- Ну так что? - требовательно спросила Анка, строго глядя на Маэстро подведёнными малиновым цветом глазами.
- Что? - переспросил её Итон.
- Проклятье, ты меня совершенно не слушаешь! - красивые глаза выдали раздражение девушки, хотя всю нижнюю часть её лица скрывала обшитая красными стразами маска. Ехавшие на общественном монорельсе люди были вынуждены носить респираторы, чтобы не дышать проникавшим через вентиляцию вагона воздухом. Анка и Итон стояли рядом, держась за один поручень. За прозрачным пластиком ближайшего окна проплывали высотки многолюдного города и ребристые воздушные фильтры, что сами издали напоминали огромные неосвещённые небоскрёбы.
- Как тебя угораздило набрать девяносто четыре балла, когда для поступления в Высшую школу требуется сто тридцать? - Анка недовольно свела тёмные брови.
- Наберу остальные не пересдаче в конце августа, прямо перед вступительными экзаменами, - сказал Маэстро. Сказал и почувствовал, как по лицу под респиратором потекли холодные капельки пота. Итон нервничал, даже пальцы покалывало от собственного неприятного положения, ведь он хорошо понимал, что Анка переживает вовсе не из-за его поступления - этот вопрос даже не мог обсуждаться. Поступление - факт абсолютно естественный и законный: Итон просто обязан добрать недостающие баллы на пересдаче, чтобы попасть на один курс вместе со своей девушкой. Анку сейчас волновало совершенно другое.
- Дубина! - прошипела она. - Ты соображаешь, что теперь нам обломится летний отдых? Не ты ли говорил, что родители не отпустят тебя на спутник Эдем, если завалишь выпускной бал?
- Поедешь одна... - ответил Итон, и сразу прикусил свой язык. Анка смерила парня ненавидящим взглядом, а затем отвернулась так резко, что её чёрные волосы с искусно мелированными красными прядями оставили в воздухе запах духов.
- Ты идиот и неудачник. Ненавижу. Видеть тебя не хочу! Мало того, что испортил нам лето, так ещё разбил грайв на гонках. Теперь я вынуждена трястись в паршивом поезде, вместо того, чтобы подъезжать к школе на хорошей машине!
- Ан... - Маэстро попытался её успокоить, положив руку на плечо девушки. - Я попрошу родителей, быть может они разрешат мне полететь на Эдем. Я знаю, ты мечтала об этом, хотела провести отдых вместе, но я налажал... Ничего, всё ещё можно исправить. Я обещаю, что...
- Хватит с меня обещаний, ты уже один раз пообещал! - Анка сбросила руку Итона, подхватила школьную сумку и быстрым шагом отправилась в хвост монорельса.
***
Хорошо, что она не приняла его нового обещания: Итон не смог бы сдержать данного слова. Родители ясно сказали перед выпускными экзаменами, что если он не наберёт необходимые баллы для облегчённого поступления в Высшую школу, то о летних развлечениях может забыть. В качестве альтернативного варианта курортам Эдема - была поездка на другой спутник, куда Итон не захотел бы отправиться даже за автоматическое зачисление на первый курс. Мать Итона была родом с сельскохозяйственного спутника Тот - маленького шарика на орбите Земли, снабжавшего планету пшеницей, - чрезвычайно скучное и пустынное место, о котором у него сохранились самые тягостные воспоминания.
Когда Итону было шесть, мать вывезла его с захламлённой Земли на свою малую родину. Он помнил ферму, деда и своего двоюродного брата Александра - мальчика на десять лет старше. В первые дни на Тоте всё было прекрасно: чистое небо, свежий воздух, всеобщее внимание и забота. А потом... Итон потерялся среди полей, которым не было ни начала, ни края. Бесконечное море пшеницы поглотило ребёнка с тихим стрёкотом насекомых и жарой безветренного летнего полдня. Мальчик не помнил, каким образом остался без матери. Кажется, она зачем-то вернулась в дом деда, велев сыну подождать у крыльца. В это время Итон решил посмотреть, что прячется и вздыхает среди золотистых колосьев. Ощущение чужого взгляда со стороны не отпускало его, пока Итон не отошёл от дома дальше, чем следовало.
По-настоящему он испугался, когда мать начала окликать его издали. Голос Ирины звучал так встревоженно и испуганно, что злое отчаянье крепко вцепилось в детское сердце. Итон крикнул в ответ, побежал через поле, но никак не мог отыскать глазами материнского силуэта. Вокруг разлился только синий цвет неба и золото вздымавшейся к солнцу пшеницы. Итон бежал на взволнованный голос матери, кричал, но так и не увидел знакомой фигуры, пока не очутился в пахнущих любовью объятиях...
Когда Ирина вспоминала этот странный и теперь уже смешной случай, она говорила, что сын не видел её из-за марева. Так случается в очень жаркие дни перезревшего августа...
- Ты не маленький мальчик и больше не потеряешься в поле, - сказала она, глядя на стоявшего посреди гаража сына. Одевшись в рабочий комбинезон, Маэстро мрачно изучал свой разбитый грайв с цифрой "28" на покорёженной двери. В душе Итона вместе с воспоминаниями об аварии медленно утихал суровый ответ отца. Глава семьи не допускал даже речи о поездке вместе с Анкой на спутник Эдем, особенно после крушения на гонках, которое обойдётся семье в крупную сумму.
- Отец прав, - продолжила пестовать молчание Итона мать. - Взрослый мужчина должен отвечать за свои поступки и уметь исправлять промахи. У тебя не так много времени, чтобы проводить в развлечениях весь август. Много учёбы. Нужна спокойная, чистая атмосфера... Закон запрещает детям до восемнадцати лет находиться на планете два года подряд, а прошлые каникулы ты провёл на Земле... И тоже, кстати говоря, по вине этой капризной девочки.
- Она не девочка! - резко ответил Итон, подключая к треснувшей приборной панели грайва планшет. Ему хотелось говорить с матерью резко, но от этого получилось только глупее. - Она моя девушка... - поправился он, сделав вид, что полностью погрузился в работу. На мониторе планшета вспыхивали окна диагностики с сообщениями о выведенном из строя двигателе, разряженной энергосистеме и устаревшем программном обеспечении.
- Послушай... - мать со вздохом подошла ближе к Итону, стараясь не задеть разложенные на полу гаража инструменты. - В семнадцать лет мир каждый день открывается с новой стороны: первые чувства, первые разочарования, первый выбор. Но первый - не значит последний. Ваша ссора - это только временная размолвка. Если Анка действительно любит тебя... Знаешь, а ведь она могла бы оставить поездку в Эдем, чтобы отправиться на Тот вместе с тобой.
- Мам, ты соображаешь, что ты говоришь? - обернулся к ней Итон. Он увидел перед собой обрамлённое фиолетовыми локонами лицо, болезненные круги под глазами, сухие и бледные губы - долгая жизнь на захламлённой планете и постоянная нервотрёпка с делами мужа не укрепили здоровье Ирины. - Ты предлагаешь Анке променять Эдем на сельскохозяйственный спутник?
Итон говорил с возмущением, хотя в душе понимал, что мать права. Анка могла отправиться с ним на Тот, но не захотела. И всё же он продолжал оправдывать свою девушку.
- Её родители заранее забронировали место в отеле, они едут туда всей семьёй и приглашали меня. Если бы не отец...
- Я знаю её родителей. Они не обидятся, - Ирина с улыбкой похлопала сердитого сына по животу. - И твоя Анка тоже не должна обижаться, ведь любое серьёзное решение зависит от обстоятельств. Тебе надо уехать, надо подготовиться к новым экзаменам и следовать верной дорогой... Отец часто предлагает помочь ему в бизнесе, но ты знаешь, как я к этому отношусь. Судебные процессы жутко изматывают. Не хочу, чтобы эти заботы легли на тебя. Лучше учёба и какое-нибудь честное дело... Пока о твоём будущем забочусь я, не стоит грустить - верно, Маэстро?
Ирина хотела подбодрить сына, припомнив прозвище данное Итону друзьями из Средней школы. Пилотаж на спорт-грайвах был причиной постоянных материнских волнений, хотя Ирина искренне гордилась достижениями сына на трассе - до той злосчастной аварии, когда после столкновения с грайвом противника, автоматика перехватила управление и сделала крушение ещё более жутким. Внутренние системы сохранили Итона в целости, но его машина оказалась практически уничтожена.
Вот только прозвище от друзей не всегда предназначено для уст матери. На лице Итона отразилось недовольство, и улыбка Ирины угасла.
- Как коротка жизнь... - прошептала она, отводя глаза в сторону. Когда ей было грустно, она всегда вспоминала о прошлом, бессознательно поглаживая пальцами шею. - Ещё недавно я была такой же, как ты: семнадцатилетней, влюбчивой, легкомысленной. Твой отец поселился на Тоте, но я даже не смотрела в его сторону. Он был не слишком правильным человеком - авантюристом, смело бравшимся за любые дела обещавшие прибыль... В конце концов судьба свела нас вместе, мы поженились и перебрались с Тота на Землю. Даже с отравленным воздухом наша родная планета - ведущий деловой и обучающий центр. Здесь родился мой единственный сын... Помню, когда твой отец забирал нас из больницы...
- Мам, хватит. Не надо воспоминаний, лучше пристрели меня, или отправь почтой на Тот, только не рассказывай в сотый раз о серном дожде и сломавшейся по дороге машине!
- Глупый, никогда не говори матери об убийствах! - Ирина слегка хлопнула Итона по затылку. - Женщины по природе своей созидательницы. Мы живём ради детей, и говорить нам о вашей смерти - всё равно что заколачивать крышку гроба...
Слова получились чересчур мрачными. Спохватившись, она перевела разговор на новую тему.
- На Тоте тебе понравится. Сейчас главное спокойствие и сосредоточенность. В это время на спутнике готовятся к жатве, так что дедушке Симеону и дяде Виктору будет некогда возиться с тобой. Удели время учёбе и свежему воздуху.
Сказав так, она с тоской посмотрела на узкое окно в гараже. За мутным пластиком проплывал густой смог мегаполиса, от которого не было спасения нигде, кроме герметичного помещения.
- Твой двоюродный брат спрашивал о тебе по видеосвязи. Пообещал встретить в зале прилёта, как только ты сойдёшь с шаттла... Ты запомнил, как добраться от космопорта до фермы, если вдруг Александр не сможет приехать?
Итон с раздражением отбросил планшет на сидение раскуроченного грайва. Гоночная машина, на которой он собирался закончить сезон, теперь едва ли сможет подняться над трассой. Но Маэстро пообещал себе, что непременно починит грайв, когда вернётся на Землю. Единственный шанс на победу - участие в новых гонках. Если бы не эта поездка, он смог бы заняться восстановлением машины прямо сейчас, а не терять драгоценное время на Тоте.
- Чего там помнить?.. - вздохнул он. - Этот проклятый шарик так мал, что всё интересное собранно в одном месте. Тот - не планета, а искусственный спутник.
- Верно, - мать обняла Итона, не боясь испачкаться о его перемазанный пятнами комбинезон. - Население Тота сто двадцать четыре человека, а ты станешь сто двадцать пятым. По крайней мере до конца августа, ведь уже к сентябрю ты вернешься домой... Больше не потеряешься в поле?
- Слишком много дел на Земле, чтобы потеряться на Тоте, - тепло улыбнулся ей Итон.
***
Тот не планета, а один из сорока небольших искусственных спутников, построенных на орбите Земли. Диметр этого заселённого шарика в пятьдесят раз меньше Луны и составляет всего лишь 68000 метров, при общей площади поверхности в 758600 квадратных километров. Территория Тота засеяна единственной сельскохозяйственной культурой - пшеницей. Кризис продовольствия обрушился на Землю вместе с ухудшением экологии. Кроме Тота на орбите вращаются ещё с десяток различных гастрономических спутников, на которых всё подчинено человеку: искусственная гравитация, регулируемая скорость вращения вокруг орбиты, контролируемая атмосфера. Весь спутник начинён сложнейшими технологиями, открытыми за долгую эпоху планетостроения. Население Тота составляет сто двадцать четыре человека...
"Сто двадцать четыре человека", - думал Итон, наблюдая, как в иллюминаторе шаттла появляется золотой шар с белоснежной патиной облаков. - "Как можно жить в мире, где кроме тебя, только сто двадцать четыре человека?.. В основном - фермеры, обслуживающие свои гигантские наделы. Меньшая часть населения - это технологи и планетологи, поддерживающие Тот на нужной орбите. И что это значит? Это значит, что внизу есть несколько десятков ферм, космопорт, хранилища для зерна и ремонтно-восстановительное депо с административным корпусом. Всё остальное - поля засеянные культивированными, тщательно подобранными сортами пшеницы... Воистину, если и существует место, где можно найти покой и очутиться в объятиях пустоты, так это Тот".
***
- С приездом, - коротко поздоровался Саша, протягивая ему руку. Покинув зону прилёта, Итон сразу увидел направляющегося к нему по безлюдному залу ожидания парня в светлых шортах и бежевой рубашке навыпуск.
- Давно не виделись, - Итон не нашёл лучшего ответа, здороваясь с кузеном, которого не видел одиннадцать лет. Несколько секунд они просто стояли, разглядывая друг друга. Сашины волосы выгорели от долгой работы в полях до пепельно-серого цвета. Подтянутый, загорелый, спортивно сложенный - он с явным неодобрением осматривал Итона. На Маэстро была слишком тёплая куртка с эмблемами клубов по грайвингу, тёмно-синие брюки, кроссовки и рубашка с высоким воротником.
- Я думал, ты будешь в школьном... - будто извиняясь, а может просто издеваясь над Итоном, сказал Саша. Маэстро не успел поразмыслить над этим, двоюродный брат указал на прозрачные двери из космопорта.
- Ну, пошли...
В грайве ехали молча. За окнами мчавшейся над дорожным покрытием машины поля сливались в единую жёлтую стену. Пшеничная нива начиналась прямо от сетчатого ограждения космопорта, будто напирая на законные владения человека. Увидев колосья выше двух метров, Итон позволил себе удивиться.
- Это что? - спросил он, указывая на высокие стебли.
- Новый сорт. Жаль, растёт не везде. На Земле слишком много едят, - коротко отрапортовал Александр.
Взгляд по курсу движения не баловал разнообразием. Жёлтую скатерть полей разрезала надвое линия белой дороги. Над этим нехитрым пейзажем нависла подёрнутая перистыми облаками небесная синева.
- Надолго к нам? - прервал затянувшееся молчание Саша.