========== Тайм-аут ==========
Когда напряжение достигает пика, нужно просто отойти в сторонку и переждать вспышку. Она ослепит на любом расстоянии, но чем дальше в такой момент ты находишься, тем быстрее возвращается зрение и пропадают мутные пятна перед глазами. Чем дальше ты стоишь, тем отчётливее видишь происходящее вокруг.
Всё довольно просто, верно? Но почему-то осознание столь простых вещей часто приходит позже, чем могло бы.
▲▲▲
Сложности приключились как-то вдруг сразу, но никто бы не сказал, что неожиданно. Слишком много работы, слишком большие нагрузки — естественная плата за популярность. И не менее естественными были последствия, когда половина группы загремела на койки с различными диагнозами. Даже Минсоку пришлось показаться врачам. К счастью, в его случае ничего серьёзного не обнаружилось — всего лишь лёгкая простуда, сдобренная укорами медиков по поводу ослабленного иммунитета. Он и раньше добросовестно пил витамины, а теперь понадобилось просто пить их чуть больше. Да и иммунитет пришёл в норму очень быстро, учитывая спокойный — даже ленивый — ныне график.
Обстоятельства были против компании, как ни посмотри, и ожидаемый камбэк сдвинули по времени. Минсок, Чондэ и Чунмён пытались репетировать и готовиться вместе, но толку-то… Если в плане вокала Чондэ и Чунмён могли заниматься более или менее продуктивно, то с танцами без руководства Чонина ни черта не получалось. Минсок справлялся, но смотреть одновременно за ребятами и направлять их он не мог. Он и собственные ошибки не всегда замечал сразу же, куда уж тут за другими следить?
На занятиях по вокалу Чондэ со временем увлекался всё больше. До тех пор, пока не допрыгался. Сольный альбом, конечно же, ему не светил, но дуэты и пара сольных композиций — вполне. Минсок и Чунмён проводили Чондэ тоскливыми взглядами, когда того увёл менеджер.
Вот так они остались с Чунмёном вдвоём. Чондэ работал с того дня отдельно по собственному расписанию и почти не пересекался с ними. Все остальные добросовестно выполняли предписания врачей и пока присоединиться к тренировкам не могли.
Наверное, стоило бы порадоваться, ведь когда-то Минсок и Чунмён очень хотели остаться только вдвоём. Не в профессиональном плане, разумеется, а в личном. Но это действительно было «когда-то». С тех пор много воды утекло и многое изменилось. Просто…
Просто когда Минсок в очередной раз задел пальцы Чунмёна собственными, а тот замер, но руку не убрал, показалось, что не так уж и сильно всё изменилось.
— Перекусим?
Чунмён оторвался от распечаток с текстами и выделенными строками, посмотрел на Минсока немного отсутствующим взглядом. Наверное, только он умел вот так: задуматься о чём-то, чтобы глаза затянуло туманной дымкой, а потом посмотреть на собеседника и позволить увидеть, как дымка в глазах рассеивается, и возвращается сосредоточенность. И всё это — лениво и неторопливо, завораживающе.
Безупречное лицо Чунмёна почти полминуты оставалось неподвижным, после — он улыбнулся, мягко и даже немного робко.
— Конечно.
— У тебя бессонница? — Минсок никогда не стеснялся задавать прямые вопросы, если считал, что в них есть необходимость.
Чунмён сосредоточенно собирал листы и складывал их аккуратной стопочкой. На самом деле, он так прятал взгляд и надеялся увильнуть от ответа, и Минсок прекрасно знал это — помнил.
— Выглядишь уставшим и помятым, — безжалостно добил он Чунмёна, отобрал стопку листов и запихнул в папку. — Несмотря на практически полное отсутствие тренировок и уйму времени на сон.
— Зато ты выглядишь прекрасно. Как и всегда, — отозвался наконец Чунмён и поднялся со стула. — Со мной всё в порядке, не волнуйся. Просто… беспокоюсь. О ребятах.
Минсок невозмутимо поднялся тоже и сунул папку под мышку.
— Бэкхён и Кёнсу уже почти в порядке.
— Ага, и у обоих на носу участие в дорамах. Но я не только о них.
— Конечно, — вздохнул Минсок, придержав дверь перед Чунмёном. Тот немного расстроенно пожал плечами и вышел в коридор.
До кафе добирались молча, а в кафе Минсок занимал столик, пока Чунмён делал заказ на двоих. Почти как в старые времена.
Почти.
Минсок удобно устроился на стуле и вытянул ноги. Сначала изучал взглядом кроссовки, потом как-то незаметно переключился на Чунмёна у стойки. Тот всегда отличался худобой, а в последнее время совсем отощал так, что даже хорошо подобранная одежда не скрывала этого.
Минсок лениво подумал об Исине. Он точно знал, что после… после всего Чунмён был какое-то время с Исином. Насколько близко — чёрт его знает, но был. А потом Чунмён с кем-то спал, но с кем именно, Минсок не представлял. В плане осторожности Чунмён кому угодно мог дать фору и никогда не прокалывался. Даже тогда… Тогда, когда их связывало нечто большее, чем просто EXO. Только их — Минсока и Чунмёна. И тогда им обоим казалось, что так будет всегда, хотя они ни разу не говорили о сути своих отношений, не произносили никаких признаний и обещаний. Наверное, и хорошо, что не говорили и не произносили, потому что «всегда» оказалось не больше, чем впечатлением.
Думать, почему всё пошло не так, Минсоку не хотелось, но всегда думалось в первую очередь об этом. Наверное, потому что он не жаловал неопределённость и предпочитал расставлять всё по своим местам. Он так делал даже в своей комнате, куда был заказан путь другим ребятам. Каждая вещь на своём строго определённом месте. И не дай Бог кому-то сдвинуть хоть что-то даже на миллиметр.
Чунмён порой посмеивался над этой чертой Минсока, и Минсоку это никогда не нравилось. Что вообще смешного в стремлении к порядку? Ничего ведь. Когда всё на своём месте, легко найти нужное и легко во всём разобраться. Но Чунмён и порядок… Не то чтобы это были разные вещи, но вот сочетались они неважно.
Минсок снова устремил взор в спину Чунмёна и опять посетовал, что тот отощал так сильно. В самом деле из-за нервов? Может быть. Только вряд ли виной тому прямо уж все ребята. Кто-то один. Один из них. Но кто?
В прежние времена, когда их связывало нечто большее, они исправно играли в фансервис и принимали это как должное. По крайней мере, Минсок. Он добросовестно тискал Лухана и улыбался, глядя на возню Чунмёна и Чонина. Чунмён смотрел на Минсока и Лухана без улыбки. Или же его улыбка казалась прилепленной к губам скотчем. Вкривь и вкось, не особо аккуратно. Но они никогда не говорили об этом. А потом не говорили уже вообще, потому что перестали быть вместе.
Смешно это вышло. Без ссор и скандалов, без бесед и выяснения отношений. Просто почти незаметное и постепенное отдаление. Чунмён был как Америка, что «уплывает» от Евразии каждый год на два сантиметра. Минсок был той самой Евразией. И теперь между ними — внезапно — плескался Атлантический океан.
Он едва заметно улыбнулся такому нелепому сравнению, но суть от нелепости не страдала. Именно так всё и происходило между ними — неуловимое отдаление, мало-помалу, пока они не оказались сами по себе. Потом Чунмён проводил время с Исином, а позднее — с кем-то ещё. С кем-то, из-за кого теперь не мог спать и нервничал. Точно не Чондэ и не Исин. Но кто?
Минсоку, разумеется, всё равно. Какое ему дело до личной жизни Чунмёна? Но любопытство терзало всё сильнее. Он знал, что Чунмён с кем-то спал. Несмотря на всю осторожность Чунмёна, он видел иногда следы чужих губ на светлой коже или пятна от чьих-то пальцев. И он знал, как выглядит удовлетворённый Чунмён — видел не раз. А Чунмён выглядел именно удовлетворённым, но никогда — счастливым. Это немного грело.
Минсок не считал себя злорадным или мстительным, ничуть. И он не находил ничего хорошего в том, чтобы радоваться чужим бедам. Но знать, что ему удавалось делать Чунмёна счастливым, а кому-то другому это не под силу… Не то чтобы это приятно, нет. Просто это хотя бы один балл в его пользу. Зачем-то. Как будто всё можно вернуть.
Чунмён медленно двигался к столику с подносом в руках, а Минсок пристально смотрел на него. Зря старался. Чунмён так и не одарил его взглядом, опустил поднос на столешницу и принялся расставлять всё заказанное.
— Взял тебе витамины.
— Спасибо.
— Заказать ещё что-нибудь?
— Нет, не нужно. Ты слышал, когда Чонин…
Чунмён выронил картонный стакан с колой, быстро подхватил и поставил перед собой. Судорожно сжал в руке салфетку и почти упал на стул.
Минсок узнал ответ именно тогда, когда перестал думать о вопросе.
— Ты слышал, когда Чонин сможет присоединиться к нам?
Чонин. Вот так вот. Хороший выбор, если не думать о себе и своих воспоминаниях. Зато понятно, почему Чунмён не выглядел счастливым. Потому что Чонин — гроза для женского населения Кореи, всё остальное для него никогда не будет всерьёз. Даже странно, что, зная об этом, Чунмён решил завязать такие отношения. Ещё ведь и волновался искренне, искренне беспокоился об упрямом мальчишке, который лез всюду и в любом состоянии.
— Не в ближайшее время, — очень тихо ответил наконец Чунмён на заданный вопрос.
— Всё настолько серьёзно?
— Вроде бы нет, но ему нельзя пока возвращаться к прежним нагрузкам. Наверное, он скоро присоединится к нам, но заниматься так, как раньше, точно не сможет. Какое-то время.
— Вчера ты к нему поехал? — Напрямик. Так лучше и проще.
Чунмён вздохнул и впервые посмотрел на Минсока открыто. Только вместо ответа кивнул.
— Хочешь поговорить об этом? — спросил тоже прямо спустя пару минут.
— А ты станешь обсуждать со мной свою личную жизнь? — не удержался от слабой улыбки Минсок, смахнул со стола витамины и зашуршал обёртками. — Я не настаиваю. Это же твоя личная жизнь.
— А ты просто коллега, да? — Чунмён почему-то смотрел на него теперь уже недовольно и сердито.
— Типа того. А что? Нет? Всё равно тебе говорить больше не с кем, мы пока вдвоём остались.
— Странно даже.
Чунмён отвлёкся на телефон, просигналивший о принятом сообщении, помрачнел, когда прочёл.
— Что теперь?
— Проект для Чанёля. Новое шоу. И для Исина — место в жюри на китайском конкурсе. Вчера говорили ещё что-то по поводу предложения Сэхуну и Тао. Высокая мода, показы, фотосессии…
— Для меня есть что-нибудь? — поинтересовался Минсок без особой надежды. Если бы для него что-то было, ему бы давно об этом сказали.
— Увы, — ожидаемо отозвался Чунмён. — Было новое предложение для Бэкхёна, Кёнсу и Чондэ, но пока отложили, потому что у Бэкхёна и Кёнсу дорамы, а у Чондэ — дуэты и сольные песни.
— А для Чонина и тебя?
— Чонин… Он пока всё равно не сможет ни в чём участвовать.
— Не в ближайшее время, — пробормотал недавние слова Чунмёна Минсок.
— Да. А у меня есть кое-что, правда, небольшое.
— Ведущий на каком-нибудь шоу?
— Вроде того, — ответил слабой улыбкой Чунмён. — Ты расстроен?
— Отнюдь. Больше времени на себя — это тоже неплохо.
Но он был расстроен. Потому что большое количество свободного времени — это большое количество мыслей. Лишних мыслей, от которых никому лучше не станет, только хуже. Потому что нельзя жить прошлым — это до добра не доводит. Минсок знал это как никто. Он уже расстался как-то со своим прошлым и сделал нынешнего себя почти из ничего. Результат ему нравился, и он считал, что способен добиться большего. Другое дело, что отпускать кусочек прошлого всё же не хотелось. Пускай там хватало тёмных пятнышек, но в целом дорогой ему кусочек прошлого был искристым и ярким, несмотря на недосказанность и неопределённость. И этот кусочек всегда привносил в его размеренную жизнь что-то новое и неожиданное.
— Как думаешь, может, прогоним танец на заглавный трек ещё разок?
Чунмён посмотрел на часы и покачал головой.
— Уже не сегодня. Завтра, хорошо? Можем завтра даже подольше позаниматься, идёт?
— Как хочешь, — невозмутимо отозвался Минсок. Пора смириться с тем, что «искристый кусочек» теперь принадлежит кому-то другому. Хотя Минсок прямо сейчас предпочёл бы не знать ответа на вопрос, кому же именно.
▲▲▲
Отмечали всей семьёй событие, хотя это выглядело смешно. Подумаешь, права получил и мог теперь водить машину. Куда радостнее было видеть всю семью за одним столом и провести с ними почти весь день.
Минсок не жаловался на одиночество, пусть и провёл уже месяц в праздности и в пустом танцзале. Занятия с инструктором смягчили всё это, как и сосредоточенность на предмете. Зато он отлично отдохнул, а вечера иногда скрашивал в компании Рёука. Хотя бы один раз в неделю они с Рёуком вместе занимались в спортзале — в последний час перед закрытием, а после традиционно выпивали по чашечке кофе. Раза два Минсок обедал вместе с Рави и слушал забавные истории об Эне или о проделках Кена.
Рави и предложил ему заняться кофе плотнее, чем прежде. Пока время позволяло.
Сначала Минсок приходил в кофейню на пару часов, смотрел и записывал, потом ему позволили самому добраться до кофе. Некоторым опытом Минсок уже обладал, но первые результаты его не впечатлили. Он рылся в сети и выискивал необычные рецепты, читал много статей о кофе и экспериментировал, а потом ему разрешили поработать в кофейне по-настоящему. Минсок мог себе это позволить и позволил. В конце концов, все ребята были нарасхват, а он лишь пару раз на радио сходил, да и в рекламе снялся вместе со всеми.
Накануне очередного рабочего дня Минсок застал в танцзале Чонина. Тот тоже болтался без дела, как и Минсок.
Чонин танцевал с закрытыми глазами что-то простое и лёгкое, незамысловатое, но всё равно выглядел счастливым. Ещё бы. Дорвался после долгого перерыва.
Минсок прислонился плечом к стене и задумался. Он смотрел на Чонина и не мог решить, как ему теперь относиться к этому человеку. Нож за пазухой он не держал, не мог сказать, что с Чонином у него хоть когда-нибудь отношения складывались особенно плохо или особенно хорошо. Тем не менее, мысль о том, что они делили Чунмёна, не вызывала у Минсока энтузиазма, впрочем, как и желания набить Чонину морду.
Чонин заметил его, улыбнулся и помахал рукой. Через какую-то жалкую минуту они вместе отрабатывали танец к заглавному треку. Минсок даже взбодрился, вспомнив тот интенсивный ритм тренировок, что казался уже частью прошлого. Ненадолго, правда. Они так увлеклись, что перестали думать о главном — о том, что Чонину нельзя возвращаться к прежним нагрузкам.
Когда Чонин вдруг опустился на пол, Минсок забеспокоился.
— Всё нормально, хён, — отозвался Чонин, хотя нормально точно не выглядел.
— Тебе помочь?
Чонин помотал головой и ослепил улыбкой. Не улыбка, а прожектор, чёрт бы его… Злиться на Чонина у Минсока не получалось. Даже картины в воображении на тему, что там Чонин творил с Чунмёном и что ещё сотворит, не помогали.
— Мне надо в кофейню. Хочешь со мной? Угощу чем-нибудь особенным, — соблазнял Минсок, потому что сильно сомневался в способности Чонина добраться до дома или до общежития прямо сейчас и без посторонней помощи. В идеале стоило бы отволочь упрямую скотину в больницу, но даже Минсок не справился бы с этим в одиночку. Он сам был не менее упрям, чем Чонин, но вот в твердолобости с Чонином не мог тягаться никто.
— Горячий шоколад. — В ход пошло последнее средство.
— Со сливками? — уточнил Чонин с немного детской настороженностью.
— Какой захочешь, — выставив перед собой ладони, пообещал Минсок. — Ну так как? Идём?
До кофейни добирались на машине. Чонину первому выпало оценить водительские навыки Минсока. Впрочем, это не помешало ему подшучивать и требовать разгона. Минсок пережил путь до кофейни спокойно, строго запретив Чонину что-либо трогать в машине. Хотя толку… Чонин всегда был синонимом движения и создавал много шума. С точки зрения Минсока. До Бэкхёна далеко, но тоже отнюдь не подарок.
Потом Чонин сидел на высоком табурете за стойкой и наблюдал, как Минсок делает горячий шоколад. Его внимательный взгляд заставлял Минсока слегка нервничать. Особенно при мыслях о Чунмёне: наверняка ведь Чунмён что-то ему рассказал, упомянул, случайно проронил или ещё что. Даже если и нет, то Чонин сам по себе наблюдательный и умный, мог и заметить что-то. Для человека, который почти всегда вне сцены спал, Чонин до хрена всего знал, чего ему знать не полагалось. Раньше Минсока это не особенно беспокоило, но Чунмён всё менял.