- Конечно, - вздыхаю, опуская голову. Так мы обойдемся меньшей кровью.
- Теперь о другом, - Каллен отходит от стола, садясь в одно из кресел, расположившееся максимально близко к нему, - через два часа я покидаю особняк. Вернусь через неделю. Сделай все, чтобы это не произошло раньше.
Вот это уже полезная информация. Неужели мужчина решил предупредить меня? С какой целью? В прошлый раз ему это не понадобилось.
- Во время моего отсутствия ты должна исполнять свои обязанности с максимальной четкостью. Я оставил тебя здесь и не желаю пожалеть о своем выборе.
- Вы не пожалеете, - говорю с максимальной серьезностью. Дело уже не только в Джеймсе. Не только в холодной улице и страшной мучительной смерти…
Дело в Джероме. Я ни под каким предлогом, ни на секунду не хочу покидать его. Не хочу лишиться возможности находиться рядом с существом, по-настоящему во мне нуждающемся.
- Spero (надеюсь), - обращая взгляд к словам на темной стене, отзывается мой похититель. Его ладонь подпирает подбородок, представляя на обозрение точеный профиль. Побледневшая кожа и слегка впавшие щеки при таком угле тоже хорошо просматриваются.
Это наталкивает на другие мысли. Тоже связанные с поздним временем суток.
- Вам не говорили, что наркотики убивают? – припоминая его сегодняшний ответ на мой вопрос о том, что внутри шприца, интересуюсь я.
Каллен горько усмехается:
- Наркотики – самая малая губительная сила, изобретенная человеком. И это не совсем та наркота, о которой ты думаешь.
Малахиты возвращаются ко мне. Едва заметное сожаление проскальзывает в них.
Не та, о которой думаю? А какая же?..
- Сегодня ночью… - шепчу я.
- Сегодня ночью ничего особенного не случилось, - прерывает мужчина, рассуждая на удивление спокойным, почти безразличным голосом.
- Вы каждый день это принимаете? – хмурюсь, не в силах подобрать причину зарождающемуся внутри непониманию.
Эдвард медленно качает головой. Его губы подрагивают. Если он что-то и говорит, то я не слышу.
Смотрю на этого человека и не могу понять, какой он. Не могу дать точную характеристику. Сумасшедший или нет, умный или нет, жестокий или…
Стоящая перед глазами картинка, где он нежно обнимает сына, рушит все прежние убеждения. Не жестокий. Нет. Ничто уже не кажется настолько весомым подтверждением, как этот поступок.
Взгляд Эдварда опущен на собственные руки, сложенные на коленях. Он кажется мне потерянным, хотя наверняка это называется задумчивостью…
- Ирина, - произносит Каллен, привлекая мое внимание.
Ирина - это имя? Такого слова ни в английском, ни в итальянском вроде бы нет…
Да, имя. Женское имя.
- Ирина? – осторожно переспрашиваю я.
- Ирина, - Эдвард прикрывает глаза, делая глубокий вдох. – Её звали Ирина.
Мой похититель будто в трансе. Притом в довольно глубоком.
Он даже не оборачивается, когда я покидаю свое место, приближаясь к нему. Не двигается даже тогда, когда приседаю около кожаного подлокотникаего кресла.
Такое поведение для меня ново, но ничего поделать не могу. В последнее время над своими желаниями Белла не властна.
- Кого звали? – тихо спрашиваю, внимательно всматриваясь в его лицо.
Только теперь, кажется, догадавшись что я уже не там, где была раньше, малахиты оставляют в покое пол.
От непроглядной усталости, скопившейся в них и обращенной на меня, не знаю куда деваться. Новое, ни с чем несравнимое чувство затапливает с головой. Впервые хочу докопаться до сущности кого-то, кроме своей собственной.
Сейчас взгляд Эдварда напоминает вчерашнего Джерома. Маленького, беззащитного, одинокого. В них тоже желание, что и у малыша – получить свою порцию сострадания. Ощутить хоть чуть-чуть сочувствия и участия.
Даже не знаю, что и думать. Видеть такое во взрослом, временами даже чересчур, человеке – мягко говоря, необычно.
- Мать Джерома, - Каллен отворачивается, прежде чем я успеваю хоть что-то сделать.
- Она умерла, - прикусываю губу, припоминая слова Марлены. - Так ведь?
- Умерла?! – Эдвард громко, почти истерически смеется, но ко мне все ещё не поворачивается. Его взгляд прикован к стене. Стене с непонятными французскими словами.
- Если бы… – спустя пару секунд отвечает он, – если бы умерла, было намного проще.
В эту же минуту черты его лица заостряются. Смешливость пропадает. Истерика останавливается.
- Эдвард… - бормочу, решительно не понимая ни единого слова, сказанного сейчас. «Если бы умерла»? Разве она уже не в сырой земле? Разве есть какие-то шансы на её возвращение?
А как же слова домоправительницы?
- Хватит. Вставай, - мужчина поднимается с кресла, двигаясь к двустворчатым дверям, - у нас мало времени.
Делаю что велено, хотя особой тяги к чему-либо уже не испытываю. Мне нужен ответ!
- Быстрее, - Эдвард такой же, как и всегда. Вернулось все, включая приказной тон и грозный взгляд.
- Раз уж ты здесь на длительное время, будет справедливо показать тебе дом, - выпуская меня из комнаты, сообщает Каллен.
- Конечно.
- Не вижу радости, - Эдвард скрещивает руки на груди, становясь прямо передо мной. Его парфюм заполняет легкие. Странно, но сейчас противным он вовсе не кажется… - Тебе совсем неинтересно?
- Интересно, - поспешно отметаю его сомнения, стараясь выкинуть случившееся из головы. Ничего не было. Тебе показалось, Белла.
Если бы…
Мужчина смеряет меня недоверчивым взглядом, но потом, видимо заметив что-то ещё, поспешно отворачивается, приступая к делу.
- Начнем с библиотеки.
Мое настроение дергается в направлении верхней планки, отвлекая от неразгаданной тайны. Книги!
- Здесь есть библиотека?
Эдвард кивает, не удосуживаясь обернуться.
- Иди за мной.
Библиотека – несомненный плюс. Чтение помогает забыться, окунуться в мир чужой фантазии и испытать то, что в реальной жизни может никогда и не случиться.
Мне это подходит.
- Вы любите читать? – смотрю на Эдварда, когда спрашиваю это.
- Тебя это волнует?
- Мне интересно, - пожимаю плечами, тушуясь от такой резкой перемены в Каллене, – вот и все.
Эдвард молчит. Я уже думаю, что он не ответит, как у самой двери, видимо, ведущей в нужную комнату, все же кое-что слышу:
- Люблю.
Прямоугольное помещение с сиреневыми стенами и мягким зеленоватым ковролином полностью - вдоль и поперек - уставлено книжными шкафами. Они настолько высокие, что даже Эдвард без лестницы (при его-то росте) не сможет достать необходимое издание с самой верхней полки.
- Здесь есть книги на любую тематику, - Каллен говорит с легким оттенком гордости. По нему видно, что находиться здесь приятно даже для этого человека, - тебе достаточно выбрать правильный шкаф.
Окидываю взглядом на деревянную мечту детства и улыбаюсь. Не могу сдержаться.
- Книгоманка? – Эдвард удивленно изгибает бровь, замечая мое восхищение.
- Да, можно и так сказать, - робко пожимаю плечами.
- Можешь читать что угодно.
- Спасибо.
Мужчина дает мне минуту, чтобы рассмотреть все как следует. По истечению этого времени выводит наружу.
- Продолжим осмотр, - произносит он, двигаясь по коридору вперед.
Вперед и только вперед – таков и сам Эдвард Каллен…
Спустя неимоверное количество поворотов, заворотов и одинаковых на первый взгляд дверей, за которыми кроются самые разные комнаты, окончательно устав от беспрерывной экскурсии, прислоняюсь спиной к очередной стенке.
Пол несколько секунд прыгает перед глазами как детский мячик.
- Это твой предел? – Эдвард заинтересовано рассматривает меня, настойчиво пытая взглядом. – Осмотр закончен?
- У вас очень большой дом…
- И ты говоришь мне это после вилл Маркуса?
- Она меньше, - хмурюсь, припоминая Черного Ворона. Кого-кого, а его в моей жизни уже точно не будет. Хотя Каллен не устает о нем напоминать…
- Ты была только на одной?
- Да.
В глазах мужчины заинтересованность, но не такая, чтобы о чем-то меня расспрашивать.
- Ты права, она меньше.
Каллен отходит к противоположной стене коридора. Его лицо суровеет, пробивается серьезность.
- До моего возвращения я запрещаю Джерому покидать детскую. Надеюсь теперь это ясно?
- Да, - вспоминаю сосну и схожусь с Калленом во мнении. Впервые. Временное заточение не навредит малышу. Оно пойдет ему на пользу. Страх уляжется, воспоминания утратят свою значимость…
- Хорошо, - Эдвард задумчиво всматривается в ровную бетонную поверхность. Он будто бы решает что-то. Взвешивает все «за» и «против»…
- И ещё, - наконец говорит он, останавливая взгляд на мне. – Максимальное количество времени ты должна проводить с ребенком. Если что-то случится, в твоих силах защитить его. Эммет всегда на посту.
Хмурюсь, но больше никаких эмоций не показываю.
Марлена говорила, что Каллен не стерпит, если я буду спать с Джеромом. Он и сам так сказал.
А сейчас этот человек заявляет, что я должна быть с мальчиком всегда…он думает, я, как терминатор, могу и вовсе не смыкать глаз?..
- Максимальное время это и…ночью? – нерешительно интересуюсь я.
- Нет, - Эдвард четко проговаривает такое простое слово. Испепеляющее выражение его глаз подкрепляет впечатление. – Ночью. Ты. Спишь. В своей. Спальне.
Почему это так принципиально? Я не понимаю вас, мистер Каллен.
- Ясно.
- Повтори! – рявкает мой похититель.
- Ночью я сплю в своей спальне, - спокойствию в моем голосе можно позавидовать. - Не волнуйтесь.
- Конечно, - мужчина повторяет мое запатентованное слово, фальшиво улыбаясь. - А теперь возвращайся к себе.
Прикусываю губу, оглядываясь вокруг. Возвращаться…куда? В этом доме слишком легко заблудиться.
- Вы… - мнусь несколько бесконечно долгих секунд. Эдвард терпеливо ждет, изогнув бровь. - Вы не поможете мне?
Эти слова вызывают его искреннюю усмешку.
- Налево в конце коридора и к лестнице. Оттуда, надеюсь, дорогу помнишь?
- Да.
Поворачиваюсь в нужном направлении. Перед первым шагом оборачиваюсь назад к Каллену.
- До встречи, Белла, - сухо замечает он. Но восковая маска лица не в силах скрыть полыхающих малахитов.
- До встречи, Эдвард, - не дрогнув, произношу его имя. Наверняка мои глаза горят тем же пламенем. Почти физически это ощущаю…
__________________
С нетерпением жду ваших комментариев относительно прочитанного :)
Комментарий к Глава 21 - Бильярдная
- Слова на стене написаны на французском.
========== Глава 22 - Неверное впечатление ==========
Этой ночью я никак не могу уснуть. Ворочаюсь с боку на бок, не в силах подобрать удобную позу для сна. Откидываю одеяло, потому что жарко, но уже через три секунды притягиваю обратно – холодно.
В голове витает сказанное Эдвардом.
Ирина.
Женщина, которая родила ему сына.
Женщина, которая, если верить Марлене, какое-то время была его женой.
Почему он говорит о ней в подобном тоне? Что она сделала?
И самый главный вопрос: что значит «если бы умерла»?..
Вздыхаю, снова меняя положение тела. Сна по-прежнему нет…
Помимо всего прочего, очень хочется есть. Сегодня за ужином такого желания не наблюдалось. Все, что во мне имеется – пара ложек плова, и те для того, чтобы не обидеть Марлену, с материнской улыбкой наблюдающую за выражением моего лица и текущей наполненностью тарелки.
Желудок сжимается в спазме, отметая последние крохи уходящего сна.
Теперь уснуть точно не получиться.
Сажусь на постели, отшвыривая надоевшее одеяло. Не могу его видеть.
Замираю посреди комнаты, не зная, что делать дальше. Искать еду здесь бессмысленно. Это не бордель, и никто пищи по полкам не сует – все место занято шприцами.
Подхожу к окну. Изморозь на стекле заставляет отшатнуться. Улица – не вариант. Да и вряд ли меня выпустят из дому.
Поворачиваюсь и следую к одной из стен. Той, где застыло мягкое кресло.
Сажусь в него, стараясь расслабиться. Опять мимо. Не помогает.
Встаю. Решительно и быстро.
План формируется в голове раньше, чем понимаю это.
Я пойду вниз. В столовую. Наверняка там можно будет отыскать кухню и холодильник, являющийся её неотъемлемой частью. А уж в чудо-аппарате точно найдется что-нибудь съестное.
Мысли о еде до ужаса заманчивые. Облизываюсь и понимаю, что противостоять естественным потребностям не имею ни сил, ни желания.
Поспешно выхожу в коридор, быстрым шагом добираясь до лестницы. Ступеньки преодолеваю с нехарактерной легкостью. Вот он – человек Голодный.
Пара шагов по паркету, затем по ковру. Останавливаюсь у знакомых дверей с иероглифами, приветливо открытых.
Тишина и темнота, царящая здесь, заставляет дрожать поджилки. Идея спуститься в столовую уже не кажется такой заманчивой. Без Каллена, Марлены, Джерома она пуста. Такое ощущение, что здесь кого-то убили и совсем скоро из-под деревянного пола засочится свежая кровь.
Встряхиваю головой, прогоняя навязчивые мысли. Как нельзя кстати о себе напоминает пустой желудок.
Прекрати выдумывать, Белла. Все в порядке.
Один быстрый вдох помогает прийти в нормальное состояние. Переступаю порог, смотря себе под ноги. Стараюсь внушить испуганному сознанию, что никакой крови не будет. Однако темный пол уж слишком устрашающий…
Я уже собираюсь повернуть обратно и вернуться в спальню, от греха подальше, как замечаю одиноко горящую тусклую лампочку на огромной люстре. Точно над круглым столом.
На одном из стульев, ко мне спиной, находится человек. Мужчина. Его голова опущена так низко к полированной поверхности, что кажется, будто её и вовсе нет.
Тихо вскрикиваю, вжимаясь спиной в зеленые двери.
Сидящий замирает. Медленно поднимает голову, опуская руки, которыми стискивал волосы. Длинные волосы. Светлые.
Не успеваю даже толком вдохнуть, как мужчина резко поворачивается. Его взгляд пришпиливает меня к месту, на котором стою.
Мне требуется около двух секунд, чтобы понять, что это лицо я уже видела. Ещё три, дабы осознать происходящее.
В столовой Джаспер.
Он тоже узнал меня.
- Изабелла?
Не могу двинуться с места. Молчаливо и быстро киваю. Почему он не с Калленом?..
- Что-то случилось? – следующий вопрос заставляет мужчину напрячься, прийти в состояние боевой готовности. Так быстро?..
Отрицательно мотаю головой. Похоже, рассчитывать на нормальную речь не стоит.
- Тогда зачем ты пришла? – Джаспер явно не понимает, в чем дело.
Я тоже, в принципе. Зачем я пришла?..
Во рту пересохло. Приходиться прочистить горло.
- Кухня.
И все? Какая к черту кухня?
- Кухня? – телохранитель поднимается со своего места, скрещивая руки на груди. На нем нет того черного делового костюма. Напротив, теперешняя его одежда максимально проста – синие джинсы и рубашка. Темно-синяя, в полоску. Её рукава закатаны, первые три пуговицы расстегнуты.
Придумываю, что следует сказать теперь, но ситуацию разруливает мой собственный организм. Живот громко урчит, мгновенно подсказывая Джасперу цель моего визита.
Пунцовею, опуская глаза на свои босые ноги.
- Ты хочешь есть?
Ничего иного, как кивнуть, мне не остается.
Глава охраны вздыхает, посмеиваясь. Он отступает от стола, гостеприимно выдвигая для меня стул.
- Садись.
И без того маленькое расстояние я преодолеваю за рекордные сроки. Опускаюсь на зеленое сиденье.
Джаспер исчез. Его уже нет в комнате. Зато где-то в глубине, за бежевыми дверями слышен хлопок дверцы холодильника. Неужели он лично принесет мне еду?
Теория подтверждается. Мужчина появляется в поле зрения с глубокой миской, откуда проглядывает край серебряной вилки.
- Думаю, холодное тебе тоже подойдет, - он многозначительно смотрит прямо мне в глаза, опуская свою ношу на полированную поверхность.