Книга вторая: Зверь не на ловца - Михаил Белов 4 стр.


То ли дело - сейчас... Он и его команда блаженно расселись по удобным сидениям, пристегнувшись ремнями, и потягивали из бутылок предложенный пилотом лимонад. Амфибия шла плавно, без рывков, и ощущения были, как от полета на пассажирском баллоне, в салоне высшего класса. Командир сидел ближе всех к пилотской кабине, и быстро убедился, что пилот и не думает скрывать от начальства свой полет, - он часто и уверенно отвечал на радиозапросы, один раз изменил курс, чтобы осмотреть какой-то наземный ориентир, - словом, выполнял обычный патрульный облет речной акватории. И из-за пассажиров от задания не отвлекался, - например, пару раз запрашивал какие-то суда на реке, идущие без освещения.

Командир уже надел парашют, - как и все остальные. Прыжковая практика была у каждого члена команды, и кое-кто успел прыгнуть даже в боевой обстановке, - один только Геннеорг поворчал по поводу того, что ради такой важной персоны, как он, можно было бы совершить посадку обычным способом. Орк очень не любил даже просто полеты, а тем более - прыжки...

Командиру было не особенно интересно, как именно этих двух пилотов заставили выполнять столь рискованное задание. Обманули, быть может, но, скорее всего, - давным-давно завербовали "на всякий случай", и когда случай подвернулся, - извлекли из пыльного шкафа папочки с материалом на обоих...

Пилот держался дружелюбно, и внешностью слегка походил на ангмарца, но это ничего еще не значило. Хоть ангмарцы традиционно и состояли в оппозиции к королевской власти, они уже давно позабыли, в чем состоят понесенные ими некогда обиды. Ангмарцы даже язык родной и то совершенно забыли.

От воздушного извозчика Командир узнал следующие очень важные вещи: первое, группа Обезьяна совершила чуть больше полутора часа назад какую-то невероятно кровавую пакость на том берегу Андуина, в предгорьях. Кажется, и на этот раз паскуда Аль-Агди вышел почти сухим из воды, - на данный момент известно лишь о четырех его людях, убитых в ходе преследования, значит - вместе с Обезьяном ускользнуло девять. Район диверсии оцеплен, информации - хрен, да маленько.

Второе, - группы М`Тойнби и Саллаха, кажется, уничтожены на подходе к целям. Кто-то очень грамотно их засек, некоторое время "вел", стягивая силы, и разом взял в кровавый оборот. Саллах убит прямо на периметре охранной зоны гидроэлектростанции. "Сено", черт его. Его тело, вместе с трупами его ребят, курьерский баллон RSS доставил в Дэрг полчаса назад. М`Тойнби - ускользнул, потерял всю группу в коротком ожесточенном бою на конспиративной квартире в Дэрге, но сам ушел из-под удара. Это хорошо. Значит, его будут искать, значит, он скует внимание врага достаточно надолго. В Аальдровене по-прежнему идет бой, геральдическая служба Штаба Воеводства держит журналистов на голодном пайке, однако уже сообщалось, что замок захвачен, и ведутся поисковые работы. Муртази, - опытный воин, даже жаль, что ему оставили одну лишь "мелочь" и отвели столь неблагодарную роль... Судя по обилию санитарных бортов, курсирующих с Аальдровена и обратно, королевским войскам пришлось несладко. Есть сведенья, что убит, либо тяжело ранен командующий войсками воеводства гран-генерал Мечибор Дайтон, сбиты, либо потерпели катастрофу два штурмовика и один баллон, экипажи которых в полном составе отправились в Хэлло. Что ж, у Муртази имелось отличное вооружение, и вполне грамотные бойцы. Будь у муааддина поддержка извне, он вполне мог бы взять противника в серьезный оборот. А так, - его гибель, увы, вопрос времени...

Командир, глядя в иллюминатор на проплывающие под крылом самолета огни Дэрга, не ощущал ни радости от победы, ни тоски по погибшим людям и провалившимся заданиям. Он-то свою работу сделал... Не отпускало лишь ощущение какой-то бессмысленности произошедшего, - ради чего почти шесть лет велась напряженная подготовка, ради чего он угробил столько сил и времени? Ради завода по производству авиамоторов и сожженного топливного хранилища?! Ради какой нужды он менял гражданство с гордого подданства Султаната на заштатный паспорт Хосройского княжества, почти пять лет звался чужим именем, разговаривал на чуждом языке? Наконец, - неужели для отличных, отобранных по крохам и сколоченных в полнокровные боевые отряды ребятишек-сирот не нашлось применения лучше?! Десять человек ушло с Саллахом на "Сено", еще четверо, - с М`Тойнби на загадочную акцию, не имеющую даже своего кодового обозначения. Все они сейчас мертвы. Еще более тридцати остались в горном замке, и умрут в самое ближайшее время, - бесполезно, бессмысленно! Сайтан... Еще горстка остается с Обезьяном, и занимается вовсе уж непонятно чем, скорее всего - террором. Командир знал, что уже шестеро из них погибли. Вот так, за одну неделю, изведены под корень результаты шестилетней работы многих сотен человек, труд которых оплачивали из своих карманов многие миллионы подданых.

Пилот продолжал говорить, и Командир, не отвлекаясь от своих мыслей, молча внимал. За истекшую ночь серия дерзких акций прошла по всему Королевству: в Минас-Тирите убит снайперским выстрелом заместитель министра обороны Торин Айроннек. В Серебряной Гавани неизвестный боевой пловец-самоубийца подвел сверхмощную торпеду под только что спущенный на воду линкор RN "Его Королевское Величество Фарамир I", сдетонировали погреба главного калибра, и корабль, переломленный едва не пополам, лег на борт. В числе прочих, погиб генеральный инспектор Северного Флота, адмирал Спиридон Цвейг, совершавший на борту линкора внеочередную проверку. В Любече, - взрыв осколочной мины на центральной площади, во время смены почетного караула у памятника Неизвестному Солдату, погибло семеро гвардейцев. Караул разводил командующий Любечским Гвардейским Корпусом, фельдмаршал Никола Туманенко, получивший во время взрыва тяжелое черепно-мозговое ранение. Еще пять терактов предотвращено, - поспешно созданные Нобилем Гаудкрафтом армейские оперативные резервы уничтожили подрывников на участке нефтепровода "Итилиэн - Торфельд", группу дунландских инсургентов, готовивших взрыв дамбы в Хольстере и семнадцать боевиков, напавших на охрану вице-короля Шаана. Про два последних инцидента информации пока нет, но известно, что один был в Дейле, и один - в южной столице...

Его Султанское Величество, Азимир II ибн Карадаг через первого визиря оповестил посланника Его Величества Сигизара, что народ Султаната Харада, Южного Шаана, Кхада и Умбара, Тимгона, Северного Луана, а также Островных владений, искреннее сочувствует семьям погибших, выражает им свое полное соболезнование, а также готовность оказать любую помощь в поимке преступников.

Ибо милосердие и справедливость, - суть важнейшие качества правоверного, согласно заветам Пророка.

Вот так, значит.

Вобщем, шум подняли изрядный. Кто знает, может удар по бензохранилищу в действительности тоже был акцией прикрытия для кого-то, кто еще даже не начал свою работу. Или уже начал. Но о результатах будет известно гораздо позже...

Вот только успокаивало это - мало. Командир отработанным чутьем ощущал некое несоответствие, какую-то ему не видимую промашку Руководства, - но, как и всегда в таких случаях, не мог с уверенностью сказать, была ли это промашка, или намеренно спланированная акция.

Сейчас бы он с большой охотой кого-нибудь убил. Просто так.

Однако кандидатур было маловато, - разве что простяга-пилот, а он был слишком нужен, чтобы тратить его жизнь на пустой выброс эмоций, да и не виноват был ни в чем. По сути...

- Сейчас я отклонюсь от курса патрулирования. - Пилот кивнул напарнику, который отключил рацию. - Сорок минут мы пролетим над Восточным Чернолесьем, а потом выйдем на точку сброса.

- Хорошо, - кивнул Командир, машинально проверяя на ощупь лямки парашютной системы, - Там будут сигнальные огни?

- Нет, - покачал головой пилот, подкручивая рукоятку настройки своего радиокомплекса, - В три часа тридцать минут по таймеру включится радиомаяк. В четыре утра - отключится. За это время я должен буду выйти на него по пеленгатору, сбросить вас, и вернуться на свой маршрут. Погрешность точности оставит примерно двести акров, но это будет не столь уж и критично.

- Вот квадрат вашей выброски, - кивнул Командиру штурман, протягивая со своего столика планшет, - Запоминайте, я сейчас сожгу эту карту. Вот тут, на северной границе Закрытого Сектора. Вы должны знать условное место, для связи... там уже спрятаны документы, деньги и гражданская одежда для вас. Насчет остального...

-... насчет всего остального - я, как раз, в курсе. Конечно, было бы лучше, если бы вы высадили нас прямо на точку.

- Это, к сожалению, невозможно, - вздохнул пилот, - Но мы сделаем все от нас зависящее... Прыжок с тысячи футов вас устроит?

- Более чем.

- Тогда ознакомьте, пожалуйста, своих людей с планом, - нам не хотелось бы случайностей. Особенно вашего ... "гоблина", - мне кажется, он немного перенервничал...

- Все, что вам кажется, - ваше личное дело. А если еще раз употребите это слово, да-да, этот самый "этноним", - язык узлом завяжу. Вокруг шеи.

- Прошу прощения, сболтнул, не подумав. Словом, будьте готовы к нужному моменту, братья. Вы прошли через ад, но сейчас волноваться больше, - не о чем...

- Благодарю тебя, брат. - Командир горестно вздохнул про себя, покоробленный пафосом "летуна", но ничем этого не выразил, и отвернувшись от экипажа, кратко проинструктировал своих подчиненных.

Спустя которое время пилот увел машину влево, оставляя за раздвоенным хвостом огни пригородов Дэрга и речных бакенов. На левобережье заселенная зона была узкой и рассеянной, так что очень скоро под крылом исчезли все напоминания о человеческой деятельности, и потянулась темная громада крупнейшего лесного массива Средиземья, - Чернолесья, или Мирквуда. Командир вздохнул про себя - откровенно говоря, спускаться вниз, на эту недружелюбную северную землю ему вовсе не хотелось. И возвращаться в Лес - тоже.

По-сути, там было гораздо уютнее, нежели в гнилой туканской сельве, луанских бескрайних рисовых чеках или болотистых низменностях северного Умбара, где Командиру приходилось высаживаться с самолетов, планеров и баллонов. Однако, предчувствие или интуиция подсказывали ему, что ничего доброго его там не ждет. Эх, жаль, что нельзя просто улететь до самого побережья.

Или хоть ребят отправить. Особенно девочку. Так-то конечно, хрен бы с ней, но... Но лучше бы услать. с

- На месте не расслабляться, - негромко приказал он всем, - Высадка в боевом режиме, держаться рассредоточено, оружие - к бою. Но огонь открываем только по моему приказу, либо в ответ, и только из малошумного оружия. Это понятно?

Дружный кивок головами был ему ответом. Ребята и Геннеорг уже одели прыжковые шлемы, и в них исключительно походили на Королевских Воздушных десантников, которых Командир когда-то резал в непролазных болотистых кустарниках к востоку от Залива. Как и у тех безымянных парней, затемненные камуфляжем лица были спокойны и сосредоточены, лишь глаза блестели в тусклом свете салонного осветителя.

- Не волнуйся, Команданте, - проворчал Геннеорг, зачем-то переиначивая прозвище Командира на тиэнский манер, - Мы тут не в бирюльки играем, да и осталось всего ничего... Никто тебя не подведет.

Командир мысленно кивнул, и, наконец, нахлобучил свой шлем.

Он и сам очень хотел в это верить, - в то, что осталось немного и все пройдет как по маслу.

Но выходило плохо.

Когда снова стемнело, Вик снова почувствовал беспокойство. Нет, он уже не трясся от каждого шороха, как в тот, первый раз, когда вышел в Лес самостоятельно, и ему больше не чудились подкрадывающиеся к нему сзади кровожадные злодеи с удавками. Но и сейчас, в компании Ниэнн, он все же время от времени ловил себя на том, что находится в "боевом" режиме, - рука непроизвольно тянулась к оружию, а мысли крутились вокруг того, за какую кочку следует укрыться в случае чего. Ниэнн явно замечала это изменение в его поведении, но, поскольку капрал, естественно, ничего об этом вслух не говорил, она также сохраняла молчание, не комментируя его переживания. К тому же её тоже, начиная с какого-то момента, начало что-то волновать, - время от времени она останавливалась, прислушиваясь к спокойному вроде бы лесу, неуверенно покачивала головой, и двигалась дальше. Вик в этом усмотрел лишнее подтверждение своему интуитивному беспокойству, и от этого еще больше сосредоточился.

Прошли они за день много, - больше, чем Вик бы прошел один точно. Посовещавшись на очередном привале, они решили идти и ночью, - Ниэнн клялась, что места ей насквозь знакомые, и в темноте она ориентируется гораздо лучше кошки. Вику ничего не оставалось, как ей поверить, и когда на кроны деревьев навалилась темень, он убедился, что она ничуть не преувеличивает, - девушка шагала через лес так же уверенно, как и днем, а ему только и нужно было, что поспевать вслед за ней.

Ничего подозрительного вокруг не было, но чуть-чуть напрягала нездоровая тишина, - ни одной птички поющей, ни одной лесной твари, перебегающей тропу смутной тенью... Ниэнн объяснила Вику, что это означает, - оказывается, они уже приближались к области патрулирования Сержантов RSE, где служаки проводили обход каждый день по два-три раза. Ничего они особого при этом не делали, но одним своим присутствием, запахом от начищенных сапог и протоптанными тропками напрочь нарушили постоянный уклад лесной жизни, - зверь сторонился этих мест, как и самые осторожные из птиц. От Ниэнн Вику не удалось узнать, чем же промышляет тут RSE. Насколько он понимал из названия, сия организация должна была заниматься доставкой особо важных грузов по Королевству, в том числе секретной почты и других вещей, которых простому смертному почтальону лучше пальцем не касаться. Но какого же рожна делать такой структуре в глухом бору, да еще имея постоянную базу? Ниэнн, такое чувство, о чем-то догадывалась, но вслух предпочитала не говорить.

Однако - факт, во время движения через Закрытый Сектор Ниэнн, во-первых, предпочла перемещение ночью, во-вторых, - совершенно очевидно побаивалась не кого-то, а именно Сержантов. Это было странно, потому что у Вика в голове решительно не укладывалось, что может не поделить университетский преподаватель с особо секретными разносчиками почты. Против встречи с военными, которая, не исключено, ждали их возле землянки, или с Роджем Милдреном она, при всем при том, совсем не возражала.

Какие-то, блины-оладушки, "секреты хосройского двора", - но, в конце концов, его-то какое дело? И Вик послушно шел вслед за ней, останавливаясь там, где Ниэнн в очередной раз прислушивалась к звукам ночного леса, и стараясь, посильно, не шуметь, - а это, как известно, хоббиты весьма даже умеют.

По-правде сказать, вскоре он здорово утомился. Последний привал они устраивали в семь вечера, подремав пару часов, завернувшись в плащи, а сейчас было уже далеко за час ночи. Ниэнн было море по колено - знай себе, порхала между буреломом и нырками уходила под нависающие лапы елей, а Вик чем дальше, тем больше делал ошибок, - то на сухую ветку с хрустом встанет, то зацепится за что-нибудь неосторожным касанием. Это утомляло еще больше... И когда он уже был вполне готов сообщить Ниэнн, что он устал уже чересчур, и хотя бы пользуясь статусом больного, имеет право на отдых, девушка сама остановилась, как вкопанная, еще некоторое время прислушивалась, и негромко позвала его.

- Ну, вроде проскочили. Вик, ты уж прости, что так загнала тебя - но уж очень не хотелось в этих местах задерживаться. Теперь можно, - давай, уж что ли, на привал.

Вик, естественно, не возражал. Он, как уж мог одной рукой, оказал ей помощь в "лагерных работах", которые свелись в нарезке лапника и укладывании его к основанию здоровущей елки, под густой хвоей которой можно было укрыться не хуже, чем в палатке. Там Ниэнн разожгла керосинку, и постелив на лапник брезент, помогла хоббиту устроиться в импровизированном укрытии, затем забралась туда сама, и на скорую руку сообразила ужин, нарезав холодного мяса, хлеба и разлив по кружкам свой напиток из фляжки.

Назад Дальше