепит тут – и получит веер всех необходимых методов опеки, работающих как единое целое. И вот уже мы имеем цветущий край, населенный румяными и довольными в опеке жителями. Таким образом, герои добиваются нужных качеств опеки: открыть сарай для проветривания, поддержать бабушку под
локоток, переводя через дорогу, защитить вдову от обидчиков, помочь слабому в чем-то. Ну, или в максимальном греческом варианте: спасти селян от какой-то там гидры, убить чудище здесь, помешать разбойникам в плохих делах там…
В греческой мифологии описывается, как герои вступали в бой с олимпийцами за права людей и не только. Это происходило потому, что стагнирующий олимпиец ради своего благополучия в опеке и мать родную продаст. Кстати, супергерои в американском кинематографе заняты тем же. И что характерно – большинство историй про супергероев выдумали герои в человеческом теле.
Фундаментальная миссия основы
Весь мир опеки в целом – он творится интересами чувств, вышележащего мира. Мирская душа – ей нужно биологическое тело какое? Очевидно – бодрое, сильное, румяное и крепкое. Олимпийцы здесь не помогут. Ведь страсти опеки – они разнонаправлены относительно состояния объекта как целого! Одни методы могут улучшить качества объекта опеки (скажем, пробежка по утрам), а другие с тем же успехом и ухудшат – например, привычка часто спать днем или увлечение сладким. Значит, должны быть существа, объединяющие все методы единой целью – качествами опеки. Это и есть герои.
Так, живет герой, и вдруг узнает, что какое-то чудовище уничтожает всю популяцию овец в округе. Оно действует согласно своему инстинкту – есть овец. Но из-за него разрушаются объекты опеки, животноводы, разводившие овец – разоряются и голодают, а местность возделываемая ими, приходит в упадок. Герой приходит и начинает управлять бесконтрольными страстями: связывает чудовище, прогоняет, или, в крайнем случае, убивает, а также помогает животноводам и крестьянам, которые терпели ущерб в опеке. Лучше, конечно, чудовище прогнать, а не убить. Иначе как-то не по-геройски выходит, ведь оно не мешало самим своим существованием, оно овец ело без меры, в этом был вред! Подобно тому, как в американских сериалах супергерой никогда не убивает главного злодея – а только мешает ему совершать плохое в опеке своим несдержанным методом. А главные злодеи в таких фильмах – сплошь и рядом имеют все признаки олимпийца, одержимого методом-страстью. Например – Джокер из известного фильма. Технически его можно назвать олимпийцем злых шуток, по аналогии с олимпийцем кузнечного дела Гефестом, олимпийцем житейского коварства Локи и остальными.
Обратите внимание: древние свидетельства иногда отличаются крайней наивностью. Встретили олимпийца коварства – и решили что вот он, один такой – олимпиец коварства. Естественно это просто разделение по типам деятельности. Есть много олимпийцев коварства, много олимпийцев любовной страсти и других. Тип деятельности подобен профессии. А персонифицировать отдельные направления это подобно тому, как если бы волк увидел в отдалении лесоруба – Ивана Петровича, и решил бы, будто среди людей есть божество, карающее деревья – Иван Петрович.
Образное описание героев
В разделе, посвященном людям, были описаны условия, которые бы сделали энергетику земли максимально родственной энергетике людей. Сейчас я попытаюсь описать подобное – но для героев. Это позволит максимально понять их суть и мировосприятие.
Если бы на нашу планету перестали бы влиять верхние слои душевного блага. А также и высшие святые миры тоже уменьшили бы свое влияние. Тогда здесь уменьшились бы и святые благодати, и высшие законы, и технические возможности – и тогда мерилом добра и зла, правого и виноватого стало бы одно: у кого кулак крепче, дубина длиннее, сил больше, кто ударил первым, кто вырыл волчью яму незаметнее. Это был бы мир варварства. Варварство здесь – не народность и не период истории. Варварство – как состояние души. И в таком варварском мире были бы гармоничные герои, которые защищали бы слабого, помогали голодному. А были бы стагнирующие герои – они грабили бы вдов, жгли бы села, забирали бы себе все качественное в опеке.
Период новой истории, наиболее полно соответствующий энергетике героев – феодальный строй. Когда государство – лишь совокупность феодальных вотчин, и в каждом своя банда во главе с главным героем – феодалом. Они засели в хорошем крепком каменном доме, который называется замком. С дубинками и щитами. А вся область платит им качественными объектами опеки: молоко, зерно, ткани…
Я думаю, многие уже догадались, что прообраз стагнирующего героя – это разбойник. Заметьте – не мафия, не бандит, не хакер. Именно разбойник. Ведь чтобы взломать, например, сложный сейф – для этого нужны филигранные знания и умения. А разбойник – суть бандит от феодального строя.
Каким же образом гармоничный, помогающий слабым, герой может стать разбойником? Лучшим объяснением я считаю такой анекдот:
Сидит мужик, рыбачит. Подходит другой:
– Хорошая сегодня погода.
– Да.
– А завтра будет еще лучше!
– Ну мужик, ты попал! Никто тебя за язык не тянул!
То есть рыбак – он настолько в гордыни от качественных черт опеки, что готов, видимо, и убить того, кто его разочарует в этом!
Так, живет герой – старушке поможет перейти через дорогу, больного поддержит, голодного накормит. Он начинает гордиться и становится высокомерным – но пока все продолжается по-старому. До тех пор, пока очередная вдова ему недостаточно низко поклонилась в благодарность или чем-то не угодила. И теперь в его глазах вдова становится недостойной помощи, неправильной. Она переходит в стан тех, кому помогать не нужно, а вот забирать у которых – можно. Таким образом, постепенно деградирующий герой увеличивает для себя число тех, кто не достоин помощи, а число «достойных» – становится все меньше. И вот уже разбойник живет в мире, где все – лишь жертвы, не представляющие ничего. А делиться и помогать надо лишь в рамках своей шайки. Да и то – в самой шайке тоже постоянные драки и убийства, естественно. Именно так воспринимает мир стагнирующий герой. Даже в центре русских земель, среди златоглавых церквей, заводов и исследовательских институтов – стагнирующий герой увидит лишь мир, где обирают, голодают и нищенствуют, а вокруг банды нападают друг на друга ради лишнего пайка. Давно, еще в царской России был произведен эксперимент: во время очередной войны сформировали несколько рот из разбойников, пообещав им амнистию. В результате выяснилось, что боевые качества роты – очень низкие. На войне правят законы стратегических знаний, а также чести и нравственного единения в целях победы и истины. А те, кто привык к закону дубины и кулака – весьма сплоховали на фронте. Сильный кулак не сработал против пушек, наводимых инженерами.
Все это касается стагнирующих героев. А вот гармоничный герой – совсем другое дело! Часто он отдает последнее нуждающимся. Скромный и отважный – пытается сделать мир лучше в опеке.
Герои первого подвида
Герои первого подвида – романтические, тонко чувствующие существа. Они создают глубинные временные направляющие-адаптеры, которые приспосабливаются к новому будущему. Герои первого подвида создают романтизм! Ведь романтизм – есть поиск новых положительных, желательных качеств опеки. Деятельность, максимально родственная подобному процессу – это лирическая поэзия. Поэт смотрит мечтательно на облака в закате и вдруг формулирует новую направляющую, что-нибудь вроде: рдеющие облачка, мягкие и податливые, как кожа любимой. Он сформировал новый оттенок качеств опеки. Такое качество и направление, которое может оказаться весьма перспективным в опеке. Поэты древней Греции, с локонами, упитанные и румяные, умильно глядящие вдаль – в большинстве своем они были героями первого подвида в человеческих телах.
Негативные черты первого подвида, обусловленные стагнацией основы
В гармоничном состоянии романтичные мечты героя – гибкие и легко подстраиваются под все новые меняющиеся качества окружающего мира. Стагнация же приводит к тому, что мечтает герой об одних качествах, а мир предоставляет ему совсем другие возможности, направления. И высокомерный герой не может вынести, что его рисунок романтичности попросту неверен. В результате у него возникает иллюзия, будто мир опеки стал плох, совершенно не такой, как нужно и что будет еще хуже. Стагнирующего героя покидает романтичность, его начинают одолевать самые разные житейские опасения. Ведь именно так герой начнет трактовать различие между собственной аурой-адаптером и фактическим состоянием мироздания, которое все больше расходится с его направлением. Ему кажется, что беда неизбежна – беда, которая разрушит все, о чем он грезил. И если раньше его романтичные открытия были воспеванием новой гармонии качеств опеки, то теперь, по сути, его стихи выражают жалобу, в которой все больше угрозы: как теперь плохи, упадочны и поверхностны все качества опеки.
Стагнирующий герой первого подвида – взращивает в своем сердце не просто разбойника, он становится фанатиком. Поэтому и его направление поисков новых оттенков качеств опеки теперь будет соответственным: порочным и высокомерным. Он будет с тоскливой бессмысленной жестокостью любоваться собственной сильной рукой, душащей обидчика. Он будет глубокомысленно и оценивающе смотреть на нож, обагренный кровью и так далее в том же духе.
Герои второго подвида
Глубинные проявленные временные качества опеки. Герои второго подвида собирают житейские выводы! Глубинные связи в объектах опеки, на которых могут быть основаны все остальные внешние факторы и закономерности. Так, сытому – есть не нужно. А прогуляться по свежему воздуху – не помешает. Поспать – по ситуации. Старенькому – тяжело дается быстрая ходьба. А уж из этого вывода будет следовать весь спектр дальнейших внешних действий героя по отношению к старичку. Гармоничный герой второго подвида – уживчивый и покладистый, но вместе с тем внимательно оценивающий мир опеки для того, чтобы уяснить наиболее рациональные и многообещающие пути развития качеств опеки. И одновременно – попытаться изменить события, которые ухудшат эти качества.
Мысли героя второго подвида могут выглядеть приблизительно так: печенье съел. Эх, какой запах пошел! Теперь он запомнит накрепко, что хорошая еда определенного вида – еще и пахнет неплохо, и будет готов использовать эту закономерность. Штаны порвались. Наверное, слишком резко ткань дернул. Еще одна житейская истина. Дождь пошел, но на душе что-то неспокойно. Ого! Целая лужа около окна натекла. Учтем. Подобный мыслительный процесс придает ауре такого героя отпечаток осторожно-оценивающего размышления, сродни романтизму первого подвида. С той разницей, что у первого подвида речь идет об адаптации к непроявленному, а здесь – о уже существующих закономерностях событий опеки.
Негативные черты второго подвида, обусловленные стагнацией основы
Казалось бы: житейские решения, подумаешь! Но стагнация житейских выводов приводит к гораздо худшим последствиям, чем можно было бы предположить. Гордыня высокомерия заставляет этих героев упорно следовать своему пониманию житейских концепций, все больше отрываясь от реальной картины бытия. Разбойник третьего дня вышел из лесу и ограбил купца, который шел в город. Это формирует холодные, источающие бандитское равнодушие выводы: на большой дороге можно грабить кого угодно. А завтра разбойник остановит 10 казаков, с шашками и пищалями. Они ведь по большой дороге едут, значит, их легко ограбить, он же уже решил! И разбойник обречен на поражение. Поэтому отличительная черта стагнирующего основой героя второго подвида – бесшабашный фатализм. Он исподволь делает то, что разрушит его основу окончательно. Так упрощение основы постепенно перетекает в отречение. Возьмите любые исторические документы, описывающие разбойничьи стаи. Главный стержень отношений внутри – бесшабашность, замешанная на обреченности.
В крайней степени стагнации герой совершает действия, руководствуясь разрушительными житейскими выводами. Пример подобной стагнации – жестокий феодальный смотритель. Такой смотритель собирает чрезмерные налоги, решив, что денег-то у всех – излишек. Забирает у бедного запас еды, говоря о том, что до урожая, как он прикинул, осталось не так и много.
Герои третьего подвида
Герои третьего подвида создают внешнее будущее временных событий (которые обусловят качества, повлияв на объекты) опеки. Герои высших подвидов уже создали смысл качеств опеки, эти качества оформились и очерчены как желательные. А теперь надо распланировать, как лучше их использовать! Герои третьего подвида формируют житейский замысел. Им уже известно, что речка бодрит тело, и безопасно в ней купаться днем, пока звери не вышли на охоту (для типичности подразумеваем, что герои живут на чисто природной планете, не на Земле). И вот теперь третий подвид, восхищенно глядя вдаль, предложит: эх, давайте завтра в речке купаться! Герои третьего подвида – восхищенные качествами опеки, холеные и вдумчивые. Такого героя читатель сможет легко выявить, даже не обладая нечеловеческим восприятием. Уж очень характерен этот житейский замысел. Например, когда такой герой кушает – он вдумчиво, серьезно и размеренно обмакивает хлеб, жует с ощущением достойной важности каждой ложки, в конце трапезы уважительно вытирая хлебом все досуха. Весь процесс он давно распланировал и он очень уважает, ценит свежий хлеб, густую сытную еду и т.д. Естественно, собственные положительные впечатления в опеке – не единственный способ реализации житейских замыслов. Например, можно так: вон старушка пошла, а ведь там дальше – канава. Срочно надо дать ей опереться на свое плечо.