– Как у вас там дела? – бодро осведомился знакомый женский голос выпускающего редактора.
– Что мог, я снял, – устало доложил Платон.
– А какие-нибудь интересные артефакты они случайно не подняли из земли – мечи или золотые украшения? – живо поинтересовалась редакторша. – Вот бы нам в выпуск заполучить такие «крупняки»!
– Понимаете, Анна, тут что-то не так, – скрепя сердце, признался в собственных сомнениях Воронцов. – К тому же эксперты, работающие в яме, надели респираторы…
Редакторша будто не поняла его, бойко сообщив, что они выслали к нему передвижную телевизионную станцию (ПТС) для выхода в прямой эфир прямо с места событий.
– Вы готовы?
– Сначала я хотел бы дождаться официальных комментариев экспертов и официальных лиц, – предупредил Платон.
– За это не волнуйтесь, у нас в студии скоро появится большой авторитет в этой области, академик, – затараторила Анна. – Он как раз специалист по норманнской версии, уже много лет занимается темой варягов на Руси. Как мы его откопали, это отдельная история. В общем, мужик занятный. В своих книгах он выдвинул гипотезу существования в наших краях тайной могилы знаменитого варяжского конунга, прибывшего по княжескому приглашению со своей дружиной. Якобы его дружинники-викинги могли устроить своему вождю временное захоронение как раз в ваших местах. Чтобы потом откопать прах и увезти на родину, а уж там устроить всё по правилам, чтобы далёкое плавание их «пахана» в Вальхаллу было удачным. Но что-то у них там пошло не так… Кстати, можете использовать всё сказанное мною в своём стендапе, – предложила Воронцову коллега и предупредила, что уже через полчаса ему предстоит выйти в прямой эфир.
– История грандиозная, – согласился Платон, – только я хотел сказать вам о другом…
– Простите, Платон Юрьевич, – вежливо остановила его теленачальница, – я должна срочно идти. У нас ещё много работы до выхода в эфир. Сами ведь знаете, какой бедлам твориться накануне итогового выхода. Ведущие свяжутся с вами через инженеров за пятнадцать минут до вашего включения, мы на вас очень надеемся. Успеха вам!
В этот момент на поляну, светя мощными фарами, вполз тяжёлый фургон ПТС с массивной складной антенной спутниковой связи на крыше.
…Платон мог гордиться собой: после такого профессионального перерыва он уверенно вышел в эфир на огромную аудиторию со словами «прямо тут, на этой поляне, возможно, рождается археологическая сенсация. Хотя ещё недавно человека, который её предрекал, многие коллеги-учёные отказывались воспринимать всерьёз. Но ведь и открывателя знаменитой Трои тоже в своё время объявили фантазёром…». Одним словом, всё прошло успешно. Пока инженеры собирали аппаратуру, Платон принимал по телефону поздравления коллег-журналистов. В двух шагах от него двое техников возились с осветительным прибором, случайно один из них развернул включённый софит в сторону раскопа, там – в луче яркого света – криминалист только что вылез из ямы с оранжевым кроссовком или лыжным ботинком в руке. Через несколько минут над ямой была установлена специальная криминалистическая палатка…
Домой Платон возвращался в превосходном настроении. «Всё ол-райт, – объявил он по телефону жене, – я им понравился, не исключено, что скоро они предложат мне настоящий контракт. А ведь многие из прежних знакомых записали меня в «сбитые лётчики»…».
Когда некоторое время назад бесконфликтный Воронцов после незначительной стычки с руководством неожиданно взбрыкнул и подал заявление об уходе из новостей, коллеги лишь покрутили пальцем у виска.
«Интересно, что обо мне сейчас говорят в останкинских курилках? – размышлял он. – Наверное, шутят про то, что мол «иногда они всё же возвращаются», а ещё называют «ловким ублюдком, который без мыла в задницу влезет», и это будет ещё мягко, ведь я могу занять чьё-то место. – Платон поднял глаза и подмигнул своему отражению в зеркальце, – А я и в самом деле не так уж плох».
Впрочем, залихватское настроение вскоре покинуло его. Возвращаться обратно в посёлок приходилось медленно из-за ям и выбоин. К тому же Платон плохо запомнил дорогу от посёлка, а теперь в ночном лесу и вовсе потерял ориентиры! Навигатор же вёл себя крайне подозрительно, в конце концов пришлось обходиться без его сомнительных советов. «Господи боже! Как я мог быть так беспечен? – ругал Платон себя. – Допустим, ты понадеялся на навигатор, но где были твои рассудительность и дальновидность? Признай, приятель, это была полная авантюра, мимолётный успех вскружил тебе голову и ты забыл про осторожность. И ещё неизвестно, чем всё это закончиться для тебя…».
…Из-под самого бампера вылетали непуганые дикие птицы, мощный внедорожник начал цеплять днищем грунт и пробуксовывать в вязкой болотистой жиже. И никакого просвета впереди, наоборот, впечатление, что дорога окончательно вот-вот закончится. Через километр пришлось остановиться и выйти, чтобы осмотреться. Две глубоких колеи вели в глухую чащу, похоже на заброшенную лесовозную дорогу. Если продолжать движение на свой страх и риск, можно прочно сесть…
Платон тревожно озирался, местность была абсолютно незнакомая. В голову лезла всякая дрянь. Вспомнилось как сын, стоя возле окна и глядя на лес вдали, сообщил, что нечто следит за ними оттуда; а тот олень с жутким взглядом! Воронцову стало по-настоящему не по себе, он набрал номер жены и обрисовал ей ситуацию.
– Только не паникуй, я сейчас всё выясню и перезвоню, – пообещала Марина.
Через десять минут телефон вновь зазвонил, но определился незнакомый Платону номер.
– Это говорит заместитель начальника службы безопасности посёлка – сообщил некто голосом уверенного в себе человека. – Можете описать место, где находитесь? Дайте хоть какие-нибудь ориентиры.
– Да нет тут никаких ориентиров! – от нервного напряжения сорвался Воронцов.
– Хорошо, я вас понял, берегите нервы. Теперь слушайте меня внимательно: закройтесь в машине, погасите фары и держите телефон включённым.
– А зачем фары то гасить?
– Делайте то, что я вам говорю, и избежите проблем. В течение часа мы вас найдём. И чтобы не случилось, не покидайте машину! Зафиксируйте мои слова очень хорошо: ни при каких обстоятельствах, слышите меня? Ни при каких! Не выходите из автомобиля, если хотите встретить завтрашний рассвет…
Глава 25
Потянулось время ожидания. От вынужденного сиденья на одном месте и накопившейся за день усталости Воронцова стало клонить в сон, глаза слипались, и бороться с этим становилось всё труднее, Платон и не заметил как задремал.
…Разбудило его уже знакомое ощущение чужого пристального взгляда. Будто кто-то стоял прямо перед ним и разглядывал. Мужчина вздрогнул и открыл глаза, но никого не увидел, лишь непроницаемый сумрак леса вокруг. И всё же там впереди, за ближайшими деревьями, что-то или кто-то появился. От этого невидимого присутствия дрожь пробежала по телу. Рука сама потянулась, чтобы врубить мощный свет фар, и замерла на полпути из-за незнакомого голоса, который прозвучал так близко, словно человек сидел на соседнем сиденье. Тихий, почти ласковый шёпот позвал его тоном старого друга: «Не бойся меня! Я пришёл помочь. Выйди…».
Платон открыл водительскую дверь и вылез из машины.
– Эй, это вы со мной разговаривали по телефону? – позвал он, хотя вкрадчивый голос совсем не был похож на грубый бас охранника.
– Тебе ведь требовалась помощь, вот я и пришёл, подойди, – дружелюбно предложил приятный бархатный баритон.
– Где вы? Я вас не вижу.
– Увидишь, – приветливо пообещал некто, – я тут, совсем рядом. Мне тоже требуется твоя небольшая помощь…
Платон почти поддался на уговоры, но после нескольких шагов вдруг спохватился: «Мне же категорически было запрещено покидать машину!».
– Ну что же ты?! – с обидой произнёс невидимый собеседник. – Я к тебе со всей душой, а ты…
В сумраке, всего в каких-то тридцати шагах грустно блеснули глаза. Одновременно где-то неподалёку возник и стал быстро нарастать гул приближающегося мотора. Платон попятился.
– Как хочешь, – словно ветер опавшими листьями прошелестел на прощание голос, глаза погасли, и писатель уловил едва различимый шорох удаляющихся мягких шагов.
…Платон не сразу решился рассказать подъехавшим охранникам о странном разговоре, не хотелось выглядеть шизиком, который слышит голоса в собственной голове. Однако заместитель «Майора» отнёсся к его рассказу без тени иронии.
– Где вы видели глаза? – деловито поинтересовался он.
– Вон там – махнул рукой Платон.
Старший группы и двое его сотрудников взяли наизготовку полуавтоматические карабины и очень осторожно двинулись в указанном направлении. Минут десять троица что-то внимательно рассматривала в том месте на земле и на кустах. До Платона доносились отдельные фразы.
– Может, попробуем догнать? – предложил шефу один из подчинённых.
– Нет, – отрезал начальник. – Пока шеф не прибудет, будем оставаться на месте.
– Зря! Впереди болото, он сам себя загнал, – не сдавался парень лет двадцати пяти. Кажется, это он дежурил на КПП, когда они впервые приехали в посёлок. Да, это был он – «бородатый нахал». Неунывающий весельчак и искатель приключений азартно рвался в бой. На этот раз вместо форменной кепки-бейсболки он надел лихо заломленный к правому уху берет парашютиста с зачернённой кокардой.
– Когда он упрётся в границу трясины, ему всё равно придётся повернуть налево, – убеждал начальника бывший десантник, – мы срежем ему угол и встретим через три километра отсюда. Я давно приглядел то место, там есть отличная позиция за грядой камней. Никуда он не денется!
– Я же сказал, нет! – сурово повысил голос старший, давая понять, что вопрос закрыт. – Это его территория, здесь мы заведомо добыча. Полагаю, он может умышленно заманивать нас в ловушку. Надо дождаться шефа и скорее убираться отсюда.
Охранники всё время вызывали по рации своего шефа, но Лялечкин почему-то не отзывался. Это сбивало их с толку, вероятно, они условились встретиться на месте. Но приходилось ждать начальство. А пока мужики занялись машиной Платона, её необходимо было вытянуть из глубокой колеи, и развернуть. Один из охранников временно заменил Платона за рулём его джипа и попробовал выбраться самостоятельно, но из этого ничего не получилось. Неожиданно выяснилась крайне неприятная вещь. Видимо, случайно подвернувшимся на пути булыжником пробило масленый картер, даже броня защиты днища не спасла, хотя никаких сообщений на бортовом компьютере не было и аварийная лампочка не загоралась.
От увиденного в свете фонарика Воронцова оторопь взяла. Одновременно до него в полной мере дошло, в какую нешуточную переделку угодил.
– Я вам очень признателен! – от всего сердца во второй раз поблагодарил он своих спасителей. – Без вас мне бы пришлось до утра тут куковать.
– Это уж точно! – хохотнув, заверил его бородач в берете, и вроде как пошутил: – А может и значительно дольше, чем до утра… Была бы вам крышка, если бы не мы. И кстати, трос у вас имеется?
Охранники стали цеплять машину журналиста к своей, чтобы тащить на буксире. С этими простыми надёжными парнями можно было чувствовать себя спокойно. Страх и тревога остались позади, зато писателя прямо распирало от любопытства:
– А всё же, что бы это могло быть? Глаза, и этот необычный голос…
Молодой парень собрался было что-то ответить, но начальник перебил его:
– Ночной лес – не лучшее место для прогулок, к тому же здесь заповедник, даже волки водятся.
– Так вы нашли там в кустах следы волка? – живо отреагировал Воронцов.
Вместо ответа старший группы довольно бесцеремонно сменил тему:
– А мы вас видели пару часов назад по телеку. Признаюсь, впечатлило. Что, в самом деле, в нашем лесу откопали могилу викингов?!
– Вы не хотите говорить мне правду, потому что я журналист? – напрямик поинтересовался Воронцов.
– О чём говорить? – прикинулся, что не понимает мужик.
Вдруг все трое охранников, как по команде, разом повернулись в одном направлении и настороженно замерли, взяв оружие наизготовку. Опытные охотники – они уловили едва слышный шорох шагов. В той стороне, где Платон совсем недавно видел чьи-то светящиеся глаза, снова кто-то появился. Через пару минут в темноте стала различима огромная фигура. Она приближалась. Три ружейных дула взяли неизвестного на прицел. Вдруг рация старшего группы ожила и из неё прозвучал низкий хриплый, похожий на рык, голос Лялечкина.
– Спокойно, это я иду.
Из мрака проступила мощная фигура главного охранника. Он не спеша подошёл к ним, поздоровался с Воронцовым за руку, глаза его жутко поблёскивали, словно в них отражалась луна, от «Майора» почему-то несло зверем и кровью; он придирчиво оглядел подчинённых и с удивлённым видом повернулся к своему заместителю.
– А где Митяй? – вдруг с неподдельной тревогой спохватился тот.
– Только что был здесь, – удивлённо стали озираться двое оставшихся охранников.
– Похоже Митяй «его» в одиночку решил достать, – догадался товарищ исчезнувшего бородача. – Вы же его знаете, Богдан Тимофеевич, если Митяй всерьёз завёлся, – его уже не остановить: вцепится в зверя и будет сутками гнать, пока не доконает. Хватка то у него – настоящего бультерьера!
Платон взглянул в направлении, куда ушёл обладатель мужественной бороды и десантного берета, и поёжился: словно в чёрную глубину заглянул.
– Ладно, позже этим займёмся, – после некоторого раздумья принял решение Лялечкин. Он сам занял место за рулём застрявшего автомобиля, пока второй джип тащил воронцовскую машину из грязи.
…Через два часа Платон был дома. На этом все волнения и тревоги необычного дня завершились, если не считать одного малозначительного события, которое, впрочем, обратило на себя его внимание. Убираясь в салоне машины после лесных приключений, Воронцов обнаружил на половике под водительским сиденьем несколько куколок бабочек. В общем-то, ничего необычного в этом не было, они могли попасть сюда с грязью на подошвах ботинок. И всё же этот малозначительный факт отложился в его сознании.
Глава 26
На следующий день Платон проснулся если и не «звездой», то уж во всяком случае действующим медийным лицом, его даже стали узнавать на улице. Это было приятно. Правда, автографы у «прогремевшего» накануне своим репортажем журналиста пока не просили, но в супермаркете несколько человек всё же заговаривали с ним, расспрашивая о вчерашнем событии, которое у многих вызвало большой интерес. Даже сама местная Председательша, госпожа Бояринова позвонила ему на мобильный:
– У нас в «Новой Венеции» сегодня небольшое, но очень приятное событие – новое диагностическое отделение в детской поликлинике открываем, оборудование естественно самое современное, – с характерной хрипотцой похвалилась Маргарита Наумовна. – Вот, хочу пригласить вас на открытие.
– Пожалуйста, я с удовольствием, – протянул Воронцов немного смущённый оттого, что отвык чувствовать себя персоной.
– Не скрою, имею некоторый шкурный интерес, – прямодушно пояснила дама, – вдруг захотите снять об этом репортаж, так сказать, прославить новую малую родину.
Хозяйка посёлка – как всегда величественная, элегантная, обаятельная – встретила Платона возле украшенного разноцветными шарами и гирляндами входа в детское медучреждение. Они прошлись по всей поликлинике, Бояринова выступала гидом, рассказывая и с гордостью показывая всё, что считала своим достижением. В конце экскурсии они заглянули в новое отделение, а потом Бояринова предложил:
– А теперь давайте зайдём к заведующей. К сожалению, она была занята и не смогла нас встретить, но я всё же хочу вас познакомить.
Платону было неловко отказываться, хотя с другой стороны отведённая ему роль свадебного генерала начинала его утомлять. Поэтому он с некоторым сомнением взглянул в лицо Председательши, на котором похоже всегда царило выражение спокойной самодовольной самоуверенности.