– Но он потом вспомнит тебя, – спохватился Курода. – Вспомнит, кто был рядом с ним перед тем, как нашло затмение.
– Ни за что не вспомнит, – отмахнулся Шияма. – Никто еще не вспомнил. И даже если какой-то образ вдруг отпечатается в его памяти, это будет не мое лицо. Достаточно приклеить усики, и он уже не сумеет меня опознать. Не после такой процедуры.
– А реяцу?
– Не смеши меня! Невозможно вспомнить реяцу после того, как ум за разум заходит. Нет, риска никакого, главное, сами там не засветитесь.
– Мы будем осторожны, – заверил Курода. – А когда начнем операцию?
– Нужно некоторое время на подготовку, – Шияма в задумчивости потер подбородок. – Лучше всего завтра. После обеда. Как раз в обед я подкараулю Зараки и подсуну ему наркотик. Вы в это время должны быть уже на позиции.
– Средь бела дня? – Ужаснулся Кадоваки.
– Ну разумеется! Или вы хотите сражаться еще и с Бьякуей? Он будет в штабе в это время. И все остальные будут заняты делами. В поместье останется минимум народу. Самое время, чтобы действовать!
***
Дело шло к обеду. Лейтенант седьмого отряда Кирихара Сю с вежливой улыбкой поглядывал на своего капитана честными глазами. Он ждал, когда Каноги достанет свой бенто из ящика стола. Обед у капитана всегда по расписанию, так что ждать осталось совсем недолго. Сегодня, улучив момент, Кирихара успел основательно потрудиться над этой коробочкой. Весь остальной реквизит для предстоящей комбинации уже был расставлен по местам.
Наконец Каноги объявила, что лейтенант может отправиться в столовую и пообедать. Сю немедленно сделал вид, что страшно занят.
– Да-да, тайчо, – сказал он с весьма озабоченным видом, хватаясь за первые попавшиеся бумаги. – Я сейчас. Еще чуть-чуть.
Каноги смерила его надменным взглядом и вытащила из ящика стола свою коробочку. Она предпочитала обедать в одиночестве, но ждать, пока лейтенант уберется с глаз, ей не хотелось. Ей хотелось есть. Но едва она положила в рот первый кусочек пищи, глаза ее полезли на лоб. Кирихара не пожалел васаби для любимого капитана.
Несколько мгновений Каноги ни на что не могла решиться: ни выплюнуть ставшую вдруг несъедобной пищу, ни проглотить ее, отчего немыслимая горечь успела пропитать, казалось, все ее существо. Она поняла, что из ее ушей вот-вот повалит дым. Глаза ее беспорядочно заметались по комнате в поисках хоть какого-то спасения и, в полном соответствии с планом, остановились на небольшой бутыли на столе лейтенанта.
Бутыль была самая обыкновенная, в чем-то даже напоминала графинчик, в каких держат обычно воду, ничто в ее наружности не позволило бы заподозрить, что может находиться внутри, вот разве что пробка пригнана довольно плотно. Рядом с этой бутылью стоял и стакан. Каноги уставилась на этот стакан с надеждой.
– Что случилось, капитан? – Голос Кирихары был полон искреннего недоумения и готовности помочь. Глядя на него сейчас, никак нельзя было бы заподозрить, что он имеет непосредственное отношение к происходящему. Он проследил взгляд Каноги и с готовностью откупорил бутыль, налил полный стакан и протянул его капитану.
Та осушила протянутую емкость залпом. И только на последнем глотке поняла, наконец, что пьет. Мичико поперхнулась, вытаращила глаза.
– Зачем ты это сделал?! – Взвыла Каноги, когда обрела дар речи.
– Но я понял, что вы хотели пить, – невозмутимо заявил Кирихара. – Вы так смотрели на эту бутылку, что я решил налить вам из нее.
– А почему же ты не сказал, что это сакэ???
– Но вы меня об этом не спрашивали.
Каноги взвыла от бессильной ярости и пулей вылетела из кабинета. Сю усмехнулся. Правила, ею же установленные, запрещали находиться в штабе в состоянии алкогольного опьянения.
Теперь можно было немного побездельничать. И еще неплохо бы придумать объяснение, как на рабочем столе оказалась бутылка сакэ. Сказать, мол, не знаю, не мое, откуда появилась, неведомо? Нет, лучше сказать, что собирался отнести ее домой, отцу. Сю заложил руки за голову и принялся раскачиваться на стуле. Но долго предаваться благостному безделью ему не дали.
– Лейтенант Кирихара! – Послышался с улицы мальчишеский голосок.
Сю едва не рухнул со стула, с трудом обрел равновесие, оглянулся на окно. В него заглядывал мальчишка со смутно знакомым лицом. Кирихара распахнул створки, и пацан проворно вспрыгнул на подоконник.
– Лейтенант, могу я с вами поговорить? – Спросил он, воровато озираясь. Убедившись, что в кабинете точно больше никого нет, он немного расслабился.
– Почему бы и не поговорить? – Кирихара пожал плечами. – Но… ты кто?
– Меня зовут Кентаро, – назвался мальчишка.
– А, вот оно что! – Кирихара, наконец, сообразил. – Кучики Кентаро, верно? Я-то понять не могу, где тебя видел. А ты просто копия своего отца!
– Ну да, Кучики, – не стал отрицать очевидного Кентаро.
– Так в чем дело?
– Есть одно предложение, – с загадочным видом проговорил Кентаро. – Выгодное.
– В каком смысле выгодное? – Полюбопытствовал Кирихара.
– Ну, в обыкновенном, – Кентаро несколько растерялся. – В денежном.
На этом месте лейтенант столь отчетливо навострил уши, что Кучики немедленно понял, что не ошибся. Деньги этому парню действительно не помешают.
– Мы тут с ребятами решили немного поиграть в кладоискателей, – принялся рассказывать Кентаро. – Ну и нечаянно кое-что нашли. Кажется, ценное. Вот мы и подумали, что было бы неплохо довести дело до конца и найти еще и владельца.
Он не стал рассказывать, как обстояли дела в действительности. В самом деле, какая разница, искали они клад нарочно или обнаружили случайно?
– Ну вот, нам самим такое дело не осилить. Мы же не разберемся во всех этих древних текстах. А если бы вы нам помогли определить, что мы нашли, то потом мы смогли бы честно поделить вырученные деньги на троих. Мне кажется, это для взрослого не так уж трудно.
– Погоди-ка, – Кирихара нашел некоторый логический изъян в изложении мальчишки. – Ты сказал «мы с ребятами». Значит, этих ребят, кроме тебя, должно быть еще как минимум двое.
– Верно, – кивнул Кентаро. – Их двое и есть.
– Тогда всего получается четверо. А делить вы собрались на троих. Как так?
– Все правильно, – не смутился Кентаро. – Я не участвую. Было бы смешно еще и со мной делиться.
– То есть, участвуешь в деле, но не участвуешь в дележке?
– Ну да. Я на самом деле для ребят стараюсь, – признался Кентаро. – Чтобы у них появилось хоть немного побольше возможностей.
– Да ты альтруист! – Усмехнулся Сю. – Ладно, насколько я понимаю, теперь передо мной стоит задача сбагрить вашу находку. Что хоть вы нашли?
– Браслет. Большущий и тяжеленный.
– Герб на нем есть?
– А как же!
– Мне надо на него взглянуть.
– А я срисовал, – Кентаро полез за пазуху. – Мы браслет спрятали в лесу. На всякий случай.
– Предусмотрительно, – согласился Кирихара. – Мне вы тоже не доверяете?
– А вы еще не согласились, – парировал Кентаро. – Когда согласитесь участвовать, мы вам покажем тайник.
– Разумно.
Кирихара взял из рук мальчика лист бумаги и вгляделся в выполненное неумелой рукой изображение. Хмыкнул.
– А разве не Шихоинь?
– Нет. Мы сверяли со знаком на их воротах. Не совпадает. Хоть и очень похож.
– Ясно. Ну хорошо, – Сю улыбнулся. – Я участвую в деле. Пороюсь в библиотеках, поспрашиваю знакомых. Может быть, кто-то и узнает этот герб.
– Но об этом нельзя никому рассказывать, – немедленно насторожился Кентаро. – Я не хочу, чтобы папа узнал.
– Не беспокойся, – усмехнулся Кирихара. – Я и сам предпочел бы, чтобы он ничего не узнал. Я буду осторожен.
***
– Бьякуя, ты разве еще не слышал?
Вид у командира был какой-то непривычно растерянный. И то, как круто он изменил направление, заметив Кучики, давало повод заподозрить, что он нарочно искал капитана.
– Чего я не слышал? – Нахмурился Бьякуя.
– Ты не был в штабе сейчас? – Спросил Кьораку вместо ответа.
– Нет, не был.
– Ясно. Видимо, поэтому бабочка тебя до сих пор и не нашла. Йоруичи должна была тебе сообщить.
– О чем же?
– Да нет, уже все в порядке, не беспокойся! – Кьораку замахал рукой. – Просто на твое поместье только что напал Кенпачи.
– Как это – напал? – Опешил Бьякуя.
– Свидетели утверждают, что он искал тебя. И был совершенно невменяем. Успел причинить некоторые разрушения, но потом его скрутили. Йоруичи как раз гостила у твоей жены, так что ее помощь пришлась кстати. Больше подробностей не знаю, с бабочкой много не передашь. Да некуда уже торопиться-то!
Этот призыв пропал втуне. Кучики исчез в сюнпо.
Целое крыло дома было смято, разрушения лишь чуть-чуть не дотянулись до комнат хозяина. Среди обломков бродили растерянные люди. Все это Бьякуя разглядел едва-едва, торопливо пролетая через сад. Он сбавил скорость только у самого дома, поскольку нашел, кого искал. Йоруичи что-то говорила Хисане, видимо, пыталась ее успокоить, а та согласно кивала головой, хотя и потирала плечи нервными движениями. Услышав шаги, женщины обернулись… и Хисана немедленно бросилась на шею мужу, нейтрализовав тем самым всю возможную его активность.
– Ты в порядке? – Спросил Бьякуя, крепко прижимая жену к себе.
– В порядке, – шепнула она ему в самое ухо. – Испугалась только.
А может, и не только, подумал Бьякуя, ободряюще поглаживая Хисану по спине. Тут реяцу Зараки хлестала во все стороны, до сих пор фонит, как после ядерного взрыва. А ей, не имеющей собственной силы, даже защититься нечем. От таких выплесков слабый человек может и в обморок упасть.
– Где Кентаро?
– Его здесь не было. Убежал куда-то с самого утра.
Бьякуя медленно выдохнул. Самые важные люди целы, в остальном же…
– Где он? – Грозно спросил Кучики у Шихоинь.
– Остынь, Бьякуя, – быстро сказала Йоруичи. – Не кипятись. Жертв нет, разрушения… ну, сам видишь. Не так уж все страшно.
– Где он? – Повторил Бьякуя еще более свирепо.
– Погоди ты! Я понимаю, что ты в ярости, но дай нам хотя бы разобраться.
– Шихоинь! Не заставляй меня повторять в третий раз.
– У меня он, в штабе отряда. Я уже сообщила Унохане и Куроцучи, думаю, они им займутся в самое ближайшее время. А тебя я к нему все равно не допущу, пока его не обследуют специалисты, так что остынь. Лучше бы налил своей жене чаю, а то и чего-нибудь покрепче.
Бьякуя бросил еще один недовольный взгляд на Шихоинь и сдался. Ничего сделать он не мог. На территории второго отряда она – верховная власть, и без нее не попасть к камерам предварительного заключения. Придется ждать, пока она соблаговолит дать свою санкцию. А пока можно было бы, в самом деле, успокоить Хисану и заодно узнать, что же здесь произошло.
– Пойдемте в дом, – сказал он.
Уже потом, когда Бьякуя отвел жену в комнату, устроил ее поудобнее, накинул на плечи теплую шаль (ее все еще трясло, и явно не только от страха), вручил чашку чая с несколькими каплями лечебной настойки, словом, после того, как были приняты все неотложные меры, Кучики спросил:
– Так что тут случилось?
– Зараки взбесился, – Йоруичи невесело усмехнулась. – Приперся и начал орать, что ему нужен ты, и что он прямо сейчас, не сходя с места, намерен с тобой драться. Мы с Хисаной были в саду, и то вопли услышали. Сперва его попытались урезонить словами, но он явно ничего не слышал. Выхватил меч и принялся крушить все подряд. Близко к нему соваться никто не решился, атаковали кидо. Ну а потом я вмешалась, и мы его совместными усилиями скрутили. Но стоило нам связать его бакудо, он немедленно вырубился. Так что твои же слуги его потом и утащили, как бревно, на плечах. Но то, как он сражался… – Йоруичи досадливо передернула плечами. – Так пьянчужки в кабаках кулаками машут. Он явно чем-то накачался. Или же его накачали…
– Что ты хочешь этим сказать? – Нахмурился Бьякуя, хотя и сам прекрасно понимал, что.
– Кто-то его натравил, – кивнула Шихоинь. – Поэтому я и предлагаю подождать с выводами до тех пор, пока наши эксперты не вынесут свое заключение.
– Я уже давно ни с кем не ссорился, – задумчиво проговорил Кучики.
– Ну, ты повспоминай, – предложила Йоруичи. – А вдруг вспомнишь.
Бьякуя всерьез задумался. Но решительно ничего в голову не приходило. Вспоминался только один незначительный эпизод, когда он поучаствовал в розыгрыше, который учинил своему капитану лейтенант Кирихара. Каноги, разумеется, обиделась… но это не ее метод. Она скорее постаралась бы найти у Кучики какое-нибудь нарушение в отряде и донести об этом командиру. На большее у нее не хватит фантазии.
– Нет, – Бьякуя решительно покачал головой. – Ничего не было.
И снова задумался. Не обязательно что-то делать, чтобы случайно оказаться у кого-то на пути.
– Ладно, что гадать, – Йоруичи махнула рукой. – Сперва допросим Зараки, потом будем думать. Юми, ничего, если я пойду?
Хисана слабо улыбнулась и кивнула.
– Конечно.
– Я должен присутствовать при допросе, – встрепенулся Бьякуя.
– Я-то не против, но как же твоя жена?
– Все нормально, – Хисана тронула руку Бьякуи. – Мне уже не страшно. Я же не маленькая девочка, чтобы прятаться от монстра под одеялом, – она усмехнулась. – И нянчиться со мной не нужно.
– Дело не только в испуге, – нахмурился Бьякуя. – Еще и в воздействии сильной реяцу. В глазах не рябит?
– Нет, я в порядке. Только небольшая слабость.
– Тебе лучше лечь и отдохнуть. Не вставай и ни на кого не обращай внимания. Там без тебя справятся.
– Ладно, я обещаю, что лягу и буду лежать, – Хисана улыбалась уже увереннее. – А ты иди. Разберись со всем этим, чтобы мне больше не нужно было волноваться.
– Да. Я во всем разберусь.
***
До расположения второго отряда добрались на удивление мирно. Йоруичи не расточала свои ехидные насмешки, а Бьякуя вовсе забыл думать о том, что терпеть ее не может. Оба были сосредоточены на предстоящем допросе.
Зараки Кенпачи устроился в камере предварительного заключения на узком жестком ложе. Что здесь побывала Унохана, легко можно было заключить из того, что возле койки была установлена капельница. Кроме того, пленника окружал добротно сработанный кидо-барьер, похвальная мера предосторожности. Впрочем, сам Зараки не выглядел сейчас опасным арестантом. Насколько он сам был бледен, настолько же бледной казалась его реяцу. При появлении визитеров он лишь слегка приподнял голову и тут же уронил ее обратно.
– А, Кучики, – вяло, без интереса, проговорил он. – Так и знал, что ты скоро припрешься.
– Что все это значит? – Ледяным тоном осведомился Бьякуя.
– Понятия не имею, – все так же безразлично отозвался Зараки.
– Ты был пьян?
– Не знаю.
– Может быть, тебе подсунули что-то еще?
– Не помню.
– Ты что-то ел или пил?
– Говорю же, не помню.
– Но кого-то ты видел последним!
– Слушай, Кучики, – Кенпачи явно потерял терпение. – Мне все эти вопросы уже десять раз задали. Хочешь, поговори с Уноханой, а от меня отвяжись.
– В самом деле, Бьякуя, – Йоруичи тронула его за плечо. – Вряд ли он нам что-то скажет. Пойдем лучше, поговорим с Уноханой и Куроцучи, заодно узнаем экспертное мнение.
И они отправились в кабинет Шихоинь, где уже дожидались ее означенные эксперты. Принимающий гостей Тамура, как всегда, слегка тушевался и появлению капитана явно обрадовался.
– У капитана Зараки имеются признаки сильнейшего похмелья, – сообщила Унохана. – Или, если хотите, отравления. Нам удалось нейтрализовать действие этого вещества, так что теперь я уверена, что капитан Зараки больше не опасен.
Бьякуя про себя отметил, что Унохана, пожалуй, впервые на его памяти говорила не об опасности для здоровья пациента, а о его, пациента, опасности для окружающих.
– Но он до сих пор ничего не может вспомнить, – сокрушенно продолжала Унохана. – Возможно, после того, как мы полностью избавимся от последствий, он сумеет сказать хоть что-то. Но сам этот наркотик мне незнаком.