Madeleine L’Engle
A WIND AT THE DOOR
This edition is published by arrangement with Aaron M. Priest Literary Agency and The Van Lear Agency LLC.
* * *
Посвящается Пэт
– Как, племянник? – вскричал король. – Что это за ветер на пороге?
Томас Мэлори. Смерть Артура
Глава первая
Драконы Чарльза Уоллеса
– На огороде у близнецов – драконы.
Мег Мёрри высунулась из холодильника, куда она нырнула, чтобы найти что-нибудь перекусить после школы, и уставилась на своего шестилетнего братишку:
– Чего-чего?
– На огороде у близнецов драконы. Только что были. Теперь перебрались на северный выгон.
Мег, не отвечая – когда Чарльз Уоллес говорит что-то странное, с ответом лучше не торопиться, – опять сунулась в холодильник.
– Возьму-ка я салат и помидоры, как обычно. А то хотелось чего-то нового и удивительного…
– Мег, ты меня слышала?
– Ага, слышала. И пожалуй, ливерную колбасу и сливочный сыр.
Она достала все для сэндвича, положила на кухонный стол, поставила туда же бутылку с молоком. Чарльз Уоллес терпеливо ждал. Мег смотрела на него, нахмурившись, – ей было тревожно, хотя она себе в этом признаваться не желала. Голубые джинсы брата были опять порваны на коленках, рубашка заляпана грязью, на скуле под левым глазом набухал синяк.
– Ну что, на этот раз большие мальчишки набросились на тебя на школьном дворе или когда ты сходил с автобуса?
– Мег, ты меня не слушаешь.
– Видишь ли, меня беспокоит, что ты в школе уже два месяца и не проходит и недели, чтобы тебя не отлупили. Если ты там рассказываешь про драконов в саду – или в огороде, – я не удивляюсь, что тебя лупят.
– Ничего я им не рассказываю. Не надо меня недооценивать. И потом, драконов я увидел уже после школы, вернувшись домой.
Когда Мег сильно тревожилась, она всегда злилась. Вот и теперь она сердито уставилась на свой сэндвич.
– Что за сыр мама купила! Совсем не мажется. Впитывается в хлеб, и все. Где она?
– Мама в лаборатории, у нее эксперимент. Она просила передать, что скоро закончит.
– А папа где?
– Папе позвонили из Лос-Аламоса, и он уехал в Вашингтон на пару дней.
О папиных поездках в Белый дом, как и о драконах в огороде, в школе лучше было не упоминать. Но поездки имели место на самом деле. В отличие от драконов.
Чарльз Уоллес уловил сомнения Мег:
– Мег, я их в самом деле видел, драконов этих! Доедай свой сэндвич и пошли поглядим!
– А где Сэнди с Деннисом?
– У них тренировка по футболу. Я еще никому не говорил, кроме тебя. – Чарльз Уоллес внезапно сделался совсем маленьким, даже моложе своих шести лет. – И почему автобус старшеклассников приходит так поздно? Я тебя ждал-ждал…
Мег вернулась к холодильнику и достала салат. Просто чтобы выиграть время и немного подумать. Хотя, конечно, нельзя было рассчитывать, что Чарльз Уоллес не перехватит ее мысли, как перехватил сомнения по поводу драконов. Что он там видел на самом деле – Мег представления не имела. Что-то он несомненно видел, и это было что-то необычное – можно не сомневаться.
Чарльз Уоллес молча смотрел, как она делает себе сэндвич, аккуратно выравнивая ломти хлеба и нарезая их на ровные кусочки.
– Интересно, мистер Дженкинс когда-нибудь видел дракона?
С мистером Дженкинсом, директором местной школы, у Мег были свои счеты. На то, что мистер Дженкинс обратит внимание на происходящее с Чарльзом Уоллесом, или даст себе труд вмешаться в то, что он называет «нормальными демократическими процедурами», надежды было мало.
– Мистер Дженкинс верит в закон джунглей, – сказала Мег с набитым ртом. – Есть ли в джунглях драконы?
Чарльз Уоллес допил молоко:
– Неудивительно, что у тебя так плохо с географией. Доедай скорее, не тяни. Пошли посмотрим, вдруг они еще там!
Они пересекли лужайку. Фортинбрас, крупный, гладкий черный пес, отдаленно смахивающий на лабрадора, носился вокруг, радостно разнюхивая что-то на убранной по осени грядке с ревенем. Мег споткнулась о проволочные крокетные воротца и раздраженно фыркнула. Злиться, впрочем, было не на кого, кроме себя, – это она убирала воротца и молотки после последней игры, а про эти забыла. Невысокая живая изгородь из кустов барбариса отделяла крокетную лужайку от огорода, который разводили Сэнди с Деннисом. Фортинбрас перемахнул через изгородь.
– Форт, туда нельзя! – тут же крикнула Мег, и здоровенный пес вернулся назад, лавируя между грядками с капустой и брокколи.
Близнецы заслуженно гордились плодами своих трудов и продавали их в деревне, зарабатывая себе на карманные расходы.
– Дракон бы от этого огорода ничего не оставил, – сказал Чарльз Уоллес и повел Мег через грядки. – Наверно, он это сообразил, потому что вдруг взял и вроде как перестал быть.
– Что значит «вроде как перестал быть»? Так был он тут или его не было?
– Сначала он тут был, а потом, когда я подошел посмотреть поближе, он исчез. Я пошел за ним следом – не в том смысле, что я за ним следил, он перемещался слишком быстро, – я просто пошел туда, куда он переместился. Он был на больших ледниковых валунах, которые на северном выгоне.
Мег, насупившись, окинула взглядом огород. Никогда еще Чарльз Уоллес не нес подобной ерунды.
– Пошли! – сказал он и зашагал между рядами высоких снопов, на которых оставалось всего несколько обтерханных колосьев. Растущие дальше подсолнухи смотрели вслед заходящему солнцу и сияли золотом.
– Чарльз, с тобой все в порядке? – спросила Мег. Терять связь с реальностью – это было совсем не в духе Чарльза.
Тут она заметила, что мальчик тяжело дышит, как будто запыхался от бега, хотя шли они не так уж и быстро. Лицо у него побледнело, на лбу выступил пот, словно от переутомления.
Мег очень не понравилось, как он выглядит, и она снова задумалась над этой невероятной историей про драконов, пробираясь между раскидистыми плетями тыкв.
– Чарльз, а когда ты их увидел? Ну, эту… толпу драконов?
– Стаю драконов, косяк драконов, полчище драконов! – пропыхтел Чарльз Уоллес. – Сразу, как вернулся из школы. Мама очень расстроилась, оттого что я был в таком виде. У меня еще из носа кровь шла, сильно…
– Меня это тоже расстраивает.
– Мег, мама думает, дело не только в том, что меня лупят большие мальчишки.
– А в чем еще?
Чарльз Уоллес с несвойственной ему неуклюжестью перебрался через каменную стенку, за которой у них рос сад.
– Я быстро выдыхаюсь.
– И что? Что сказала мама? – резко спросила Мег.
Чарльз медленно брел по высокой траве под яблонями.
– Она ничего не сказала. Но я же просто все улавливаю, как сигналы на радаре.
Мег шагала рядом с братишкой. Она была высокая для своих лет, а Чарльз Уоллес для своих – маленький.
– Знаешь, временами мне хочется, чтобы ты не был таким чутким ко всяким сигналам.
– Ничего не могу поделать, Мег. Я же не нарочно. Оно само. Мама думает, со мной что-то не так.
– Но что?! – чуть ли не крикнула Мег.
Чарльз Уоллес ответил очень тихо:
– Не знаю. Но это что-то плохое, так что ее тревога считывается очень отчетливо. Я и сам чувствую неладное. Мне даже пройти через сад, как сейчас, и то трудно. Так быть не должно. Раньше такого никогда не бывало.
– Когда это началось? – встревоженно спросила Мег. – На прошлых выходных, когда мы гуляли по лесу, с тобой все было в порядке.
– Я знаю. Я с начала осени чувствовал себя каким-то усталым, но на этой неделе стало хуже, а сегодня намного хуже, чем было вчера. Эй, Мег! А ну перестань винить себя за то, что ты ничего не заметила!
Конечно, она себя винила. У нее прямо руки похолодели от ужаса. Мег пыталась заставить страх замолчать, потому что сестру Чарльз Уоллес считывал еще легче, чем маму. Он подобрал с земли упавшее яблоко, оглядел, не червивое ли, и вгрызся в него. Из-под летнего загара отчетливо проступала бледность и мешки под глазами. Ну как, как она не заметила раньше? Да так и не заметила – потому что не хотелось замечать. Конечно, проще было списать бледность и вялость Чарльза Уоллеса на его проблемы в школе.
– А почему мама не покажет тебя доктору? Ну, в смысле, настоящему доктору, врачу?
– Она показывала.
– Когда?
– Сегодня.
– А что же ты мне не сказал?
– Драконы интереснее.
– Ну, Чарльз!
– Это было перед тем, как ты вернулась из школы. Доктор Луиза пришла пообедать с мамой – она довольно часто заходит…
– Я знаю. Давай дальше.
– И когда я вернулся из школы, она меня осмотрела целиком, с головы до пят.
– И что она сказала?
– Да ничего особенного. Я не могу ее считывать, как маму. Она такая, как птичка: чирикает, чирикает, но при этом чувствуется, что ее острый ум думает о чем-то своем на другом уровне. У нее очень хорошо получается от меня отгораживаться. Все, что я смог уловить, – это что она думает, что мама, возможно, права, а вот насчет чего, я не понял. И что надо будет за мной понаблюдать.
Они дошли до конца сада, Чарльз Уоллес снова взобрался на стену и остановился, окидывая взглядом заброшенный выгон с двумя большими выступами ледниковых валунов.
– Их нет, – сказал он. – Исчезли мои драконы.
Мег стояла на стене рядом с ним. Смотреть на выгоне было не на что: только ветер колышет выгоревшую на солнце траву да два высоких валуна розовеют в лучах заходящего осеннего солнца.
– Ты уверен, что это были не просто камни, тени или еще что-нибудь?
– Разве камни или тени похожи на драконов?
– Нет, но…
– Мег, они были прямо там, у валунов: все вроде как сплелись в клубок, и крылья, крылья, как будто сотни крыльев, и между крыльями – мигающие глаза, и клубы дыма, и язычки пламени – я их еще предупредил, смотрите, мол, выгон нам не подпалите.
– Как это ты их предупредил?
– Я с ними разговаривал. Вслух. И они перестали пыхать пламенем.
– Ты к ним близко не подходил?
– Мне показалось, что это неразумно. Я остался тут, на стене, и долго-долго за ними наблюдал. А они все складывали и раскрывали крылья и вроде как подмигивали мне этими глазищами, а потом словно бы сбились в кучу и уснули. И я пошел домой ждать тебя. Мег! Ты мне не веришь!
– Ну и куда же они делись? – сухо спросила Мег.
– Раньше никогда такого не было, чтобы ты мне не верила!
– Не то чтобы я тебе не верю… – осторожно сказала Мег.
Как ни странно, отчасти она ему действительно верила. Не то чтобы она верила, будто он и в самом деле видел драконов, но никогда прежде Чарльз Уоллес не имел обыкновения путать факты и фантазии. Никогда прежде он не разделял так четко реальность и иллюзии. Мег посмотрела на брата и увидела, что он натянул джемпер поверх своей перепачканной рубашки. Она обхватила себя руками, передернула плечами и сказала – хотя ей было совсем не холодно:
– Схожу-ка я, пожалуй, домой, кардиган возьму. А ты подожди тут. Я быстро. Если драконы вернутся…
– Я думаю, что вернутся.
– Тогда задержи их, чтобы я тоже могла посмотреть. Я быстро, одна нога здесь – другая там.
Чарльз Уоллес посмотрел на нее в упор:
– По-моему, мама сейчас хочет, чтобы ей не мешали.
– Да я не собираюсь ей мешать. Я за кардиганом!
– Ну ладно, Мег. – И он вздохнул.
Мег оставила брата сидеть на стене, смотреть на два огромных валуна, принесенных ледником, и ждать своих драконов, или кого он там видел. Ну да, он знает, что она побежала домой, чтобы поговорить с мамой, но если не сознаваться в этом вслух, есть надежда, что ей удастся хотя бы отчасти скрыть от него свою тревогу.
Мег ворвалась в лабораторию.
Мама сидела на высоком лабораторном табурете. Она не смотрела в стоящий перед ней микроскоп, не писала ничего в блокноте, лежащем у нее на коленях, просто сидела в задумчивости.
– В чем дело, Мег?
Она хотела было вывалить маме, что Чарльз Уоллес говорил про драконов и что раньше у него никогда галлюцинаций не бывало, но поскольку сам Чарльз Уоллес маме про драконов ничего не сказал, это сильно смахивало бы на предательство – хотя, возможно, он просто не хотел ничего говорить при докторе Луизе.
– Так в чем дело, Мег? – повторила мама несколько раздраженно.
– Что с Чарльзом Уоллесом?
Миссис Мёрри положила блокнот на лабораторный стол рядом с микроскопом:
– Его сегодня опять в школе большие мальчишки обидели.
– Я не об этом.
– А о чем ты, Мег?
– Он сказал, ты вызвала доктора Колубру, чтобы она его посмотрела.
– Луиза просто зашла в гости пообедать, вот я и попросила ее заодно на него взглянуть.
– И?
– Что «и», Мег?
– Что с ним не так?
– Мы этого не знаем, Мег. Пока не знаем, во всяком случае.
– Чарльз говорит, ты тревожишься за него.
– Да, тревожусь. А ты что, нет?
– Тревожусь. Но я-то считала, это все школа. А теперь думаю, что не в школе дело. Он просто прошел через сад – и уже весь запыхался. И он слишком бледный. И выдумывает всякое. И вообще, он выглядит… не нравится мне, как он выглядит!
– Мне тоже не нравится.
– В чем же дело? Что с ним? Это вирус какой-то или что?
Миссис Мёрри замялась:
– Я не уверена…
– Мам, ну пожалуйста! Если с Чарльзом и правда все плохо, я уже достаточно взрослая, чтобы знать!
– Да я и не знаю, плохо или нет. И Луиза тоже не знает. Когда мы что-то точно выясним, я тебе скажу. Честное слово.
– Ты ничего не скрываешь?
– Мег, ну какой смысл говорить о том, в чем я сама не уверена? Через несколько дней все станет ясно.
Мег нервно ломала руки.
– Ты и правда очень встревожена…
Миссис Мёрри улыбнулась:
– Мамы всегда тревожатся. Где он сейчас?
– Он… я его оставила там, на стене… сказала, что сбегаю домой за кардиганом. Ладно, я побежала, а то он решит…
И Мег, не договорив, пулей вылетела из лаборатории, схватила кардиган, висевший на крючке в кладовой, и кинулась обратно через лужайку.
Когда она прибежала к Чарльзу Уоллесу, он по-прежнему сидел на стене, там, где она его оставила. Драконов не было.
Вообще-то, она и не думала, что там будут драконы. И все равно была разочарована. От этого беспокойство за Чарльза еще усилилось, хотя и ненамного.
– Ну, что сказала мама? – спросил он.
– Ничего.
Чарльз устремил на нее свои большие, проницательные синие глаза.
– И ничего не говорила про митохондрии? Про фарандолы?
– Что? Нет, с чего бы?
Чарльз Уоллес постукивал резиновыми задниками кед по стене, смотрел на Мег и молчал.
– Нет, с чего вдруг мама должна была говорить о митохондриях? – настаивала Мег. – И кстати – не из-за них ли у тебя начались неприятности в первый же день учебы?
– Я ими очень интересуюсь. И драконами тоже. Ты извини, они пока не возвращались. – Чарльз Уоллес однозначно желал сменить тему. – Давай их еще немного подождем, ладно? Я скорее предпочел бы иметь дело с драконами, чем с детьми в школе. Спасибо, что ходила ради меня к мистеру Дженкинсу, Мег.
Вообще-то, это была глубокая тайна, покрытая мраком…
– А ты откуда знаешь?
– Знаю, и все.
Мег ссутулилась:
– Ну и толку? Все равно это ничем не помогло…
Она и не надеялась, что поможет. Мистер Дженкинс несколько лет пробыл директором большой районной средней школы. И когда его в этом сентябре внезапно перевели в маленькую деревенскую началку, официальная версия гласила, что здешней начальной школе требуется обновление и что мистер Дженкинс, дескать, единственный, кому это можно доверить. Однако же в деревне поговаривали, что он попросту не справился с хулиганьем в районке. Мег про себя подозревала, что он вообще не способен справиться с кем бы то ни было. И она глубоко сомневалась, что мистер Дженкинс поймет и полюбит Чарльза Уоллеса.