- Нет, лучше, чем вишни, кое-что другое, - наконец оборачивается на него Баки.
- И что это? – сдается Тони. – Скажи, что ты хочешь, и я тебе это принесу. Даю слово.
- Героин, - отвечает Баки, и в отблесках заходящего солнца его глаза выглядят странно светлыми и пустыми.
Тони молча закрывает лицо руками. А потом произносит вслух:
- Джарвис…
- Да, сэр? – услужливо отзывается приятный голос.
- Ты слышал, что просил мистер Барнс?
- Да, сэр.
- Принеси это, - велит Старк.
- Дозировка, сэр?
- Три грамма, - быстро отвечает Баки.
- Сэр, обращаю ваше внимание, что это смертельная дозировка, - вежливо комментирует Джарвис.
- Ты решил уйти красиво, Джимми? – поднимает бровь Тони.
- Нет, просто мне надо больше, чем другим, - спокойно смотрит на него Баки.
- Джарвис, пришли Дубину с тем, что просит мистер Барнс.
- Желательно, сразу в шприце, готовый, - добавляет Баки.
Теперь Тони прохаживается туда-сюда перед окнами.
- Стесняюсь спросить, тебе героин вместо сухпайка в Гидре выдавали? – ядовито спрашивает он.
- Нет, мне иногда колол его Рамлоу после миссий, - объясняет Баки. – Хорошо снимает боль – сразу и целиком, любую. У меня он не вызывает привыкания. Это здорово расслабляет, и я потом хорошо сплю.
- Н-да, колыбельные тебе Рамлоу, случаем, не пел? – бормочет под нос Тони.
- У него нет слуха, - отвечает Баки.
Дверь открывается, и Дубина подкатывается к Старку, держа на подносе шприц с мутной жидкостью.
- Это туда, - морщится Тони.
Баки легко поднимается на ноги, берет шприц и идет к дивану. За окнами гаснет небо, и сумерки мягко скрадывают все предметы.
- Как я хочу спать, - тихо говорит Баки, укладываясь на диван.
Лицо у него бледное, словно у покойника, волосы слиплись, и только губы алеют узкой раной.
Баки закатывает штанину на ноге, и поднимает взгляд на Тони:
- Помоги мне. Неудобно же.
Тони закатывает глаза, но подходит ближе.
- Что нужно делать?
- Перехвати ногу над веной, - просит Баки. – Вот она, видишь, синеет под кожей?
- Я думал, надо на руке вену искать, - хмурится Тони.
- Ну, конечно, а то мы дураки были, - фыркает Баки. – Чтобы так спалиться перед Пирсом. На руке было бы заметнее. А ногах все успевало зажить.
Тони пережимает ногу, ладонями чувствуя жар сухой гладкой кожи. Баки медленно вводит иглу в вену, и проталкивает поршень вперед. Потом закрывает иглу колпачком, роняет шприц на пол и вытягивается на диване.
- Я могу сделать что-то еще? – спрашивает Тони.
- Помолчать.
- Я тебе мешаю? – Тони отступает на шаг назад.
- Мне насрать, - хрипло отвечает Баки. – Вся моя жизнь последние семьдесят лет прошла под прицелом чужих глаз и камер. Онлайн телешоу – «Зимний солдат и его смертные грехи».
Мягкий голос Баки затихает, и Тони смотрит на то, как вздрагивают длинные черные ресницы. Барнс обмякает на диване и дышит почти неслышно. Он запрокидывает голову и беззащитное горло открыто перед Старком. Сейчас не нужен даже костюм: можно взять любую дубинку и проломить ему голову. Или медленно, тщательно перерезать горло. Баки уже спит так крепко, что ничего не почувствует.
Чтобы проверить, Тони подходит ближе и пальцем приподнимает веко на правом глазу. Мелькает голубоватый белок закатившегося глаза. Баки даже не шевелится. Обтянутая черной тонкой майкой грудь едва заметно вздымается на вдохе.
Сейчас Старк может рассмотреть Барнса вблизи. Во сне у того разглаживаются морщины на лице, и оно вдруг становится совсем молодым. Светлым, чистым, таким, каким оно, возможно, могло бы быть у Баки Барнса, который вернулся с войны домой, познакомился с хорошей девушкой и влюбился в нее по уши.
Губы вдруг раздвигаются в смущенной, неуверенной усмешке, а потом Баки приоткрывает рот и меняет положение тела. По щекам разливается легкий румянец. И Тони с изумлением слышит тихий-тихий, нежный полустон-полувздох.
- Да, детка, - шепчет Баки, подставляя шею под невидимые поцелуи. – Господи…
Баки выгибается на диване и мычит от блаженства. Тони крайне неловко, и он напоминает себе, что надо немедленно уйти. Но почему-то остается на месте, завороженно наблюдая за самой интимной сценой, которую только можно придумать.
Баки долго выдыхает и лоб у него покрывается бисеринками пота, ресницы дрожат, а рука поднимается в воздух, оглаживая невидимый изгиб.
- Детка… - нежно шепчут влажные губы. – Иди ко мне…
Тони неосознанно подается вперед, всем телом реагируя на этот чувственный призыв. Баки издает мягкий смешок и снова выгибается так, что ягодицы отрываются от дивана. Тони переводит взгляд на его ширинку, и глаза его изумленно распахиваются: у Баки стоит, и еще как.
Голова перекатывается по дивану, а вздохи становятся глубже и бархатней. Баки обнимается с невидимкой и просит ее:
- Детка, иди ко мне… Вот так…
Он стискивает зубы и морщится. Тони прекрасно знает, почему – стояк в штанах это дико неудобно. Баки ерзает на диване, культя трется об обивку, а вторая рука впивается в подлокотник. На лице Баки проявляется страдание, пот каплями стекает по вискам, рука дрожит, ноги трутся друг о друга. Баки мычит, и слушать это становится настоящим мучением.
- Вот черт, - беззвучно вырывается у Тони, а затем он подается вперед и накрывает ладонью пах Баки.
Даже сквозь ткань чувствуется, какое у него все твердое и горячее. Баки замирает, выдохнув. Тони, стиснув зубы, и краснея до слез, несколько раз сжимает чужой член через тонкую ткань.
Баки сжимается, вздрагивает и делает долгий выдох. Член под рукой пульсирует, на штанах расплывается мокрое пятно.
- Спасибо, - вдруг сонно бормочет Баки и переворачивается на бок. Дыхание его выравнивается, становится глубоким, губы приоткрываются. Волосы падают на лицо, прилипают.
Тони встает на ноги, и некоторое время смотрит на спящего. А потом на свои штаны – у него тоже стоит так, что больно терпеть.
- Черт, - вырывается у Тони. – Этого еще только не хватало!
***
- Просто доверься мне, - Старк разводит руки в стороны.
Баки мрачно и настороженно смотрит на него, и не двигается с места.
- Доверие, Джимми, это важно, - напоминает Старк. – Чем скорей мы будем друг другу доверять, тем скорее протез вернется на место. Считай это первым тестом.
- Я считаю, что ты мудак, - сообщает Баки.
- Джарвис? – обращается за переводом Тони, и, выслушав подсказку, отмахивается: - А, так ты меня просто мудаком назвал. Я уж думал, это предложение руки и сердца.
- Господи, - закрывает лицо единственной рукой Баки. – Как тебя все терпят?
- У них нет других вариантов, - ослепительно улыбается Старк. – Ну, ты идешь?
Баки следует за ним, впервые переступая порог своей импровизированной тюрьмы. Старк ведет его к лифту, заговорщески подмигивая и прикладывая палец к губам. Лицо Баки выражает полнейшее равнодушие.
Лифт везет их на самый верх, в роскошный пентхаус. Баки смотрится среди вычурной роскоши словно ворона, по ошибке залетевшая с помойки в распахнутое окно элитного коттеджа. Он кладет руку на левое плечо – за неимением возможности скрестить руки на груди, и демонстративно смотрит в потолок.
- Прошу, - распахивает перед ним дверь Старк, предлагая пройти вперед. – Это тебе подарок. На день рождения.
- Если верить отметкам в деле, то до моего дня рождения еще полгода, - замечает Баки, неподражаемо выгибая бровь.
- Это за прошлый, - закатывает глаза Старк. – Иди уже.
Баки дергает плечом и переступает порог, исчезая в полумраке.
- Джарви-и-и-с! – орет Тони, бросаясь в лифт. – Выведи мне на экран мистера Барнса!
Перед лицом Тони разворачивается голограмма изображения, поступающего с видеокамер в пентхаусе.
Баки стоит в просторной комнате, чья роскошь впечатлила бы даже президента. В ней царит полумрак, ползет дым, а в центре выгибается на шесте фигура с формами, при виде которых у Тони невольно наполняется слюной рот. Девушка знает свое дело: все ее движения чувственны, пластичны и выверены.
Баки на экране хмурится и быстро оглядывает комнату. На мгновение его взгляд останавливается на камере, и он словно смотрит Тони в глаза. Тони видит, что в серых прозрачных глазах только пустота и равнодушие.
Тем временем девушка сползает с шеста и идет к Баки, легко перемещаясь на своих невероятных каблуках.
Покачиваются крутые бедра, колышется высокая упругая грудь. Девушка подходит к нему и начинает приватный танец. Скользящие движения, умопорачительные изгибы и идеальное тело.
Баки со скукой смотрит на ее старания, положив руку на плечо. Он еще больше, чем обычно, похож на бездушный манекен. Девушка опускается на колени, одновременно разводя ноги широко в стороны. Мышцы красиво обрисовываются под кожей, вытянутое в струну тело дрожит от напряжения, волосы метут пол. Девушка выгибается и запрокидывает голову.
У Тони стоит, потому что на такое зрелище встал бы даже у покойника. Затем девушка медленно выпрямляется и приникает к груди Баки. Рука с длинными красными ногтями скользит по его телу, останавливаясь на ширинке. В этот момент губы Баки раздвигаются, и он что-то произносит.
Стриптизерша замирает и даже слегка отодвигается от него. Баки смотрит ей в лицо равнодушным взглядом. Девушка нежным жестом прикладывает одну руку к обнаженной груди, задевая свои крупные возбужденные соски, а другой указывает куда-то в сторону.
Баки кивает, поворачивается к ней спиной и идет туда. К бару.
Тони в лифте недоуменно приоткрывает рот и, не веря своим глазам, смотрит, как Баки перепрыгивает через стойку, находит бутылку, сворачивает пробку и наливает себе в стакан жидкость.
- Минералка!! – вопит Тони, вне себя от возмущения. – Сукин ты сын! Ты знаешь, сколько стоит эта цыпочка?! А ты выбираешь минералку?
Тут вдруг Баки, словно услышав его, вскидывает голову и смотрит прямо в скрытую камеру. Рот его кривится в полуухмылке, губы шевелятся.
- Джарвис, покажи мне рот мистера Барнса поближе.
На экране – чувственные, влажные от минералки губы. Ухмыляющиеся. Вот они медленно движутся, и Тони уже может разобрать:
- Иди на хуй, Старк.
На этот раз переводчик Тони не требуется.
========== Глава 5 ==========
Баки ходит вдоль окон и смотрит на город. Серые глаза слепо глядят сквозь стекло. «Что он там видит?», - гадает Тони, пока прокашливается, чтобы привлечь внимание.
- Джимми, к тебе гости, - вкрадчиво говорит Тони. – И не в моей компетенции их не впустить.
- И не в моей тоже, насколько я понимаю? – усмехается Баки.
Тони широко улыбается ему в ответ. А потом открывается дверь и в комнату входят Наташа и Клинт. Экран гаснет, и Тони оставляет их втроем. Ну, то есть, почти втроем, потому что Джарвис выводит ему на экран изображение с камеры.
- Неплохо выглядишь, - первым произносит Клинт, с треском лопая пузырь жвачки.
Баки равнодушно смотрит на его лицо, закрытое темными очками, и молчит. На лице Наташи, холодном, пустом, медленно проступает ненависть.
- Тебе повезло дважды, - говорит она, растягивая гласные. Русский акцент, который Баки не перепутает ни с каким другим. – Первый раз, когда Стив встал за тебя. Второй раз, когда Старк забрал тебя из госпиталя. Вопреки всем. Если бы он послушался меня, то ты бы сейчас гнил где-нибудь в Сибири.
- В Мордовии, - неожиданно поправляет ее Баки. – Там тоже кое-что изменилось.
- Только ты не изменился, - сверкают глаза Романовой. – Ты все такой же отмороженный ублюдок, каким и был. Стив погиб из-за тебя.
Баки молчит, и лицо его безмятежно, а глаза прозрачны.
- Мы все шли за Стивом, - аккуратно снимает очки Клинт и смотрит на Баки усталым печальным взглядом. – А он шел за тобой. Прямо к своему концу. Чувак, ты мог исчезнуть. Ты мог оставить его и сам разобраться со своей проблемой. Если бы ты его действительно любил, правда? Кто ты, Баки Барнс?
- Убийца, - сверкают зеленоватые глаза Наташи. – Зимний Солдат. Машина, нацеленная на уничтожение. Стив был твоей миссией, так ведь? И ты ее выполнил, правда же?
Баки молчит, не меняя ни позы, ни выражения лица. Тони прикусывает костяшку пальца. Либо этот парень хорошо держится, либо он – бесчувственное бревно. И тогда весь план идет к черту. Раскаяния от такого не дождешься.
- Ты же не изменился, да, Призрак? – шипит Наташа. – Ты же хотел этого – раскола Мстителей? Смерти Кэпа? Ведь это было твоей миссией – остановить его? Рамлоу все рассказал на допросе.
Баки медленно проводит единственной рукой по волосам и чуть улыбается.
- А теперь Клинт скажет, как он мне сочувствует, - фыркает Баки. – А Старк сейчас сидит и наблюдает через камеру, надеясь, что я устрою тут самосожжение. Иди на хуй, Старк. Это из-за тебя умер Стив. И из-за тебя, рыжая сука. Если я Призрак, то ты – Черная вдова, и уж кому-кому, а не тебе попрекать меня смертями.
Наташа криво усмехается, и Клинт смотрит сначала на нее, а потом переводит взгляд обратно на Баки.
- Послушай, мне лично плевать на Старка, - говорит он. – Старк – самовлюбленный мудак. И может катиться в жопу. Но ты, Барнс, ты мог это остановить. Но не остановил. Мы все так или иначе виноваты в смерти Роджерса, но никто так, как ты. Я бы на твоем месте подумал об этом. Тем более, что он был, в первую очередь, твоим другом. Я не буду говорить о том, как мы все его любили, это очевидно. Он был лучшим. Любой из нас готов был за него умереть, но он умер сам, за тебя. Тебе с этим жить, Барнс, не нам. Кстати, Наташа, я подтверждаю для твоего отчета: Барнс стабилен и без протеза неопасен. Старк может дальше прыгать вокруг него и ждать раскаяния. С тем же успехом, с каким его можно дождаться от ледяной статуи.
- Да, стабилен, - лениво отвечает Романова. – На провокации не поддается. Контролирует себя. Протез отсутствует. Все чисто.
Они уходят, и Тони сворачивает экран. Надо придумать что-то получше.
***
Тони смотрит на экран, а там все то же самое: Баки отжимается на турнике, зацепившись ногами. Вверх, вниз и снова вверх. Когда уставшие ноги соскальзывают, Баки лежит на полу, пока не передохнет, а потом лезет обратно на турник. Это длится уже вторые сутки, и за все это время Баки ничего не съел.
- Как думаешь, что это значит? – спрашивает Тони у Наташи, пощипывая бородку. Романова, которая стоит рядом и смотрит на то, как Баки с упорством маньяка загоняет себя в гроб, пожимает плечами.
- Либо он хочет отвлечься, либо тренируется для побега, - говорит она, внимательно следя за выражением лица Барнса. – Я бы сделала ставку на второе.
- Ты знала его как Зимнего Солдата, каким он был? – спрашивает Тони.
- Я его не знала, я знала только, что есть такой Призрак, с которым лучше не пересекаться, иначе умрешь, - скептически смотрит на него Романова. – Наша единственная встреча закончилась тем, что он испортил мне линию бикини. Но я изучала дело и думаю, что целеустремленность, это не только то, что вбили в него в Гидре. Это было и качеством Барнса. Упрямство, настойчивость, неумение отступать. Ты никогда не думал, что они так дружили с Роджерсом потому, что были похожи?
- Или потому, что Кэп в юности хотел быть похож на Барнса, и, в конце концов, добился своего, - задумчиво отвечает Старк. – Кто же ты, Джимми?
- Почему тебе это так важно? – внимательно смотрит на него Наташа. – Стив погиб из-за него. Что еще ты хочешь знать?
- Что Кэп погиб из-за него, - честно отвечает Старк, выдерживая пристальный взгляд Наташи.
- Тони, - мягко говорит та. – Ты хочешь, чтобы Барнс сказал тебе, что Стив погиб из-за него, а не из-за тебя. Но ты этого не добьешься. Никогда. Посмотри на меня, а потом на этого человека. Убийцы бывшими не бывают.
- Но ты теперь с нами, - указывает на нее Старк. – Мне важно разобраться – кто там отжимается на турнике? Кто был прав: Стив или я?
- Ты впервые назвал Кэпа по имени, - отмечает Наташа. – И ты сам знаешь: во всем виноват Барнс. Не впишись Стив за него, он был бы с нами.
Тони не отвечает, глядя на то, как на экране Баки в изнеможении снова падает на пол и лежит, глядя пустыми глазами в потолок. Темные волосы налипли на лоб. Выглядят они настолько ужасно, что Тони понимает: тот так и не вымыл голову.