- Что?
- Менес, меня выдали замуж сразу после того, как мы поговорили с тобой тогда, - сказала она.
Менес некоторое время стоял как оглушенный. От лица его отлила кровь.
Потом он сжал кулаки.
- За этого Мерсу? – хрипло спросил юноша. – Почему ты согласилась?
Киа засмеялась.
- Ты разве не знаешь, что женщин не спрашивают? Меня выдали замуж, чтобы спасти этим союзом моих родителей, оказавшихся в немилости.
Киа лукавила, как лукавит всякая женщина, говорящая с мужчиной. Она не сказала, что согласилась на брак сама. Но Менес поверил ее словам сразу и всецело: юноша пошатнулся, потом сел на песок, не замечая, как тот горяч.
- О боги, - прошептал он. – Почему я не мог этого предотвратить! Я не позволил бы!
“Ты ничего не смог бы сделать, и никто не смог бы. Если бы я не стала женой Мерсу, меня взял бы твой великий бог”, - подумала Киа, уже не сомневавшаяся в этом. Да, демон делал с женщинами странные вещи, но он в них нуждался как мужчина, что Киа знала достоверно.
Но разве можно Менесу такое сказать? О скольких вещах не знают мужчины, еще меньше знают юноши. Они горячее женщин, но они бывают просты и чисты как дети… Женщина же редко бывает проста, еще реже - чиста…
- Менес, - сказала Киа.
Он поднял голову. В глазах было страдание.
- О, если бы я мог тебя отобрать…
- Ты бы сделал это? – спросила Киа.
- Да, - сказал Менес твердо. – Если бы я уже вошел в пору, я бы завладел тобой и взял тебя в свой дом. Твой муж не посмел бы воспротивиться, потому что я гораздо знатнее его!
“А ведь это правда”, - удивленно подумала Киа.
Но к тому времени, как Менес войдет в пору, она может уже стать матерью. Киа снова ощутила прикосновение руки бога к своему животу, и ей стало страшно чего-то неведомого.
Киа, охваченная жалостью и нежностью, села рядом с Менесом и придвинулась к нему. Он тотчас же прижал ее к себе; Киа оказалась у возлюбленного на коленях. Рука Менеса скользнула к ее затылку, и, притянув к себе ее голову, он жадно припал к ее губам.
Несколько мгновений они наслаждались губами друг друга, а Менес неловко, но ненасытно ласкал Киа, сжимая ее грудь, скользя руками по бедрам. Он проник ей под юбку, и тут Киа вырвалась.
- Милый, нам нельзя!
В глазах его были слезы.
- Я бы убил твоего мужа!..
- И этого нельзя, - прошептала Киа с сожалением. Она погладила Менеса по щеке, потом опять прижалась к нему. Юноша стиснул ее в объятиях с каким-то отчаянием.
“Так ли ты отчаешься, маленький мальчик, когда узнаешь правду, - мрачно подумала Киа. – Тобой сейчас владею я и твоя любовь, а о настоящих бедах ты ничего не знаешь!”
Она обернулась к Менесу.
- Я должна рассказать тебе, что я узнала о Ра, - прошептала Киа.
Он вздрогнул, хватка его ослабла.
- Говори.
В его глазах появилась готовность слушать.
“Он вождь, - подумала Киа, отчего-то гордясь Менесом, точно мать. – Он умеет подчинять себе свое сердце и делать то, что должно”.
- Менес, помнишь ли ты папирусы Хат? – шепотом спросила Киа. – Те, что я нашла в тайнике?
Менес сморгнул. Он забыл об этом, как о какой-то детской игре. Менес все еще не верил в могущество слова.
- Ты их прочла? – спросил он.
Киа обхватила его ладонью за шею, приблизила губы к уху и долго говорила шепотом. Она почти слово в слово пересказала юноше страшную повесть о порабощении людей и природе существа, которому они поклонялись.
Некоторое время после того, как Киа замолкла, они все еще сидели так – припав друг к другу, словно ища один в другом тепло и защиту, которые они не могли больше найти в мнимом солнечном боге.
Потом влюбленные посмотрели друг другу в глаза.
- Я должен увидеть все сам, - шепотом сказал Менес. – Я не могу поверить…
- Я закопала свитки в саду перед дворцом, - сказала Киа. – Под пальмой, отступив от нее на локоть.
- Под которой? – тут же спросил юноша.
Киа восхищенно улыбнулась.
- Под самой высокой, слева… Со стороны ограды, а не дворца…
- Я найду, - спокойно и решительно сказал Менес. Бледный и взрослый. Казалось, в этот миг он стряхнул с себя детство окончательно.
“Плохи те люди, которые не умеют быть как дети, - вдруг подумала Киа. - Кто умеет любить и верить так, как ребенок?”
Она снова обняла Менеса за шею, и они снова поцеловались. Киа с радостью отдалась бы Менесу прямо сейчас, но было нельзя…
- Я понял, зачем ты мне это рассказала и чего хочешь, - вдруг тихо произнес Менес. Он уже думал не о любви… А о чем?
О войне.
Молодые люди прочитали это в глазах друг друга.
Они поднялись, и Киа нежно стряхнула песок, облепивший смуглые ноги Менеса. Тот опять обнял ее и прижался к ней: руки словно запоминали ее тело.
- Мы скоро увидимся, - сказала Киа.
Менес улыбнулся.
- Да…
Соединенные руки еще долго не расставались.
Потом Киа тихо отняла руку и, повернувшись, пошла. Она должна была сейчас бояться мужа, бояться Ра: но она все еще ощущала в себе ту неодолимую силу, которую почувствовала в Менесе.
Она была женщиной, вдохновившей мужчину как обещанный ему дар. Она была лучником, нацелившим стрелу в солнце…
Киа остановилась, подняла глаза на светило и сжала руку в кулак.
Рабы, конечно, не отважились спросить ее ни о чем.
* Возлюбленная.
========== Глава 18 ==========
Менес все еще жил при дворце – в казармах, которые включал этот огромный комплекс. Менес еще не состоял в страже Ра и не был причислен ни какому гарнизону из тех, которые бог держал по всей стране, – он был пока еще слишком молод, хотя и являлся одним из самых знатных людей Та-Кемет и самых одаренных будущих воинов.
Менес жил с такой же молодежью: сыновьями приближенных Ра, готовившимися к воинской службе. Они все еще считались приближенными Ра, но уже не имели допуска к его божественной особе – такого, как дети-жрецы.
Из которых вышли почти все эти юноши.
За ними все еще приглядывали, но око Ра уже не следило за каждым их шагом, как за воспитанием детей. Отлучение от Служения имело свои преимущества.
Менес мог так же свободно, как и раньше, ходить по дворцовому саду, который почти не охранялся, – охранялись только стена, которой тот был обнесен, и все входы в дом бога. Но стражники ни снаружи, ни изнутри не могли увидеть, что делается в самом саду.
Юноша выполнил свое обещание Киа в тот же день, как только смог ускользнуть из казармы. Менес спокойно направился ко дворцу: его поведение ни у кого не могло возбудить подозрений. Он слышал, как играют дети вокруг: мальчишки шумели достаточно, чтобы отвлекать на себя внимание охраны, но были далеко от него. Прямо перед входом в дом Ра жрецы затевать свои игры не решались.
Менес легко отыскал пальму, о которой ему сказала подруга: это и в самом деле было самое высокое дерево из росших перед дворцом.
- “Отступив на локоть, в сторону ограды”, - пробормотал он.
Менес глубоко вздохнул, приблизился к пальме и присел: как будто решил под ней отдохнуть. Зоркие глаза обежали сад – за темными чешуйчатыми стволами пальм, зелеными пышными ветвями смоковниц мелькали тени играющих мальчишек, но дети были слишком увлечены, чтобы что-нибудь заметить. Никого из взрослых поблизости не было.
Менес решился: он приподнялся и тут же припал на колено, перекатившись из сидячего положения. Отмерив локоть от пальмы, он зачерпнул было землю, но тут же сообразил, что его локоть будет подлиннее локтя Киа. Вычислив на глаз разницу, Менес начал копать под деревом. Вернее, в отличие от осторожной Киа, юный воин в несколько гребков разрыл ее тайник. Сердце его ликующе забилось.
Папирусы были там, не тронутые ни человеком, ни тлением, как будто дожидались его.
Менес вытащил свитки, измазав руку по локоть: темная жирная земля забилась под ногти, и он с досадой понял, что его вид легко может вызвать подозрение. Юноша уложил папирусы под набедренной повязкой, измазав и ее землей.
Менес вскинул голову: ему вдруг показалось, что он почувствовал чей-то взгляд. Но никого не было.
“Нужно быть осмотрительней…”
Но куда уж осмотрительней!
Войну осторожностью не выиграть. Менес еще не знал, как и даже с кем он собрался воевать, но все существо его уже требовало перемен. Единожды пошатнувшийся в его глазах священный порядок мироздания уже никогда не мог стать для Менеса прежним.
Юноша закопал ямку и, стремительно поднявшись, ушел, скользя между деревьями. Сад был большим, и укрытий в нем могло найтись множество.
Менес подошел к высокой каменной дворцовой ограде и сел под стеной. Он нащупал на животе свитки, которые так и жгли его: никак нельзя было возвращаться в казармы с этой добычей.
Но если его сейчас обнаружат…
Менес резко встал и направился к пруду. Юбка-повязка надежно держала свитки, и заподозрить его могли, только увидев, что повязка испачкана… и взбугрилась в неположенном месте. Менес усмехнулся. Подойдя к воде, он присел и омыл грязные руки: никто из детей, насколько можно было видеть, не обратил на него внимания. Потом Менес встал и пошел в казармы.
Он спрячет книги под свой тюфяк: это, пожалуй, самое надежное укрытие. Уж его-то постель никто не посмеет тронуть в его отсутствие.
Ночью, при свете луны, Менес прочитал книгу, о которой сказала ему Киа. Больше не успел: проснулся его сосед, которому потребовалось выйти, и Менес был вынужден отложить преступное чтение до другого раза.
Этот случай так и не наступил.
Едва только забрезжил рассвет, едва только юные воины только начали просыпаться, в казармы вошли два сокологлавых стражника бога.
- Менес, сын Сит-Ра! Встать! – приказали юному мятежнику.
Менес вскочил и вытянулся перед вестниками Ра. Еще не поняв разумом, что произошло, он ощутил, как по телу разлился смертный холод. Пришел конец всему!
Он ожидал, что стражники обыщут его постель – постель была чистая, как и одежда Менеса, и не вызывала сомнений у постороннего – но ему приказали только покинуть казармы как есть, и следовать во дворец. Менес пошел – босой, в одной набедренной повязке, с распущенными длинными волосами: юный дикарь, которому предстоит предстать перед всемогущим, бесконечно искусным божеством.
“Он казнит меня своей рукой, - подумал Менес. – Я мертвец! Я хуже, чем мертвец, я проклятый!..”
Он вошел под конвоем во дворец, и его тотчас же повели в тронный зал. Менес шел, запинаясь о собственные ноги. Он не мог совладать с дрожью, хотя и сдерживал слезы: ему было только тринадцать лет!
Войдя в зал, Менес прежде всего увидел отца.
Да, на троне в конце зала восседал бог, но отец заслонил для Менеса все – карающая фигура Анубиса, казалось, готовая привести в исполнение божественный приговор. Затем юноша перевел взгляд на Ра.
Он остановился и преклонил колени у самых дверей.
Его ткнули в незащищенный бок энергетическим копьем; болезненный удар послал дрожь по всему его телу, подкосив безоружного Менеса. От него требовали, чтобы он встал и подошел к трону!
Менес сделал это – он смог преодолеть весь этот бесконечно длинный зал, мучительную дорогу к смерти. Потом юноша опять преклонил колени и опустил глаза.
Бог неторопливо поднялся с трона. Менес заметил, что жрецы, сидящие на ступенях тронного возвышения, даже не шелохнулись, и ощутил к ним ненависть.
- Итак, - сказал Ра. – Ты утверждаешь, что он невиновен.
И тут Менес осознал, что Ра обращается к его отцу. Лязгнул металл о камень: “Анубис” преклонил колени.
- Да, повелитель, - сказал его отец. – Менес достойный сын и твой верный раб.
Сит-Ра сложил свою шакалью маску и открыл бледное лицо: он глядел в землю. Не верилось, что эта фигура, исполненная покорности и трепета, - щит и сила Ра, как хвастливо заявлял когда-то Менес…
Гоаулд несколько бесконечных мгновений смотрел на коленопреклоненного начальника стражи своими светящимися глазами. Менес готов был поклясться, что это зрелище доставляет ему наслаждение. А потом Ра неторопливо повернулся и направился к сыну Сит-Ра.
Менес ощутил, что падает в пропасть…
Он так и не поднял глаз, пока демон не подцепил его пальцем под подбородок и не заставил на себя посмотреть.
- Невиновен, - с мягкой усмешкой сказал Ра. – Так ли смотрят невиновные?
Сит-Ра вздрогнул всем телом; губы его приоткрылись, в глазах была мольба. Но он ничего больше не сказал, только опустил голову снова.
Менес приготовился к смерти. Он знал только одно: что он умолять это существо не будет. Юноша закрыл глаза.
И ощутил, что рука бога больше не держит его – пальцы Ра перестали жечь нежную кожу под подбородком. Ра отошел: Менес ощутил это так, точно от него отодвинулось раскаленное облако.
Бог снова воссел на трон.
- Подождем, пока обыщут казармы, - проговорил Ра.
Он прикрыл глаза с видом почти блаженства. Менес только сейчас понял, что значит демон.
Демон, который готовится его пожрать.
Юноша сел на пол и уткнулся взглядом в мозаику. С пола на него тоже смотрело огромное око Ра, тщательно выложенное желтой яшмой, сердоликом и перламутром.
Менес знал, что надежды нет.
Вот-вот сюда принесут книги Хат, и тогда Ра уничтожит сначала его, а потом их – уничтожит правду и самую память о правде… Вот-вот раздадутся шаги вестника…
Шаги раздались, и Менес издал горлом тихий стон: ему было только тринадцать лет. Он стиснул зубы, готовясь принять смерть.
Лязг, означающий жест покорности со стороны очередного человека. Звериный рык из человеческих уст:
- В казармах ничего нет, господин! Мы искали везде!
Менес вскинул голову и вытаращил глаза; но тут же, каким-то еще бодрствовавшим спасительным чутьем осознал, что это, возможно, его единственная надежда. Юноша опять уткнулся взглядом в землю. Он весь превратился в слух.
- Ничего нет? – медленно переспросил бог. – В самом деле?
- Воистину, господин!
- Мой сын невиновен, он не мог даже помышлять об измене! – прозвучал тут человеческий голос, мужской голос, сорванный отчаянием. – Пощади его, великий Ра!..
Несчастный Сит-Ра пережил в эти минуты такие же муки, как и сын, - а может, даже и худшие.
Великий бог молчал несколько мгновений, заставляя свои жертвы терпеть на последнем пределе. Потом сказал:
- Хорошо.
Менес сглотнул и воззрился на Ра открыв рот. Он за эти мгновения истек потом, лицо было пепельным, волосы налипли на глаза – Менес являл своим видом истинно жалкого мальчишку-дикаря, неспособного даже мыслить, не то что устраивать заговоры. Может быть, это и побудило Ра помиловать его.
- Но я отошлю его немедленно, - продолжил бог. – Ему отныне запрещается смотреть мне в лицо. Он будет служить в дальнем гарнизоне, на самом севере.
Сит-Ра несколько мгновений смотрел на своего повелителя с тем же затравленным выражением, что и сын, - потом опять покорно склонил голову.
- Твоя милость безгранична, великий бог…
- Это так, - сказал вечно юный демон.
Он прикрыл глаза, потом прибавил:
- Пусть еще раз обыщут казармы, а также сад. Если будет найдено свидетельство преступления, твой сын будет казнен.
Сит-Ра содрогнулся, точно раненный в спину.
- Да, господин.
Ра безразлично посмотрел на Менеса и заключил:
- Уберите его.
И опять прикрыл глаза, как будто все его верные рабы ему смертельно надоели.
Менеса продержали под стражей до вечера – пока не обыскали казармы и сад: ничего так и не нашли.
Менес понял, что его спас какой-то друг. Неужели Неру?..
Не позволяя ему более предстать пред очи Ра, сына начальника стражи в тот же день отправили на север – очень далеко от Мен-Нефер-Ра, очень далеко от Киа и от всякой возможности восстания.
========== Глава 19 ==========
На другой день Неру, старый и старший товарищ Менеса, встретился со своим бывшим учителем. Неби, как и прежде, жил во дворце, и, как и прежде, учил жрецов Ра. Возможно, только поэтому он был все еще жив.