Тогда он позвал жену по имени – снова тишина. И тут его осенило:
– Молоткова! – Это была девичья фамилия жены, так она разрешала шутливо звать себя только дома. После свадьбы Марина взяла его фамилию и стала Воронцовой, что конечно звучало более благозвучно и аристократично, и стильно ложилось золотым теснением на визитные карточки.
– Добрый вечер, чем могу вам помочь? – внезапно непонятно откуда прозвучал приятный мужской баритон, словно собеседник стоял всего в паре шагов от него. От неожиданности Платон опешил. Но затем до него дошло, что ему ответил не живой человек, а робот, точнее электронная система управления домом! Такие интеллектуальные штучки на Западе давно в ходу, ему приходилось о них слышать и читать, и вот похоже, что научно-техническая революция в этой сфере докатилась до родного отечества.
Вероятно, система восприняла его голос через невидимый микрофон и ответила через скрытый в стене или в потолке репродуктор, как только он активизировал её при помощи кодового слова; и теперь ожидала команды. Платон щёлкнул пальцами и тут же вновь услышал услужливого «домового»:
– Желаете связаться со службой безопасности? Должен лишь проинформировать вас, что опрос системы датчиков на внешнем периметре показывает, что незаконного проникновения в дом не зафиксировано. Итак, решение за вами.
– …Нет, пожалуй, не стоит…
– Вы в этом уверены? – деликатно уточнил невидимый страж, демонстрируя поразительную способность к диалогу. – Может быть, оптимальным решением всё же будет послать сигнал тревоги на пульт охраны?
– Нет, в этом нет необходимости – более уверенным голосом отклонил совет Платон. – Просто разблокируйте, пожалуйста, дверь.
– Вы можете сделать это сами, повторно нажав красную кнопку на пульте – сообщил голос.
«И всего-то! И как я сам не догадался» – удивился себе писатель. Он последовал совету, и через пару секунд снова оказался на свободе. На пороге комнаты его радостно встречал, помахивая хвостом, Веня. Так вот чьи шаги на лестнице его напугали!
Вместе с четвероногим приятелем недавний пленник стал спускаться по лестнице на первый этаж. По пути он размышлял над устройством впечатлившей его системы: «Вероятно, при настройке в неё заложили образцы наших с Мариной голосов, которые компьютер безошибочно распознаёт. Ведь нельзя допустить, чтобы гипотетические злоумышленники даже случайно смогли воспользоваться удивительным ноу-хау вместо своих фомок и отмычек».
Платон с удовольствием отдавал новые команды невидимому слуге, которому даже наскоро придумал имя «Майкл», ведь так часто называют дворецких в английских фильмах. Правда, выяснилось, что система «умный дом» ещё не полностью активирована: пока задействовано лишь не более пятидесяти процентов от её возможностей. Но даже этого было довольно, чтобы почувствовать себя немного олигархом, окружённым на своей вилле целым штатом слуг!
Например, оказалось, что достаточно слова или короткой фразы, чтобы во всём доме или в конкретном помещении стало на несколько градусов теплей или, напротив, прохладней, а воздух наполнился влажностью тропического леса и приятным ароматом экзотических цветов.
Даже удалённо (с помощью мобильного приложения) ничего не стоило распорядиться, чтобы к твоему возвращению тебя ожидала ванна строго определённой температуры и разогретый ужин. А ещё умный дом умел сам своевременно пополнять запасы продуктов в холодильнике и бороться с вездесущей пылью, для чего на каждом этаже имелось аж три роботизированных пылесоса с единым сетевым управлением.
Таким образом, проблема поиска помощницы по хозяйству практически снималась с повестки дня. Но с другой стороны, теперь Платон не мог взять в толк, зачем накануне жене понадобилось провоцировать скандал, нагружая его поручениями, если дом буквально нашпигован умной электроникой!
Глава 5
Ближе к обеду они отправились с Веней на прогулку. По пути зашли в зоомагазин, потом погуляли по дорожкам парка. В симпатичном кафе Платон согрелся чашечкой двойного эспрессо с шоколадным круассаном.
Второй круассан получил Веник, за то, что терпеливо ожидал снаружи, пока хозяин наговориться с молодой барышней в белоснежном кружевном переднике – юная официантка оказалась не прочь поболтать с единственным в этот час посетителем.
Веник на лету поймал брошенное ему угощение и с удовольствием принялся жевать. Он всегда мгновенно «подметал» всё вкусное, что падало на пол, за что и заслужил своё неофициальное прозвище.
На улице мужчине снова сильно захотелось курить, он машинально сунул руку в карман пальто и нащупал заветную пачку! Однако через секунду преждевременная радость сменилась полным разочарованием, ибо это оказалась коробочка с антиникотиновыми конфетами, которую заботливо положила Марина.
Зазвонил телефон – легка на помине!
– Вопрос со школой для Эммы решён, – деловито сообщила жена. – С Лукасом тоже всё в порядке. С ним станут заниматься дома: пять раз в неделю по рабочим дням будет приходить специалист по детскому развитию.
– Вы сейчас где? – спросил Платон.
– Тут рядом. Через двадцать минут я привезу тебе детей, будь, пожалуйста, дома. Да, кстати, – вдруг вспомнила Марина, – в агентстве по подбору персонала мне обещали в ближайшую среду выслать пять анкет с портфолио кандидаток.
– Каких анкет?
– Ну ты же хотел, чтобы мы взяли няню и прислугу в дом, – с явно слышимой усмешкой напомнила вчерашний неприятный разговор супруга. – Видишь, Пупс, я готова к диалогу. Теперь ход за тобой.
– Это очень мило с твоей стороны. Хотя с другой стороны, зачем нам кто-то ещё, если у нас уже есть Майкл.
– Майкл? Какой ещё Майкл? – пришёл черёд недоумевать жене.
– Наш новый дворецкий, – невозмутимо пояснил Платон.
– Так у нас теперь есть дворецкий?! – Марина была заинтригована.
– Я так назвал того электронного мужика, что вещает голосом всевидящего «Старшего брата».
– Ах, это, – сразу поскучнела жена. – Так вы уже познакомились.
– Твой сюрприз вытащил меня из мышеловки, в которую я угодил, – признался Воронцов.
– Это была не моя идея, – в оправдание заявила Марина. – Убежище оборудовано по рекомендации дирекции посёлка. Правда меня уверили, что домовладельцам ничего не угрожает, ибо охрана надёжно контролирует внешний периметр. Якобы, застройщики просто стремятся соответствовать высшему европейскому уровню безопасности S4.
…Марина подъехала на арендованной машине, высадила детей, после чего супруги обменялись лёгкими поцелуями, – от жены волнующе пахло новыми восхитительными духами; она была в короткой шиншилловой шубке и, несмотря на мороз, в мини-юбке. Ноги у неё действительно были сногсшибательные, тут уж ничего не скажешь. Он всегда ими восхищался, а тут ещё она их так эффектно подчеркнула.
Хотя прежде Марина сама называла девиц при подобном «параде» – вульгарными особыми.
– Мне надо в офис, – сообщила она немного виновато.
– Давай хотя бы поужинаем вместе, – Воронцов взял супругу за руку.
– Не могу, я и так сегодня полдня потеряла, – она мягко высвободилась. – Сам знаешь: мы взяли крупный заказ, сроки поджимают.
– Когда вернёшься?
– Часов в одиннадцать, – неуверенно ответила Марина. – Но ты меня не жди, укладывай детей и сам ложись.
Платон заставил себя улыбнуться и заверил:
– Не беспокойся. Я тебя люблю.
– Я тебя тоже.
Они снова поцеловались. Перед тем как уехать, Марина вдруг вспомнила, что сегодня должны вернуть их отремонтированный автомобиль.
– Я дала им твой номер. Они сказали, что сами смогут пригнать машину.
– Не волнуйся, я всё сделаю. Езжай спокойно, и будь, пожалуйста, осторожна: дорога скользкая, а ты на незнакомой машине.
Через два часа позвонили из местного автосервиса и спросили, удобно ли будет господину Воронцову, если они прямо сейчас пригонят отремонтированный автомобиль.
Не прошло и десяти минут, как за окнами посигналили. Подъехавший на их машине парень в комбинезоне автослесаря, с въевшимся в кожу рук машинным маслом, улыбнулся Платону, словно хорошему знакомому:
– Здравствуйте. Принимайте работу.
– Фирма веников не вяжет, верно? – в ответ улыбнулся писатель и с ходу подписал акт – простоватое, без тени лукавства, открытое лицо механика вызывало у него инстинктивное доверие.
– Точно! – весело подтвердил механик и протянул хозяину ключи. А ещё он привёз алюминиевое кольцо, которое вместе с фрагментом птичьей лапы нашёл в моторе. На ободке кольца имелась фигура восьмиугольника и ещё шёл ряд каких-то цифр.
– Раз птица была окольцована, то, наверное, это её личный номер, – предположил механик в ответ на недоумённую реакцию клиента.
– А восьмиугольник?
– Не знаю, может знак питомника – пожал плечами парень и посоветовал не придавать находке большого значения. – Оставьте колечко себе на память, как сувенир. Не ваша вина, что всё так вышло. Однако если заявите о случившемся в заповедник, то могут возникнуть серьёзные неприятности.
Глава 6
23 декабря 2016 года
Утром в почтовом ящике Марина обнаружила вместе с кипой счетов и буклетов красивый голубой конверт, в котором оказалось приглашение в местный океанариум на экскурсию с гидом (с возможностью увидеть, как происходит кормёжка подводных обитателей) и на детскую новогоднюю шоу-программу. Семейный билет на четверых предлагался с 50% скидкой, как новым членам клуба и в честь приближающихся праздников. Представление должно было состояться на следующий день в десять часов утра.
Марина вздохнула и сказала:
– Придется вам идти втроём.
– Но послушай, ведь завтра суббота, – напомнил Платон, – разве ты не можешь хотя бы раз в квартал использовать свои законные выходные? В конце концов, ты хозяйка на своей фирме! Оставь на пару дней все дела подчинённым! Сама же говорила, что набрала очень толковых молодых ребят.
– Ну мам, – заканючила дочь, – давай сходим на представление все вместе! Посмотри, в програмке написано, что там можно будет увидеть настоящих акул, скатов, пираний! А ещё будет шоу дрессированных дельфинов, моржей и морских котиков.
Окончательно смягчил сердце матери Лукас. Мальчик ни о чём не просил, он просто обхватил молодую женщину за ноги и трогательно прижался к ней.
– Ну вы и соблазнители! – сдалась Марина, – Хорошо, завтра я остаюсь дома.
После завтрака Марина посадила дочь в машину, чтобы по пути на работу завезти в школу, а Платон с сыном решили обследовать окрестности посёлка.
Впервые со дня приезда они выбрались за четырёхметровую стену внешнего периметра. Снаружи их поселение выглядело настоящей крепостью.
…К одиннадцати часам солнце уже хорошо припекало, белоснежные поля сверкали россыпями алмазной пыли и слепили глаза; удачно смазанные по погоде лыжи легко скользили по чуть подтаявшему снежку. Вырвавшийся на волю Веник с радостным лаем носился вокруг, временами утопая по самую морду в глубоких сугробах. Изо рта его валил пар, однако на его улыбающейся физиономии читалось, что он просто по-щенячьи балдеет от происходящего. Отец и сын по очереди бросали четвероногому приятелю палку, а счастливый пёс отыскивал её и довольный и гордый собой тащил обратно.
В какой-то момент лабрадор заметил вдали вынюхивающую мышей-полёвок лисицу, – её пушистый хвост маячил над снежной целиной, – и азартно бросился в погоню. Да куда там! Лисица исчезла в чаще прежде, чем домашний питомец успел всерьёз напугать её своим тяжеловесным бегом.
На опушке леса лыжники остановились, чтобы снова полюбоваться зрелищем великолепных просторов. На сухом дереве деловито стучал дятел в красной шапочке, – занятый делом «кузнец» не обращал внимания на появившихся зрителей; с дерева на дерево перепрыгнула шустрая белочка. Между тем, закончив работу в одном месте, дятел перелетел с шишкой в клюве на старый пень и ловко начал долбить её. Во все стороны полетели смолистые чешуйки. Вокруг пня много валялось разбитых шишек. Лука во все глаза смотрел на диковинную птицу, губы его шевелились, но отец не слышал слов сына. Даже Веня перестал с лаем носиться по сугробам и, склонив лобастую голову набок, с любопытно-удивлённым видом наблюдал за работой лесного трудяги; при этом хвост пса как обычно продолжал игриво мести снег.
Когда птица улетела, снова стало очень тихо. Большая снежная шапка бесшумно упала с высокой ветки, рассыпалась снежной пылью. Удивительное застывшее безмолвие! Особенно после города с его броуновским движением и вечной суетой.
Первым не выдержал и начал нетерпеливо поскуливать Веня, которому не терпелось продолжить игру. Платон размахнулся и зашвырнул палку подальше. Через несколько секунд Веник исчез из виду за деревьями. Следом углубились в лес и отец с сыном. Здесь царил полумрак, но на верхушках сосен снег сверкал, точно на горных вершинах. Платон не очень любил идти чужой лыжнёй: возле проторенных людьми путей редко увидишь что-то интересное. Поэтому вскоре они свернули. Лыжи ходко, с лёгким поскрипыванием скользили по нетронутому снегу. Старый бор был полон патриаршей могучести. Высоко над головой негромко с величественным достоинством шумели кроны старых сосен; заснеженные ели попадались одна краше другой, словно из новогодней сказки. Некоторые из них – с толстыми стволами – раскинулись гигантскими шатрами, и кажется не было в природе такой силы, что сможет когда-нибудь одолеть их. А вот молодым берёзкам пришлось несладко в прошлую зиму, многие из них как согнулись в три погибели под тяжестью инея год назад, так и стояли теперь, словно скрученные жестоким радикулитам старушки.
Возле покрытой снегом муравьиной кучи Платон остановился и стал рассказывать сыну, что тёмные муравьи отлично зимуют в таких условиях в своих отрезанных от солнца и дневного света городах-муравейниках.
Идиллию прервало появления Вениамина, который вместо своей палки держал в зубах здоровенную палку. Впрочем нет, это была не палка а кость, очень напоминающая человеческую!
…– Где ты её взял?! – после некоторого замешательства снова обрёл дар речь Платон, и с тревогой взглянул в ту сторону, откуда прибежал питомец. Лабрадор непонимающе смотрел на хозяина, который вместо похвалы (ведь что может быть привлекательней косточки, да ещё такой здоровенной?!) будто чем-то недоволен. Веня заворчал.
– Ну, ну, Веник, не обижайся – мужчина потрепал собаку по голове. – Ты молодчина, и спасибо тебе за подарок, я оценил. А теперь нам пора домой, так что давай находи свою палку и догоняй нас.
Засунув кость в рюкзак, Платон повернулся к сыну и сообщил с виноватым видом:
– Извини старик, но я вспомнил, что у меня осталось важное дело на сегодня. Но обещаю, что в следующий раз мы пройдём гораздо дальше вглубь леса…
На обратном пути Платон объяснил сыну, что кость скорей всего коровья. Сам он очень надеялся, что это не так, пусть лучше она будет лосиная или кабанья. Ибо в противном случае у них крупные неприятности. Ведь если пёс каким-то образом отыскал, а главное сумел раскопать под снегом скотомогильник, то, как ни гони прочь дурные мысли, а в голове возникало жуткое словосочетание «сибирская язва». Впрочем, откуда здесь – в заповеднике взяться скотомогильнику, если крупных колхозов поблизости по всем раскладам быть не должно.
О том, что они могли наткнуться на человеческие останки, не хотелось даже думать. Нет, такая версия выглядела нелепой и дикой. Откуда им тут взяться, если война обошла эти леса стороной?
Едва зайдя в дом, Платон поспешил к компьютеру, чтобы установить биологическую принадлежность зловещей находки и перевести дух. Но после часа сравнительного анализа найденного «артефакта» с различными рисунками и фотографиями спокойней ему не стало: то, что лежало перед ним на столе, слишком напоминало бедренную кость человеческого скелета. Хотя конечно он не специалист…