– Капеллан, ваша литания подвигов говорит сама за себя.
Затем она посмотрела на адмирала Тиберия, и Уриэль удивился почтительности, которая прозвучала в ее голосе при обращении к Клозелю.
– Мои боевые заслуги перечислять не стоит, – предупредил почтенный адмирал. – Мне они знакомы лучше, чем вам, и с памятью у меня все в порядке. Добро пожаловать на «Вэ виктус», и вы премного меня обяжете, если будете держаться в границах выделенных вам помещений. Боевые палубы корабля Адептус Астартес – не место для тех, кто не проходил подготовку в Ультрамаре.
Улыбнувшись, Судзаку кокетливо склонила голову, словно прикидывая, стоит ли напомнить адмиралу, что она агент инквизиции – организации, имевший карт-бланш во всем, что касалось защиты Империума. Инквизиторам было достаточно одного слова, чтобы призвать на свою службу целую армию или флот, сместить планетарного правителя или приговорить к смерти всю звездную систему. Пытаться помешать им в этом мог только или глупец, или отчаянный смельчак.
Казалось, инквизитор Судзаку еще не решила, к какой категории относится адмирал Тиберий.
– Вы прямолинейны, адмирал, – сказала она. – Впрочем, от ветерана сражения при Цирцее иного ждать и не стоит. Я удовлетворю вашу просьбу.
– Это не просьба, – сказал Тиберий.
Судзаку кивнула и обернулась к беловолосому мужчине, стоявшему рядом с ней.
– Это мой аколит-дознаватель, Собуро Судзаку. – Заметив вопрос во взглядах ультрадесантников, она добавила: – Судзаку – распространенное имя на нашей родине.
Уриэль присмотрелся, стараясь заметить фамильное сходство, но качественная аугметика инквизитора делала любое сравнение бесполезным. Положив руку на плечо адмирала, он сказал:
– Инквизитор Судзаку, сержант Леарх проводит вас и вашу свиту в предназначенные вам каюты. Полагаю, выделенные помещения вам подойдут.
– Я в этом уверена. Когда мы переходим в варп?
На этот вопрос ответил Тиберий:
– Мы достигнем точки перехода на краю системы через два дня, затем, если варп будет попутным, через максимум неделю мы будем на Калте.
– И тогда мы выясним, насколько точно Тигурий, ваш библиарий, умеет читать линии судьбы, – сказала Судзаку.
– Раньше он никогда не ошибался, – заметил Уриэль.
Лицо инквизитора омрачилось.
– Все когда-то случается в первый раз.
ГЛАВА 7
Конвой выполз из туннеля и прогрохотал по широкому шоссе, извивающемуся между склонами гор. Впереди была разведывательная машина «Саламандра». Её основное орудие рыскало из стороны в сторону, слышался постоянный треск обмена сообщениями с идущей следом БМП «Химера».
За первой «Химерой» следовала вторая, затем командная «Саламандра» и третья «Химера». Далее ехали восемь тяжело нагруженных грузовиков, отмеченные символом Муниторума – крылатым черепом на фоне скрещенных пистолетов. Четвёртая «Химера» замыкала колонну.
Два самолёта выписывали восьмёрки над конвоем, транспортная «Валькирия» и штурмовой «Стервятник». Оба летательных аппарата были окрашены в бледно-голубой и серебряный, цвета Оборонной Ауксилии Эспандора.
Конвой двигался быстро, ведь дороги между Вершинами Анасты были признаны себя опасными. Много конвоев, следующих от планетарной столицы, Гераполиса, к удалённым городам Эспандора, было атакованы среди этих узких каньонов и волнообразных склонов. Пейзаж был суров в своём первобытном великолепии: высокие водопады и раскидистые леса покрывали зубчатые утёсы полосами хрусталя и зелени.
Не успела ведущая машина выехать из-за поворота, как сработал датчик расстояния, и взрыв с глушим кашлем перевернул её на бок. В днище машины дымилась дыра. Каменная пыль и обломки упали горящим дождём, когда первая «Химера» взревела двигателем, намереваясь прорваться сквозь засаду. Её траки вспахивали дорогу, пока она огибала образовавшийся кратер. Шквал выстрелов вырвался с опушки леса, высекая искры из корпуса, как только из люка показался стрелок, развернул тяжелый стаббер.
Крупнокалиберные снаряды пробороздили холм, срывая ветви и раскалывая древние деревья. Прогремел ещё один взрыв, и поверхность дороги очертило похожими на синусоиды трещинами. Кусок дороги между трещинами вздыбился, и ушёл вниз, образуя огромный провал. «Химера» заскребла гусеницами, пытаясь избежать падения в образованный подземный взрывом гигантский кратер, но ей не хватило ни времени, ни места для манёвра. Прежде чем упасть, машина мгновение висела на краю, затем перевернулась и приземлилась кверху дном.
С деревьев посыпались рейдеры – разношёрстное воинство, состоящее из диких крутов и корсаров в ярко окрашенных плащах, помятых доспехах и пугающих масках. Показались мерзкие боевые знамёна, изображавшие изогнутый тальвар. Их несли, улюлюкающие воины, в сшитой из лоскутов форме; у каждого была ярко-синяя повязка, пояс или ремень. Сотнями они вываливались из-за деревьев, стреляя от бедра или швыряя дискообразные гранаты. С тяжелым лаем мощные лазеры впились в борта оставшихся машин конвоя.
Бойцы оборонительной ауксилии покинули свои «Химеры» и открыли ответный огонь, наполняя пространство между сражающимися шипящими клинками света и отскакивающими пулями.
Воздух наполнился басовитым гулом, и покачиваясь на потоках воздуха, из-за поворота появились три нагруженных скифа. На носу у каждого, за тяжелым орудием сидело по гогочущему воину в ухмыляющейся череполикой маске. Из орудий с воем изверглись потоки разрывных снарядов. Кучи гильз падали на дорогу звенящим дождём.
Первый скиф взорвался, когда пара выпущенных «Стервятником» ракет врезалась в его палубу. Его нос пропахал длинную борозду в дороге, разбрасывая по пути оружие и тела, пока не перевернулся на бок, объятый пламенем.
Не успел экипаж «Стервятника» поздравить себя с почином, как из деревьев спиралью взмыла троица ракет. Пилот рванул свой самолёт в сторону, и первая ракета пронеслась над кабиной. С искрами вспыхнули ложные тепловые цели, отводя вторую ракеты от «Стервятника», но третья влетела прямо в боковой воздухозаборник и взорвалась.
Самолёт накренился и сорвался вниз. Одно крыло завалилось, и горящий самолёт врезался в проезжую часть с оглушительным взрывов. Горящее топливо забрызгало дорогу, поднимая языки пламени. Оставшиеся Имперские машины начали разворачиваться, однако они не пытались сбежать.
Тенты с грузовиков слетели. Оказалось, что вместо того чтобы быть набитыми ящиками с боеприпасами и другим военным имуществом, они скрывали более смертоносный груз. Второй и третий грузовики везли десять воинов штурмового отделения Иксиона, четвертый и пятый стрелков отделения опустошителей Тириана. Отточенными движениями опустошители подняли свои тяжелые орудия, и начали стрелять в приближающиеся толпы вражеских воинов.
Ракеты и заряды тяжелых болтеров разорвались посреди скоплений корсаров, в мгновение ока выкосив кучу воинов. Воин в алом плаще и бриллиантово-голубых доспехах с золотой отделкой спрыгнул с кузова головного грузовика, и выхватил Талассарский меч Бури. Катон Сикарий повернулся к дороге и поднял мерцающий клинок над головой.
– За Талассар и Вторую! – выкрикнул он, когда его командное отделения приземлилось рядом с ним. Вандий развернул ротное знамя, Прабиан выхватил силовой меч, а Малциан выбросил струю пламени из огнемёта. Нестройная толпа корсаров и крутов приближалась сквозь дым, и Сикарий выбрал крута с толстым гребнем жёлтых иголок на голове в качестве первой жертвы.
Не дожидаясь своих воинов, Сикарий понёсся к крупной группе врагов, в то же время бойцы Иксиона выбрались из грузовика и активировали прыжковые ранцы.
Огонь врагов переключился них, но так быстра и неожиданна была их атака, что ни один из выстрелов не попал в них. Неожиданное присутствие воинов 2-й роты Ультрадесанта привело врагов в смятение, однако они быстро оправились и стремительно бросились на нового врага.
Ряды Ультрадесантников и ксеносов встретились в рёве ненависти, и Сикарий вонзил Клинок Бури в грудь крута с жёлтыми колючками, рассекая его от шеи до таза, перед тем как повернуться и всадить плазменный заряд в морду другого клекочущего крута. Он поморщился с отвращением, выдёргивая клинок из ксенотвари. Он уже сражался с этими существами-наёмниками раньше, однако вонь их внутренностей не стала менее отталкивающей. Прабиан сражался сбоку, рубя и разрезая свирепыми выпадами. В его ударах не было утонченности или хитрости – Прабиан был прямолинейным убийцей.
Десятки крутов окружили их визжащей и воющей толпой птицеподобных дикарей. Их конечности походили на хлещущие канаты, они вращали ими ружья с прикреплёнными клинками и охотничьи мечи с неестественной быстротой. Один из них бросился на Сикария зажав клювом его руку с мечом, одновременно ударив клинком в грудь. Металл меча раскололся о Этерниум Ультра, и Сикарий протаранил шлемом морду ксеноса.
Клюв треснул и существо упало, однако на его место встало ещё пять. Пистолет сразил одного, меч другого, но прежде чем Сикарий продолжил убийства, вмешался Прабиан. Чемпион роты вонзил меч в череп крута, и до того как ксенос упал замертво, клинок выпотрошил и обезглавил ещё одного. Малдан расчистил немного места точными струями прометия, и сержант Дацей отогнал оставшихся ксеносов короткими очередями болтерного огня.
– Пытаетесь победить без нас? – сказал Дацей. Казалось, что его аугметический глаз подмигнул.
– Я бы не осмелился, – усмехнулся Сикарий и покачал головой.
– Чертовски верно! – ответил сержант с легкой неформальностью, свойственной воинам, которые сражались бок о бок десятилетиями.
Грохочущие взрывы и гулкие удары огня тяжелых болтеров прорвались сквозь вражеские ряды, и трассирующий поток снарядов разодрал подбитый скиф и вражеских воинов, укрывшихся за ним. Сикарий посмотрел вверх, в то самое время, как «Валькирия» спикировала вниз, и перевела двигатели в режим зависания. В раскрытых люках стояли штурмовики в голубой броне, с нетерпением готовясь вступить в бой с врагами.
Стройный мужчина в черных доспехах и забралом шлема в форме орла был среди них, закинув боевой дробовик за плечо.
– Кажется, губернатор Галлоу хочет принять участие в бою, – сказал Дацей.
– Леарх сказал, что он принимает любой вызов, – ответил Сикарий.
– Похоже, он был прав.
Завывающие потоки воздуха из двигателей подняли клубы пыли и сдули дым от горящей техники. Сикарий увидел, как из укрытий выскользнули два уцелевших скифа и направили орудия на спускавшийся штурмовой транспорт.
– Сержант Тириан, разберитесь с этим проклятым скифом, пока доброму губернатору не отстрелили зад.
– Наводимся, – ответил Тириан, и мгновение спустя пара ракет прочертили воздух перед тем как врезаться в нос скифа. На корпусе машины расцвёл огненный цветок, и начал охватывать весь борт скифа, в тоже время из носового орудия вырвался сноп трассирующих снарядов, разошедшихся веером в сторону губернаторского самолёта. Скиф грохнулся на дорогу, ломая о поверхность киль и распадаясь на две части.
– Иксион, заберись на борт этого скифа и притащи мне выживших, – сказал Сикарий.
– Понял, – ответил сержант Иксион.
Поле боя было зачищено, ренегаты мертвы, и их трупы были сложены грудами в кострах. Круты были сложены ниже в подветренной стороны, зловоние от их сжигаемых тел было слишком сильно и чужеродно, чтобы его терпеть. Два скифа превратились в разломанные туши, их корпуса были покрыты кратерами от болтерных снарядов и ракет. Оборонная ауксилия вытаскивала из леса трупы вражеских солдат, что пытались бежать с поля боя, и огнемётные команды сжигали их дотла. На землях Ультрамара не должно остаться и следа этой нечисти.
Третий скиф смог скрыться, после того стал свидетелям ужасающего разрушения, учинённого на втором от рук штурмовиков Иксиона. Они упали на его вздыбившуюся палубу с ревущими цепными мечами и грохочущими пистолетами, расправившись с уцелевшим экипажем, за исключением двух взятых в плен, всего за семь секунд.
– Вы были правы, – сказал губернатор Саул Галлоу, красивый мужчина с непокорной копной волос каштанового цвета и обаятельной улыбкой. – Они не смогли устоять перед такой вкусной целью.
– Их командир был опрометчив, – ответил Сикарий. – Они напали таким же образом, как и три раза до этого, и сделали всё неаккуратно.
– Неаккуратно? Они бились жёстко. Мы потеряли двадцать человек и несколько транспортных средств.
– Приемлемые потери, – сказал Сикарий. – Враг теперь знает, что мы не боимся принять бой, и это сделает его опасливым. Опасливый враг уже всё равно что разбит.
– Я надеюсь, что вы правы, – пожимая плечами, сказал Галлоу. – Мы потеряли уже шесть городов, и не похоже, что враг уже разбит.
– Это потому, что вы думаете, будто это война на истощение. Адептус Астартес сейчас на вашей стороне. Но мы сражаемся не так, как вы.
– Я помню, – сказал Галлоу. – Я сражался вместе с сержантом Леархом и 4-й ротой.
– Против зеленокожих. Это война совершенно иного рода.
– Я это понимаю. Я не дурак, капитан Сикарий. Я планетарный губернатор мира Ультрамара, назначенный самим лордом Калгаром.
– Как бы то ни было, ваши силы должны подчиняться мне. Этот мир принадлежит Ультрадесанту. Знайте своё место.
– Я знаю его достаточно хорошо, капитан, – заверил Галлоу, добавив в голос стали. – Но эта засада стоила жизней, Катон, жизней моих людей. Я хочу знать, что умирают не зря. Лорд Калгар не хотел бы такого.
– Лорд Калгар хочет победы, – сказал Сикарий, раздражённый тем, что губернатор использовал его имя. Он пошёл к месту, где сержант Дацей держал двух пленных, и Галлоу пришлось семенить за ним, чтобы не отстать.
– Что это вы надеетесь почерпнуть из разговора с этими подлецами? – спросил Галлоу.
– Я хочу узнать, кто их лидер, – ответил Сикарий. – Убей зверя, и орда умрёт. Это сработало в Чёрном Пределе, и я не вижу причин, почему это не сработает здесь.
– Мне показалось, что вы сказали, что это не такая война, как с зеленокожими, – заметил Галлоу.
– Это так, но этот принцип никогда не меняется, – сказал Сикарий, рассматривая двух связанных пленников.
Оба носили перешитую форму из кусков ткани ярких цветов: буйство розового, голубого, зелени и золота. Это было агрессивно ярко, и губы Сикария скривились в отвращении. Сражаться против такой мерзости было уже неприятно, но говорить с ними...
Один человек был в шлеме, закрепленный на черепе костяными крючками, воткнутыми в кожу на висках, там, где они оторвались, всё было покрыто засохшей кровью. Полоски плоти с ржавыми крючками свисали с щеки в качестве мерзкого украшения. Другой был одет похожим образом, но его оружие и украшения были качеством получше. Неповиновение на его измождённом лице выдавало в нём что-то вроде офицера. Оба носили бриллиантово-голубые кушаки, единственный объединяющий аспект в их одежде.
– Прежде чем я убью тебя, я хочу знать имя вашего командира, – сказал Сикарий.
– Voshad nether yousan pothai! – выплюнул первый.
Сикарий ударил его тыльной стороной ладони по челюсти с силой, достаточной, чтобы выбить зубы, но оставить челюсть нетронутой.
– Пойми, – сказал Сикарий, стоя на коленях возле заключенного, и уперев ствол плазменного пистолета ему в подбородок. – Ты скоро умрёшь. Будешь произносить такие слова снова, и твоя смерть будет медленной и мучительной. Я спрашиваю снова, как зовут вашего военачальника?
– Мы – это Рожденные Кровью. Мы не сказать вам ничего, – прошипел офицер. Он говорил неровно и неразборчиво, как будто не говорил на имперском языке уже много лет.
– Тогда ты для меня бесполезен, – сказал Сикарий. Его пистолет вспыхнул, а верх головы офицера испарился, окатывая его соплеменника кипящей кровью и фрагментами мозга. Второй пленник вскрикнул и тщетно забился в тисках Дацея изо всех сил, когда Сикарий повернулся к нему.
– Ustras mithoryushad merk! – пролепетал он в ужасе.
– Готик! – прогрохотал Сикарий. – Я знаю, вы меня понимаете, сейчас же говори!
– Я служу Королеве корсаров! – воскликнул человек. Его лицо сморщилось в ужасе, и Сикарий почувствовал едкий смрад мочи. Он покачал головой, увидев трусливую душу.
– Есть ли у этой королевы имя?
– Саломбар, – захныкал сломленный солдат. – Каарья Саломбар. Она командует воинством Рожденных Кровью, посланным обобрать этот мир.
– Рожденные Кровью? Что это такое?
– Святая армия Вечных Сил! – выплюнул человек, немного мужества вернулось к нему. – Королева Корсаров – наш пророк, и она увидит, как вы горите в огне ярости нашего хозяина!