Впрочем, момент триумфа был смазан непроизвольным втягиванием головы - на упивающуюся своим триумфом ведьму смотрела сама тьма, а в горле глядящего на нее зверя клокотал глухой рык. С трудом взяв под контроль взбунтовавшуюся натуру, Ренард отрывисто спросил:
- Сколько времени займет приготовление?
- Утром я схожу в одно место – у меня не хватает кое-каких ингредиентов, потом приготовление… Это недолго, так что к четырем должно быть готово.
- Не допусти той же ошибки, что и твоя дочь.
Хлопнула входная дверь, и о присутствии мужчины на кухне аккуратного, зажиточного дома напоминало только ощущение прошедшей грозы - слишком сладкий воздух и волоски на теле, вставшие дыбом. Чувствуя себя на все прожитые годы, ведьма с трудом поднялась в спальню и легла в постель, моментально проваливаясь в душную темноту. Гнев Принца – это не просто ссора знакомых, это кошмар любой ведьмы.
***
Утро началось со звонка Хэнка, не знающего, где Джульетта. Спустившись на кухню, она спросила у Монро, суетящегося у плиты в кухонном фартуке с упитанными поросятами в поварских колпаках, может ли Хэнк приехать к нему домой. Тоскливо оглядев свое убежище холостяка, Эдди, тем не менее, с готовностью согласился. Продиктовав адрес, Джульетта сбросила звонок, оглядела себя и спросила, где она может умыться.
Проводив ее в ванную комнату, Монро по-джентельменски выдал ей красивое полотенце в упаковке, новую зубную щетку, сопроводив их долгим взглядом и еще одним тоскливым вздохом. Судя по всему, обе вещи предназначались для совсем другой девушки. Однако при этом Монро ни слова не сказал, что Джульетта доставляет им с Розали какие-то неудобства.
Усадив гостью за стол, хозяин дома принялся суетиться вокруг нее, постоянно предлагая разные вкусности, которых на кухне было слишком много для обычного утра. Похоже, Монро плохо спал, рано встал, и, чтобы хоть как-то отвлечься, принялся за готовку ни свет, ни заря.
Когда Джульетта отказывалась от очередной порции чего-то вегетарианского, но потрясающе пахнувшего, в дверь постучал Хэнк.
Внимательно оглядев доступное взгляду пространство, Гриффин отметил громадное количество часов, и все – механические. Плохо спавший, он, вопреки правилам, с удовольствием присоединился к завтраку, попутно задавая вопросы. Если это друг Ника, то даже нарушения никакого нет – всего лишь беседа друзей. На все вопросы Монро отвечал с подкупающей готовностью, но ответы были полностью бесполезны. Нет, Ник никогда не говорил о деталях расследования. Нет, он никогда не говорил о преследовании. Нет, сколько Монро его знает, Ник ни разу не болел. Да, я часовщик. Зарабатываю? Ну, неплохо – я лучший часовщик, это у нас семейное, и мне звонят насчет починки часов через полмира. Я вам знаком? Ну, тут такое дело… Помните дело о девочке в красной ветровке? Так вот тогда вы меня и видели: вы меня еще арестовали, как подозреваемого. Да, я все понимаю! Мы же с Ником так и подружились: он потом пришел ко мне извиниться, потом мы еще увиделись, потом как-то так вышло, что мы стали регулярно пить вместе пиво. Розали? Вы что, и ее не помните? Фредди, ее брат. Его убили, у него еще лавка специй и трав. Розали приехала в город, не планируя оставаться - хотела уехать, потом ее чуть не убили при ограблении, а потом она решила остаться здесь, в Портленде. Вот как-то так. Потом Ник познакомил нас с Джульеттой, и с тех пор мы и дружим.
Хэнк проглотил все вопросы о том, как мог Ник сойтись с таким странным типом. Они - полные противоположности друг другу. Хотя, не ему диктовать, с кем может дружить его напарник. Поблагодарив за завтрак, Хэнк встал из-за стола и извинился, что ему пора в участок. Джульетта тоже принялась собираться – ей пора было ехать в клинику, да к тому больше не хотелось злоупотреблять вынужденным гостеприимством Монро. И потом, ей было неловко, что вчера она своей истерикой сорвала романтическое свидание этой неуклюже-милой парочки.
С громким облегченным вздохом закрыв за гостями дверь, Монро кинулся звонить Розали. Узнав, что состав определения готов, он тут же выехал к ней.
В магазине они уже вдвоем внимательно оглядели упитанную кошку. Вчера было слишком поздно, к тому же они слишком торопились и хотели спать, чтобы делать это. Сейчас им никто не мешал, спать хотелось, но не так, чтобы отложить все на потом. Когда Монро потянулся к защелке клетки, Розали остановила его и принесла из подсобки огромные толстые перчатки, в которых работала с ядовитыми веществами – меньше всего ей хотелось, чтобы зловредная кошка оцарапала еще кого-то. Особенно Монро. С благодарностью приняв эту защиту, тот осторожно вытянул животное наружу, и, стараясь держать ее подальше от себя, поднес к стеклянной миске с прозрачной жидкостью. Преодолевая сопротивление кошки, опустил ее лапы в миску и чуть придержал. Спустя несколько секунд ожидания жидкость начала приобретать густо-синий цвет. К тому времени, как Монро снова запер животное в клетке, цвет перестал клубиться и принял равномерную окраску.
Быстро пролистав несколько заранее приготовленных книг, Розали тяжело осела на стул.
- Что? Что там? – взволнованный Монро начал заламывать руки. Несмотря на то, что Ник был Гриммом, он ему нравился. Да, несколько жестковат характером, но учитывая, что из себя по рассказам представляли другие Гриммы, Беркхард был само сострадание и великодушие.
- Ох, Монро… - Розали встала и шагнула в раскрытые объятия Эдди, прячась в них от страха и тревоги после прочитанного. – Я нашла, чем эта ведьма отравила Ника.
- Так, что в этом плохого? – не понял тревоги Монро. – Или ты не можешь это приготовить, и нужна именно ведьма?
- Лечение, оно… двухкомпонентное. Я могу приготовить состав, и его достаточно несложно ввести Нику - надо просто накапать в глаза. Но вот вторая часть… Его должен поцеловать кто-то королевской крови, кого в Портленде точно нет.
- Принцесса, что ли? – не понял сначала Монро.
- Монро… кто-то, в ком течет королевская кровь. Ты можешь себе представить, чтобы кто-нибудь из принцев, не принцесс, принцев Правящих Домов согласился поцеловать Гримма? И чтобы при этом был «чистым душой, сердцем и помыслами?»
- Ох, ёёёёлки… вот блин… ну, чувак, ты и встряяял… - до Монро дошла вся тяжесть ситуации. – И что, мы совсем ничего не можем сделать? Жалко мне как-то Ника… вот так вот умереть.
- Можем попробовать приготовить состав, вдруг поможет. Судя по всему, Адалинда собиралась отравить Джульетту, но попался Ник. А он ведь Гримм… Вдруг хватит просто зелья? Мы хотя бы попробуем…
Им пришлось разорвать объятия, в которых было так уютно молчать, потому что зазвенел колокольчик над входной дверью. Клиентом оказалась холеная дама в возрасте, взявшая несколько ингредиентов, и продемонстрировавшая свой сволочной ведьминский характер при названной сумме. Пришлось скинуть, но свое Розали все равно вернула, так что не стала зацикливаться на этом моменте.
Собрав с полки нужные ингредиенты, Розали ушла в задние комнаты, где была оборудована мини-лаборатория, оставив Монро за главного. Когда зелье уже кипело, Розали задумчиво кинула очередную травку и еще раз внимательно перечитала рецепт. У нее было немного времени до следующей закладки, поэтому она вышла в магазин к Монро и принялась смотреть сегодняшние продажи. Уставившись на листок со списком покупок первой утренней клиентки, Рыжехвост тревожно потеребила прядь волос.
Как оказалось, список содержал чуть меньше половины тех вещей, из которых варила зелье сама Розали. Вполне вероятно, что это просто совпадение, но сейчас вокруг творилось такое, что лучше иметь такой вариант в виду. Кто-то еще варил для Ника нужное зелье. Монро, когда она объяснила ему причины своей тревоги, только за голову схватился и запричитал, мгновенно уверовав в версию Розали. Впрочем, сейчас они только и могли, что ждать и надеяться на лучшее. Зелье надо было не только сварить – его надо было еще отстоять, а потом пройти к Нику и суметь закапать в глаза в обход врачей. Тоже та еще задача. Раньше завтрашнего дня они все равно сделать что-то не могли.
Весь участок гудел как улей. В последнее время Беркхарду и Гриффину доставались весьма неоднозначные дела, которые напарники раскрывали, что тоже вызывало достаточное количество вопросов: еще год назад половина таких дел оставалась «висяками». А теперь чуть ли не стопроцентная раскрываемость, правда, в половине случаев виновные или подозреваемые оказывались мертвыми. У ОВР уже появились вопросы к этой паре детективов, но их тормозили сверху – начальству не хотелось, чтобы такой высокий процент опять упал. Да и на каких основаниях? Оба детектива жили по средствам, внезапных и странных покупок не совершали, все документы и отчеты всегда были в порядке. Вот если Гриффин или Беркхард оступятся… тогда их от служебного расследования не спасет никакое заступничество. Впрочем, сейчас эти вопросы ушли на второй план. Ник был приятным парнем, улыбчивым, добродушным и никогда не отказывавшим в помощи своим. И тут вдруг он сам стал главным фигурантом очень странного дела.
***
Джульетта разрывалась на части. Ей больше не хотелось не спать ночами, гадая, где и с кем сейчас Ник. Больше не хотелось видеть на его одежде странные пятна крови, хотя никаких задержаний не было. Ей не хотелось просыпаться после кошмаров, где она не успевала схватить тот ковш с кипятком, или когда Ник не успевал спасти ее, и тогда она сгорела бы заживо…
Бродя по дому, где было проведено столько счастливых минут, где каждая вещица была памятью о маленьком, но очень личном событии их с Ником жизни, она мучительно размышляла, стоит ли ей попытаться… что? Вернуть? Исправить? Решить? Что?
Ник изменился, и вернуть то, что было, уже не получится, как бы она не старалась. Исправить можно только вдвоем, а у нее уже не было уверенности, что Ник захочет или сможет попытаться. Решить вопрос самым кардинальным образом, оставив все в прошлом? Покачав головой, девушка поставила на место их с Беркхардом совместную фотографию, на которой они были вдвоем и счастливы. Пройдя в гостевую спальню, она приняла душ, переоделась в домашнюю одежду, часть которой все еще висела в шкафу, и легла в постель, провалившись в душную темноту, где ее продолжили преследовать эти вопросы.
Утром ее разбудил звонок от Монро и Розали, которые собирались ехать к Нику в больницу и спрашивали, поедет ли она с ними? Спустив ноги с постели, Джульетта помотала тяжелой головой и хрипло попросила дать ей час на сборы, а потом она сама приедет в больницу. Сочувственно угукнув, Монро повесил трубку и оглянулся на Розали, которая бережно набирала в шприц лиловую жидкость.
- Джульетта приедет к Нику в больницу через час.
***
Капитан Ренард предупредил, что будет в участке только после обеда. Судя по его хриплому голосу, было вполне вероятно, что капитан не сможет приехать и после обеда. Глядя на себя в зеркало, Шон Ренард снова постарался согнать непроизвольную трансформацию. С отвращением оглядев закрытый глаз, висок, щеку и половину рта, истлевшие настолько, что обнажались багрово-серые жилы и острые, серые зубы ведьмовской половины натуры, Ренард все же сумел вернуть себе человеческий облик. Кэтрин не солгала, когда предупреждала о болезненности процесса. Такой боли он не испытывал даже в детстве, когда Эрик отравил его, хотя думал, что больнее, чем тогда, быть не может. Он ошибался. И вчерашний вечер и ночь ему это доказали. Если бы он знал, насколько это мучительно, то вполне вероятно, что не смог бы решиться на Очищение, насколько бы выгоден ни был ручной Гримм. Но дело было сделано, оставалось только хоть немного прийти в себя, чтобы не рухнуть в обморок от слабости прямо в больнице, и сделать то, ради чего все затевалось – вернуть Ника в сознание.
Долгий контрастный душ, две чашки крепкого кофе, тост с маслом, съеденный через силу – после всех процедур Шон почувствовал себя почти нормально. Хотя под кожей оставалось ощущение гудящего по нервам и жилам тока. Собираясь после больницы ехать сразу в участок, капитан взял кейс с документами и вышел на лестничную площадку.
***
Управившись со сборами гораздо раньше названного часа, Джульетта приехала в больницу, не дожидаясь Монро и Розали. Припарковав свой автомобиль на другой стороне дороги, она минут десять сидела в машине, глядя в никуда и ни о чем не думая. Покинув салон, она неторопливо прошла по коридору к палате Ника и остановилась на углу пересекающихся коридоров: возле палаты не было патрульных, а возле самой постели стоял капитан Ренард и пристально смотрел на своего детектива. Полагая, что не стоит давать знать о себе, Джульетта уже собиралась вернуться в комнату ожидания, когда капитан сделал самую невероятную вещь из всех возможных: стиснув поручень больничной постели с такой силой, что побелели костяшки пальцев, мужчина медленно, будто преодолевая сопротивление самой гравитации, наклонился к самому лицу Ника и… и поцеловал его! Не просто прикоснулся губами к виску или щеке, что было бы хоть и странно, но хоть как-то объяснимо. Нет! Он прижался губами к плотно сомкнутым губам Ника и застыл так на несколько секунд. Так же медленно, как наклонялся, он выпрямился и снова посмотрел на Ника. Закрыл глаза, глубоко вздохнул и с силой провел ладонью по лицу, будто что-то стирая. Резко мотнув головой, капитан стремительно развернулся и покинул палату широкими шагами, стиснув кулаки и опустив голову. Только поэтому он не заметил бледную как полотно девушку, которая прижималась к стене и зажимала рот обеими ладонями.
Сколько она простояла у стены, Джульетта не смогла бы потом сказать даже под страхом смерти. В себя ее привел рингтон телефона в кармане и голос Розали, которая обеспокоенно что-то говорила Монро, выходящему за ней из лифта.
- … нее дозвониться. Вроде, я видела ее машину, но это могло мне и показать… О! Джульетта! А я уже начала тревожиться – ты не брала телефон.
Все, что смогла сделать в ответ девушка – это неопределенно покачать головой. Перед ее глазами все еще стояла высокая фигура, которая так отчаянно целовала человека, совсем недавно бывшего центром ее мира. Как оказалось – не только ее. Она никогда не видела на Нике чужих следов, кроме последствий драк. Не чувствовала от него чужого запаха, кроме запаха пороха и крови. А если это не запах и не следы? Если это чувства, которые один не замечал, а другой – не озвучивал? Или это и есть ответы на все ее вопросы? Неужели это ей так показывают, что она действительно стала чужой для Ника?
Дойдя до палаты, возле которой все еще отсутствовали оба патрульных, она на ватных ногах шагнула внутрь следом за Монро и Розали, которые как-то странно переглядывались между собой и потому не заметили, как в глубоком вздохе приподнялась почти неподвижная грудь, дрогнули какие-то по девчоночьи длинные ресницы, и на них троих уставились ясным, безмятежным взглядом блестящих голубых глаз.
- Привет. А вы кто?
Комментарий к Часть 1.
Часть первая закончена. Имена не меняй - я их по Вики уточнила)))
========== Часть 2. ==========
Казалось, что он находится на дне какого-то водоема, прикованный к илистому дну четырьмя тяжелыми якорями, не дающими ему всплыть к далекому-предалекому кружку тусклого света. Бывало, что этот свет заслонял кто-то там, наверху, и порой вокруг слышались далекие неразличимые звуки, тяжело давящие на уши. Иногда он пытался дернуться, но только глубже уходил в липкий ил, старательно затягивающий его в свои объятия. Толща ледяной воды продолжала давить на него, изредка перекатываясь через безвольное тело невидимой волной. И с каждым таким разом у него возникало ощущение, что он что-то теряет, вместе с желанием освободиться. Тусклый свет становился все дальше, вода давила все сильнее, звуки отдалялись, и становилось даже хорошо. Скоро станет совсем тихо, темно и спокойно… только подождать.
Наслаждаясь очередной волной, уже привычно-уютно прокатившейся по телу, он вдруг ощутил, как вода начала стремительно нагреваться, и тут, неожиданно, губы запекло. Они налились настолько нестерпимым жаром, что не спасала ласковая ледяная вода, стремительно нагревшаяся до кипятка. Пытаясь избавиться от этой пульсации, он дернулся, с удивлением ощутив, как сдвинулись якоря, удерживающие его на месте, и как на секунду губы овеяло прохладой. Не желая терять это ощущение, он начал дергать свои цепи снова и снова, видя, как круг почти пропавшего тусклого света становится все ближе и ярче. В какой-то момент цепи лопнули, он вынырнул на поверхность и осознал…