Это было бы жалким зрелищем, если бы король даже в своем немолодом возрасте не был так силен и властен. А в комбинации с этими качествами его безумие становилось оружием.
Оружием, которым умело пользовался Страйкер, нашептывая Шоу, что его спасение — в уничтожении неверных из Ирия. И как только этот бес в рясе обосновался близ трона, по всему королевству все чаще и чаще начали гореть очищающие костры, где огонь слизывал с костей плоть неверных.
— А теперь, с твоего позволения, мне потребуется уединение для молитвы, — негромко сообщил Страйкер и направился к королевскому шатру.
Эрик тоже не стал задерживаться на месте и быстро зашагал к своим войскам, входившим в армию Шоу, проклиная всех и вся.
Это была главная часть плана — убить Виктора при восстании, а Шоу — в битве. Он бы мог взойти на престол без лишнего шума. Но теперь все изменилось.
Нужно было быстрее покончить с этой войной и вернуться домой.
***
Мойра крепко вцепилась костлявыми руками в предплечье Чарльза, почти волоча его за собой, пока юноша старался не оглохнуть от шума толпы, окружавшей его. Крики и плач, предупреждения и проклятья, стук копыт и скрип повозок, шаги сотен и сотен ног. Со всех сторон его постоянно толкали.
— Прошу вас, давайте сойдем с тракта, — взмолился Ксавьер, спотыкаясь на ухабистой дороге, должно быть, уже в тысячный раз, и крепче вцепился в свою трость, от которой сейчас не было никакого толку.
— Потерпи немного, — слева к нему подошла Магда и тоже подхватила Чарльза под руку; так они с Мойрой потащили его за собой. Мойра постоянно шипела на него и тихо бранилась, когда юноша инстинктивно упирался, пытаясь найти нужную опору под ногами, будучи не в состоянии в полной темноте идти так быстро, как хотели от него его тетушки.
— Просто иди за нами, не думай о дороге, — прошипела Мойра в самое его ухо.
— Они близко, верно? — тихо и обреченно спросил Чарльз.
Ему ответили не сразу; он знал, что его тети переглянулись. Но скрывать это от Чарльза не было смысла: у него был прекрасный слух, а вокруг только и шептали, что войска Шоу загнали их в угол, а люди ядовитого Змея не щадили ни детей, ни стариков.
— Сверните с дороги, — решительно сказал Ксавьер и начал упираться. Сзади в него кто-то врезался, и над головой послышалась отборная брань. К хриплому голосу, выкрикивавшему разные непристойности, вскоре присоединились и другие.
— Чего встал, придурок чертов!
— Скотина, иди вперед!
— Пошли прочь!
— Чарльз, а ну не упирайся, — зашептала Магда и снова попыталась потянуть его за собой.
— Да бросьте этого калеку, только мешает!
— Сойдем с дороги, — прорычал Чарльз, вывернулся из рук своих теток и, все время натыкаясь на людей, выскользнул из толпы.
— Чарльз!
— Стой, ты что творишь, неблагодарный!
Ксавьер сошел с дороги, добрался до редкого леса и уперся руками в шершавый ствол дерева, слыша шуршание листьев над головой и пронзительный крик ворона, смешивающийся с далеким громом.
— Ты что задумал?! Нам нужно вернуться к остальным, — взволнованно выпалила Магда и положила руку на плечо Чарльза, бережно сжав его.
— Ты хочешь в лесу помереть? С ними у нас больше шансов, там есть остатки войск королевства, они помогут…
— Я хочу знать… Если люди Змеиного короля рядом, я должен знать, чтобы предупредить их, — прошептал Чарльз и впился ногтями в ствол дерева. Глубоко вздохнул, чувствуя, как весь мир словно сжимается вокруг него и исчезает, оставляя его в пустоте вместе с ласковым ветром и раскатами грома.
Сердце забилось быстрее, и он уже не слышал своих тетушек. В его сознании тихим отдаленным шепотом гремело сражение, которому только суждено было произойти.
Чарльз чувствовал холод на своей коже, запах пыли пополам с кровью и дождевой водой. А затем из темноты начала появляться картина будущего. Она вспыхнула ослепительной дымкой голубого и синего туманов, начала свиваться в людей и дома, деревья и лошадей. И когда уже туманные образы стали приобретать реальные очертания, все вдруг оборвалось вместе с оглушительным шлепком и болью, обжегшей щеку.
— Ты с ума сошел! — испуганный, злобный шепот Мойры вернул Чарльза в реальность, он с трудом смог вздохнуть, а тетя снова ударила его, на этот раз по голове.
— Мойра, — строго прикрикнула на подругу Магда, не позволив ей снова бить бедного юношу.
— Он смерти хочет. Своей и нашей. Ты что, не видала? Да у него глаза через повязку светились, — понизив голос, зашипела Мойра и гневно ткнула Чарльза в бок. — Неразумный ребенок! Тут же полно людей.
— Они все… они все умрут.
— Что? Ты видел это? — с ужасом прошептала Магда и крепче вцепилась в плечо Чарльза.
— Мог бы, если бы вы меня не остановили. Дайте мне увидеть…
— Нет! — Мойра закрыла его рот ладонью и с ужасом посмотрела на Магду. Подумав с несколько секунд, та кивнула.
— Здесь недалеко есть деревня, помните, мы ее уже проходили. Можем остановиться там. Возможно, солдаты там не пройдут.
— Нет, — тут же возразила Мойра, — войска пройдут и там тоже, нам лучше дойти с людьми до ближайшего поселения и скрыться там, пока остальные пойдут дальше.
— Вернуться назад безопаснее.
— Да ладно? Туда, где уже реют флаги Змея? Да ты, видно, бредишь.
— Но я могу сказать точно! — возмутился Чарльз, вырываясь из рук своих тетушек. — Почему вы никогда не позволяете мне сделать это?
— Потому что мы не должны этого знать. И ты тоже. Мы говорили тебе и не раз: ты не должен пользоваться этим. Никогда, — на этот раз наставления повторяла Магда, но юноша знал, что Мойра согласно кивала, и обреченно вздохнул, соглашаясь с тетушками.
Но в душе он все же сожалел, что с ними больше не было тетушки Джин.
Она единственная не боялась его способностей. Единственная, кто верила в их силу и не желала, чтобы Чарльз всю жизнь прожил, прикидываясь слепым скитальцем. Прошло так много лет, но он и по сей день помнил ее тихий голос в темной комнате, освещенной мерцанием свечей, и сказания о безумных Семи Королях.
Чарльз с малых лет мечтал, что, как и они, он сможет стоять во главе бессметного воинства, ведя их к победе, точно зная путь к ней, предсказывая ход битв, а может, даже направляя его. И у него тоже был бы свой замок со скульптурами — его мраморными копиями — в стенах. Он восседал бы на серебряном троне в плаще из черных перьев, а короли других стран так же, как и шесть веков назад, приходили бы к нему на поклон, прося предсказаний и помощи.
Он мог бы не прятать взгляда за повязкой и видеть мир не сквозь плотную ткань, а собственными глазами.
Он мог бы быть таким же, как Короли в легендах.
Но вместо этого тетушки крепче завязывали ему глаза и подгоняли вперед, чтобы успеть присоединиться к колонне людей. И, торопливо шагая в толпе, Чарльз все отчетливее понимал, что все его мечты о замках и будущем троне — всего лишь глупые мысли ребенка, выросшего на сказках.
***
Эрик давно перестал чувствовать волнение перед битвой. Он, скорее, не знал, как следовало вести себя в мирной жизни, пусть и надеялся, что однажды сможет вкусить ее неспешный ритм. Но не позволял себе витать в фантазиях и даже не представлял, какой может быть та жизнь, которой сейчас у него не было. Куда важнее было его настоящее и скорое будущее, которое норовило рассыпаться в прах. Проклятый старый Змей.
Хмурое небо утробно зарычало, но не спешило пролиться дождем. Эрик поднял взгляд и холодно посмотрел на знамена — над войском реял символ ядовитого змея, хищно оскалив свою клыкастую пасть, и только на доспехах его людей можно было различить очертания морского дракона. Шоу отнял у него даже эту мелочь. Пусть в лагере он видел собственный флаг, но в бою все были пешками Шоу в его излюбленной войне. И пусть в предыдущих сражениях пестрели знамена всех земель Шоу, то в финальной битве старый лис, видимо, понял, что и сражения не будет, будет бойня. А значит, не нужны ни строй, ни стратегия, ни знамена. Всего лишь последний удар. И у Эрика жилы натягивались, словно тонкая струна, от такого подхода. В конце концов их король почти лишился разума, но прежде не позволял превращать войну в дикарский набег.
И если бы он мог, то не стал бы сегодня обнажать меч. Но вместо этого дернул поводья вороного коня, заставляя зверя встать на переднюю линию, и повел за собой войска.
***
Шум, гул, топот ног, отдаленные крики и разряженный воздух, наполненный волнением и пахнущий пылью. Чарльза постоянно это окружало, но сегодня весь мир казался пропитанным разрядами молний и холодным дыханием смерти, шагающей по пятам за людьми, пытающимися найти хоть один безопасный уголок в родной стране, которая уже билась в конвульсиях, отравленная ядом Шоу.
Вот только даже того призрака видения, которое удалось увидеть Чарльзу, было достаточно, чтобы знать — бежать им было некуда. Войска Шоу их нагонят, и пыльная земля напитается кровью. Куда бы они ни бежали и как бы ни прятались… Все уже было кончено. И все вокруг это чувствовали, даже не до конца понимая, и оттого воздух насытился страхом и нарастающим безумием толпы. Кто-то из оставшихся солдат кричал и пытался организовать народ, но тщетно.
— Куда ты прешь, урод!
— С дороги!
— Вы слышали?! Слышали?
— Хватит толпиться!
Скрип телеги, детский плач. Чарльза сильно пихнули в спину, и он едва не повалился на землю, но Мойра подхватила его, и он ощутил, как дрожали ее жилистые холодные руки.
— Мы уже в деревне, почти пришли.
— А куда мы идем?
— Помолчи, Чарльз, — Мойра потянула его в сторону.
— Сука, а ну с дороги!
— Ты на кого рявкнул, ублюдок?!
— Простите, она из-за меня, — торопливо вмешался Чарльз, пытаясь встать между Мойрой и незнакомцем.
— Мы уходим, — Магда подтолкнула Чарльза, снова пытаясь вывести его из толпы.
— Вот и верно! Еще калеку тащить, только продукты переводить.
— Еще раз рот разинешь, урод поганый, и я сама тебя калекой сделаю! — зарычала Мойра, но на этот раз Чарльз не стал встревать.
Он почувствовал это задолго до остальных. Земля под его ногами словно дышала, тихо вибрировала, а ветер выл совсем не одиноко, а сливаясь в воинственном кличе с…
Стук копыт.
— Горны! Они здесь! Здесь!
Крик пронзил все вокруг, и Чарльз ощутил, как море невидимых для него людей одновременно сорвалось в бег.
***
По холодной земле стелился призрачный желтоватый туман, он вился над землей и укрывал своим саваном горизонт, но Эрик знал, что ждет их впереди. Его конь взволнованно фыркнул и сбавил шаг как раз, когда впереди показались силуэты последней линии обороны Ирия. Остатки некогда бесчисленного войска — теперь же лишь загнанные в угол люди, не желающие сдаваться без боя. И Леншерр не собирался отказывать им в их последнем желании. Он остановил коня и спустился на землю, вставая перед своими людьми, на ходу достал меч из ножен, слыша, как зашуршала кровожадная сталь, освобождаясь из кожаного плена.
Воздух словно загустел, поглощая все звуки вокруг, оставляя только врага впереди и бесконечные просторы, скрытые белесым туманом. Эрику не нужно было ни произносить речей, ни воодушевлять своих людей. Все знали, зачем они здесь, и жаждали наконец-то, покончить со всем раз и навсегда. И поэтому, когда их командир первым ринулся в бой, сотни людей бросились за ним. Гул человеческих голосов звучал, словно откуда-то издалека, и только когда столкнулись первые мечи, звук раскрылся в полной мере, и сражение разразилось грохотом, способным затмить собой самый разгневанный рев грома.
***
Толпа неслась вперед, как обезумевшее стадо баранов, сбивая друг друга с ног и расталкивая в стороны. На мгновение Чарльзу показалось, что его подхватило мощное течение, и он вот-вот утонет в нем, упадет на землю и умрет под ногами последних свободных людей Ирия, но тетушки подхватили его и старались сбежать подальше от толпы, норовившей снести их, подобно высоким волнам Холодного моря Инвернеса.
— Быстрее! — Чарльз не выдержал и сорвал повязку с глаз, потянул своих тетушек, щурясь от блеклого солнца, которое не могло разогнать туман.
У него перехватило дух, когда он увидел живую массу людей, которые хаотично двигались и ревели, словно дикие звери, подталкивая друг друга и сбивая с ног. Они с трудом пробивались через человеческие тела, пытаясь вырваться из толпы, и, когда им удалось сойти на обочину дороги, ведущей в какой-то опустевший поселок, Чарльз увидел линию последней обороны его умирающей страны. В болезненно-желтом тумане виднелись темные силуэты сражающихся людей. До них было достаточно далеко, но Чарльз видел, как они приближались к ним все быстрее и быстрее. На мгновение ему показалось, что он слышит звон стали и крики воинов, и от этого все его органы словно передавило цепями.
Кто-то из толпы налетел на него и едва не повалил на землю, а Чарльз торопливо опустил взгляд, пряча глаза.
— Идиот! — зарычал на него мужчина, но тут же подскочила Мойра и впихнула Чарльзу его повязку.
— Надень немедленно!
— У нас нет времени, — Чарльз схватил ее под руку и потащил своих тетушек вслед за толпой, стараясь держаться чуть в отдалении, пока им не удалось добраться до опустевшего поселка, где все уже заполонила толпа. Люди не знали, пытаться ли спрятаться здесь или бежать дальше, но все ощущали, как цепные псы Шоу уже дышали им в спины, и от этого воздух пропах паникой и расцветающим безумием.
— Сюда! — Магда свернула на одну из узких улочек, уставленных деревянными и каменными домами, чтобы скрыться от толпы как раз тогда, когда военный горн разорвался, подобно грому, и стук лошадиных копыт вперемешку с гулом сотен и сотен озверевших от жажды крови воинов ворвались в город, настигая толпу.
— Бежим, уходим! — Магда схватила Чарльза, и они вместе с Мойрой бросились по улочкам. Краем глаза Чарльз видел, что не они одни решили спрятаться в уже полупустом городе, откуда бежали мирные жители.
Но Магда не пыталась, как другие люди, пробиться в дома, в надежде, что стены смогут их защитить. Она что есть сил впилась в руку Чарльза и бежала к широкому пшеничному полю, врезающемуся в стену почерневших голых деревьев. И Чарльз не сразу заметил, что среди золотых колосьев стояла ветхая церковь — одна из тех, что всюду строили люди Страйкера и Шоу, провозглашая свою веру на чужих землях. От одного ее вида Чарльзу стало тошно, но страх был сильнее.
— Туда, — решительно сказала Магда и потянула юношу к церкви, одного ее тона хватило, чтобы он с ужасом понял, что она хотела сделать. Он резко остановился и уперся, не позволяя Магде утянуть себя глубже в пшеничное поле.
— Чарльз…
— Нет! — Ксавьер хотел запротестовать, но тут он услышал крики.
Это было не сражение. Не война. Безоружные люди против цепных псов королевства Шоу. Юноша обернулся, и сердце его объял холод страха.
Казалось, они заполняли собой весь горизонт. Бессчетное черное воинство с флагами ядовитого змея. И сражение быстро приближалось, заглатывая истощенный город своей окровавленной пастью.
— Чарльз, — Магда обхватила его лицо руками и повернула к себе, решительно посмотрела в его сияющие глаза, и от ее взгляда Чарльзу стало так страшно, как никогда прежде.
— Нет, прошу тебя… — промолвил юноша, уже понимая, что задумала его тетушка.
— Мы очень тебя любим. Помни это. И прошу, не делай глупостей, — ее голос не дрогнул, но Чарльз видел, каких усилий ей это стоило, и вцепился в ее запястья, уже перестав различать грохот приближающегося сражения. Сердце сжалось от боли, и по горлу словно прошелся острый клинок.
— Нет. Нет-нет-нет, я не оставлю вас! — крикнул Чарльз, и от волнения его глаза загорелись ярче.
Магда ласково ему улыбнулась, а затем ее взгляд обратился на что-то позади Чарльза, и она едва заметно кивнула. Юноша успел подумать о том, чтобы обернуться, как его затылок разорвался от острой боли, и сознание тут же поглотила темнота.
Магда подхватила Чарльза под руки и с болью посмотрела на Мойру, отбросившую камень на землю, поспешившую помочь подруге, хотя ее бледное лицо, казалось, стало еще старше и худее.
— Я даже не успела с ним попрощаться! — зашипела женщина, но Магда ей не ответила, торопливо направилась к одинокой крохотной церкви, возвышающейся среди жухлых колосьев.