Возникла идея сообщить о находке в полицию. Но после некоторых раздумий Платон решил не спешить с этим, а пока завернул кость в целлофан и спрятал в гараже.
Глава 7
Суббота 24 декабря 2016 года
Экскурсия в океанариум оставила поистине океан впечатлений. Туннели для посетителей были как бы встроены в огромные бассейны с морскими обитателями, отчего создавалось ощущение присутствия, будто плаваешь с аквалангом. Внезапно из синей глубины вдруг появилась акула, Лука весь вжался в отца, да и у самого Платона дух захватило, когда в каких-то миллиметрах от него прошла огромная пасть с тремя рядами острых зубов.
Очень понравились искусно воссозданные подводные пейзажи, воссоздающие коралловый риф, загадочный храм, поглощённой морем мифической страны Атлантиды и лежащий на дне сбитый самолёт.
Вдоволь насмотревшись на ярких обитателей тропических вод, пираний и огромных крабов, семья пообедала в детском кафе, после чего отправилась в другую часть океанариума на представление.
Шоу было в самом разгаре, когда Марине позвонили. Она не выключила мобильный перед началом представления, как поступала всегда, вероятно, ожидала звонка, и быстро ответила:
– Я перезвоню, – коротко произнесла в трубку и сразу отключилась.
Платона удивило выражение её лица – на нём мгновенно отразилась целая гамма чувств – волнение и радость, беспокойство и досада.
– Что случилось, кто это? – поинтересовался он, наклонившись к самому её ушку. Жена мгновенно взяла себя руки.
– Лили – ответила она спокойно. Так звали её помощницу, точнее настоящее имя секретарши было Люба, но Марине больше нравилось «Лили».
– Что-то серьёзное?
– Да нет…не бери в голову, – небрежно взмахнула рукой жена, – обычный рабочий момент. Я попросила, чтобы Лили немедленно сообщила мне, когда придёт важный факс из Парижа. – Марина произнесла это с напускной небрежностью, после чего обхватила мужа за руку и вся прильнула к нему, показывая, что сейчас для неё самое важное быть здесь и сейчас.
И всё же после звонка жена сидела как на иголках. Платон чувствовал, что с близким ему человеком что-то твориться. Словно мысли Марины витают где-то далеко, и то, что происходит в огромном бассейне, она уже не воспринимает. Несколько раз он чувствовал, как жена украдкой поглядывает на него, словно оценивает.
Минут через пятнадцать Марина сказала, что ей нужно выйти в туалет. Он проводил её взглядом брошенной собаки. Почему-то стало жалко себя до щипания в глазах. Оставшись один, Платон снял очки и принялся рассеянно массировать переносицу, при этом подбородок его и пухлые губы слегка дрожали. Перед глазами всё расплывалось…
С этой минуты он не мог вернуть себя нормальное расположение духа, что-то мучило его. Шоу давно закончилось, они вернулись домой, а он по-прежнему буквально не мог найти себе места. Необходимо было куда-нибудь съездить – проветриться. Причём неважно куда, хотя…
Ещё накануне вечером Платона вдруг осенило: внезапно он понял, что означают цифры на латунном кольце с лапы случайно раздавленной ими птицы. Это же номер мобильного телефона! Ну конечно! И как он сразу не догадался. Ведь это лежало буквально на поверхности. Да и привёзший кольцо механик тоже проявил поразительную несообразительность, а вроде показался ему смышленым парнем.
Некоторое время Платон колебался – позвонить или нет, памятуя о совете механика «не будить лихо». И всё-таки решил рискнуть, рассудив, что лучше проявить инициативу, пока информация окольными путями не дошла до дирекции заповедника. «Надо подстраховаться, чтобы нас не обвинили в браконьерстве» – рассудил Воронцов.
Ему почти сразу ответили. Несколько мгновений Платон прислушивался к незнакомому голосу, который показался ему приятным.
– Ну что же вы молчите? – в тоне незнакомца слышалась улыбка снисходительного дружелюбия.
– …Здравствуйте, дело в том, что у меня случайно оказалось кольцо с вашим номером, – смущённо начал Платон, затем стал сбивчиво объяснять, как это всё произошло, тем самым лишь умножая свою неловкость.
Незнакомец спокойно выслушал путанный рассказ Платона и предложил:
– Я вас понял. Послушайте, не могли бы вы подъехать ко мне? – в его тоне по-прежнему не чувствовалось злости или досады, и Платон успокоился. Они условились встретиться через час, хозяин сокола объяснил, как его найти.
Сказав жене, что хочет опробовать машину после ремонта, Платон спустился в гараж. Пока прогревал мотор, появился Лука.
– Я хочу… – односложно произнёс он.
– Ты хочешь поехать со мной? – уточнил мужчина.
Малыш кивнул.
– Ну хорошо, – Платон распахнул правую дверь. – Только давай позвоним маме, чтобы она не волновалась.
…К расположенному в глубине леса питомнику вела старая дорога из уложенных в стык бетонных плит. Хозяин сокола жил в семи километрах от посёлка, в глубине леса, за высоким деревянным забором. Настоящий отшельник. По голосу в телефонной трубке чувствовалось, что он немолод. Наверное местный лесничий, всю жизнь отдавший службе этому лесу.
Остановившись перед зелёными воротами, Платон посигналил. Однако пришлось подождать минут десять.
Наконец створки ворот приоткрылись, и появился хозяин – в дублёнке, шапке-ушанке (с бесшабашно поднятыми «ушами») и в высоких валенках. С ним были две огромные мохнатые собаки. Велев сторожевым псам сидеть, хозяин подошёл к машине, стащил с правой руки большую рукавицу и протянул Платону руку.
– Тим Алексеевич Трояновский, – представился лесничий.
– Платон Юрьевич Воронцов – в свою очередь назвался гость.
– Я гляжу с вами мальчик, так вы не бойтесь, мои собачки его не обидят, – успокоил старик.
На вид хозяину было лет шестьдесят. Этакий энергичный старикан с пышными белыми усищами, румяными от морозца щеками и по-мальчишески задорно оттопыренными крупными ушами, которые он почему-то не боялся отморозить. Моложавый бодрый вид пенсионера, его блестящие умные глаза, конечно же, объяснялись свежим лесным воздухом, который он тут потребляет в неограниченных количествах.
Платон отдал леснику кольцо и ещё раз рассказал как всё случилось. Лесник слушал его очень внимательно, не перебивая, но на вопрос писателя, отчего его птица повела себя столь странно, не ответил, будто не расслышал. Зато попросил показать место, где именно случился инцидент, для чего открыл на своём смартфоне карту. «Вот так лесной затворник, валенки, да ушанка!» – подивился про себя Платон, увидав в руках деда ультрамодный гаджет последней модели.
Разговаривали они в воротах, в дом хозяин гостей не пригласил, сославшись на беспорядок. Пока Платон отыскивал на электронной карте нужное место, Лука крутился рядом. Но в какой-то момент сын исчез.
– Куда же он подевался? – спохватился Платон. Его собеседник отчего-то забеспокоился не меньше отца:
– Мальчик же мог проскользнуть во двор! – произнёс он озабоченно. – Вот что, вы постойте тут, а я сейчас его приведу.
Их не было довольно долго, Платон собрался уже было пойти узнать в чём дело, но стоило ему сделать шаг, как сидевшие до этой минуты смирно сторожевые псы предупреждающе зарычали.
Наконец, в проёме ворот появились две фигуры – хозяин вёл мальчика за руку, при этом они о чём-то оживлённо беседовали! Это было поразительно, ведь Лука с трудом воспринимал устную речь, обычно преподавателям и психологам приходилось строить большую часть диалога с ним с помощью письменных вопросов-ответов или жестов. Даже с родителями и сестрой ребёнок-аутист общался с помощью очень коротких предложений всего из нескольких слов, и ему требовалось время, чтобы «переварить» информацию. Зная об этой особенности сына, Платон всегда искал правильную «длину волны», на которой им общаться. Поэтому-то он и не мог поверить собственным глазам: впервые в жизни отец видел на лице сына широкую улыбку! Да, да мальчик улыбался, глядя на забавного лопоухого старика, и даже смеялся!
– У вас чудесный, умный малыш, – сказал Трояновский, отдавая сына отцу – мы, кажется, нашли с ним общий язык.
Платон был так поражён, что даже не нашёлся, что сразу сказать. И только проехав пару километров в сторону дома, мужчина немного пришёл в себя и стал осторожно узнавать у сына, о чём они говорили с лесником.
Но Лука уже стал прежним собой и ответил не сразу, и слова его ещё больше озадачили Платона.
– Он открыл клетку – загадочно сказал мальчик.
– Какую клетку?
Лука молчал, Платон знал, что давить на него нельзя и просто ждал. Наконец мальчик прибавил:
– Вначале я испугался, у него были злые жёлтые глаза.
– Разве у лесничего злые глаза? – удивился отец.
– У него были злые глаза, – снова повторил мальчик, будто не слыша вопроса, но он всё равно добрый. А потом мне стало хорошо…
Глава 8
Воскресение 25 декабря 2016 года
На шесть часов вечера у супругов был заказан столик в итальянском семейном ресторанчике возле причалов местного яхт-клуба. Ресторанчик был стилизован под старинную харчевню. Вначале вечера им было предложено фирменное блюдо. Они могли выбрать один из вариантов местного спагетти: с тремя сортами мяса, с рыбой, с овощами или даже десертное – с орехами, ягодами и фруктами. Но Марина предпочла салат с сыром.
– Ты снова на диете? – удивился Платон. – Зачем тебе это, у тебя ведь почти идеальная фигура.
– Вот именно «почти», – поморщилась жена. Зато она проявила большую щепетильность в выборе вина, минут десять продержав возле себя сомелье.
…Дети уже наелись и теперь ими в игровой комнате занимались аниматоры в костюмах пиратов. В кои веки взрослые смогли не просто выбраться куда-то из дома, а провести вечер вдвоём, почти наедине. Мягкое освещение, живая музыка, хорошее вино настраивали на особый интимный лад. Это было что-то особенное. Они с женой только что вернулись с танцпола, и по пути к столику Платон видел, что взгляды присутствующих мужиков устремлены на них, точнее на его партнёршу, на её безупречную фигуру – стройную, спортивную, с прямо-таки осиной талией, упругой грудью и сногсшибательными ногами. А как она танцевала! Свободно, дерзко, вся отдаваясь музыке. Марина в самом деле была сегодня ослепительно красива и…чертовски стервозна, это он чувствовал на уровне энергоизлучений. В глазах её черти раздували угольки!
Вальяжно расположившись на своём стуле с грацией отдыхающей после охоты львицы, Марина повернулась к оркестру, а Платон жадно смотрел на её длинную лебединую шею с такой знакомой родинкой возле пульсирующей жилки. На мягкой оливковой коже её щеки Платону почудился нежный тёмный пушок, отчего он ощутил приятное эротическое волнение. Хотя при маниакальной помешанности жены на совершенстве наличие на её лице хоть одной неучтённой волосинки было совершенно невозможно.
Вечернее платье, которое Марина сегодня надела, ей очень шло. Она по праву гордилась своей великолепной фигурой и, обладая отменным чувством вкуса, умела подчеркнуть свои женские прелести. Наверное, поэтому ограничилась лишь ниткой жемчуга и изящной бриллиантовой брошью-бабочкой, хотя могла бы обвешаться дорогими побрякушками.
– Послушай – Воронцов накрыл своей ладонью её тёплую руку. Марина резко повернулась к мужу, мгновенно всё прочла в его глазах, и вдруг ошарашила:
– Да, я тоже хочу тебя!
– …Тогда…поехали домой?
– Нет, ты не понял, – капризно дёрнула плечиком проказница, – я хочу этого немедленно, понимаешь? Прямо здесь!
– Здесь?! – такого поворота Платон совсем не ожидал и смущённо покосился на чинную публику за соседними столиками. – …Но… как ты себе это представляешь?
– Придумай что-нибудь, ты ведь мужчина! – Марина поискала вокруг оценивающим взглядом. – Наверняка тут есть какое-нибудь подходящее помещение.
– Но что о нас подумают, если застукают на месте преступления, – ужаснулся Платон, на самом деле зачарованный сексуальностью своей дамы и восхищённый её бесстыдством.
– Какая разница!… Ну?! Учти, на мне нет трусиков, только пояс с чулками. Сам можешь убедиться, – она игриво опустила глаза, указывая под стол.
Из-за звучащей в зале музыки их не могли подслушать, и слава богу! Иначе от стыда он не знал бы куда ему деваться. Хорошо и то, что в полумраке никто не может видеть его покрасневшего растерянного лица. Марина же сегодня была просто зажигалка.
– Ну, что же вы молчите, Платон Юрьевич? – в тоне жены появилась насмешка. – Да ещё с таким видом, будто вас хотят совратить как молоденькую целочку.
– Понимаешь, Марго, всё это несколько неожиданно…и непросто. Ведь я давно уже не тот бесшабашный гусар, который мог выкидывать подобные штуки, не думая о последствиях, – был вынужден признать Платон.
– Так выпейте для храбрости, господин бывший гусар! – Марина наклонилась к нему, аккуратно сняла с него очки и проворковала: – Ну неужели так трудно вы… собственную жену, когда она вас об этом просит! – неприличная фраза была произнесена слишком громко, так что разговоры и звон посуды по соседству смолкли и на них стали бросать недоумённые и осуждающие взгляды. Но Марине и в самом деле было плевать, она наполнила бокал и выпила его за здравие почтенной публики.
– А как же дети? – ухватился Платон за пришедшее в голову оправдание собственной нерешительности.
Марина не могла скрыть своего разочарования:
– Ты всегда был слишком осторожен и предусмотрителен, Пупс, – произнесла она сразу ставшим бесцветным и уставшим голосом. – Ладно, поехали домой.
Глава 9
Пробудившись и ещё не успев открыть глаза, Платон протянул руку: Марины рядом уже не было, смятая простыня успела остыть от её тела. Она поднялась рано и наверняка уже стоит где-нибудь в пробке на полпути к своему офису.
Ещё некоторое время Платон продолжал лежать, уныло вспоминая, как накануне ночью пытался реабилитироваться перед супругой за свою нерешительность в ресторане. И всё же, кажется, вышло у него не слишком впечатляюще, хотя честно пытался превзойти себя. Что поделаешь, он уже далеко не тот молодой Геракл, который когда-то мог и пять раз за ночь заниматься любовью.
Взглянув на часы, мужчина подивился сам себе: стрелки показывали без пятнадцати двенадцать! «Да, поздновато я сегодня», – зевнув, пожурил себя Платон, и подумал о сыне: как он там один, чем занят? Хотя в том, что Лука до сих пор не заявил о себе, не было нечего особенного: дети-аутисты даже в столь нежном возрасте удивительно самодостаточны и прекрасно чувствуют себя в одиночестве.
И всё же нельзя так наплевательски относиться к родительским обязанностям. Неправильно это… Как хороший папа он должен пойти и чем-нибудь заняться с сыном, да и обедать скоро пора.
Платон потянулся, сел на кровати, сунул ноги в тёплые меховые тапочки, и снова зевнул. Уютно свернувшаяся в складках одеяла Алиса также зевнула и сладко потянулась. За окном было серо и хмуро. Откровенно говоря, идти никуда не хотелось. Перспектива провести ещё хотя бы часик в постели перед телевизором выглядела гораздо соблазнительней. А потом можно будет попросить всегда готового услужить Майкла согреть обед и сварить ему кофе, и тогда уж идти за сыном, который наверняка сейчас что-нибудь увлечённо конструирует из «Лего» в своей комнате, лепит или рисует.
– Как думаешь, Алиса? – обратился Платон к кошке и прочитал в её мудрых зелёных глазах полную поддержку и понимание. –Правильно, красотка! – обрадовался писатель. – Кому, как не тебе, знать об исключительной пользе небольших доз лени в нашей нервной жизни.
Воронцов снова забрался под одеяло, взял пульт от телевизора, но тут в комнату влетел Веник и с разбегу вскочил передними лапами на постель; соскучившийся за ночь пёс принялся радостно лизать хозяину лицо. Заодно любвеобильный зверь попытался «чмокнуть» и подружку, но вместо благодарности удостоился пощёчины – никогда не одобрявшая столь варварских манер приятеля кошка слегка долбанула мягкой лапой по добродушной физиономии лабрадора.