Гарри после случая со ступенькой несколько дней не ходил на ночные прогулки. То ли он считал, что все же следует уделить немного внимания учебе, то ли шок от непривычного вида обычно злобного профессора настолько выбил его из колеи? Он даже на ЗОТИ старался меньше пялиться на Снейпа и не пытаться увидеть в нем того «ночного», чтобы не выдать себя. Но факт остается фактом - до пятницы Гарри анимагией по ночам не занимался. Прогулки в пятницу и субботу никаких неожиданностей не принесли, и Поттеру стало скучно. Ему уже было недостаточно чувства свободы и беготни в одиночестве. Вот и в воскресенье, побродив по коридору, выглянув осторожно в колодец с перемещающимися лестницами, он принялся катать пушистый мячик из пыли, который выпал из норки, когда Гарри вылезал в коридор. Он как раз решал, пора ли уже отправиться спать, когда до его слуха донесся странный звук и, стоило ему оторвать взгляд от своей импровизированной игрушки, как он увидел ее… Летучую мышь! От неожиданности котенок зашипел и выгнул спину, стараясь показать, какой он грозный. Поттер понимал, что это вышло инстинктивно у его зверушки, но по-быстрому успокоиться не вышло. И пока он раздумывал, стоит ли просто присесть или направиться к мельтешащей перед глазами мышке, та развернулась и ринулась на него. Летела она так быстро, что котенок не успел даже среагировать и только почувствовал, как его обдало сладким и призывно пахнущим воздухом. Это был запах летучей мышки - вкусный и манящий, во рту котенка собралась слюна, и он натужно сглотнул. Когда до Поттера дошло, о чем думает его звереныш, он даже затряс своей мордочкой, то есть мордочкой своего котенка. А затем и вовсе плюхнулся на попу, с обидой глядя на такую притягательную цель. Гарри помнил, как Сириус рассказывал, что ему приходилось питаться крысами, когда он был псом - в своей анимагической форме. Но то ведь был крайний случай, Сириусу необходимо было выжить. Поттер не собирался пока разрешать себе-котенку охотиться на живность. Ну, паука он уже почти съел однажды… Он, конечно, его выплюнул, но перед этим успел хорошенько прикусить. Человеческое сознание тогда долго отходило от шока. Повторять эксперимент у Поттера желания не было. Следовало держать в узде подсознательные желания котенка.
Тем временем, пока Гарри боролся с инстинктами, летучая мышка зависла вверх тормашками на раме ближайшей картины. Котенок посидел еще несколько секунд, а затем не выдержал и подошел ближе, жалобно попискивая, словно жаловался на свою человеческую сущность. Летучая мышка внимательно за ним следила. Она зависла достаточно высоко, но Гарри-котенок хорошо видел ее страшненькую мордочку с большими ушами. Обернув свое мохнатое тельце черными перепончатыми крыльями, мышь походила на кокон, из которого торчала голова. Котенок понимал, что вряд ли допрыгнет до нее, но все же сделал попытку. Потом еще одну. Затем еще. После чего летучая мышь соизволила среагировать. Она оскалила свой ротик, показав маленькому прыгающему комку шерсти свои зубки. Гарри-котенка это впечатлило, и он прекратил свои бесполезные попытки, обиженно замяукав. Он еще некоторое время сидел, подергивая передней лапкой, словно приглашал поиграть.
Когда Снейпу надоело наблюдать за попытками котенка привлечь внимание, он отпустил раму и взлетел, сначала чуть не упав на отшатнувшегося звереныша. Тот на миг замер в раздумье, а затем радостно звонко мяукнул и погнался за летучей мышью, которая сразу же приняла условия игры. Она то улетала, держась низко над полом, позволяя котенку за собой гнаться, то разворачивалась и имитировала нападение, в последний миг взмывая вверх. Котенок бегал, подскакивал, словно старался ее поймать, но острое зрение летучей мышки давало ей знать, что когти он не выпускал, словно понимал, что может ее поранить. Несколько раз во время атаки с воздуха Гарри-котенок, стараясь уйти от столкновения, заваливался на спинку, показывая свой белоснежный животик и беспомощно махая лапками. Минут пятнадцать они не прекращали свои игры. Котенку так и не удалось добраться до резвой летучей мышки. Затем та сделала прощальный круг под потолком и шмыгнула на этот раз так низко, что задела котенка своим крылом по спинке, словно погладила на прощание и улетела. Гарри-котенок отдышался и, довольно задрав хвостик, отправился в свою спальню. Прогулка на этот раз удалась на славу.
Снейп не узнавал себя. Он и ребенком не позволял себе такого безответственного поведения. Что уж говорить о годах зрелости? Принять анимагическую форму, чтобы валять дурака! Немыслимо! Но все же он должен был признать, что потратив на глупые игры с маленьким котенком совсем немного времени, он добился того, что напряжение, нарастающее всю неделю, отступило.
- Пусть это и довольно странный метод релаксации, но не стоит им пренебрегать, раз он дает такой отличный результат. Пятнадцать-двадцать минут - и я уже не чувствую себя столетним стариком, уставшим от жизни, - говорил Снейп своему отражению в зеркале. Была у него такая необычная привычка еще с детства - иногда переброситься с самим собой парой слов, используя зеркало. - А маленький котенок никому не расскажет о моем неподобающем поведении, - он подмигнул себе, находясь еще немного в состоянии эйфории после игры в ночном коридоре.
Так и повелось после этого. Почти каждый день котенок и летучая мышь перед самой полуночью ненадолго встречались в коридоре неподалеку от библиотеки и играли в свое удовольствие. Снейп развлекался, сбрасывая с плеч груз ответственности за бестолковых студентов и за магический мир, а Поттер шлифовал повадки своего анимагического зверя, обучая его контролю над инстинктами без потери ловкости и способности пользоваться преимуществами кошачьего тела. Гарри все же предпочитал думать, что он превращается в обычного котенка, а не в детеныша книзла. Ему так не нравилось быть особенным, а подозрения, или почти уверенность Снейпа в волшебной сути его анимагической формы, немного настораживала. Не зря ведь считалось, что анимаг не может превратиться в волшебное существо. Значит, могут быть сюрпризы. А сюрпризы Гарри не очень любил, потому что ему обычно просто катастрофически везло на не очень приятные.
Не обходилось во время ночных игр и без мелких происшествий. Однажды, заигравшись, Гарри-котик выпустил-таки когти и зацепил мышку за крыло. Та от неожиданности шлепнулась рядом, а котенок, искренне извиняясь, поспешил зализать небольшую ранку, явно причиняющую мышке боль, пусть и не сильную. Его не смутил раскрытый зубастый ротик и предупреждающий писк мыши. Котенку уже даже в страшном сне теперь не могло присниться, чтобы съесть ее. Друзей не едят!
========== Глава 5 ==========
Время шло, ноябрь был на исходе. А у Поттера так и не получилось еще ни разу превратиться в котенка по своему желанию. Только во сне. Он, конечно, ни разу не перекинулся, не ожидая этого, что говорило все же о некотором контроле над процессом со стороны его сознания. Но утешало это мало. Вот такой странный фортель выкинула судьба герою магической Британии, мало того, что определила ему мелкую анимагическую форму, нет бы - сделать его львом или драконом, так еще и не дает возможности превращаться, когда Поттеру это вздумается. Уже не говоря о том, что трансформировался Гарри, скорее всего, в волшебное существо.
Пропустив две ночи подряд - одну перед игрой и вторую, когда гриффиндорцы праздновали победу в квиддичном матче, первом матче Поттера в качестве капитана команды, Гарри сегодня решил обязательно наведаться к летучей мыши. Он боялся, что если его долго не будет, она перестанет прилетать в «их» коридор. Но товарищ по играм терпеливо его дожидался, сидя на шлеме доспехов. Котенок уже знал, что это любимое место мышки и всегда сразу мчался к железному чудищу, чтобы посмотреть, не выглядывает ли из-за поднятого забрала ее ушастая мордочка?
Ничего не предвещало беды в эту ночь. Котенок с прежним энтузиазмом гонялся за мышкой, а та бесстрашно сбивала его с ног, складывая крылья, и вместе с котенком каталась по полу, подхваченная маленькими мягкими лапками. Это было очень непривычное чувство для Снейпа-мыши. Довериться кому-то настолько себе-магу он никогда не мог позволить. Но этому шустрому котенку он доверял. Может быть потому, что понимал - в любой миг он способен превратиться в человека, и ему не страшен маленький зверек, а может, просто чувствовал, что ему ничего не грозит в его лапках.
Летучая мышь как раз закладывала виртуозный вираж, намереваясь атаковать котенка в очередной раз, когда откуда ни возьмись, посреди коридора появилось рыжее мохнатое чудовище. Нет, чудовищем этот зверь, конечно же, казался только по сравнению с крошечным котенком. Маленький звереныш с перепуга так быстро рванул с места и подпрыгнул так высоко, как никогда раньше у него не получалось. Он допрыгнул до нижнего края картины на стене и зацепился за раму когтями правой передней лапки, да так и повис там, слегка покачиваясь по инерции. А рыжий лохматый полукнизл с любопытством рассматривал его снизу и облизывался: то ли планировал попробовать на вкус котенка, то ли просто решил поиздеваться и напугать того посильнее. Снейп-мышь принимал решения так же быстро, как и его человеческая основа. Он на лету подкорректировал свою траекторию и со всего маху врезался в морду полукнизла. Не дав тому опомниться, мышь взлетела и повторила свой трюк. Благо в играх с котенком Снейп очень хорошо натренировался это делать без вреда для своих крыльев. Рыжее чудовище взвыло от неожиданности, получив дважды по морде от летучей мыши, и решило, что лучше будет ретироваться, чем издеваться над маленькими. А котенок тем временем начал жалобно попискивать. Оказалось, что висел он на раме не по своей воле. Один его коготок застрял в углу между планками рамы и теперь грозил вырваться с мясом. Котенок изогнулся и наконец-то изловчился освободить кровоточащий коготь из плена. Котик шлепнулся на каменный пол, и снова карма подвела его. То ли от боли, то ли от неожиданности не успев сгруппироваться, он с глухим стуком приложился головой. Сознание котенок не потерял, но на несколько секунд неподвижно застыл на полу.
Снейп-мышь мотнулся за угол. Он не хотел причинять маленькому другу еще и психологическую травму, превращаясь у него на глазах в человека. Только вот Северус не учел, что перекидываясь сразу за поворотом коридора, он расположился между горящим факелом и стеной, на которой ошалевший от приключений котенок отчетливо видел его тень. Когда из маленького пятнышка тени, оставляемой на стене мышью, выросла тень человека, Поттер в один миг понял, что все это время играл с анимагом. Само по себе это вызвало неловкость. Но когда он увидел, кто через пару секунд вышел из-за поворота, то готов был прикинуться совсем больным, а лучше - и вовсе дохлым. Снейп! Та тень на стене, в которую превратилась тень игривой летучей мыши, принадлежала профессору ЗОТИ Северусу Снейпу!
- Ты как?
Заботливый голос и нежные касания теплых пальцев заставили котенка задрожать. Или это была реакция на личность спасителя?
- Потерпи, - Снейп аккуратно ощупывал котенка. - Кости целы, голова тоже будто бы без повреждений, - Северус достал волшебную палочку из кармана, и Гарри-котенок неосознанно сжался в комок, представляя, как сейчас его сущность будет раскрыта, а сам он безжалостно уничтожен. - Тихо, не бойся. Я только проверю, - взмах палочки, и над котенком зависли цветные нити диагностического заклинания. - Я в котятах не сильно разбираюсь, - говорил тем временем Снейп, пряча палочку и поднимая котенка на руки, - но судя по всему, у тебя небольшая контузия от удара о пол.
«Это от реальности у меня контузия, профессор, - Гарри удивился, что его мысль очень сильно походила тоном на обычные ехидные замечания Снейпа. - Анимаг не может быть летучей мышью, так же как рыбой, червяком или совой, или еще десятком неприемлемых форм, не считая волшебных существ. Это только мне могло так «повезти». Единственное живое существо, встретившееся мне в коридорах Хогвартса ночью, оказалось неправильным анимагом. Таким же неправильным, как и я. Какова должна быть вероятность, что встретятся два неправильных анимага, превращающихся в то, что считается исключением для анимагической трансформации? Оказывается, эта вероятность очень велика, если один из этих анимагов-исключений я - Гарри Поттер», - мысль Гарри отдавала обреченностью и легким смирением с тем, что в его жизни все не так, как у нормальных волшебников.
- А вот с когтем следует немного разобраться, - Северус решительно направился к своим комнатам. - Ты же не хочешь его лишиться? - продолжал он разговаривать с котенком, который все еще был очень напряжен, несмотря на то, что ему уже ничего реально не угрожало. - Я только немного подлечу твою лапу и отпущу. Даже могу принести тебя сюда обратно, чтобы ты не заблудился, - пообещал Северус.
Поттер впервые был в личных комнатах Снейпа. Даже когда им приходилось заниматься окклюменцией, они проводили занятия в кабинете профессора. Сейчас же у Гарри была отличная возможность заглянуть в мир, скрытый от посторонних глаз. Вряд ли Снейп принимал здесь в гостях даже коллег, разве что Дамблдор мог побывать в этих комнатах. Не зря же директор так доверял Снейпу. Ничего необычного Поттер не увидел, пока лежал на столе, куда его-котенка уложил профессор. Обычная комната, оформленная в коричневых тонах, с книжными шкафами, камином и парой кресел возле него.
- Готов? - Снейп принес несколько флакончиков с разноцветными зельями и рулончик бинта, от которого сразу резким рывком оторвал кусок и, смочив его в остро-пахнущей жидкости, начал аккуратно вытирать окровавленную лапку котенка, стараясь не дотрагиваться до поврежденного когтя. Потом залил ранку сначала обеззараживающим, а затем и заживляющим зельем. Поттер, которому часто приходилось с травмами попадать в больничное крыло, прекрасно узнал каждое зелье по запаху, несмотря на то, что, будучи котенком, он слышал его резче и различал больше оттенков.
- Сейчас немного полежишь, и потом можно будет опять бегать, - Снейп уничтожил заклинанием грязный бинтик, собрал свои флакончики и унес в другую комнату. Скорее всего, в лабораторию, как решил Гарри по доносящимся от двери специфическим запахам.
Дав котенку полежать минут пять, Снейп взял его на руки и прежде, чем отнести назад в коридор на четвертом этаже, решил побаловать себя его присутствием. Он уселся в кресле возле камина и, положив котенка на колени, начал легонько поглаживать его по спинке.
Гарри-котенок сначала очень напрягся, когда Снейп взял его в руки, но мерные ласковые поглаживания сделали свое дело - он расслабился и даже начал тихонько урчать. Когда Поттер понял, что еще немного, и он заснет, страх заставил его встряхнуться. Он завозился на руках Снейпа и начал мяукать, намекая, что было бы неплохо, чтобы его вернули туда, откуда взяли. Топать самостоятельно своими короткими лапами из подземелья в гриффиндорскую спальню ему очень не хотелось. Так что было бы просто здорово, если бы Снейп сдержал свое обещание и половину пути пронес его на руках. Да это было бы и значительно быстрее, если не считать, что экономились силы недавно травмированного котенка.
Снейп свое слово сдержал и отнес его в коридор возле библиотеки, где Гарри-котенок, мяукнув на прощание, мигом нырнул в крысиный тоннель, убегая от спасителя подальше.
***
В понедельник на уроке ЗОТИ Поттер сидел как на иголках. Предыдущей ночью он, вернувшись в свою спальню, еле успокоился, чтобы заснуть и создать себе условия для возвращения облика человека. Ему с самого начала урока все время казалось, что Снейп сейчас глянет на него и сразу все поймет. И жить тогда Гарри останется ровно столько, сколько тому необходимо будет для того, чтобы выхватить волшебную палочку. Он ведь понимал, что Снейп никогда ему не простит, что он теперь, во-первых, знает анимагическую форму саркастичного профессора, во-вторых, видел его улыбающимся и, в-третьих, он с ним играл в догонялки! Поттеру хотелось постучаться головой о столешницу, но он из последних сил сдерживался, надеясь, что Снейп ни о чем не узнает. Как бы Гарри ни относился к нему, он прекрасно понимал, что гордость не позволит Снейпу, догадавшемуся о сути котенка, все оставить без изменений. И когда для профессора настанет это время прозрения, Гарри может начинать отсчитывать мгновения до своего конца. Никакой Волдеморт никогда не пугал Поттера настолько сильно, как мысль о том, что Снейп все узнает. Урок прошел как в тумане. Во время практической части Гарри получил свою долю саркастичных замечаний. Но не мог же он признаться, что у него болит палец на руке. Да-да. Именно тот, коготь с которого был у него поврежден ночью. Не у него, конечно, а у его анимагической формы. Поттер впервые на своей шкуре почувствовал, как происходит взаимосвязь образов анимага. Палец болел существенно, но внешне не было никаких признаков его повреждения, уже не говоря о том, что котенку больной коготь Снейп залечил.