Сказка о восьми любящих сердцах.
Глава 1.
В углу мурлычет кот сибирский.
И песню сказки нам поёт.
Про счастье, боль, про путь не близкий,
Что в эту сказку нас ведёт.
Он запевает песню сладко.
И заставляет думать нас.
Возможно, грустной будет сказка,
Иль волшебства нас ждут подчас.
Мы верим мудрой этой сказке.
Она нас учит красоте.
В ней всё на милость отдаётся ласке,
Нас, приводя к сердечной доброте.
В углу мурлычет кот сибирский.
И сказку пробуждает в нас.
От зла к добру ведь путь не близкий.
Итак, послушаем тот сказ.
Когда-то в давние года,
Когда зима с весной венчались,
Рождалось лето и тогда
Волшебные истории случались…
Часть 1.
В далёкой сказочной стране,
Что на море лежит глубоком,
Стоит дворец на каменной горе,
Так высоко, что не окинешь оком.
Он окружён был каменной стеной.
Цвет камня белый, словно снег.
И правил этой сказочной страной
Царь Белодон немало лет.
Поистине была волшебною страна.
Богата лесом, полем хлебородна.
И горестей не знала никогда,
И жители в ней жили благородно.
Жена царя – царица Зориока,
Прославилась премудростью своей.
Её премудрость царь ценил высоко,
И в трудный час советовался с ней.
Гордился царь женой царицей.
Характер тихий, мягкий и простой.
Красива и нежна, как голубица,
Так вместе правили они страной.
Раз днём стояла Зориока у окна.
Луч света озарял её лицо,
Но вдруг закрыла солнце чёрная луна,
Слилась с ним в жгучее кольцо.
Померкло всё, затихла птичья стая,
Лишь в небе золотой горел венец.
Лучи светил в один поток сливая,
На землю посылал сияющий стрелец.
Земля затихла. Вот ведь горе-лихо!
Как будто жизни наступил конец.
Но две стрелы венца оторвались и тихо
вошли в царицу. Вмиг пропал венец.
И снова день, и солнце вновь высоко,
И птичье пенье снова без конца,
Но лишь стоит, как камень, Зориока,
Лучом пронзённая небесного стрельца.
Проходит день, другой проходит.
Стоит царица, не жива.
Рука на сердце, с неба глаз не сводит,
Должно быть, в дивный сон погружена.
Горюет Белодон и плачет он напрасно,
Не слышит Зориока ничего.
Стоит, молчит, как статуя прекрасна,
И лишь глядит в открытое окно.
И Белодон велел издать указ,
И разнести его по свету-миру.
Печаль свою поведал без прикрас.
Просил вернуть царице жизни силу.
Спешат гонцы, народ, оповещая,
И продолжают наш рассказ.
Так по земле, границ не зная,
Был разглашён царя указ.
- Кто царицу Зориоку от безмолвья излечит!
Кто царицу Зориоку к жизни возвратит!
Кто вернёт ей сердца доброту,
А лицу былую красоту!
Того царь Белодон по-царски наградит!
Того царь Белодон подарком одарит!
Чтоб не просил спаситель тот,
Всё для него исполнят в срок! –
На зов царя откликнулась Земля,
И лучших лекарей к царю послала.
Но, чтоб не делали они, всё зря,
Должно быть знаний не хватало.
И зелья всякие сулили доктора,
Но не было от тех лекарств и проку.
Тогда печаль на всю страну легла.
Любил народ царицу Зориоку.
Вот сильный ветер оживил листву,
Поток дождя, с собою принося.
Как будто смерч пронёсся наяву,
Порывом ветра листьев стаю унося.
Покрыла небо мгла ночная,
Ненастной силою полна.
На окнах ставни закрывая,
Народ попрятался в дома.
Змеёй горящей молнии сверкали,
И приносили людям непокой.
А в небе два орла летали,
Вступив с небесной силой в бой.
Вновь полыхнула молния косая,
Орлов мечём, сражая прямо в грудь.
А те, крылом друг друга, защищая,
К земле свой направляют путь.
Но тщетны поиски спасения у птиц.
Нет в городе открытого окна.
Нет распахнувшихся дверей светлиц,
Да что бы та была б освещена.
И Белодон велел открыть окно,
Чтоб маяком оно орлам служило.
Потоком света небо рассекло,
Но снова буря смерча закружила.
Стремясь закрыть окно орлам,
Чтоб не было пути к спасенью,
Чтоб перья их развеять по холмам,
Чтоб гордых птиц предать забвенью.
Свет от окна в ночи мерцает.
Заметили его орлы. И видит Белодон.
Сначала, меньший из орлов влетает,
Затем другой… И царь был поражён!
Большие птицы перед ним предстали.
Небесной красоты, величия полны.
И, молча, люди перед ними встали,
Так были птицами они поражены.
Один орёл, повыше и постарше,
Был цветом, словно море синий-синий.
Другой, что постройнее и помладше,
Был бел и нежен, словно зимний иней.
И чудным птицам подивился Белодон.
Не принимал ни разу он таких послов,
Ни разу горных птиц не видел он.
И лекарям велел лечить орлов.
Их крылья порваны, на лапах – кровь.
Покрыты ранами их гордые тела.
Орлы приобрели всеобщую любовь.
Их стойкостью дивились доктора.
Их, окружив душевной теплотой,
И отведя для птиц свою светлицу,
Царь повелел не нарушать орлов покой,
Не превращать дворец для них в темницу.
Проходит время, и поправились орлы.
Окрепли крылья, возвратилась сила.
Людской заботой и теплом окружены,
Орлы похорошели всем на диво.
Рад излеченью птиц и Белодон,
Но смотрит он тоскливыми глазами.
Волшебным сном царицы удручен,
Грустит он длинными ночами.
Глава 2.
Часть 2.
Раз ночью, сидя у окна светлицы,
Грустил в своих раздумьях Белодон.
От сна смыкались уж ресницы,
Но шорох за спиной услышал он.
В поклоне голову склоняя,
Орлы стоят в сиянии свечей.
Затем подходят, робости не зная,
И вдруг заговорили голосом людей.
- С тобой пришли проститься мы.
Благодарим за наше излеченье.
Ты спас нас от смертельной тьмы.
И мы тебе даруем облегченье.
Так знай. Мы посланы в тебе судьбой,
Чтобы спасти от смерти Зориоку.
Её Золтан, царь зла, пронзил стрелой.
Смерть для него она и раньше сроку!
И он, назло пророку и судьбе своей,
Велел запрячь златую колесницу.
И, взяв, колчан со стрелами смертей,
По свету полетел искать царицу.
И он нашёл её в тот миг,
Когда Луна собой закрыла Солнце.
И смерти два луча в царицу напрямик
пустил Золтан в открытое оконце.
Но велика в царице жизни сила.
Две жизни новые хранит в себе она.
Стремленье жить в царице победило,
И смерть была побеждена.
Царица неподвижна, но живая,
Хоть две стрелы хранит в груди.
Своей рукой путь стрелам закрывая.
Спаси её – ей руку отведи.-
В душе с надеждой на спасенье,
К царице тихо царь подходит.
Своей рукой, дрожащей о волненья,
Царице руку от груди отводит.
И тотчас стрелы вышли из царицы,
К ногам царя златым огнём упали.
И в угли превратили пола половицы
Своим огнём, покуда угасали.
И Зориока тихо застонала,
И нежностью на грудь царя припала.
А радость у царя слезою набежала,
Скатилась по щеке и со скулы упала.
И Зориока к жизни возвратилась,
Но дни безмолвий не проходят зря.
И, лишь в объятьях мужа очутилась,
Заснула тотчас на плече царя.
Царь приказал перенести её в покои,
И нянькам глаз с царицы не спускать.
И, чтоб никто не смел своею волей,
В покои царские кого-нибудь пускать!
И снова царь наедине с орлами.
Он птицам низко поклонился.
- В большом долгу я, птицы, перед Вами!
Благодарю! – С такою речью обратился.