Алекс не знал, сколько прошло времени, прежде чем он смог, наконец, найти ответ на свой вопрос.
— «Если часть души по неопытности или с каким-то злым умыслом помещена в живое создание, то эта часть не оказывает влияния на существо, используя его как колыбель, в котором будет спать до того момента, пока не придет необходимость потянуть погибшую часть души создателя своего из небытия в земные реалии. Уничтожить этот якорь, не повредив невинному созданию, можно, но очень опасно сие деяние. Чтобы якорь убрался из колыбели в небытие, нужно сделать так, чтобы создание находилось на грани жизни и смерти. Нужно поймать ту самую грань, когда душа создания начнет рваться в мир, не принадлежащий живым, и тогда якорь, как более неустойчивая субстанция, вытиснется из колыбели первой. Это будет заметно по тому, что след, оставшийся на теле создания, вспыхнет огненным светом и начнет сочиться еще живой кровью. Вот тогда, и только тогда, можно делать все, чтобы попытаться помешать душе создания выйти из тела». Твою мать! — Алекс резко захлопнул книгу. — И что нам теперь делать?
Встав на ноги, капитан засунул книгу во внутренний карман мантии.
— Нужно будет ее досконально изучить. Такого в нашей коллекции еще не было.
Оглядевшись по сторонам, Алекс уже решил двигаться дальше, но, повинуясь непонятному порыву, он посмотрел наверх, чтобы увидеть, откуда на него свалилась столь ценная вещь.
Некоторое время он стоял и смотрел на шкаф, с которого упала книга. Точнее, смотрел он на бюст какого-то мужика, стоящий на шкафу. А еще точнее, он смотрел на диадему, которую кто-то, обладающий изрядной долей остроумия, на этого мужика напялил.
— У меня просто слов нет, — как-то жалобно произнес капитан в полный голос. — Интересно, а сколько я бы бродил по этому лабиринту потерянных вещей, если бы на меня не упала эта книга?
Алекс подпрыгнул и, зацепив кончиками пальцев бюст, уронил его на пол. Диадема, слетев с головы гипсового мужика, покатилась по полу.
Капитан вытащил из кармана мантии перчатки из драконьей кожи и, надев их на руки, поднял крестраж с пола. Затем он положил ее в специально подготовленный пакет и уже собрался было уходить, как его внимание привлек все тот же несчастный шкаф, на котором и находилась искомая диадема.
— Где я его видел? — пробормотал Алекс, обходя шкаф по кругу. И тут он вспомнил, где. В магазине «Горбин и Бэрк» находился не этот самый шкаф, но очень похожий. — Это пара, это однозначно пара. Нужно его приобрести и разобраться, что к чему.
Размышляя на данную тему, Алекс вышел из комнаты.
Назад, к кабинету директора, он шел неспеша. Однако до конца своего пути капитан не дошел, так как услышал голоса, доносившиеся из-за поворота, один из которых принадлежал Гарри.
— А почему лестницы двигаются? Это же неудобно.
— Потому что так посчитали нужным сделать Основатели этой школы, — Алекс хмыкнул. Похоже, директор, всерьез опасаясь за целостность своих драгоценных приборов, увел Гарри из кабинета на экскурсию по школе.
— Это они плохо посчитали - вот если бы лестницы были приделаны крепко-крепко, то это было бы хорошо.
— Но тогда можно было бы не попасть на тот этаж, который необходим, — голосом мученика, идущего на казнь, проговорил директор.
— А почему не могли сделать такие движущиеся штуки, как в горах? Я по телевизору видел, а папа с Регом обещали меня в горы свозить и на этих штуковинах покатать - здорово, правда?
— Правда, — обреченно проговорил Альбус.
— А почему…
— Гарри, еще одно «почему», и я просто умру, — страдальчески пробормотал директор.
— А почему ты умрешь?
Капитан решил больше не испытывать терпение Дамблдора и быстро вышел навстречу разговаривающей парочке. По виду директора можно было сказать, что даже если он и пытался как-то влиять на Гарри, то бесконечные «почему» помешали ему это сделать.
Увидев Алекса, Дамблдор даже не стал сдерживать облегченный вздох. Гарри побежал навстречу капитану и, обхватил его руками где-то в районе поясницы, весело защебетал.
— А мы видели лестницы, они двигаются, но это же так неудобно, да? А еще директор показал мне портреты - представляешь, они умеют разговаривать, а один дядька даже поздоровался со мной, — Алекс невольно нахмурился: он не мог вспомнить, обращал ли он внимание ребенка на портреты в то время, когда они шли в кабинет директора. — А еще я спросил, могу ли я еще раз прийти сюда вместе с Драко. Папа, ты же отведешь нас сюда? Я хочу, чтобы он тоже увидел эти смешные лестницы. А если ты не сможешь, то, может, папа Драко нас отведет? — Алекс на секунду представил себе Люциуса, который приводит детей в школу, чтобы они пообщались с директором и осмотрели здание. В эту секунду капитан даже не мог понять, кого из них ему жалко больше всего. Однако представив, что директору придется отвечать на все эти «почему», увеличенные в два раза, Алекс невольно содрогнулся и решил, что если дети их уговорят, то жалеть все же придется Дамблдора.
Директор Дамблдор тоже, видимо, представил ожидающие его перспективы, и если нашествие Малфоев еще можно было как-то пережить, то вот выдержать повторение экскурсии по школе его нервы и возраст вряд ли могли позволить.
— Гарри, мальчик мой, я думаю, что вы с Драко можете немного повременить с посещением Хогвартса. Если вы узнаете большинство его секретов, то во время учебы здесь вам может быть неинтересно, — выкрутился Дамблдор. — А теперь ты не мог бы оставить нас с твоим… отцом, нам нужно поговорить.
Гарри напряженно посмотрел на директора, а затем перевел взгляд на Алекса.
— Гарри, видишь, вон на той картине девочка твоих лет, она машет тебе рукой. Подойди, поздоровайся и поболтай, а мы с директором пока кое-что обсудим.
Мальчик кивнул головой и довольно осторожно подошел к указанной Алексом картине.
— О чем вы хотите со мной поговорить, директор? — капитан не смотрел на директора, он наблюдал за Гарри, который уже оживленно о чем-то болтал с нарисованной девочкой.
— Северус, я узнал от одного друга, работающего в Министерстве, что ты оформил не опекунство над Гарри, а усыновление.
— Да, а это что-то меняет? Тем более, мальчик называет меня отцом.
— Я не думаю, что это был полностью обдуманный поступок, тебе не кажется…
— Нет, мне ничего не кажется, — перебил директора Алекс. — Я всего лишь выполняю последнюю волю Лили. Помните, здесь когда-то училась такая рыжая девчонка, она еще погибла несколько лет назад.
— Северус, я не понимаю твой сарказм, он здесь неуместен, — сухо проронил Дамблдор.
— Я понимаю, директор, но усыновление Гарри — это свершившийся факт, на который даже вы не сможете повлиять.
— Северус…
— Не стоит, директор, не начинайте. Ничего уже не изменить. Сириус не будет ничего оспаривать, просто не захочет, а Петунья сама отказалась от Гарри. Больше никого, кто мог бы претендовать на опекунство над Поттером, нет в живых. Так что вам лучше просто смириться, директор. Я не понимаю ваших планов и мотивов, я не могу понять, зачем вам нужно, чтобы Гарри воспитывался в спартанских условиях без элементарной привязанности. Только произошло то, что произошло. И ни вы, ни кто-либо еще уже ничего не изменит.
— Я тоже не понимаю твоих мотивов, Северус. Но я не буду больше поднимать эту тему. Надеюсь, никто из вас не пожалеет о таком серьезном поступке, сделанном впопыхах.
— Я тоже на это надеюсь. Спасибо, что показали Гарри школу. Он полон впечатлений и будет с нетерпением ждать своего одиннадцатилетия, чтобы насладиться загадками Хогвартса еще раз. Гарри, пойдем домой, посмотрим, что там творят Рег и твой ненормальный крестный.
— А он не будет больше кричать? — ребенок подбежал к отцу и посмотрел на него с тревогой.
— Нет, не будет, а если он повысит голос, то мы его привяжем к стулу, заткнем рот и будем играть в индейцев, причем Сириус будет у нас пленным бледнолицым.
— Ух ты! Правда? — и Гарри вприпрыжку побежал к больничному крылу, из камина которого они переместились в Хогвартс.
«Надо же, запомнил дорогу с первого раза», — мелькнуло в голове у Алекса. Он поспешил за мальчиком. У поворота он обернулся и посмотрел на директора - тот удивленно смотрел им вслед. Кивнув на прощанье, Алекс поспешил за сыном.
========== Глава 21. ==========
Алекс бросил сумку с оборудованием, которое намеривался взять с собой в поход за медальоном, на пол маленькой гостиной и повернулся к братьям Блек.
— Готовы? – Сириус посмотрел на Регулуса и неуверенно кивнул.
— Как мы попадем на место?
— Сириус, — Рег закатил глаза. – Кикимер!
Появившийся эльф даже не взглянул на Сириуса, отвесив поклон Регу.
— Хозяину Регулусу что-то нужно от старого Кикимера?
— Да. Переправь нас в то место, куда тебя брал с собой Темный Лорд.
— Там нехорошее место, хозяин, там плохое место, — Кикимер затрясся и замотал головой.
— Я знаю, — терпеливо ответил Рег на невысказанный вопрос. – Мы все это знаем. Поэтому и просим тебя переместить нас поближе к объекту, чтобы в какие-нибудь магические ловушки не попасть.
— Хозяин…
— Прекрати, — Рег начал раздражаться. – Просто выполняй приказ.
Эльф со стенаниями схватил Регулуса за руку и исчез из гостиной. Через минуту он вернулся и тем же образом переправил в «плохое» место Алекса и Сириуса.
Оказавшись на месте, Алекс осмотрелся. Пещера была довольно большой: во всяком случае, ничего, кроме озера, посреди которого, на маленьком островке, они сейчас находились, видно не было.
— Здесь очень много трупов плавает, — в голосе Рега звучало плохо скрываемое отвращение.
— В воду не залезь, мало ли, что эти трупы здесь делают, — Сириус тем временем ходил вокруг постамента, на котором стояла чаша, наполненная зельем.
— Я не дурнее тебя, — проворчал Регулус, подходя к брату. – Что это за пакость?
— Зелье, — задумчиво произнес капитан. Его смущал цвет зелья: ядовито-зеленый. Он не мог вспомнить ни одно классификационное зелье, обладающее таким ярким оттенком. – Скорее всего, самодел. Кикимер, — он позвал эльфа, отмахнувшись от Рега, который явно хотел что-то сказать. Эльф подошел к Алексу и взглянул на него исподлобья. – Что с тобой происходило, когда Лорд поил тебя этим?
Кикимер задрожал, упал на колени и принялся сбивчиво говорить.
— Было страшно, а потом я начал вспоминать… вспоминать все плохое, что со мной было… я просил больше так не делать, но злой волшебник только смеялся. А потом он положил туда какую-то вещь, — эльф махнул рукой на чашу, - и ушел, а бедный старый Кикимер так сильно хотел пить, что подполз к озеру, и из него полезли мертвые люди… — он всхлипнул и замолчал.
— Ты что-нибудь понял? – Сириус сплюнул, глядя, как брат присел рядом с эльфом на колени и принялся того успокаивать.
— Понял, — кивнул капитан. – Меня вначале цвет зелья в тупик ввел. А ты зря плюешься, Рег все правильно делает. Таким образом завоевывается самая глубокая преданность. Нужно всего лишь проявить немного милосердия к живому, к тому же не чужому вам, существу.
Эльф наконец немного успокоился и сел прямо на землю, приготовившись ждать своего хозяина столько, сколько потребуется.
— Что нужно делать? – Регулус подошел к Алексу и принялся разглядывать чашу.
— Его нужно выпить, — неохотно произнес Алекс. – Причем выпить его должно живое существо, обладающее разумом и способное в полной мере осознать свои страхи.
— Давайте какой-нибудь камень в кролика трансфигурируем и выпоим ему это мерлиново зелье, — Сириус подошел к воде. Посмотрев на инферналов, он невольно вздрогнул.
— Сириус, ты не слышал, что сказал Северус? – Регулус как завороженный смотрел на зелье. – Эту гадость должен выпить кто-то по настоящему живой, а не трансфигурированный, который к тому же должен обладать некоторым интеллектом, так что, похоже, даже ты не подойдешь.
— Хватит меня оскорблять!
— Блек, ты бы орал потише. Нам неизвестно, что Темный Лорд для нарушителей приготовил, а выяснять это лично я не намерен, — капитан морально готовил себя к предстоящему испытанию.
— Веди себя нормально, и никто не усомнится в наличии мозга в твоей голове, — Рег все еще рассматривал зелье. – Кто будет пить?
— Я, — ответил Алекс неохотно. Затем расстегнул сумку и принялся в ней копаться. Достав фляжку, он потряс ее, чтобы убедиться в том, что она полна воды, и отложил в сторону. Далее из сумки была извлечена небольшая связка безоаров.
— Почему именно ты? – Регулус, повернувшись к капитану, начал на него смотреть так же, как до этого смотрел на зелье.
— Потому что, в отличие от вас, я более подготовлен в психологическом плане ко всяким психическим выворотам сознания. Если напоить эльфа, то как мы отсюда будем выбираться? Да и как-то это нехорошо, — Алекс тряхнул головой. – Эльфы нестабильные, истеричные создания. Что могло в его жизни быть настолько ужасного, что такой вой поднимать? Каша пару раз подгорела?
— Сириус пусть пьет, — буркнул Рег. – Может, думать начнет на постоянной основе, а не приступами.
— Ему нельзя, — Алекс закрыл сумку и поднялся. – Он в Азкабане, хоть недолго, но сидел. А там дементоры.
— Тогда я, — Рег бросил тоскливый взгляд на чашу и решительно потянулся к стоящему рядом с ней кубку.
— Руку оттуда убрал, — в голосе капитана прозвучала угроза. – Или я ее тебе сломаю. Вылечить перелом мне будет куда легче, чем восстанавливать твое душевное состояние.
Регулус посопел, но послушался, тем более, он достаточно изучил Алекса, чтобы понять, что тот в данный момент не шутил и действительно мог ему что-нибудь переломать.
— Как оно действует? – Сириус подошел к брату и встал рядом, выжидающе посмотрев на Алекса. – Оно ядовитое?
— Нет, — капитан вспоминал все, что знал о зельях навеянных кошмаров. – Группа этих зелий ядами не является, но насчет именно этого я не уверен. Мне его цвет не нравится. В общем, так. В какой-то момент я могу отказаться его пить. Не могу сейчас сказать, что именно я буду в этот момент видеть, но это сейчас неважно. Ваша задача - споить мне все, что есть в этой чаше и вытащить медальон или что там лежит. Пока один будет извлекать вещь из опустевшей чаши, второй напоит меня водой вот из этой фляги и засунет в рот безоар на всякий случай. Всем все понятно? – братья кивнули. – Тогда вперед. Ваше здоровье!
Первые два кубка прошли без последствий. Когда Алекс начал пить третий, он почувствовал, что его бросило в жар. По лицу и спине потекли капли пота. А затем началось. Вот он стоял в темной наполненной магией пещере - и вдруг оказался в джунглях. Он уже был здесь. Лил дождь, и их взвод с трудом пробирался по превратившейся в болото земле. Магия не помогала - все те заклинания, которые они пытались использовать, скорее мешали бойцам.
— Прекратить колдовать, — зычный голос командира звучал глухо. Все звуки, кроме шума дождя, гасились. – Здесь слишком много проточной воды, а среди нас нет местных шаманов.
Они пропустили засаду. Удар по голове - и тогда еще лейтенант покатился по приличному обрыву, который был невиден из-за густой листвы. Ему удалось сгруппироваться, и он не переломал себе все кости, но камень внизу, о который Алекс ударился головой, заставил молодого лейтенанта потерять сознание. Когда он очнулся, то первое, что он увидел – это направленное ему в лицо дуло автомата. Те чувства, которые Алекс тогда испытал, обрушились на него снова: паника, сильный страх и злость на абсолютную беспомощность, когда ты понимаешь, что от твоих действий ничего не зависит.
Внезапно картинка подернулась дымкой. Кто-то протягивал ему кубок с какой-то жидкостью, и Алекс жадно ее выпил.
Сознание окуталось туманом, а когда он рассеялся, то капитан увидел Северуса. Тот, затянув на руке ремень, пытался найти вену маггловским шприцем.
— Нет! – Алекс побежал к брату, но между ними оказалась прозрачная, словно стеклянная стена, о которую капитан принялся биться. – Сев, нет! Брось эту гадость! Она тебя убивает!
— Это предрешено, брат, — Северус повернулся к нему и печально улыбнулся. Капитан бил по стене кулаками и остановился только тогда, когда Северус вдруг упал, а по его телу пробежала длинная судорога. В углах рта у брата показалась кровь.