========== Первая битва ==========
Яркий свет фар резанул глаза. Чертов гонщик вылетел на встречную полосу прямо перед автомобилем, так что предпринимать что-то было уже поздно. Огата все же попытался. Он отчаянно вывернул руль, одновременно ударив по тормозам, но его действия были чисто инстинктивными. Визг тормозов заглушил еще более пронзительный визг жены на соседнем сиденье. Огата все же увел машину от лобового столкновения, но это не спасло: уже на обочине его бампер уверенно нашел столб опоры электропередач.
Боли почему-то не было. Зато была какая-то необъяснимая легкость. Огата открыл глаза и удивился тому, что стоит в нескольких шагах от своего искореженного автомобиля. Как он туда попал, он не имел ни малейшего понятия. Хисако, стоящая рядом, судорожно вцепилась в его руку. Кажется, она тоже не была ранена.
Огата огляделся. Идиот, спровоцировавший аварию, по всей видимости, улетел далеко вперед по трассе, но, возможно, тоже остался жив. Все-таки, машины лишь шаркнулись бортами, и, может быть, ему удалось справиться с управлением. Случись что-то с Хисако, Огата непременно пожелал бы, чтобы этот придурок сдох, но раз уж она в порядке…
– Коуки! – Жена, всхлипывая, теребила его руку. – Коуки, что это? Мы умерли? Да?
– Нет, что ты! – Воскликнул он. – Конечно, нет!
И тут, взглянув снова на свой автомобиль, похолодел. Среди искореженных обломков металла он отчетливо увидел их собственные, его и жены, искалеченные, окровавленные тела. Что за?.. Неужели она права? Неужели они оба мертвы?
– Но, Коуки! – Воскликнула Хисако. – Это же мы! Посмотри сам!
– Послушай, – он очень старался, чтобы его голос звучал уверенно и успокаивающе, – я не знаю, что тут происходит, но смотри сама: мы оба стоим, разговариваем, видим и слышим друг друга, как ты можешь говорить, что мы мертвы? Ведь с нами все в полном порядке.
– Нет, – не сдавалась она. – Мы и правда умерли. Мне страшно.
– Я здесь, с тобой, – Огата бережно обнял жену за плечи. – Ничего не бойся.
Жуткий утробный рык заставил их обернуться. Волосы на голове Огаты зашевелились. Прямо перед ними соткался из темноты невообразимый монстр, огромный, длинноногий, с омерзительной белой маской, в прорезях которой горели желтым светом глаза-щелки. Он плотоядно облизывался, глядя на замерших в ужасе людей.
– Бежим! – Огата дернул жену за руку, намереваясь пуститься наутек. Она замешкалась, прикипев к месту от ужаса, и длинная лапа чудовища схватила ее поперек тела. Хисако закричала.
– Нет! Стой! – Огата, намертво вцепившись в руку жены, тянул ее на себя, но удержать не мог. Монстр небрежно стряхнул его, распахнул невероятных размеров пасть… Огата мог только беспомощно наблюдать, как в этой бездне исчезает бесследно его супруга, женщина, которую он после стольких лет семейной жизни любил так же, как в юности.
Клацнули челюсти. Голодный взгляд чудовища устремился на Огату. Застыв на месте, он закричал. Он кричал, потому что теперь все было бессмысленно. Потому что произошло непоправимое, и теперь уже точно незачем жить дальше, незачем быть хоть в каком-то, в любом виде. Он не пытался убегать, не пытался сопротивляться, просто кричал.
Над головой монстра неслышно вспорхнул, словно гигантская ночная бабочка, какой-то незнакомец в черных одеждах. Сверкнул в лунном свете клинок, описал плавную дугу и обрушился на голову чудовища. Все произошло мгновенно, но Огата отчетливо разглядел каждое движение неожиданного спасителя. Жуткая тварь от его удара даже не вскрикнула, бесшумно осела на траву облаком черной пыли, и от этой бесшумности все происходящее вдруг показалось эфемерным, ненастоящим, – кошмарным сном, не более.
Незнакомец приблизился к Огате.
– Вот черт! – С досадой воскликнул он. – Опоздал немного.
– Что тут происходит? – Просипел севшим от страха голосом Огата. – Что это такое?
– Просто нельзя тебе тут оставаться, вот и все, – буркнул в ответ пришелец. – Пора отправляться на небеса.
Последнее, что запомнил Огата из всего этого, был странный знак на рукояти меча, устремившегося к его глазам.
***
В тот час, когда солнце уже клонилось к закату, к Западным воротам Сейрейтея неторопливо приблизилась весьма разношерстная группа людей. Были здесь и мужчины, и женщины. Самым старшим из них был глубокий старик, еще, впрочем, достаточно крепкий на вид; самым младшим – мальчишка-подросток, на вид лет двенадцати или тринадцати. Лица их не были похожи одно на другое, но вот выражение их было очень схожим, словно одно на всех: суровое, но какое-то безразличное. Все они были вооружены.
Едва они приблизились к вратам, сработала система защиты. С грохотом, вздымая клубы пыли, обрушилась из воздуха стена из «кровожадного камня», а у ворот образовался страж – невероятный громила с двумя огромными топорами в руках.
– Показушники, – хмуро бросил самый старый из пришельцев.
– Да уж, дешевый фарс и запугивание, – присоединилась к нему женщина, которая возрастом почти ему не уступала.
– Неужели вы думали так просто войти в Сейрейтей? – Провозгласил страж ворот Джиданбо.
– Да мы не думали, мы войдем, – безразлично произнес кто-то из женщин.
Джиданбо внимательно оглядел пришельцев. Кажется, чуть больше десятка. Странные это были люди. С виду обычные руконгайцы, хоть и при оружии. Но их спокойствие, их самоуверенность, их реяцу… Реяцу?
– Мы слышали от местных, – обратился к нему старик, – что тебя здесь любят. Поэтому решили, что не станем вредить тебе. Кьюухико!
Вперед из группы выбрался невысокий молодой человек с коротко стрижеными темными волосами. Он подмигнул стражу… и исчез. На том месте, где он только что был, взвился вихрь, уже через пару секунд превратившийся в смерч. Смерч надвинулся, подхватил растерявшегося стража и поднял в воздух. Очень скоро его не стало видно.
Спустя некоторое время парень, которого назвали Кьюухико, вновь присоединился к группе. Остальные лишь одобрительно кивнули ему, не удостоив ни словом. После вперед выдвинулся другой, тот самый мальчишка.
– Ну а теперь я открою эти ворота! – Объявил он.
Подросток внезапно преобразовался. Миг – и на его месте оказался настоящий гигант, рядом с которым даже Джиданбо показался бы малышом. Этот закованный в доспехи гигант шутя поднял массивную плиту, и пришельцы вошли в город. Едва все они оказались внутри, великан вновь превратился в мальчишку, мигом скользнувшего в проем, и ворота с грохотом захлопнулись за его спиной.
***
Появлению этой группы у ворот Сейрейтея предшествовал серьезный многолетний труд.
Оказавшись в Обществе душ, Огата едва не сошел с ума от своей потери. Впрочем, порой он признавался сам себе, что, вполне возможно, и перешел некую грань, отделяющую разум от безумия. Но даже эта мысль не останавливала его, не заставляла задуматься. Он начал мечтать о мести в первый же момент, сразу, как очутился в Руконгае. Только вначале целью его был тот чокнутый гонщик, выскочивший на встречную полосу. Но потом он послушал людей и понял, что парень ни при чем. Виноват синигами. Тот, кто должен был спасти ее, но не выполнил свой долг.
Огата узнал о пустых, и о том, что души, поглощенные ими, не возвращаются в Общество душ. Узнал он и о синигами. В Руконгае, если ты умеешь спрашивать и слушать, узнать можно о чем угодно. И, слушая, он начал понимать, что его месть обречена на провал. Невозможно найти того самого синигами, тем более, Огата не знал его имени и не запомнил лица. Невозможно уничтожить Готэй, как организацию, поскольку сила его невообразима. Особенно она невообразима для того, у кого нет ни капли собственной силы.
Огата не сдавался. Если он откажется даже от мысли отомстить за свою жену, то что ему останется? Тогда лучше уж вовсе не быть. Он рыскал по всему Руконгаю, и люди ему попадались здесь самые разные. Встречались и весьма любопытные типы. Общаясь с ними, Огата понял, что не зря, ох, не зря он выбрал себе в жизни профессию химика! Наука и в этом месте кое-чего стоила. Идея постепенно начинала вырисовываться.
Однажды на дальней окраине Огата набрел на примечательного парня. Тот обосновался в совершенно безлюдном месте, в заброшенном здании, где обустроил лабораторию. Огата решился заглянуть к нему в гости, побеседовать, как коллега с коллегой, однако нелюдимый очкарик выставил его в довольно грубой форме. Похоже было, что за грань безумия он шагнул куда дальше. Тогда Огата принялся наблюдать. Несколько раз, когда ученый куда-то отлучался, он пробирался в лабораторию и немного пошарился в ней, но так и не сумел понять, чем именно занимается ее хозяин.
В один из вечеров приключился форменный кошмар. Огата, раздобыв немного воды в городе, возвращался к своему наблюдательному пункту, когда небо вдруг заволокло тучами, а воздух задрожал от какого-то необъяснимого напряжения, от которого затошнило и зарябило в глазах. Распластавшись на камнях, Огата все-таки выглянул одним любопытным глазом в крошечную щелку, пытаясь понять, что же там происходит.
Что творилось возле лаборатории, он так и не сумел разобрать. Больше всего было похоже на грозу, только бушевала она почему-то на ограниченном участке. Молнии били в одну точку. Ветер ревел и бесновался. И вдруг все закончилось, так внезапно, как никогда не заканчиваются обычные грозы. Ветер вдруг захлебнулся, иссяк весь разом. Тучи не разошлись даже, а словно растворились в небе, проявились далекие звезды. На пустыре возле лаборатории Огата разглядел несколько человек, судя по одежде, синигами. Один из них оказался связан. А после и хозяина лаборатории, также связанного, эти люди вытащили из здания и увели обоих пленников с собой.
Огата, как бы ни был напуган, не мог упустить такой шанс. Крадучись, в любой момент опасаясь попасться на глаза этим тварям, он пробрался в лабораторию, зажег одну из найденных на столе свечей и принялся осматриваться. Больше всего его интересовали записи. И почти сразу он наткнулся на стопку тетрадей, лежащих на виду: очевидно, хозяин лаборатории и сам часто ими пользовался. Едва взглянув на записи, Огата понял, что это, и чуть не заорал от радости: это были сведения обо всех капитанах Готэй-13, об их реяцу, занпакто, способностях, с формулами, данными измерений и теоретическими выкладками. Полнейшая, научнейшая информация.
Тетрадки были украдены. И не только они: Огата утащил все, что смог унести за один раз. Но и тогда он не сразу разобрался в записях. Местная наука сильно отличалась от наук мира живых, никогда не изучавших такие явления природы, как реяцу, занпакто и кидо. Но, как уже успел убедиться Огата, было бы желание, а найти в Руконгае нужных людей проблемы не составит. Водились здесь и доморощенные мудрецы, и беглые синигами-дезертиры. Не показывая никому полного текста записей, он сумел с помощью различных экспертов полностью расшифровать формулы неизвестного очкарика.
Теперь он знал точно, что ему делать. Нужна была лишь лаборатория. Огата снова наведался в обиталище ограбленного им ученого и убедился, что синигами здесь уже побывали, однако заинтересовали их только записи, оборудование они оставили на месте. Конечно, Огата не рискнул обустраивать свое убежище в таком ненадежном, уже раскрытом пункте. Все оборудование, какое уцелело, он, не считаясь с трудностями, перетащил в свою собственную лабораторию, устроенную, подобно этой, в заброшенном здании в безлюдном районе.
Но лишь через несколько лет его опыты, наконец, увенчались успехом.
***
Капитаны собрались в зале для совещаний, когда уже почти стемнело. Однако командир был доволен и таким результатом.
– Спасибо, что собрались так быстро, – сказал он. – Полагаю, вы все уже знаете: только что в Сейрейтей вошла целая компания незваных гостей. Они устранили стража и открыли западные ворота.
– Устранили? – Встревожено переспросил Укитаке. – Это как?
– Мы пока точно не знаем, что с ним, – признался Ямамото. – Его еще не нашли.
Ответом ему было напряженное молчание. Капитаны сверлили взглядами командира, ожидая продолжения. И он продолжил:
– Мы пока не знаем, кто эти люди, и какова их цель…
Но тут его прервал скрип открывающейся двери. Чужаки без предупреждения вошли в зал и остановились у входа. Они не носили формы синигами, однако их реяцу ощущалась отчетливо. Собравшиеся уставились на пришельцев с недоумением, те же разглядывали капитанов без всякого любопытства.
– Что это все значит? – Гневно пророкотал Ямамото. – Кто вы такие?
– Не имеет значения, кто мы, – без выражения сообщил ему старший из группы вторженцев. Он казался почти точной копией самого Ямамото, если бы тому сбрить бороду, а вместо нее поместить на голову косу практически той же длины. – Главное, что мы пришли вас убить.
– И зачем же вам это понадобилось? – Спросил командир с ноткой ехидства в голосе.
– Это тоже неважно, – безразлично отозвался старик.
– Ну что ж, если неважно, то я не буду спрашивать, – проворчал Ямамото, и его посох начал растворяться в воздухе, обнажая ножны с занпакто. – Это очень хорошо, что вы все явились сюда сами: не придется бегать за вами по всему Сейрейтею. Ну-ка, все вон отсюда! – Рявкнул он на капитанов. – Я сейчас устрою нашим гостям теплый прием.
Капитаны подчинились, не мешкая. Раз уж командир обнажил занпакто, рядом с ним лучше никому не стоять. Помещение покинули прямо сквозь потолок и стены, пробив себе дорогу кто мечом, кто кидо, кто пинком ноги. Ясно же, что здание все равно придется потом отстраивать заново. Точно снаряды из пушки, они разлетелись в разные стороны, и вслед им полыхнуло сквозь те же дыры пламя. Но тут же, обернувшись, синигами обнаружили, что и незваные гости последовали за ними, воспользовавшись уже проделанными выходами. Они безошибочно преследовали капитанов: по одному на каждого.
***
Хицугаю преследовал немолодой уже мужчина ростом ниже среднего. На его морщинистом лице застыло сосредоточенное выражение. Свой меч он носил точно так же, как Хицугая, на перевязи за спиной, должно быть, потому, что, будь он за поясом, при ходьбе непременно чиркал бы по земле. Он еще издали изготовился к бою, длинным, плавным движением вытянул свой клинок, и капитану ничего не оставалось, как только последовать его примеру.
Противники скрестили мечи, и Хицугая с удивлением понял, что сила удара руконгайского пришельца… равна его собственной! Кто же они такие? Они с врагом обменялись несколькими быстрыми ударами и разлетелись в разные стороны. Хицугая воспользовался этим, чтобы немного оглядеться. Он чувствовал вспышки реяцу вокруг, а теперь убедился в том, что все остальные капитаны тоже вступили в бой. Все сражались один на один, и в бывшем зале совещаний еще полыхал мощный пожар: командир тоже сражался. Значит, их тринадцать?
– Кто вы все-таки такие? – Крикнул Тоширо своему врагу. К его удивлению, тот ответил.
– Мы называемся Джусан.
– Джусан? – Переспросил Хицугая. – Тринадцать? Но кто вы?
Но противнику, видимо, уже надоело разговаривать, или же он просто перевел дыхание. Он снова обрушился на капитана, и Тоширо обнаружил, что ему непросто выдерживать его удары. Нет, едва ли враг был сильнее, просто он был равен Хицугае. Даже приемы, которыми он пользовался в бою, казались очень знакомыми. При таком раскладе не имело смысла сражаться запечатанной формой занпакто. Тоширо рявкнул:
– Снизойди с ледяных небес, Хьоринмару!
Реакция последовала мгновенно. Нет, враг не высвободил свой занпакто. Он просто сам превратился в огромного ледяного дракона. Его реяцу внезапно выросла в разы. Уровень банкая? Хицугая не успел сориентироваться: противник бросился на него в тот же миг, не давая времени на раздумья.
Удар был страшен. Хицугая успел выпустить из своего занпакто небольшого ледяного дракона, но силы шикая здесь было явно недостаточно. Его швырнуло назад и вниз, какое-то неудачно подвернувшееся здание разнесло вдребезги. Больно.
– Банкай!
Тоширо взлетел навстречу врагу почти сразу, не давая тому развить успех. Теперь-то ему не уйти! Два ледяных чудовища сцепились над крышами, в воздухе запахло снегом. Только что ясное небо начали затягивать тучи, луна нырнула в них и скрылась. Теперь только красноватый свет факелов внизу бросал кровавые отблески на холодные грани ледяных крыльев. Сверкала сталь, хрустела и сыпалась ледяная крошка.