Как это вообще могло случиться? Как? Он не понимал.
Ладно, пускай даже выпил лишнего, но всё равно… Как?
Осмысленного и чёткого ответа на этот вопрос он так и не нашёл. Зато появился ещё один вопрос: куда делся этот мерзавец? Сбежал? Не похоже на него. По логике ему бы спать полагалось — после таких-то трудов, а он куда-то делся. Пошёл развлекаться дальше? Вполне возможно, это в его духе.
План созрел в мгновение ока: раздобыть одежду, найти эту сволочь и убить на месте.
Он решительно направился в спальню и собрался выйти в коридор. Однако дверь распахнулась буквально у него перед носом, а на пороге возник “сволочь”.
Свет позолотил рыжие волосы и загорелую кожу. Хоаран улыбнулся, словно ничего не случилось. Обнажённый по пояс, на шее болтались защитные очки, а в руке он держал какой-то свёрток.
— Оклемался? — насмешливо спросил он.
Джин, закусив губу, разглядывал отпечаток на правом плече Хоарана, подозрительно похожий на те отметины, что украшали его самого. Затем он медленно поднял глаза на лицо Хоарана и с наслаждением врезал мерзавцу.
Хоаран спокойно смахнул кровь, заструившуюся из рассечённой губы, вздохнул и протянул свёрток Джину. Тот растерянно взял непонятный предмет и изумлённо проследил, как Хоаран прошёл мимо него к кровати, прихватил свою жилетку и вернулся к двери. Он посмотрел на Джина поверх плеча и устало бросил:
— Пойду я, наверное.
— Что это? — резко спросил Джин, кивнув на свёрток.
— То, что ты хотел, — пожал плечами Хоаран. — И то, что я проиграл.
— Что? — не понял он.
Хоаран выразительно изогнул брови, в светло-карих глазах заплясали черти, а по губам скользнула быстрая улыбка, чтобы тут же исчезнуть. Проклятая улыбка, секрет которой Джин до сих пор не смог разгадать.
— Может, ты просто посмотришь, что внутри, идиот? — обманчиво мягким голосом посоветовал Хоаран.
С “идиотом” Джин решил позже разобраться, поэтому решительно зашуршал обёрткой. Вскоре он узрел знаменитую марку “Remy Martin”.
— Коньяк? — опешил он. И он даже думать не хотел, где Хоаран это взял и на какие деньги. Кажется, денег у него при себе не было. Вечером накануне — точно не было. — Мы спорили на коньяк?
Смутное воспоминание подсказывало, что они спорили не только на коньяк.
— Ты потребовал коньяк, — дипломатично ушёл от ответа Хоаран.
— А что потребовал ты? — нехорошо прищурился Джин.
— Ты согласился, — с той самой призрачной улыбкой напомнил ему Хоаран. — И я согласился. Ты проиграл дважды, как и я.
— Хватит вилять! — не выдержал Джин. — Что выиграл ты?
— Ну… — Хоаран деловито загнул один палец на руке. — Первое: ты обещал подарить мне новый байк. Напоминаю — круче моего нынешнего. — Он загнул второй палец. — Второе: ты обещал, что сегодня я сплю на шёлковых простынях. Ни разу не доводилось.
Он слегка пожал плечами и криво усмехнулся, вновь смахнув кровь с подбородка.
Теперь Джин вообще уже ничего не понимал.
— А я выиграл коньяк? — Он уставился на бутылку “Remy Martin”, пытаясь осознать абсурдность происходящего.
— Угу, я пошёл…
— Нет уж! Что я ещё выиграл? — Джин решительно захлопнул дверь перед носом Хоарана, не позволив ему выйти из спальни.
— Ты не помнишь? — нахмурившись, Хоаран повернулся к нему лицом и смерил пристальным взглядом. — Вообще ничего не помнишь?
Джин промолчал. Признаваться в своих подозрениях ему не улыбалось, а воспоминаний действительно не было.
— Ну ты и надрался… — присвистнул Хоаран.
— Ты можешь просто ответить на вопрос? — мрачно уточнил Джин, прикидывая в уме, как бы половчее прибить эту скотину.
Хоаран неожиданно опустил голову и принялся изучать узоры на ковре под ногами. Джин терпеливо ждал. Хоаран вдруг посмотрел ему прямо в глаза и тихо спросил:
— А ты уверен, что хочешь услышать это от меня? Дословно? Или тебе достаточно будет того, что я выслушал всё, что ты соизволил мне сказать? И что я пообещал…
Он резко умолк, отобрал у Джина бутылку и отошёл к столу, чтобы налить коньяк в стаканы. Бросив на стул жилет, присел на край и задумался о чём-то, сдвинув в сторону лампу для масла с потухшим фитилем. Потом он сделал крошечный глоток из стакана и тихо зашипел, когда спиртное обожгло ранку на губе.
— Что пообещал? — Джин неохотно приблизился к столу, но остался стоять, не притронувшись к своей порции.
— Не могу сказать. Я же дал тебе слово. — Хоаран озадаченно провёл ладонью по рыжим волосам и вздохнул. — Вот и мне теперь интересно, чем ты в тот момент думал.
— Да к чёрту твоё слово! — вспылил-таки Джин.
Хоаран мгновенно вскочил со стула и взбешённо сверкнул глазами.
— Это своё слово можешь к чёрту послать! Я не разбрасываюсь обещаниями!
Джин несколько растерялся от такого напора, да и Хоаран выглядел… странно. А ещё он явно вознамерился уйти.
— Никуда не пойдёшь, пока не… — Он поймал Хоарана за руку, но тот вырвался.
— Отвали! Достал уже! Не помнит он! Иди к чёрту!
От удара правой Хоаран изящно уклонился и почти одновременно с уклоном атаковал ногой. Знакомый трюк. Джин блокировал выпад и пригнулся — над головой пролетела нога.
Да уж, драка была ну очень к месту, учитывая то, что у Джина до сих пор всё болело и ныло. Утешало лишь одно: Хоаран тоже не выглядел свежим и полным сил. Мотаться ночью по городу в поисках проклятого коньяка после пьянки и, вероятно, насыщенной ночи — удовольствие ниже среднего.
Хоаран отскочил в сторону, выдерживая оптимальную для себя дистанцию, где его ноги представляли наибольшую угрозу, и улыбнулся. По его подбородку вновь тонкой ниточкой пробежала струйка крови из рассечённой губы.
Джин пинком отправил стул к Хоарану, но зараза без труда взвился в воздух, позволив стулу беспрепятственно долететь до окна и благополучно приземлиться на улице с грохотом.
Однако этим всё не закончилось.
Едва коснувшись ногами пола, Хоаран вновь подпрыгнул. Джин скрестил руки, защищая голову. Предплечья словно стальной дубиной огрело, руки онемели. Но и это было не всё! Коварный Хоаран нанёс свой коронный тройной удар ногами в воздухе. Если первый выпад Джин ещё смог отразить непослушными руками, то второй “разбил” блок, а третий пришёлся в грудь. Джин тяжело рухнул на пол, но упрямо откатился в сторону и вскочил с подсечкой.
Хоаран опёрся ладонью о столик и перемахнул через него. Теперь между противниками оказалась преграда. В ярости Джин пнул столик, Хоаран ногой отбил летевший в него предмет мебели, уклонился от стаканов и прочей посуды, но вдруг отшатнулся к стене, прижав ладонь к лицу.
— Чёрт…
Джин бросился к нему, воспользовавшись моментом, и… придержал удар, потому что Хоаран не отреагировал, продолжая прижимать ладонь к лицу. Пальцы его окрасились алым.
— Чёрт… — прошипел он.
— Что…
Хоаран не глядя отшвырнул руку Джина в сторону.
— Отвали.
— У тебя кровь…
— К чёрту!
Джин резко поймал чужое запястье и дёрнул. Кровь шла из рассечённой левой брови. Видимо, осколком стакана задело. Но ещё что-то было не так с глазами.
— Коньяк попал? — предположил он.
— Масло, — хрипло ответил Хоаран, вновь прижав ладонь к глазам.
Джин повёл его в ванную и хотел помочь, но Хоаран вывернулся, сам зачерпнул воду из-под крана и плеснул в глаза. Возился он минут пять, потом присел на бортик ванны и зажмурился.
— Ну что? — нетерпеливо спросил Джин, заглядывая ему в лицо. Тот моргнул и приоткрыл один глаз.
— Нормально, — неохотно отозвался он. Поднялся и прошёл мимо Джина, споткнулся на пороге, но тут же выпрямился и направился к двери. Шёл он, вроде, уверенно. Однако вписался лбом в косяк, почти добравшись до цели.
Ни черта не нормально! Он ничего толком не видел перед собой, а старательно делал вид, что всё в порядке. Пока он на ощупь пытался найти ручку двери, которая блестела в полуметре левее, Джин приблизился к нему и, ухватив за плечо, развернул в сторону кровати.
— Я ухожу, — напомнил Хоаран, упрямо застыв на месте.
— Ну и как ты собираешься катить на байке, если не видишь?
— Вижу, — возразил он, вновь зажмурился и открыл глаза.
— Ну да…
Джин ладонями поймал его лицо и всмотрелся — судя по состоянию зрачков, Хоаран видел весьма и весьма отвратительно. Он отдёрнул голову, высвобождаясь, и наугад махнул рукой, отгоняя Джина.
— Ты не видишь, — подытожил Джин.
— Это скоро пройдёт.
— Не говори ерунды. После масла-то? Тебе ещё сутки нельзя за руль…
— Ты доктор, что ли? — возмутился Хоаран, слегка повернув голову влево. Он промахнулся — Джин стоял прямо перед ним.
— Нет. Но я обещал тебе, что ты спишь сегодня на шёлковых простынях, так?
— Я уже спал на них, — с циничной улыбкой напомнил Хоаран. — Ты просто не помнишь.
— Сегодня ещё не стало вчера, — отрезал Джин и повёл Хоарана к кровати. — И тебе всё равно нужно поспать. В таком состоянии ты никуда не пойдёшь.
— Может, ты скажешь, что мне ещё делать или не делать? — Знакомая ярость. Он же терпеть не мог, когда им пытались командовать.
— Я же проиграл тебе эти чёртовы шёлковые простыни! И я тоже своими обещаниями не разбрасываюсь. Или ты хочешь отказаться от выигрыша? — попытался исправить ситуацию Джин и толкнул Хоарана на кровать.
— Идиот ты, Казама, — пробормотал тот, но рыпаться не стал: сбросил обувь, снял очки с шеи, улёгся на спину и заложил руки за голову. — И к чёрту твои обещания. Мне ничего не надо.
Джин устроился на другом краю кровати и покосился на соседа.
— Ты…
— Да.
— Что “да”?
— Заколебал, — вздохнул Хоаран и закрыл глаза, дав понять, что разговор окончен. Совсем.
— Ты хочешь сказать, что… — дошло до Джина.
— Да.
— Я выиграл и попросил… сам? — всё ещё недоверчиво уточнил он.
— Да.
— Что я тебе наговорил?
— Всё. Ты рассказал мне всё.
— Что “всё”?
— Всё, что хранил в своей душе с пятнадцати лет, — устало произнёс Хоаран. — А теперь заткнись и спи. С меня хватит исповедей.
Джин заткнулся не поэтому. Он пытался представить себе всё то, что услышал от него Хоаран. И пытался понять, почему тот остался, а не послал его к чёрту вместе с исповедью и странным желанием.
— Ты сделал это… только потому, что проиграл, а я попросил?
Тишина в ответ. Уснул? Притворялся? Щадил чувства Джина?
Джин повернул голову, всматриваясь в лицо Хоарана. Оно оставалось спокойным и неподвижным, а потом чуть дрогнули губы.
— Мне наплевать на твои просьбы, Казама. Я делаю то, чего хочу сам. Всегда. Отвали и не мешай спать.
— Ненавижу…
— Ненавидь молча — копи злость, — посоветовал Хоаран и устало вздохнул. — И, знаешь, я, наверное…
Джин приподнялся на локтях в ожидании продолжения фразы, но так и не дождался — Хоаран просто уснул. В самом деле.
И он даже не проснулся, когда Джин осторожно стёр кровь с его щеки. Джин потянулся за салфетками и стал приводить Хоарана в порядок. Захватывающее занятие, к слову.
Спящий Хоаран производил совершенно иное впечатление, чем бодрствующий. Обычно он выглядел насмешливым, самоуверенным, с печатью превосходства на лице. Это не умаляло его обаяния, но видоизменяло: с таким Хоараном было проще. Сейчас же он казался спокойным, открытым, надёжным и, пожалуй, доверчивым. И всё запутывалось до невозможности.
Если обычно Хоаран больше подходил под определение “обаятельный”, то теперь его красота буквально ослепляла: чёткие твёрдые линии, лёгкий изгиб бровей, выразительные губы, как будто готовые в любой момент подарить улыбку. Едва заметные мелкие шрамы подчёркивали жёсткость, притаившуюся в его лице и спрятанную прежде за смешливостью и развязностью.
Джин провёл пальцами по отметине, оставшейся на плече Хоарана после… Всё-таки это было, он ведь подтвердил. На плече шрамы проступали заметнее, чем на лице. Впрочем, у Хоарана их оказалось предостаточно по всему телу. Печать “городских джунглей”.
Хоаран тихо вздохнул, что-то неразборчиво пробормотал — по-корейски, покрутился немного и устроился на боку, бесцеремонно подтянув к себе Джина. Его рука просто обхватила Джина за пояс и подтащила поближе. Он даже сообразить не успел, каким образом Хоаран умудрился его сгрести так, что теперь он спиной прижимался к горячей груди. Тёплая ладонь лежала на животе Джина. Казалось бы, просто лежала, не удерживая, но вывернуться он не смог. Шею щекотали рыжие пряди, лёгкое размеренное дыхание тревожило плечо. Под кожей забегали мурашки, обострив чувствительность. И когда по спине вдруг скользнули губы Хоарана, Джин содрогнулся всем телом. Машинально и, вероятно, в ответ на эту дрожь Хоаран крепко обнял его, сильнее прижав к себе.
Он дарил покой и умиротворение, ограждая от всего, что причиняло боль, ломал реальность и исправлял её так, как ему хотелось. И Джин с лёгкостью перестал думать о своей жизни: он чувствовал себя… Просто был самим собой — здесь и сейчас. Без проклятия, без страданий, без тьмы, без Тёмного в глубине души.
Жаль только, что это на время, потому что…
Хоаран всегда рядом, так близко, что только руку протяни и поймай огонь, чтобы сразу же убедиться, насколько обманчиво это впечатление. Потому что нельзя поймать ветер, даже если он иногда превращался в огонь.
Хоаран такой же, как его призрачная улыбка. Вот он здесь, а потом исчез, словно сон.
И Джин испытывал железную уверенность в том, что проснётся он в одиночестве.
========== Крылья Ангела ==========
Таймлайн - незадолго до Пятого Турнира. Сайд-стори 1
КРЫЛЬЯ АНГЕЛА
1. Чанбара *
Мир — он твой,
Ты же в нём — изгой,
Заблудившийся, гордый и слепой…
Куда ты идёшь столько лет?
По нити разорванных вен,
По книге своих перемен…*
Он опять проснулся средь ночи, задолго до рассвета. Теперь это уже не вызывало удивления и недоумения, как поначалу, а только лёгкое чувство досады и разочарования в себе самом. Казалось бы, из-за чего? Но тем не менее…
Он вздохнул, перевернулся на спину, закинул руки за голову и слегка потянулся, ощутив отклик натруженных накануне мышц. Приятное ощущение, как ни странно, по крайней мере, ему нравилось. Слабая ноющая боль способствовала лучшему контролю, а он любил, когда тело полностью ему подчинялось и выполняло каждый приказ мозга мгновенно и именно так, как требовалось.
Ленивым движением смахнул с лица рыжие волосы, смежил веки и попытался вновь провалиться в сон, хоть и знал, что это бесполезно. Мысли продолжали метаться в голове, прогоняя остатки покоя и безмятежности. Он распахнул глаза, уставился в потолок, но чего-нибудь, что могло вернуть душевное равновесие, там не завелось.
Согнул ногу в колене и почувствовал, как простыня медленно сползла вниз, тут же по коже скользнул прохладный ветерок.
— Чёрт…
Слово упало в тишину, словно камень в воду, даже, казалось, круги разбежались в стороны. Он закрыл лицо ладонью, яростно потёр глаза и мысленно приказал себе уснуть, так же мысленно себя и послал опять же к чёрту.
Да, верно, он совершил достаточно глупостей в своей жизни, пусть пока ещё и короткой, но именно последняя ошибка бесила больше всего. Противник вызывал у него симпатию, но это логично. Будь всё иначе, он бы просто выкинул Джина из головы — забыл бы о нём раз и навсегда.
“Скажи, кто твой враг, и я скажу, кто ты есть”.
В древней мудрости крылась истина — людей следовало оценивать по их врагам, ну или противникам. У сильного и достойного бойца соперники должны быть ему ровней. Джин сильный — их поединок завершился ничем, и Джин — достойный враг: он ни разу пока что не воспользовался подлыми уловками. Впрочем, его искренность и ненависть ко лжи подкупали. В конце концов, Хоаран сам не умел толком лгать, зато умел прекрасно отличать истину от вранья.
До недавнего времени всё казалось таким простым и понятным, он оценивал противника только с позиции “достойно-недостойно”, и этого было вполне достаточно. Теперь же всё изменилось.