Выехали рано утром, и через три с половиной часа уже переправлялись на пароме через реку Хунхэ (Красная). На ее берегу расположено с. Юаньцзян. Тут небольшая высота, всего 500 м над уровнем моря, и бывает сильная жара. Правда, на этот раз мы ее не испытали, но когда 15 мая снова очутились в Юаньцзяне, термометр показывал в тени + 40°.
За Юаньцзяном снова подъем. Очень интересно было наблюдать за сменой растительности. Характер ее закономерно менялся по мере продвижения на юг и в зависимости от высоты над уровнем моря. Все больше попадалось тропических пород: широколистые бананы, высокие кактусообразные молочаи, бомбаксы, баугинии, цезальпинии. Три последние красиво цвели: у первой цветки красные, у второй бело-лиловые, у третьей желтые. Эти растения имеют очень интересный ритм развития, который в тропиках вообще весьма разнообразен. Например, обычное здесь дерево буханания в это время сбрасывало листья и одновременно цвело, но в середине мая мы видели его распускающим свежие листья и плодоносящим. Подобный ритм характерен для деревьев саванн. Однако обильно развивающиеся здесь злаки ведут себя совсем иначе, они начинают отрастать в дождливый период.
На большой высоте мы встречали сосновый лес (из сосны касия), ниже — лиственные, так называемые муссонные леса, в которых преобладают разные виды дубов. В отличие от влажнотропических лесов здесь доминируют листопадные породы, деревья не достигают большой высоты, хорошо выражен травяной покров, отсутствуют пальмы. Досковидные корни и многочисленные лианы и эпифиты, столь типичные для влажнотропического леса, не характерны для муссонных лесов.
Большую часть пути нас окружали саванны с редко разбросанными отдельными деревьями или небольшими их группами. Кроны деревьев здесь никогда не образуют сомкнутого полога. Развитию леса препятствует густой травянистый покров из сухолюбивых (ксерофитных) злаков. Как и в муссонном лесу, в саванне встречаются листопадные породы: бомбакс, цезальпиния, баугиния, эритрина и другие. Саванны часто бывают вторичными, то есть образуются на месте вырубленного леса. Таковы, например, широко распространенные в южной Юньнани бамбуковые саванны, в которых между раздельно стоящими деревьями обильно развивается бамбук. Наблюдая саванны, можно еще раз убедиться в том, насколько характер растительности зависит от рельефа местности. В лощинах, например, деревьев оказывается больше, кроны их смыкаются, и саванна переходит в саванный лес.
Во многих местах Юньнани лес, к сожалению, уничтожен, хотя сохранился он все же лучше, чем на острове Хайнань; всего леса занимают здесь более 17 процентов.
Проехав еще 160 километров, мы оказались в уездном центре — городе Моцзян. Он расположен как раз на тропике Рака. Итак, мы опять достигли тропической зоны!
В 60 километрах от города Пуэра мы видели интересный сосновый лес. Пуэр — старинный, очень типичный китайский городок: узкие улицы со множеством магазинов, преимущественно одноэтажные дома с крышами, сложенными большей частью из полуцилиндрических черепиц и имеющими характерные вытянуто-приподнятые углы; водоем, заросший лотосами. Прежде здесь был центр округа, позднее перенесенный в Сымао.
Лес этот напомнил нам сосняки, которые мы видели ранее. Преобладает также сосна касия, к ней примешаны лиственные породы. Сосны очень стройные и высокие — метров до тридцати. Когда находишься в таком лесу, то кажется, что каким-то чудом перенесся на родину: уж очень они похожи на наши сосняки, хотя виды сосен другие. Но иллюзия сразу пропадала, как только мы спускались в перерезавшие его небольшие ущелья. В них растут дикие бананы, саговники; на ветвях деревьев встречаются гнезда тропического муравья (экофилы), сшиваемые им из листьев. И сразу чувствуешь, что ты в тропической зоне.
24 марта мы, наконец, прибыли в Сымао. Нас здесь ждали и тепло встретили. Всем участникам экспедиции нарядно одетые девушки преподнесли по букету рододендронов, а на следующий день в честь китайско-советской биологической экспедиции был организован банкет. Кушанья были поданы китайские, с которыми мы до сих пор встречались мало, так как в экспедиционных условиях кухня для нас была европейская. Китайские блюда исключительно разнообразны и очень вкусны. Поначалу мы еще не умели пользоваться палочками, которые заменяют в Китае вилки, но освоиться с ними было не так уж трудно. К тому же у наших приборов обычно наряду с палочками лежали и вилки.
Многочисленные блюда ставят на стол обычно по нескольку сразу. Узнать, что именно вы кушаете, удается далеко не всегда, хотя большинство блюд приготовляется из тех же продуктов, что и у нас, но способ приготовления иной. Бывают и непривычные для нас комбинации, например рыба с мясом. Из специфических китайских блюд, испробованных нами, особенно запомнились голубиные яйца, моллюски, трепанги, осьминог, пальцы медведя, плавники акулы, проростки бамбука. Хлеба и булок не полагается, но в конце банкета часто подают оформленные в виде булочек кусочки вареного теста. Одно из последних блюд перед десертом, к которому, между прочим, причисляются также огурцы и помидоры, — бульон. Его наливают понемногу в небольшие чашки (пиалы) и едят маленькими белыми ложечками. Бульон обычно куриный — кур в Китае очень любят. Иногда в нем варятся гусеницы, считающиеся тут большим лакомством. Алкогольных напитков китайцы употребляют мало.
После окончания банкета мы поехали на концерт юньнаньского военного художественного ансамбля. Концерт был очень хороший. Особенно нам понравились танцы с элементами пантомимы: это целые сценки, например сбор чая, во время которого встречаются юноши и девушки, причем одна девушка оказывается лишней — перипетии двух влюбленных; игра в футбол и другие. Хороши темпераментные пляски разных провинций и национальностей — танцы юньнаньский, тибетский, тайский и другие. Очень красочны и разнообразны костюмы. Достаточно напомнить широко известный танец «павлин», он интересен тем, что группа танцовщиц как бы слагает фигуру этой птицы. Хороши и пластичные движения — особенно выразительны руки.
Но вот концерт окончен. Мы встаем со своих мест и аплодируем замечательным китайским танцорам. В свою очередь в наш адрес раздаются овации всего зрительного зала, к аплодисментам на этот раз присоединяются и артисты. Нас приветствовали как представителей великого Советского Союза. И это столь непосредственное и искреннее выражение дружбы и симпатии к нашей родине со стороны простых людей Китая, наполнявших зал, глубоко волновало и радовало нас.
Сымао — сравнительно небольшой, но очень быстро растущий город. За последнее время здесь построено много больших каменных зданий. Некогда в округе Сымао свирепствовала малярия, причем около 90 процентов заболевавших умирало. Была и бубонная чума. Теперь все это давно забыто. Жизнь коренным образом изменилась. 99 процентов хозяйств в округе кооперировано. Быстро развивается сельское хозяйство. Культивируется много фруктов, особенно бананы и ананасы.
За время нашего пребывания в Сымао мы занимались главным образом изучением окрестных лесов. Находившиеся в нашем распоряжении машины и превосходное шоссе позволяли осуществлять далекие поездки. Шоссе построено в 1953 году, раньше тут проходили только вьючные тропы, и проникнуть в эти места было не так-то просто. Теперь здесь часто встречаются машины, ходят рейсовые автобусы.
Характер лесов в окрестностях Сымао также во многом зависит от высоты над уровнем моря и рельефа местности. На наиболее возвышенных местах встречаются сосняки, широко распространены муссонные субтропические леса, а в ущельях местами «вкраплены» леса влажнотропического типа. Резкой границы между теми и другими провести, конечно, нельзя, и во многих местах наблюдаются смешанные участки с тропическими и субтропическими элементами.
Интересен «священный» лес, или «лес дракона», в 42 километрах к югу от Сымао, недалеко от с. Банамын-ван. В подобных лесах категорически запрещается не только рубить деревья, но даже убирать упавшие ветки.
Лес богат эпифитами, среди которых преобладают эпипремнум из семейства ароидных и крупные папоротники — асплениум и дринария. Другой небольшой лес (в 61 километре к югу от Сымао) расположен на крутом склоне. Тут много лиан, в частности, бамбука-лианы, которую мы уже видели на острове Хайнань, только здесь представитель другого рода (шизостахиум). Первый ярус в этом лесу образован очень крупными, редко стоящими деревьями (некоторые виды ильма, дуба). Во втором ярусе встречается кнема — одно из красивейших деревьев тропиков, дилления. В пятом ярусе мы обнаружили колючую пальму каламус. Но стоит подняться немного выше, и характер леса меняется — он становится более сухим и в ботаническом отношении гораздо менее интересным.
В лесах южной Юньнани немало зверей. В округе Сымао охотники ежегодно сдают около пятидесяти тигровых шкур. Кроме того, тут водятся леопарды, пантеры, медведи. Нам рассказывали также о диких буйволах и носорогах. В магазинах и прямо на улицах мы неоднократно видели плакаты, изображающие тигра и других животных с указанием того, как следует снимать с них шкуру. Сами эти шкуры были вывешены в магазинах. В 1957 году было обнаружено стадо диких слонов. Мы этих зверей не встречали, но в существовании слонов убедились сами, когда на одной из экскурсий в лесу в 110 километрах к югу от Сымао на песке у реки увидели следы слоновых ног и обглоданные ими растения — бананы и пальмы ливистона. Любопытно, что эти следы находились почти у самого шоссе. Очевидно, слоны выходят сюда ночью, а днем скрываются в глубине лесов, где обнаружить их трудно. Километрах в двенадцати от этого места на временной базе одного из отрядов нашей экспедиции китайские ботаники слышали рев тигра и видели клок его шерсти, приставшей к дереву. Были вызваны охотники, но тигр больше не появлялся. Изредка в лесах встречаются удавы, змеи, в том числе и кобры.
5 апреля из Сымао уехал Сукачев с сотрудниками, а на следующий день тронулись в путь и мы, но в другую сторону — на юг.
СИШУАНБАНА
Мы держали путь в город Юньцзинхун (Чэлй) — центр автономной национальной области Сишуанбана. От Сымао до Юньцзинхуна около 160 километров. По дороге сделали только одну небольшую остановку в Сяомэньяне, расположенном километрах в тридцати севернее Юньцзинхуна. Население тут смешанное — китайско-тайское. На обратном пути несколько дней мы провели в Сяомэньяне и лучше ознакомились с его окрестностями. Здесь в это время заканчивалось строительство биостанции юньнаньского университета, находящегося в Куньмине. Под биостанцию отведено несколько одноэтажных каменных зданий. Место для биостанции выбрано удачно, природные условия здесь очень интересны и разнообразны.
В окрестностях Сяомэньяна мы обследовали несколько лесных массивов и встретили много любопытных растений. В одном из лесов, километрах в десяти от Сяомэньяна, китайским зоологам, входившим в состав экспедиции, удалось изловить не часто встречающуюся огромную тропическую птицу — носорога (буцерос).
Возвращаемся, однако, к нашему путешествию из Сымао в Юньцзинхун. Дорога живописна, значительная ее часть проходит через леса, она петляет, то опускаясь, то поднимаясь. Но в целом мы спускались: Сяомэньяи находится на высоте 750, а Юньцзинхун — 550 метров над уровнем моря. Вблизи Сяомэньяна в лесу много пальм ливистона, а на берегу реки Ланцанцзян (Меконг), где расположен город Юньцзинхун, я впервые увидел «пальму тени» (корифа) с ее огромными веерными листьями. Первая встречается здесь в дикорастущем виде, а вторая культивируется, преимущественно около храмов.
Река Ланцанцзян около Юньцзинхуна по ширине примерно равна Москве-реке или немного уже, течение очень быстрое, вода мутная. Юньцзинхун расположен на правом на берегу. Мы переправились на пароме и скоро уже были «дома» — в недавно построенной двухэтажной каменной гостинице, где располагалась наша основная база во время работы в Сишуанбана. Все надписи на зданиях здесь на двух языках: китайском и тайском.
Юньцзинхун невелик, но, так же как и Сымао, растет чрезвычайно быстро.
Климат здесь для нас мало привычный, днем термометр показывал в тени около + 30°, ночи теплые. Влажность воздуха очень велика, особенно по утрам, хотя мы посетили Юньцзинхун в сухой период. Рельеф области сложный. Среди гор и по бассейну реки Ланцанцзян часто встречаются ущелья, долины, так что микроклиматические условия крайне пестрые. Юньцзинхун расположен в долине, называемой Цзинхунба. Средняя годовая температура тут + 21°, причем годовая разница температур очень невелика. За несколько прошедших лет иней и снег никогда не наблюдались. Минимальная температура воздуха за последние годы отмечена в 1957 году и равнялась + 2,Г. Годовые осадки 1000–1300 миллиметров, причем 80 процентов их падает на дождливый период. В сухой период часто наблюдаются туман и роса.
Богатая природа Сишуанбана, роскошная растительность, быт и обычаи местного населения (преобладает национальность таи) глубоко заинтересовали нас. За время пребывания в Юньцзинхуне мы совершили много экскурсий и выездов как в близлежащие, так и в более удаленные районы.
Мы посетили много тайских селений. Основной строительный материал здесь бамбук. Крыши делают из листьев крупных злаков, прикрепляемых с одной стороны к пруту так, что получаются своего рода «заготовки», из которых крыша может быть сложена очень быстро. Гораздо реже встречаются черепичные крыши. Очень типична их форма с возвышающейся средней частью. Это характерная особенность тайских домов. Дома на сваях, причем помещение под ними обычно используется как склад. Сваи предохраняют от проникновения внутрь дома змей, ядовитых насекомых, а в дождливое время года также и от сырости. Окна очень маленькие. Чтобы попасть в дом, нужно подняться по лесенке, у входа в крытое помещение часто находится нечто вроде «веранды» — настил на сваях без крыши. Внутри дома полутьма: света проникает мало.
Вместо скамеек низенькие табуретки.
Около домов много стройных высоких пальм: кокосовая, борассус, кариота; множество бананов. Тут же часто растут дынное и хлебное деревья с крупными съедобными плодами. Очень эффектны гигантские фикусы с их мощно развитыми воздушными корнями. Они, как и пальма тени, встречаются главным образом около храмов.
Высокие стройные черноволосые обитатели этих селений — национальность таи — неизменно приветливо встречали нас. Лица у большинства красивые. Впечатление несколько портят черные зубы и ярко-красный рот. Дело в том, что местные жители очень любят жевать бетель, изготовляемый из листьев особого вида перца и семян пальмы арека катеху вместе с небольшим количеством извести. Он-то и вызывает такую окраску. Многие мужчины курят «козьи ножки» огромных размеров. Они конусовидной формы, прямые, свернутые из листьев и набиты табаком. Подобная «папироса» курится очень долго, с перерывами.
Весьма красочны тайские костюмы. Женщины носят кофточки и длинные юбки разного цвета, часто красиво и разнообразно вышитые. На руках многочисленные браслеты. В праздничные дни через левое плечо на лямке перекидывается нарядно расшитая сумка. Волосы длинные, плотно закрученные в узел крендельком. Вечером после рабочего дня можно видеть, как тайки расчесывают их, моют в ручье и потом сразу, не дав просохнуть, опять причесывают. У многих в волосах желтые цветки (желтый цвет — цвет буддизма). Впрочем, голова чаще повязана полотенцем. Очень трогательны девочки: даже самые маленькие и в одежде, и в прическе точно копируют женщин.
Мужчины одеваются проще. В сильную жару вся их одежда сводится к трусикам: хорошо видна татуировка, покрывающая почти все тело. Нужно, впрочем, сказать, что в жаркую погоду туалет вообще облегчается до предела: у многих женщин он ограничивается юбкой, а ребятишки бегают совсем голые. Мужчины, отправляясь в лес, обычно нацепляют сбоку солидных размеров кинжал. Так поступали, в частности, проводники, к помощи которых нам неоднократно приходилось прибегать во время блужданий по лесам Сишуанбана. Такие люди с первого взгляда кажутся прямо-таки страшными: красный рот (от бетеля), разрисованное тело и огромный нож на боку… Но это впечатление сразу же рассеивается, когда видишь добродушную улыбку и явные признаки расположения к нам. Даже в этих удаленных от центра районах мы были желанными гостями. Праздничный тайский мужской костюм я впервые увидел позже — во время новогоднего праздника. Он состоит из шелковых брюк и широкой куртки. И то и другое в большинстве случаев голубого цвета (реже другой расцветки, например синей). На куртке вместо пуговиц шнурки с петлями такого же цвета, как и сама куртка. Последняя лишена также ворота, который заменяется выставленным наружу воротничком надетой внизу белой рубашки. Голова повязана шелковой тканью (чаще розовой), завязанный конец ее свешивается сзади.