— Что ты хотел, Корецкий?
Почему-то часто Полу казалось, что он него все что-то хотят. Того, чего он им дать не может: ни физически, ни морально. Но Корецкий — это не все. Корецкий — это друг. Мик знал Кэлфи очень хорошо. Пожалуй, как никто. И то, что он сейчас сидел перед Полом, говорило не только о полицейских сводках и встрече с Вудсом, было что-то ещё.
— Переживаю за тебя. Слышал, что ты кого-то охраняешь. Нафига ты опять в это влез?
Новости расходились быстро. Что же, если Вудс рассказал всё подробно, Полу не было надобности пересказывать.
— Я её спас, — честно признался Пол, глядя в глаза другу. Корецкий усмехнулся и покачал головой.
— Влюбился, значит?
Предположение было на редкость верным и точным. Пол даже себе не мог признаться в этом, а уж самой Рид тем более. Да женщина его с такими признаниями пошлёт, поэтому Пол предпочитал молчать. Но Корецкий очень хорошо знал всё, что мог скрывать его друг. Или предполагал, что он мог скрывать нечто такое, что могло ему навредить.
— Слушай, я должен спасти в этой жизни хоть кого-то. Я не смог спасти Кристин. Не смог поймать её убийцу. Поэтому мне просто необходимо помочь этой женщине.
Корецкий тяжело вздохнул, посмотрев на часы, которые висели над дверью. Он поднялся со стула и подошёл к Полу.
— Знаешь, что мне подумалось на досуге, братан? Эти убийства все могут быть связаны в один большой дерьмовый узел. Узел, который тебе не по зубам. Не обижайся, но ты хреновый детектив. Полицейский из тебя был шикарный. А здесь, — он кивнул в сторону, намекая на этот офис. — Здесь тебе делать нечего. Здесь у тебя нет права на ошибку, никто не подстрахует и не защитит тебя. Ты это понимаешь, Пол?
Конечно, Кэлфи знал это и раньше. Но сейчас это прозвучало из уст друга как-то отчаянно и обречённо. Будто последний раз.
— Знаю, — отрывисто сказал Пол. — Но я не могу всё бросить.
Какое-то время Корецкий смотрел Полу в глаза, пытаясь понять что-то своё. Затем ещё раз вздохнул.
— Мне пора. Обеденный перерыв закончился. Надеюсь, ещё увидимся.
После того, как Корецкий вышел из его офиса, у Пола осталось нехорошее ощущение, что они с Миком виделись в последний раз. Это ощущение поселилось в душе, после шутки про никотин, и не уходило до вечера.
***
Пол работал над другими делами, однако смысл сказанных Миком слов не выходил из головы. Пол припомнил, что всё же был один подозреваемый в деле о этих убийствах. Тогда ещё их было всего три, а не как сейчас — восемнадцать. Он хорошо помнил лицо парня и ещё тогда сомневался, что не надо было его так просто отпускать. Но Вудс, который тогда руководил расследованием, решил по-своему. Странным было то, что у Пола было предчувствие, что этого человека он где-то уже видел. Сейчас у него было предчувствие, что этот же человек мог охотится и за Рид. Только вот все нити в одну увязать было сложно просто потому, что Пол не понимал одной важной составляющей: зачем? Всегда есть причина и следствие. Здесь же все жертвы были убиты как-то хаотично, ни одной маломальской зацепки связывающей эти убийства. Джек Уэс как-то сказал Полу, что убийца мог их вообще выбирать случайно, а не намерено. Но всё же Кэлфи, как детектив, понимал, что все жертвы так или иначе женщины, а значит, у убийцы есть что-то «по женской части». И ещё этот фирменный знак «восьмёрка» — символ бесконечности.
— Ты знаешь который час, Пол?
Кэлфи вздрогнул, едва не разлив кофе. Уэс стоял прямо перед ним. А за окном уже бушевал поздний вечер.
— Засиделся, — улыбнулся Кэлфи.
— Иди уже, — настойчиво произнёс Уэс. — Рид небось заждалась.
Пол только сейчас подумал о том, что Блэки давно ушла домой. И он как-то не заметил, как она это сделала, увлёкшись размышлениями и копошением в папках. На часах было уже почти одиннадцать вечера.
— И ещё, — сказал Уэс, когда Пол надел уже плащ и собирался покинуть офис до завтра. — Признайся ей.
Самое забавное или даже роковое Пол видел как раз в этом признании. Чувствуя, что он подбирается, возможно, к разгадке всех этих убийств, он почему-то до жути не хотел втягивать в это саму Рид, даже если она тоже подверглась нападению именно этого убийцы. Да, он боялся спровоцировать её или самого убийцу. Когда он шёл домой пешком, его неизменно преследовало чувство чего-то неотвратимого, и он, будучи паршивым психологом, просто подумал о том, что ему боязно снова вступать в какие-то отношения.
Рид ждала его дома. У неё дома. Хотя накануне они говорили о том, что неплохо бы женщине перебраться к нему домой, там безопаснее, ибо есть сигнализация, и вообще, много защитных механизмов, которые Пол сам изобрёл, когда ещё служил в полиции.
— Что-то случилось? — встрепенулась женщина, взглянув на бледное лицо Пола.
Он и сам не знал, что, собственно, случилось. Просто он вдруг понял, что Джек прав. Возможно, Рид — это шанс на новую жизнь. Но признаться не так просто, как кажется, учитывая все обстоятельства.
— Нет, но мне надо тебе кое-что сказать.
Рид заморгала, отступив зачем-то назад. Она вдруг испугалась того, что Пол может сказать. В последнее время он очень много работал и приходил поздно. А иногда не приходил вообще, просто посылал к ней Уэса, чтобы проверить, что всё хорошо. Это напрягало. И Блэки тот час подумала, что Пол собирается сказать ей, что больше не может её охранять. А она уже так привыкла к его присутствию. Блэки затаила дыхание, когда Пол глубоко вздохнул и произнёс:
— Мне кажется, я влюбился в тебя. И не могу отпустить…
Как-то не так себе Пол представлял признание в любви. Когда он впервые сказал Кристин, что любит, это было логично и вытекало из их тогдашних отношений. А здесь и сейчас он под недоумённым взглядом женщины чувствовал себя неловко. Повисла пауза, в которую Блэки подумалось, что она сейчас спит. И что всё, что сейчас сказал Пол — это сон.
— Ты ко мне ничего не испытываешь, правда? — попытался разбить тягучую тишину Пол.
Наверное, он ожидал какого-то длинного ответа и пронзительной речи, которую обычно произносят женщины, когда им признаются в любви, но вместо этого Блэки шагнула к нему и порывисто поцеловала.
========== 7. Огонь души. ==========
Иногда мы делаем шаги, которые могут оказаться роковыми. И даже если мы их предчувствуем, часто это просто финт судьбы.
Пол никогда не считал себя романтиком просто потому, что романтических чувств у него к Кристин не было. У них всё было как-то строго по старинке. Полноценно они стали быть вместе только после свадьбы. Сейчас же Кэлфи ощущал, как у него дух захватывает от этого простого поцелуя женщины. Внутри щипал огонь, словно предупредительный сигнал, но Пол всё же перевёл поцелуй в откровенную стадию, обнимая Блэки за плечи, теснее притягивая к себе. Это было для него совершенно иначе, чем с Кристин. Как-то по-новому. Но от самих действий, казалось, исходит какое-то отчаяние.
Когда поцелуй прервался, Рид облизнула губы, улыбаясь ему. Вот тогда Полу и подумалось, что всё тогда было неслучайно. Он её спас неслучайно. Мелькнула мысль, что всё это заговор высших сил, против которых он уже ничего не может сделать. Он смотрел в глаза женщины и понимал, что отчаянная попытка доказать самому себе, что сердце продолжает жить — глупая затея. Но его сердце нашло смысл. Тогда почему внутри ощущение чего-то неизбежного?
— Что-то не так? — прошептала Блэки, слушая, как Пол молчит, глядя на неё. Женщина тоже ощущала что-то неясное, но, будучи совершенно неразборчивой в людях, могла списать данную неясность на внезапность порыва.
— Всё хорошо, — ответил Пол, хотя на самом деле ему пришла в голову мысль, что Кристин убил человека, который мог убить и Блэки. Он подскочил на стуле, понимая, что сейчас уже ночь. Но если ждать утра, можно получить ещё труп. Очередной. Ведь они так и не выяснили, по какому принципу действует преступник. И есть ли он у него. Потому что очерёдности он не соблюдал, находя жертв хаотично. Но сейчас Полу подумалось, что эта хаотичность всё же имеет некую закономерность. Одну единственную. В делах, связанных с убийствами женщин, так или иначе фигурировал человек, который якобы проходил мимо. А одну жертву он нашёл в парке. Пол припомнил, что у человека на щеке шрам. Только вот имя его казалось Кэлфи каким-то выдуманным — Йер Смит.
— Мне надо в офис, проверить кое-что.
Это звучало, как-то, что Пол хочет сбежать от всех этих чувств, которые он пока что не понимал. Блэки нравилась ему. Но женщина явно не желала останавливаться на поцелуе, а Пол не решался пока что идти дальше этого. Ему нужно было разобраться с мыслями, которые атаковали, как голодные сороки. Кажется, в кой-то веке, у полиции может появится зацепка.
— Ты бежишь.
Это было искромётное утверждение. Блэки опустила голову, сжимая его ладонь.
— Останься сегодня. Завтра проверишь.
Наверное, если бы Пол не был так погружен в это дело с самых его азов, он бы плюнул и остался. Но Кэлфи всё же был детективом. Ему нужно было убедиться в правильности собственных выводов и подкинуть полиции то, что может привести к поимке маньяка. Он был уверен, что справится за час. Ему нужно было только посмотреть определённые дела и собрать воедино пазл.
— Я вернусь через пару часов, — бодро сказал Пол, улыбаясь.
Он хотел поцеловать Блэки, но женщина увернулась. В пору было расценивать данное телодвижение, как обиду. Но Полу надо было уйти — это его работа. Потоптавшись перед женщиной, Кэлфи вышел, плотно закрыв за собой дверь. Какое-то время он тупо смотрел на цифру «восемь» на двери в квартиру женщины.
— Символ бесконечности, — прошептал он, разворачиваясь чтобы уйти.
***
Было около трёх часов ночи, когда он всё же решил идти напрямик, а не кварталами, как делала это всегда. Он размышлял по дороге о том, что, если тот человек, который всегда оказывался в нужном месте, мог быть пособником в преступлении, почему никто не обратил на это внимание? Это было странно. Восемнадцать жертв и ни одной зацепки за шесть лет, и тут выясняется, что зацепка может быть перед носом. Пол остановился на углу, где раньше был спортивный магазин. Было зябко. Вынув из кармана пачку сигарет, он покрутил её в руках и сунул обратно. И тут неожиданно он вспомнил о том, почему имя Йер Смит кажется ему странным. Корецкий увлекался раньше фехтованием. Это развивало силу рук. Он рассказывал Полу, что когда-то давно один человек решил облагородить искусство фехтования, и так появился этот спорт. Человека звали Йер Грант Смит, он был врачом. И умер уже добрую половину века назад. Получалось, что у возможного пособника этих преступлений имя липовое, а значит, он может скрывать больше, чем просроченные права.
Стоя посреди улицы, Пол пытался припомнить хоть какие-то детали допроса мужчины. Но вспомнил только немного нервное поведение, рыхлое лицо и неприятную улыбку. Ничего конкретного. Решив, что конкретное всё же сегодня надо найти, он свернул на Вест Авеню, ярко освещённую вереницей фонарей. Наверное, Пол задумался больше обычного, потому что не слышал шелеста колес позади. Не услышал он и визг тормозов о шершавую мокрую мостовую. Но зато почувствовал сильный болезненный толчок, заложивший уши скрежет, и затем всё стихло.
Что-то протяжно гудело. Пол приоткрыл свинцовые веки, силясь понять, где он находится и что произошло. Блики света расплывались вокруг яркими пятнами. Попытавшись вздохнуть, Кэлфи понял, что не может. Что-то внутри мешало. Кто-то наклонился над ним. Он представлял собой большое нечто, размытое со всех сторон чернотой ночи и мёрзлых улиц. Пол пытался сосредоточится, но, кажется, медленно до него стало доходить, что его сбила машина. В голове шумело, и сердце колотилось так быстро. А потом вдруг пришло чувство паники. Накрыло, словно ледяной волной, сковывая дыхание, останавливая сердце. Не хватало воздуха, словно его выкачали из лёгких. До ушей долетели звуки, похожие на смех. Но последняя мысль в затухающем сознании была о Рид.
***
Словно захлебнувшись, Пол очнулся. Вокруг стояла страшная звенящая тишина. Он попытался вскочить на ноги, но вдруг почувствовал, что не чувствует ног. И рук. И тела.
Всего этого у него теперь не было. Он обернулся, замечая распластанное тело на мостовой, и как громом его поразило осознание того, что это тело принадлежит ему. Принадлежало.
Машина, которая по видимому сбила его, всё ещё стояла неподалёку, и Пол метнулся в её салон. За рулем сидел тот самый мужчина с рыхлым лицом и шрамом на щеке. Пол со всей дури хотел ударить о стекло, но вместо этого пролетел мимо, остановившись лишь у стены здания. Отчаянно сжав волю в кулак, он попытался ещё раз и получил тот же результат. Это было невыносимо. Знать возможного убийцу в лицо и не иметь возможности ничего предпринять. Ничего. Вот тут-то и пришло осознание того, что Кэлфи уже ничего не вернёт назад. Блэки просила его остаться, но он упрямо пошёл в офис, хотя мог подождать до чёртова утра. Это всего восемь часов. За это время они могли быть с женщиной вместе. Это мог быть шанс на новую жизнь. А не смерть под колесами того, кого он все эти годы пытался изловить.
Представив, что теперь Блэки осталась один-на-один с возможным убийцей, Пол стал кричать. Он кричал от отчаяния и осознания того, что он ничего не сможет сделать. А ведь мог, когда был жив. В это самое время мужчина в машине, наконец-то, набрал номер полиции. Да, этот сукин сын дал ему умереть, а теперь полиция и «Скорая» лишь засвидетельствуют то, что детектив Пол Кэлфи мёртв.
Но самое странное, что Пол не ощущал себя мёртвым. Да, он не чувствовал тела. Но душа всё ещё горела огнём и желала уберечь тех, кого он не смог уберечь при жизни.
========== 8. Ошибки. ==========
Белокурая девушка вытерла рукавом мокрые щёки и обернулась. Шоссе было пустое и тихое, лишь слабый белёсый туман оседал на дорогу. Тишина оглушала так, что слышалось, как ухало в груди беспокойное сердце, которое хотело вовсе не покоя, а свободы. Свободы от страхов и предрассудков. Но как освободиться, когда ты точно знаешь, что за тобой придут, чтобы растоптать всю твою суть? Подобный страх толкает не на панель, не на поиски варианта защиты, а на суицид.
Дрожащие руки легли на каменную опору моста, под которым бурлили тёмные воды глубокой реки. Один шаг отделял девушку от того, чего она делать не хотела. Говорят, что все самоубийцы хотят жить, просто не находят для себя ниши. Наверное, в этом была доля правды, но девушка сейчас не хотела думать о том, что поможет кому-то в этой жизни победить.
Она никогда не прыгала в реку с моста, просто не приходилось. И сейчас сердце сжималось от того, что выбора-то особого нет. В полиции ей уже сказали, что не могут на основании её догадок приставить патрульную машину к дому. Да что патруль? Разве Его патруль остановит?
Может, это даже хорошо, что она решилась. Её жизнь представляла собой одну большую ошибку, которую она собиралась исправить. Прямо сейчас. Перила жгли ладони, когда щёки снова окропила влага. Она соскользнула с железных свай, как бабочка в темноту…
***
Острый луч света, казалось, прошивает глаза насквозь, заставляя щуриться. Вздох не получался, что-то мешало внутри, кололо и толкалось. Горечь на зубах перекатывалась словно мятные шарики. В ушах что-то протяжно и надрывно гудело, вызывая вязкое раздражение.
— Мисс, вы меня слышите? Мисс…
Гулкий шелест перерос в шипение, когда тело словно пронзил электрический разряд. А потом ещё один!
— Быстрее, в Центральную!
Голос на миг заглушил весь страх и ужас пытавшегося выбраться наружу сознания. Оно захлёбывалось и просило помощи, а в него тыкали физраствор и били разрядом тока, насильно заставляя сердце биться. Сердце не билось, просто не желало.
Ошибки совершают люди, для мёртвых их не существует. Ошибки могут быть хорошим подспорьем тому, кто желает двигаться всегда только вперёд, не останавливаясь надолго на месте. Ошибки — это сила, но и самая большая уязвимость перед лицом шагов в неизвестность.
На высокой каталке Пол тупо смотрел на своё собственное бездыханное тело, размышляя, как же так получилось, что он не услышал звуков за спиной и не успел отскочить. Ведь он мог выжить и дать отпор тому, кто остался безнаказанным. А ещё Пол подумал о том, что он такой не единственный и вокруг должно быть много призраков, но и здесь он ошибся. Вокруг не было никого, только множество людей, которые его не видят. Он видел хмурое лицо Вудса и его напарника, которые приехали на место аварии и засвидетельствовали смерть детектива Кэлфи.