Заслуживает большого внимания удачный опыт выращивания кофе в условиях, максимально приближающихся к естественным — под пологом леса. Однажды мы отправились на экскурсию в ближайший лес. Места оказались очень живописными. В лесу река с водопадом, где предполагается построить гидроэлектростанцию. Правда, значительная часть леса вырублена и от его первоначального массива мало что осталось. Каково же было наше удивление, когда в лесу мы обнаружили… обильно плодоносящий кофе!
Госхоз занимается также рыбоводством (разведением зеркального карпа), животноводством, лесным хозяйством, торговлей. В штате госхоза 400 человек рабочих. Вся организация этого крупного хозяйства тщательно продумана, все по-хозяйски рассчитано. Характерно, например, что для кормления свиней в прудах специально выращивают растения.
Директор госхоза энтузиаст своего дела и знает его очень хорошо. Он не без удовольствия выслушал наши восхищенные отзывы, но настойчиво просил высказать критические замечания и горячо благодарил за те немногие советы, которые мы смогли ему дать.
Три дня, проведенные в Синлуне, были до отказа заполнены экскурсиями. Возвращаясь вечером домой, подытоживали впечатления, полученные за день, и… слушали китайскую оперу. Недалеко от нашей базы находилась открытая эстрада, где китайский театр ставил свои спектакли. Как известно, китайская опера очень своеобразна и не похожа на нашу. На расстоянии движущиеся фигуры артистов, облаченных в причудливые костюмы, были видны неясно, но отчетливо доносилось их пение — нечто вроде речитатива с отдельными выкриками. Пению соответствовала и музыка, звуки литавр и барабанов подчеркивают ритм действия. В китайской опере наряду с пением большую роль играет пластика движений с элементами акробатики. Характерно, что на репетициях (а они начинались с раннего утра) артисты упражнялись не в пении, а отрабатывали движения, многократно повторяя наиболее трудные из них.
На обратном пути в Хайкоу мы имели возможность осмотреть территорию будущего местного ботанического сада, для которого отведена площадь около 20 000 му. Здесь одно из наиболее влажных мест на Хайнане: годовые осадки достигают 1800–3900 миллиметров. Намечено организовать два отдела: в первом растения будут расположены в систематическом порядке, во втором будут показаны экономически важные растения, размещенные по характеру их использования в народном хозяйстве. Зная настойчивость и целеустремленность китайских товарищей, можно быть уверенным, что этот интересный тропический сад скоро будет создан.
Хайкоу встретил нас такой же пасмурной погодой, как и проводил, только было гораздо теплее: термометр днем показывал + 29°. После отдыха в уже знакомой нам комфортабельной гостинице на следующее утро мы отправляемся на последнюю хайнаньскую экскурсию, цель которой знакомство с манграми. Этот тип растительности, характерный для тропических побережий, защищенных от прибоя, здесь широко распространен. Видовой состав мангров не богат; встречаются ризофора, бругуиера и некоторые другие. Только немногие растения могли приспособиться к своеобразным условиям, характеризующимся периодической сменой приливов и отливов.
Проехав 80 километров на машине, мы оказались в Чинлангане, на берегу Южно-Китайского моря. Нам предоставили моторный катер, к которому одна за другой привязаны две лодки. Первой из них управлял старик, он привязал к носу лодки спущенный с катера канат и с весьма довольным видом уселся на ее корме, закрывшись от ветра плащом из пальмовых листьев. Труднее приходилось хозяину второй лодки — молодому стройному юноше. Лодку его все время заносило, и он должен был при помощи весел «выправлять положение». Плыли так минут сорок пять, пересели в лодки и въехали в самые мангры. Мы с любопытством осматривали сильно развитые ходульные корни, служащие дополнительной опорой, что очень важно на илистом грунте; интересны плоды бругуиеры с проросшими внутри них семенами, уже образовавшими массивные корни. Такой плод, падая, легко зарывается в ил. К сожалению, высоко стоявшая вода не дала возможности рассмотреть прямостоящие, вырастающие над почвой дыхательные корни (пневматофоры) — это одно из характернейших приспособлений мангровых растений, позволяющее им жить на иле, лишенном воздуха и отравленном сероводородом. Дожидаться же отлива не позволяло время.
На обратном пути в Хайкоу нам попадалось много нарядно одетых девушек… Ведь сегодня 8 марта — Международный женский день!
Женщины-крестьянки здесь в большинстве своем невысокие, нередко коренастые. Они часто улыбаются, открывая ярко-белые крупные зубы. Волосы обычно черные, подстриженные или заплетенные в две косы. Все носят брюки, поверх которых навыпуск надета кофточка. У старых женщин и брюки и кофточка обычно черные, у молодых же очень яркие и красивые. На голове — широкополые шляпы, тоже разной окраски. В Китае очень много детей, и они совершенно обворожительны: черноволосые, черноглазые, очень шустрые и веселые. Маленьких ребят женщины носят за спиной в специальном мешочке, подвешенном на лямках. Руки матери остаются при этом свободными, и она может, если нужно, работать ими. Так носят детей не только взрослые женщины, но и девочки, иногда сами еще небольшие.
В Хайкоу нас пригласили на бал, посвященный Международному женскому дню. К сожалению, пришлось отказаться, так как назавтра предстоял вылет в Гуанчжоу, и нужно было успеть подготовить к перевозке собранные на Хайнане коллекции.
Китайцы очень любят танцевать. Наш переводчик и друг Хуан Гуаы-чэн однажды озадачил меня вопросом: «Скажите, а у вас в институте танцуют?» Я сначала не понял его, но потом выяснилось, что в учреждениях Китая по субботам, когда работа заканчивается раньше, молодежь обычно устраивает танцы. Однако китайцы любят не только танцы, но и физкультуру. Два раза в день — в 10 и 16 часов — по радио передают урок гимнастики, и все служащие в течение десяти минут занимаются гимнастическими упражнениями.
…Ко мне в номер доносились громкая музыка и временами взрывы веселого смеха. Мотивы незнакомые, и вдруг среди них популярный и у нас вальс «После первой нашей встречи»…
Прощай, Хайнань! Жаль, что наше знакомство было таким кратковременным. Но впереди еще много нового и интересного!
Заместитель начальника экспедиции, один из виднейших ботаников Китая, неизменно сопровождавший нас в странствованиях, профессор У Чжэн-и напомнил, что Хайнань некогда служил местом ссылки: «как у вас Сибирь», — добавил он. Здесь свирепствовала малярия, и множество людей погибало. Местные жители влачили жалкое существование. Теперь все изменилось. В народном Китае много сил тратится на благоустройство Хайнаня, на развитие его хозяйства, на то, чтобы население этого острова жило счастливо и в достатке. Плоды этой политики уже налицо — мы сами видели их. Нет сомнений, что в недалеком будущем Хайнань расцветет еще больше.
КУНЬМИН-СЫМАО
17 марта мы снова прибыли на аэродром в Гуанчжоу и вылетели в главный город провинции Юньнань — Куньмин. Полет (с пересадкой в Наньнине) продолжался около пяти часов. Большую часть пути летели в густых облаках, и только в конце полета наступила ясная погода. Можно было рассмотреть внизу высокие горы. Пролетая над ними, самолет поднялся на высоту 3700 метров, и все же отдельные вершины казались очень близкими. Подлетая к Куньмину, любовались большим живописным озером Дяньчи.
Куньмин — один из крупных городов Китая: в нем проживает свыше 500 тысяч человек. В настоящее время он не связан железной дорогой с другими большими центрами КНР. Но когда в недалеком будущем такая связь будет установлена, его значение еще больше возрастет. Расположен Куньмин на высоте 1880 метров над уровнем моря и отличается своим исключительно мягким и приятным климатом. Тут никогда не бывает большой жары и дышится легко и свободно. Недаром в Китае говорят, что Куньмин город вечной весны. Средняя многолетняя температура января + 9,3°, июля + 20,2°. Дни с отрицательной температурой бывают только в декабре и январе, причем температура ниже —3° наблюдается как редчайшее исключение.
Несмотря на значительную высоту над уровнем моря, в этом живописном городе роскошная растительность. В чем мы убедились уже в первый вечер, гуляя по городскому парку. Здесь высокие эвкалипты, много бамбуков, богато цветут персики. В Куньмине вообще масса цветов. Особенно славится он своими камелиями.
Провинция Юньнань расположена в южной части КНР. Климат разных ее районов весьма различен, самый юг лежит уже в тропической зоне. Среднегодовая температура центральной Юньнани около +15,5°. Разнообразен также и рельеф — здесь есть горы свыше 4500 метров высоты. В связи с этим неоднородна и растительность.
В Юньнани насчитывают около 40 различных национальностей, причем некоторые очень немногочисленны — всего несколько десятков человек. На юге провинции преобладают народности таи, хань и другие.
Из Куньмина мы совершили несколько экскурсий в его окрестности. Особенно запомнилась экскурсия на гору Сишань, расположенную километрах в пятнадцати от города, на берегу озера Дяньчи, которое мы уже видели с самолета. Гора покрыта нетронутым лесом, так как здесь построены храмы, а леса около храмов считались священными и не подлежали вырубке. Лес сухой с преобладанием хвойных пород: сосен, кетелерии, кипариса. Сосны не похожи на наши, здесь другие виды (сосна Арманда, сосна юньнаньская). К хвойным примешаны вечнозеленые лиственные породы, на стволах и на почве обильно развиваются мхи и лишайники.
Буддийские храмы очень живописны. На горе Сишань три храма, расположенные на разной высоте; около них цветущие персики, камелии, магнолии. В храмах фигуры будд, а у входа устрашающие статуи стражей. В одном из храмов, где в центре находятся три огромные золотые фигуры и еще две поменьше, все стены снизу доверху покрыты выразительными скульптурами людей и зверей. Но особенно интересен третий, верхний храм, принадлежащий религии дао. Некогда это была дача императора, лишь позднее превращенная в храм. Он состоит из нескольких отдельных небольших храмов, связанных между собой узкими, прорубленными в скале дорожками. В каждом из них статуи, преимущественно устрашающего вида, и многочисленные надписи; далеко не все из них наши переводчики смогли перевести, так как написаны они по-древнекитайски. Перед некоторыми статуями полусгоревшие благовонные свечи. Поднимаясь по дорожке, мы, наконец, достигли самого верхнего храма, называемого Ворота дракона. Он буквально висит над крутым обрывом к озеру.
Интересен и храм Цюнчжусы, находящийся в десяти километрах от города. Он окружен лесом, в котором преобладает циклобаланопсис. Храм был создан 1300 лет назад, но с тех пор дважды горел и перестраивался. Мы с большим интересом осмотрели основную его достопримечательность — фигуры 500 учеников будды, собранные в специальной пристройке. Это замечательное произведение искусства, как нам сообщили китайские товарищи, принадлежит известному сычуанскому мастеру Ли Гуын-сю и его ученикам, приступившим к работе в 1888 году и закончившим ее за семь лет. Все фигуры очень выразительны, и каждая обладает резко выраженной индивидуальностью: нет фигур похожих одна на другую!
В окрестностях Куньмина есть горячие минеральные источники, имеющие лечебное значение. В сорока километрах, в районном центре Аньин, на базе такого источника создан специальный санаторий. При санатории в особом здании два бассейна с проточной водой на три и четыре человека. Все выложено белым кафелем и блещет чистотой. Нам предложили принять лечебную ванну. Правда, вода оказалась уж очень горячей (+42°). Китайцы, как правило, свободно переносят такую температуру воды. Многие из нас в этом менее выносливы.
Перед отъездом на юг мы были приглашены в одну из поликлиник города, где нас подвергли тщательному медицинскому осмотру. Дело в том, что климат юго-западной Юньнани «новичками» переносится тяжело. Здесь, как и на Хайнане, год делится на сухой и влажный периоды. Первый, конечно, гораздо благоприятнее. Сроки нашей работы в поле были рассчитаны очень удачно: исследования не вышли за пределы сухого периода. Врачи признали нас «практически здоровыми», и утром 22 марта 1957 года мы тронулись в далекий путь. Наш караван состоял из шести машин: двух легковых, огромного автобуса, двух грузовиков (выпуска первого китайского автомобильного завода — предмет законной гордости китайских друзей) и одного «вездехода». Этот вездеход специально предназначался для повара, который постоянно опережал нас: куда бы мы ни приезжали, он оказывался на месте, и вскоре нас приглашали обедать.
Наш путь лежал в один из окружных центров Юньнани — город Сымао, находящийся в 570 километрах от Куньмина.
Шоссе около Куньмина обсажено тополями и эвкалиптами. Лесов тут нет — вся земля обработана. По обеим сторонам дороги тянутся бесконечные поля: рис, пшеница, бобы, сурепица, донник… По пути попадаются машины, повозки. Везде кипит жизнь, везде идет напряженная работа. Встречалось немало селений. Дома здесь кирпичные, крытые черепицей. Кирпичи крупные, коричневые, из высушенной на солнце необожженной глины. Совсем не то, что на Хайнане! Недалеко от Куньмина большие кладбища. На этот раз мы видели и похороны. Гроб несут подвешенным на палках, которые держат на плечах несколько человек. У некоторых провожающих в руках вырезанные из бумаги фигуры: птица феникс, детские фигурки… Профессор У Чжэн-и пояснил нам, что в Китае существует старинное поверие: если сжечь на могиле фигуры людей, зверей, домов, то все это перенесется в загробный мир и будет принадлежать усопшему. Сообщив об этом через переводчика, У Чжэн-и со смехом добавил по-русски: «Очень нехорошо!»
В 104 километрах от Куньмина расположен окружной центр Юйци. Здесь была наша первая остановка. За чайным столом, где мы лакомились кусочками засахаренной местной дыни и грушами, любезно принимавший нас начальник округа сообщил некоторые интересные сведения. Все хозяйства в округе объединены в кооперативы. Урожаи высокие. Зерновые, на которые обращается особое внимание, приносят до 60 центнеров с одного гектара. На юге округа сахарный тростник дает максимальный выход сахара 1250 дин (среднее — 710 дин) с одного му. Однако наилучший результат дает культура табака: его урожай в среднем 300–400 дин с одного му, максимальный — 700 дин, это рекорд для всего Китая. Здесь жарко: самая низкая температура января + 2°. Дождливый период — с середины июня до середины сентября. Юйци на 200–300 метров ниже Куньмина. Наша беседа протекала в одной из комнат трехэтажного здания с большими колоннами. Оно построено сравнительно недавно — в 1953 году. Начальник округа с гордостью демонстрировал нам его как еще один показатель растущего благосостояния Юйци.
Небольшой отдых — и в путь. По дороге часто попадаются мостики. Они здесь не имеют сплошного настила; доски уложены вдоль мостика двумя рядами — для колес машины. Шоссе, изобиловавшее поворотами, то поднималось в гору, то спускалось в ущелье. Нужно воздать должное мастерству китайских шоферов, которые на быстром ходу уверенно вели наши машины.
88 километров пути — и мы в Ян-у, где предстояла ночевка. За день, таким образом, мы продвинулись на юго-запад без малого на 200 километров. Все устали, и только неутомимый Владимир Николаевич Сукачев выражает сожаление, что проехали мало; 300 километров, по его словам, — нормальная «дневная порция». Ян-у расположен на высоте 1350 метров над уровнем моря. Здесь у дороги гостиница для проезжающих.
Вечером, когда уже стемнело, недалеко от гостиницы раздалось ритмичное хлопанье в ладоши, сопровождаемое негромкой музыкой. Вышли посмотреть. Это танцевали молодые крестьяне национальности и. Днем мы видели их в национальных костюмах. Женщины одеты в красивые вышитые кофточки и синие матерчатые головные уборы. Теперь, после рабочего дня, они отдыхали и танцевали почти в полной темноте вокруг нескольких горевших на земле щепок. Лишь иногда кто-нибудь из зрителей зажигал карманный электрический фонарик, но и он давал мало света. Рассмотреть музыкальный инструмент так и не удалось. Мотив своеобразный, подчеркнуто ритмичный, в такт ему танцующие медленно двигались гуськом по кругу, иногда немного приседая и мерно ударяя в ладоши.